Под волшебством в 0.2 люкса (Новелла) - 2 Глава

У каждого человека есть какой-то талант.

У одного это могут быть способности к учёбе, у другого — задатки к физическим упражнениям.

Хотя бы один скрытый талант, в какой бы форме он ни был, даже если он за всю жизнь ни разу не проявит себя, обязательно существует у любого человека. В этом моя философия. В конце концов, даже у меня, воплощения заурядности, есть способность, которую можно назвать особенной.

Умение читать всевозможные виды букв — вот мой дар небес.

Даже если мне впервые покажут какие-то иностранные символы, пусть даже это будет исчезнувший ещё в древние времена язык, если нечто передо мной будет иметь форму букв, я смогу разгадать их смысл.

Почему я был благословлён этой способностью — неизвестно, но нет никаких сомнений, что она врожденная: с самого детства я свободно читал сложные кандзи, в которых не всегда могли разобраться даже взрослые. Окружающие считали меня гением.

Однако результаты самых разнообразных тестов интеллектуально индекса, например по шкале IQ или Бине-Симона, показывают, что никакой я не гений, а просто обычный парень, владеющий немного необычным навыком.

Известная пословица гласит: «В десять лет гений, в пятнадцать — талант, в двадцать — обычный человек», — но я был гением в три года, а уже в шесть превратился в обычного человека.

Моя подруга детства Хаяна Имагава назвала мою способность «абсолютным чувством чтения», но ничего «абсолютного» в ней нет: прочитать я могу лишь те символы, которые хотя бы когда-то являлись общепризнанными буквами. Когда я в качестве испытания попытался прочитать письмо на выдуманном языке, составленном Хаяной на скорую руку, мне это не удалось. Ещё абсолютное чувство чтения применимо только к существующим языкам, поэтому с его помощью нельзя даже разгадать какой-нибудь шифр.

И всё же моя способность отнюдь не бесполезна: благодаря ей я никогда не испытываю сложностей с чтением кандзи, всегда могу прочитать даже самые сложные выражения современного японского, да и английский текст я понимаю без труда.

Впрочем, моя способность совершенно не помогает при восприятии текстов на слух или написании различных символов, так что результаты в учебе у меня всё равно средние.

В школе о моей способности не известно ни учителям, ни друзьям, ни даже Цукисиме. Знает только Хаяна.

Я всегда понимал, что если кто-то посторонний узнает об абсолютном чувстве чтения, то о спокойной жизни придётся забыть.

Ох, я всё-таки потерял бдительность.

На следующий день после разговора с Лизой около теплицы, сразу после звонка на обеденный перерыв, сидящий спереди от меня одноклассник спросил:

— Что случилось, Адзума? Ты плохо выглядишь.

Обычно мы с ним почти не разговаривали, поэтому мне никак не удавалось вспомнить, как его зовут.

— Да нет, ничего такого, — ответил я, периодически поглядывая в сторону двери, однако он бесцеремонно ухватил меня за плечо, и многозначительно закивал:

— Знаю-знаю, в чём тут дело. Тебе, наверно, одиноко без милашки Хаяны. Она ведь тебя очень любит. Вас с ней частенько можно увидеть вместе после уроков.

— Не вижу здесь ничего особенного. Обычное дело.

После звонка я несколько минут держался настороже и разглядывал дверь в класс.

Похоже, в обед атаки тоже не будет.

И всё же лучше перестраховаться — опасаться надо всего.

Я поднялся с места.

— Что случилось? Чего это ты вдруг?

— Захотелось пообедать на улице. Если во время еды любоваться красками осени, то и еда наверняка покажется вкуснее.

Я пропустил мимо ушей скучные возражения одноклассника о том, что ещё ни одно дерево в краски осени не окрасилось. Достав из сумки коробку с обедом, я собрался уже выйти из класса, как вдруг дверь с грохотом распахнулась. Взгляды всех людей в комнате тут же собрались на ней.

Кажется, боженька меня ненавидит.

— Попался, Кэйсукэ Адзума!

У входа в класс стояла Лиза Фудзикура, на лице у которой были следы краски.

«Похоже, четвёртым уроком у неё было изобразительное искусство», — запоздало осознал я.

Среди обедавших одноклассников поднялся шум. В нашей школе не было ни одного человека, который не слышал бы о Лизе и её тяжёлом характере. Все взгляды собрались на мне. Я вполне мог предположить, что сейчас воображают все остальные. Моё лицо было готово вспыхнуть, как костёр.

Едва я успел подумать, что надо как-нибудь оттуда сбежать, как Лиза уже двинулась ко мне, расправив плечи и сметая всех на своём пути. Когда я напряг ноги, готовясь сорваться с места, она уже стояла прямо передо мной. Цепко ухватив меня за шею и крутанув рукой, Лиза взяла меня в зажим и чуть ли не волоком потащила из класса.

— П-постой, Фудзикура. Остановись.

— Надоел. Помолчи хоть немножко, — откуда-то сверху грубо отрезала Лиза.

Нет уж, тут как ни посмотри, а такая поза к добру не приведёт…

Моя голова пошла кругом от смеси из неприятного запаха красок и сладкого аромата волос девушки. Более того, сквозь ткань школьной формы мой затылок ощущал что-то мягкое. Голова болела из-за того, что шею сжимала рука, но, несмотря на это, ощущение было приятным.

Видимо, во мне проснулись какие-то нездоровые наклонности.

Отовсюду слышались перешёптывания сплетничающих одноклассников:

— Что происходит?

— Я не знаю.

— Может, Адзума чем-то задел Фудзикуру?

— А кстати, я слышал, что школьный совет следит за Фудзикурой. Наверно, в этом всё дело.

В конце концов меня вытащили из класса под любопытными взглядами одноклассников.

Лиза притащила меня в коридор рядом с классом естественных наук, швырнула об стену и с угрозой в голосе прорычала:

— Вчера я слишком удивилась, и поэтому тебе удалось сбежать, но сегодня ты и шага отсюда не сделаешь, пока не выскажешь всё начистоту. Немедленно объясняй, что это вчера было?

Что бы ты мне ни приказывала, я и сегодня не могу ничего рассказать!

Однако Лиза была права: в отличие от вчера, сегодня я не мог просто смахнуть её руку и убежать, пока она не пришла в себя.

Лиза загнала меня в угол и упёрла левую руку в стену сбоку от меня.

Ого, так это и есть столь модный нынче кабэ-дон? Увы, ничего во мне быстрее не забилось. Вот совсем.

— «Это»? О чём ты говоришь? — я изо всех сил попытался уйти от ответа, но Лиза не ослабляла напор:

— Не строй из себя дурака. Я о буквах на бутылке с семенами. Как ты понял, что там написано «мандрагора»? Ты умеешь читать эти буквы, да?

— Ты всё не так поняла! Я просто прочитал их наугад!

— Лжёшь! Ты не мог их так угадать, — отрезала Лиза и, убедившись, что вокруг никого нет еле слышно спросила: — Ты же волшебник, верно?

Волшебник? Мне показалось, что Лиза сейчас как-то очень тонко пошутила, но выражение её лица было предельно серьёзным. Более того, в её голосе всё отчётливее слышались нотки надежды:

— Слушай, я ведь права, не так ли? Или ты, или кто-то в твоей семье волшебник, так? У меня то же самое. Моя бабушка была принцессой из другого мира. Дедушка отправился в другой мир и вернулся вместе с бабушкой.

Так, стоп, пожалуйста, не спеши. О чём ты вообще говоришь? Другой мир? Принцесса? Волшебник?

Мой разум перестал поспевать за потоком очень далёких от повседневной жизни слов.

— Нет, извини, я тебя совсем не понимаю. Ты говоришь, у тебя то же самое? То есть ты волшебница, что ли?

Лиза с недовольным видом помотала головой.

— Нет. Бабушка умерла до того, как научила меня магии.

— Значит, волшебницей была твоя бабушка?

— Ну естественно! Она ведь раньше в другом мире жила, я же говорила.

Прозвучало естественно. Только вот хотелось бы, чтобы она перестала говорить со мной так, будто у меня нет здравого смысла.

— Что за «другой мир» ещё?

— Говорю же: другой мир! С помощью магического круга открываешь врата и идёшь туда… Ты ведь тоже изначально был жителем другого мира, разве нет?

— Я с рождения живу в этом городе.

— Тогда, может, у тебя родители-волшебники? Или кто-нибудь из бабушек с дедушками? — затараторила Лиза.

Дождавшись, пока она переведёт дыхание, я продолжил настаивать на своём:

— Повторюсь, мне не совсем понятно, о чём идёт речь. В любом случае, сам я не волшебник, да и мои родители, насколько мне известно, тоже с волшебством никак не связаны.

По крайней мере, прибираясь в доме, они пользуются пылесосом, да и воду кипятят в чайнике. Ни метлы, ни волшебного посоха я у них ни разу не видел.

Недоверчиво меня осмотрев, Лиза сделала шаг назад. На её лице проступило разочарование.

— Тогда как ты прочитал те буквы?

— Случайно.

— Не может такого быть. Пока не ответишь честно, никуда не уйдёшь. Может, ты всё-таки волшебник?

Лиза пронзила меня угрожающим взглядом.

Ну и ну, и что мне с этим всем делать, а? Не стану же я рассказывать ей о своей способности читать буквы. Нужно как-нибудь ловко её обмануть, но… есть одна проблемка.

Похоже, Лиза убеждена, что волшебники действительно существуют. И, по всей видимости, она ошибочно думает, что я смог прочитать те буквы, потому что я волшебник.

Можно, конечно, воспользоваться её убежденностью и солгать: «Да, я волшебник! Ну что, круто же?» — но в долгосрочной перспективе этот план заведомо обречён на провал, так что можно даже не пытаться.

А ещё есть один момент, который меня сильно беспокоит.

Моя способность читать буквы работает только с реально существующими языками. Ещё тот эксперимент, который провели мы с Хаяной, доказывает, что моё «абсолютное чувство чтения» не приспособлено для понимания выдуманных знаков.

Значит, те символы на бутылочке с семенами точно являются существующими или хотя бы существовавшими буквами.

Вчера, вернувшись домой, я попытался узнать побольше об этих символах. Сам по себе процесс поиска информации был простым: дома у меня лежит энциклопедия языков мира, которую когда-то давно мне купили заинтересованные моей способностью родственники.

Однако я не нашёл ничего похожего ни в одном языке.

Таким образом, остаётся только две версии: или те буквы на этикетке использовала погибшая цивилизация затерянной Атлантиды, или же они из того самого «другого мира», о котором говорит Лиза.

Хм-м, трудный вопрос. Я и без глубоких раздумий могу сказать, что эти буквы не из Атлантиды, так что… давайте-ка подумаем. Знаменитый английский детектив любил говорить, что если один из двух вариантов невозможен, то оставшийся и есть истина, каким бы неправильным он ни казался. Но применима ли эта теория к моему случаю?

Для начала, давайте не будем спешить с выводами. Необходимо уточнить много разных деталей.

— Подожди. Мне тоже надо кое-что у тебя спросить.

— Чего еще? — угрожающе переспросила Лиза.

— Почему тебя так беспокоит, могу я прочитать те буквы или нет?

— Потому что я думала, что ты тоже волшебник. Я всегда искала себе компанию.

— «Искала себе компанию»? Что ты имеешь в виду?

— Как я уже говорила, моя бабушка умерла, когда я была маленькой. Бабушка считала, что в нашем мире пользоваться магией необязательно, поэтому не стала учить этому маму. Из-за этого, когда она умерла, не осталось никого, кто мог бы меня научить. Вот я и хотела встретиться с человеком, который умеет пользоваться магией.

— Понятно, значит секреты магии передают из поколения в поколение? — предположил я, но Лиза отвергла моё объяснение:

— Нет. Я одна такая. Все жители другого мира учат магию в школе.

— Другого мира?

— Того мира, в котором изначально жила бабушка. Там все живут пользуясь [1] [2] [3] магией. Там всё совсем не так, как в этом грязном мирке! — процедила Лиза, после чего вновь посмотрела на меня суровым взглядом. — Всё, хватит. Говори уже, как ты прочитал те буквы. Ты волшебник? Или у тебя есть знакомые волшебники? Не скажешь правду — сожгу на костре.

Да это же полномасштабная охота на ведьм!

Выбора нет. Я не могу придумать такую ложь, в которую поверила бы Лиза. Если же вдобавок предположить, что она и сама не врёт, то получается, что мне раскрыли очень важный секрет. Нечестно будет, если один я продолжу молчать. В любом случае, даже если я раскрою свой секрет, нашу ситуацию всё равно можно будет привести к состоянию вроде ядерного сдерживания: «Если ты раскроешь мой секрет, то и я раскрою твой, так что молчи».

Я честно рассказал Лизе о своей необычной способности.

— Это как вообще? Слишком странно, — удивилась Лиза.

Если даже ты удивляешься, то и мне как-то неловко.

— В общем, что ни говори, но эта способность у меня с рождения. Если считаешь, что я лгу, приноси тексты на любом понравившемся тебе языке, — я всё прочту.

Лиза заметно растерялась, думая о том, стоит ли мне верить, но вдруг, словно вспомнив что-то, сказала:

— Ну хорошо, я поверю тебе.

Замечательно. Теперь она меня отпустит?

— Но взамен, ты немножко мне поможешь.

Не отпустит. О чём она вообще говорит?

Облизнув розовые губки, Лиза спросила:

— Если я покажу тебе другие записи с этими буквами, ты и их сможешь прочитать, верно?

— Думаю, что смогу, но…

— Тогда вот что:чтобы мне было удобнее, вступай в клуб садоводства! — Лиза хлопнула в ладоши, будто бы хваля себя за отличную идею. — Честно говоря, невозможность прочитать бабушкины записи доставляет мне целую кучу проблем. Не зная языка другого мира, очень трудно вырастить мандрагору, а семян у меня не так уж и много. К тому же мне потребуется и кое-что ещё.

— Разве для выращивания мандрагоры тебе не хватит обычной книжки с картинками из интернета? В крайнем случае, можно спросить совета у замдиректора. Мы ведь не в сказке, никто от её крика не погибнет.

Когда речь заходит о мандрагоре, мы невольно представляем себе проклятое растение из легенд или фэнтези-игр, но в действительности это всеми признанное европейское растение семейства паслёновых. Мандрагора, конечно, ядовита, но у нее очень красивые фиолетовые цветки. Говорят, её корни похожи на человеческое лицо, но в реальности она не плачет и не кричит, а значит — никто не может умереть, услышав её голос.

— Но эта мандрагора в самом деле кричит, — беззаботно сообщила Лиза.

Вот как? Кричит, значит? Вот беда-то…

— Стоп, правда что ли?

— Правда. Давным-давно я видела, как бабушка выращивала её в саду. У меня в ушах были затычки, поэтому никаких голосов я не слышала, но точно знаю, что именно те семена бабушка потом собрала в бутылочку. А самые первые семена она, кажется, принесла с собой из другого мира.

Очень бы хотелось, чтобы в наш мир не приносили настолько опасные вещи. Куда вообще смотрят санитарные службы?

Внезапно кое-что осознав, я спросил у Лизы:

— Слушай, а для чего это ты выращиваешь настолько опасную штуку?

— Чтобы устроить концерт для гадины-вице-президента, для чего же ещё?

Это-то после жуков и лягушачьих трупов? Время для решительного отказа.

— Шучу. У меня есть цель, и для неё необходим экстракт из мандрагоры, — пояснила Лиза.

— И что это за цель?

— Расскажу, если поклянёшься мне помочь.

Немного посомневавшись, я решил, что всё же могу согласиться на такую мелочь, как чтение заметок. Тем более, излишнее сопротивление наверняка только добавит мне проблем.

— Хорошо. Я согласен прочитать оставленные твоей бабушкой записи, но вступить в клуб садоводства никак не могу. Я занят работой в школьном совете, да и выборы президента уже совсем скоро.

Не то чтобы я собирался выдвигаться на них сам, но вот помочь Цукисиме обязан. К тому же не очень-то я и люблю садоводство.

Когда я всё это объяснил, на лице Лизы возникло явно недовольное выражение.

— Почему?! Так двух зайцев одним выстрелом убить можно: в клубе станет больше людей и его не закроют.

А мне с этого какой толк?

— Мне же надо только прочитать записи. Мне нет необходимости для этого вступать в клуб.

— Нет! Для того, чтобы подготовить магический круг, нужно кое-что ещё кроме мандрагоры. Будет намного проще, если ты мне поможешь.

— Я, кажется, снова что-то упустил. Мандрагора нужна для магического круга, так?

— Ну да, — мгновенно кивнула Лиза, будто это было элементарно.

Ни одно из объяснений по отдельности ответа не даёт. Вот бы мне рассказали всё последовательно.

— Послушай, я правда не могу вступить в клуб. Как я уже сказал, у меня есть работа в школьном совете, — опасливо отговорился я.

Лиза упрёла руки в бока, надула губы и уставилась на меня.

— Проще говоря, ты предпочитаешь мне вице-президента.

— Нет, тут дело не в этом, но…

— Ну тогда ничего не поделаешь. Я наложу на тебя заклинание, — тихо вздохнув, заявила Лиза.

— Заклинание? Но… ты же сама сказала, что не умеешь пользоваться магией?

— Одно заклинание мне всё-таки известно, — ухмыляясь во весь рот, сказала она. — Такое, которое доступно только девушкам.

Я едва успел подумать «Какое это?», как вдруг меня сшибли с ног — мир перед моими глазами обрушился в одно мгновение.

Упав назад, я чуть не ударился головой об стену.

— Эй, ты что творишь?

Когда я, потирая рукой зад, посмотрел на Лизу, она приподняла уголки розовых губ.

— Подумала, что тебе так будет виднее.

— Виднее?

«Да о чём ты?» — собирался спросить я, но губы замерли на полуслове, когда я невольно загляделся на кончики её пальцев. Лиза ухватилась за подол юбки и медленно начала его приподнимать. Длина её юбки и так нарушала все школьные правила, но сейчас её края поднялись ещё выше. Моему взору предстали белые, почти прозрачные бёдра.

Столь немыслимо белой кожи у японок просто не бывает.

— Ну как тебе? — почти шёпотом произнесла Лиза, глядя на меня сверху вниз. — Вступи ты в клуб садоводства, я могла бы и чуть больше показать.

ЧЕГО?!

В этот миг я наконец осознал, что за «доступное только девушкам заклинание» она имела ввиду.

Казалось, будто из меня высосали все мысли. «Невероятно могучая магия», — только и смог подумать я. Мои зрачки буквально дрожали от нетерпения, а сердце было готово остановиться от мучительных ожиданий, но возбуждённое воображение подкидывало всё новые и новые образы.

— Согласен… — хрипло произнёс я ещё до того, как успел что-либо осознать.

Губы Лизы сложились в удовлетворённую улыбку.

— Контракт подписан. Гляди!

Возникшее в следующее мгновение зрелище розового цвета подавило все мои мысли и чувства.Я был вынужден поверить в существование магии.

«Да, это была магия, — много раз повторял я самому себе. — Я не смог ничего сделать, потому что на меня наложили заклинание. Какая же чудесная штука, эта магия!»

Второе письмо от Хаяны Имагавы

Кэю

Как у тебя дела? У меня всё о-очень хорошо. Дома слишком много не очень съедобных блюд, поэтому каждый день здесь у меня счастливый. Всё-таки исследовать неизвестные земли — это очень весело.

В городе, где я сейчас нахожусь, не слишком жарко, поэтому проводить тут время очень приятно. А у тебя сейчас как? До сих пор жарко и влажно? Думаю, я вернусь, когда у тебя там станет немного прохладнее.

Сегодня я по просьбе бабушки, в доме которой живу, искала потерянную вещицу — кольцо с выгравированным на нём оленем. Я не могу ясно всё объяснить, но мне сказали, что без этого кольца возникнет очень много проблем.

Вместе с друзьями, которых я здесь завела, мы прочесали весь город, но так ничего и не нашли. Может быть, оно даже не в городе. Хотелось бы иметь побольше зацепок, но бабушка потеряла его уже очень давно, и поэтому совсем не помнит, где это случилось.

Я слышала, что в прошлом бабушка частенько ходила погулять в лес к северу от города — вполне возможно, что она обронила кольцо там.

Кэй, такой упрямец как ты, наверное, сомневается: действительно ли удастся отыскать потерянное бог знает сколько десятилетий назад кольцо? Но ты не волнуйся. Это кольцо особенное, а один из моих новых друзей — настоящий мастер по поиску вещей. Так что мы обязательно его найдём.

Кроме этого, у меня есть ещё куча других дел, которые обязательно надо сделать. Как с ними закончу, сразу вернусь. Может, тебе и одиноко без меня, но плакать запрещаю!

Пожалуйста, подумай над тем, что я написала в предыдущем письме.

Хаяна