Поднося вино - 1 Глава

– Войска князя Цзяньсина, Шэнь Вэя, потерпели сокрушительное поражение у реки Чаши́¹ на северо-востоке. Линия фронта Дуньчжоу незамедлительно попала в руки врага, а тридцать тысяч солдат были заживо погребены в провале Чаши. Ты был среди них, так почему ты единственный, кто выжил в той бойне?

Глаза Шэнь Цзэчуаня остекленели и расфокусировались. Он ничего не ответил.

Человек, проводивший допрос, ударил кулаком по столу и наклонился вперёд, со злостью в голосе произнося:

– Потому что Шэнь Вэй поддерживал тайную связь с двенадцатью племенами Бяньша² и намеревался передать шесть областей Чжунбо нашим внешним врагам! Ты и твой отец вступили в сговор с врагами, чтобы прорвать оборону Цюйду³ изнутри и снаружи. Вот почему кавалерия Бяньша не убила тебя, разве я не прав?

Шэнь Цзэчуань пошевелил сухими потрескавшимися губами. Он с трудом заставил себя выслушать вопрос допрашивающего. Его адамово яблоко запульсировало, когда он, запинаясь, хриплым голосом ответил:

– Нет… Нет…

Мужчина прервал его бормотания и с нажимом произнес:

– Шэнь Вэй принёс себя в жертву, опасаясь наказания за предательство своей страны. Императорская стража⁴ уже предоставила Императору документы о его тайных связях. И всё же, парень, ты всё ещё смеешь отрицать это? А упрямости тебе не занимать!

Шэнь Цзэчуань чувствовал себя как в тумане. Он понятия не имел, сколько времени прошло с тех пор, когда ему в последний раз удавалось прикрыть глаза, чтобы осмыслить произошедшее и хоть немного восстановить силы. По ощущениям это было похоже на то, если бы он был подвешен на одной нити на десятки тысяч чжанов⁵ высоко над землёй. Если он освободит свои руки из-за минутной небрежности и слабости, то упадет и разобьется вдребезги.

Проводящий допрос развернул заявление с признанием и несколько раз взглянул на него, прежде чем сказать:

– Вчера вечером ты сказал, что смог выйти живым и невредимыми из провала Чаши, потому что твой старший брат спас тебя. Это правда?

Сцена того дня смутно материализовалась перед глазами Шэнь Цзэчуаня.

Они были пойманы в ловушку на дне провала, но не могли выбраться из неё даже с бесчисленными солдатами, набившимися внутрь. Куча трупов под их ногами становилась всё выше и выше, но как бы они не тянули руки – до края добраться они не могли. Кавалерия Бяньша окружила провал, и звук летящих стрел, рассекающих холодный ветер, пронзил ночь. Кровь залила его икру, а мучительные вопли и стоны тех, кто лежал на смертном одре, до сих пор звучали в его ушах.

Шэнь Цзэчуань, сидящий на стуле, начал задыхаться и дрожать. Потеряв над собой контроль, он вцепился в волосы, не в силах сдержать сдавленное рыдание, вырвавшееся из горла:

– Это наглая ложь!..

Следователь не обратил внимания на его рыдания. Подняв заявление с признанием, он тряхнул им перед лицом Шэнь Цзэчуаня и сказал:

– Твой старший брат, Шэнь Чжоуцзи, – первый сын главной жены⁶ князя Цзяньсина. Он бросил тридцать тысяч солдат перед провалом Чаши и под покровом ночи сбежал со своими рядовыми. Но кавалерия Бяньша нагнала его и привязала веревкой к лошадям, протащив его по дороге вдоль реки Чаши навстречу смерти. Он был уже мёртв к тому времени, когда двенадцать племен Бяньша убили всех солдат в провале, он никак не мог спасти тебя!

У Шэнь Цзэчуаня голова шла кругом. Голос следователя звучал где-то далеко, не достигая его сознания. Всё, что он мог слышать – это бесконечные вопли, плач и мольбы о помощи.

Где же выход? Где же подкрепление?

Мертвецы теснились к мертвецам. Гнилая разлагающаяся плоть лежала тяжестью на руках Шэнь Цзэчуаня. Старший брат Му прикрывал его над головой, а сам он лежал, растянувшись на окровавленных трупах. Он прислушался к учащенному дыханию Цзи Му и стоны, вырвавшиеся из его горла, были наполнены отчаянием, которое он пытался скрыть.

– Старший брат способен на всё, – Цзи Му изо всех сил пытался улыбнуться, не обращая внимания на слёзы, заливаемые лицо. Он продолжил рыдающим голосом: – Я – неприступная крепость! Я буду в порядке… Нужно продержаться ещё немного, к тому времени должно будет прибыть подкрепление. Когда придёт время, я вернусь домой вместе с тобой, чтобы встретиться с отцом и матерью. Этот старший брат ещё должен будет найти тебе невестку…

Следователь с грохотом ударил кулаком по столу и рявкнул:

– Выкладывай всё начистоту!

Шэнь Цзэчуань начал сопротивляться. Он выглядел так, словно хотел освободиться от каких-то невидимых оков, но императорская стража окружила его и прижала к столу, сковав по рукам и ногам.

– Ты находишься в нашей императорской тюрьме⁷. Я не применял к тебе чрезмерных пыток из-за твоего юного возраста, но так как ты не способен разглядеть наших добрых намерений и не отличаешь добро от зла, то не вини нас за то, что мы безжалостны. Стража, наказать пленника!

Руки Шэнь Цзэчуаня крепко связали веревками, прежде чем его вытащили на открытое место в комнате. Кто-то со стуком поставил скамейку и привязал к ней его ноги. Крепкий мужчина рядом с ним поднял тюремную палку, взвесил её в руке и со свистом рассекая воздух обрушил её на спину заключённого.

– Я спрошу тебя ещё раз, – следователь лениво сдвинул крышкой чайные листья в чашке. Сделав несколько глотков, он продолжил: – Шэнь Вэй вступил в сговор с врагом, чтобы совершить измену?

Шэнь Цзэчуань сжимал зубы, но так и не мог подавить вырывавшиеся из горла крики боли. Между ударами палкой он нашел в себе силы просипеть:

– Нет… Нет!..

Следователь отставил чашку и хмыкнул:

– Никого из клана Шэнь не оказалось бы здесь сегодня, если бы ты использовал такую силу духа на поле боя. Продолжайте бить!

Силы Шэнь Цзэчуаня постепенно покидали его. Опустив голову, он произнёс хриплым голосом:

– Шэнь Вэй никогда не вступал в сговор с врагами…

– Мы потерпели сокрушительное поражение в битве на реке Чаши только потому, что Шэнь Вэй небрежно отнёсся к этой битве. После поражения на реке Чаши оставался небольшой шанс исправить положение на линии фронта в Дуньчжоу, и всё же он вывел свои войска безо всякой на то причины, несмотря на огромное неравенство между нашими и их войсками. Из-за этого три города Дуаньчжоу были захвачены и попали в руки врага. Десятки тысяч простолюдинов в этих городах погибли от мечей Бяньша, – следователь глубоко вздохнул и с горечью продолжил: – Это была кровавая бойня в шести областях Чжунбо. Шэнь Вэй повёл свои войска и отступил на юг. Сражение в Дэнчжоу было самым подозрительным из всех! Командный гарнизон Чижунь земель Цидуна уже пересёк сторожевую башню Тяньфэй, чтобы оказать помощь, но он отказался от стратегии атаки клещами⁸ и вместо этого направил тысячи кавалеристов, чтобы сопровождать свою семью в город Даньчэн. Это привело к тому, что вся линия обороны в Дэнчжоу рухнула – разве всё это не было сделано намеренно? Если бы не Либэйская бронированная кавалерия⁹, скачущая через Ледяную реку¹⁰ в течение трёх ночей, кавалерия Бяньша уже прибыла бы к воротам столицы Цюйду!

Шэнь Цзэчуань был в холодном поту. После этих слов он почувствовал головокружение и ошеломление. Следователь с презрением швырнул ему это признание, и оно будто врезалось ему в затылок, болью застучав во всей голове.

– Ты лучше будешь псом, чем человеком из Чжунбо?! И этот Шэнь Вэй… Предатель Дачжоу¹¹! Ты всё ещё отрицаешь это? У тебя нет другого выбора, кроме как признать себя виновным!

Шэнь Цзэчуань испытывал такую сильную боль, что половина его тела онемела. Он растянулся на скамье, глядя на признание перед глазами, на котором черным по белому были выведены четкие надписи, обвиняющие его отца в предательстве родины. Каждое слово было подобно унизительному удару хлыста по его лицу, словно объявляя на весь мир:

«Шэнь Вэй предал свою страну! Даже псиной отныне зваться он недостоин!»

Он оставил шесть округов Чжунбо наводненными трупами. До сих пор никто даже не отправился за мёртвыми телами, погребенными в провале Чаши, потому что все жители городов области Дуньчжоу были убиты.

Пусть Шэнь Вэй и сжег себя заживо, но этот кровавый долг должен был взять на себя кто-то живой. У Шэнь Вэя был целый гарем жен и наложниц, а также множество сыновей, но все они погибли, когда кавалерия Бяньша вторглась в Дуньчжоу. Только потому, что Шэнь Цзэчуань был низкого происхождения и воспитывался вне клана Шэнь, ему повезло выжить.

Когда Шэнь Цзэчуаня потащили назад, его ноги оставили за собой кровавые следы. Повернувшись лицом к стене, он уставился в маленькое узкое окошко. Завыл холодный ветер, и на землю посыпался снег. Казалось, что непроглядная ночь будет тянуться бесконечно и рассвет уже не наступит.

В его голове царил первобытный хаос. Среди шума ветра его мысли снова вернулись к провалу.

Когда Цзи Му умирал, его дыхание стало тяжелым и хриплым. Кровь, что стекала по его доспехам, уже дотекла до Шэнь Цзэчуаня и начала остывать. Вопли вокруг него исчезли, оставляя после себя только невыносимые стоны боли и рёв пронизывающего холодного ветра.

Шэнь Цзэчуань оказался лицом к лицу с мертвецом, которого уже нельзя было узнать из-за залившей его крови. Его ноги были придавлены тяжелыми безжизненными телами, а щит болезненно давил на живот. Всё, что он чувствовал, делая вдохи – это густой запах крови. Стиснув зубы, он ощутил текущие по лицу слёзы, но сдержал болезненный крик, чтобы не выдать себя перед врагом. Подавленный, Шэнь Цзэчуань смотрел вниз на это растоптанное до неузнаваемости лицо, но не мог понять, знал ли он этого мёртвого солдата ранее? Видел ли он его раньше?

– Брат… – тихо всхлипнул Шэнь Цзэчуань, переводя взгляд на Цзи Му. – Я… мне страшно…

У Цзи Му перехватило горло. Он успокаивающе погладил Шэнь Цзэчуаня по голове и сказал хриплым от боли голосом:

– Всё в порядке… Всё будет хорошо.

Шэнь Цзэчуань услышал последнее пение солдат на пороге смерти. Шторм разорвал звуки песни на части, и её обрывки разлетелись вдребезги в эту холодную ночь.

– В битве на юге города… смерть на севере городской стены… оставленный на открытом месте, не захороненный… оставленный воронам на растерзание¹².

– Брат… – прошептал Шэнь Цзэчуань. – Я понесу тебя на своей спине…

Тело Цзи Му было похоже на искаженный щит. Через силу улыбнувшись, он сказал сиплым голосом:

– Старший брат сам сможет идти.

– Ты ранен? В тебя попала стрела?

– Нет, – Цзи Му утёр слёзы и продолжил: – Эти плешивые Бяньша не умеют стрелять, – хрипло хмыкнул он, слабо улыбаясь.

Шэнь Цзэчуань окровавленными пальцами с некоторым трудом вытер лицо и сказал:

– Матушка-наставница должно быть уже приготовила пельмешки. Как только мы с тобой вернёмся домой, мы съедим столько, сколько захотим. Давай поскорее вернёмся домой, брат…

Каждый вздох Цзи Му отдавался болью во всём теле. Судорожно выдохнув, он сказал:

– Брат ест медленно. Тебе… нет нужды торопиться.

Шэнь Цзэчуань кивнул, безмолвно соглашаясь со всем, что говорил брат.

Снег медленно опускался на тела раненых и мёртвых солдат, укрывая их под собой. Цзи Му казался усталым и сонным. Его голос становился всё тише и тише, переплетаясь с холодным ветром. Вскоре у него не осталось сил пошевелить даже пальцами. Старший брат медленно пел свою последнюю песнь. Когда он дошел до строки «доблестная кавалерия погибла в бою», то закрыл глаза на последних словах, словно засыпая.

Шэнь Цзэчуань тихим дрожащим голосом произнёс:

– Я… я отдам брату все свои деньги, чтобы он смог жениться на хорошей женщине…

– …

– Брат…

Цзи Му продолжал молчать, будто он устал слушать его слова и не мог удержаться, чтобы не заснуть. Снежинки на его лице больше не таяли.

Шэнь Цзэчуань задрожал всем телом. Словно снежной лавиной, осознание накрыло его и так затуманенный разум. Он не помнил, когда ушла кавалерия Бяньша, и как он выбрался оттуда. Когда он приподнялся на локтях, чтобы вытащить своё тело из провала, в густом снегу стояла лишь мёртвая тишина и медный запах крови. Сложенные штабелями трупы, лежавшие у него под коленями, были похожи на брошенные мешки.

Шэнь Цзэчуань оглянулся и начал задыхаться от рыданий, подкативших к горлу.

Спина Цзи Му была пронзена таким плотным скоплением стрел, что вся его фигура превратилась в скрюченного ежа. Так много его крови стекало на Шэнь Цзэчуаня, но всё это время он этого не осознавал.

Брат спас ему жизнь.

Сознание медленно покидало его.

Звук лошадиных копыт быстро приближался подобно надвигающемуся грому. Шэнь Цзэчуань внезапно вздрогнул и резко проснулся.

Его едва ли не вырвало, когда он понял, что оба его запястья были крепко связаны, а тело накрыто мешком набитым землей.

Мешок становился всё тяжелее и тяжелее, давя ему на грудь. Он не мог произнести ни звука, делая неглубокие вдохи. Это была техника «смерти путем раздавливания наполненным землей мешком», обычно применяемая в тюрьмах к заключенным, которым не хотели давать и шанса на жизнь и оставлять следы увечий.

Если бы Шэнь Цзэчуань проснулся на пару минут позже, он был бы всего лишь трупом, остывшим к рассвету.

Кто-то хочет его убить!

______

Глоссарий и карта империи в статьях группы вконтакте.

__________________________

1. 茶石 Чаши́ – чайный камень.

2. 边沙 Бяньша – пограничные пески.

3. Императорская столица.

4. 锦衣卫 Цзиньи–вэй или парчовые стражи, были элитной стражей и тайной полицией, которые непосредственно служили Императорам династии Мин. Они были уполномочены отменять судебные разбирательства в ходе судебного преследования, при этом им предоставлялась полная автономия в отношении ареста, допроса и наказания любого лица, включая дворян и родственников Императора.

5. Чжан – китайская мера длины. 1 Чжан=3,3 м

6. Дети в те дни классифицировались в зависимости от того, были ли они ребенком ди или шу. Сын ди (嫡子) рождался от законной первой жены (это была жена, которая была официально замужем в семье, также известной как чжэнши (正室). То, что он был старшим из законных детей, делало его законным наследником. Они также имели более высокий социальный статус и часто получали лучшее обращение по сравнению с сыновьями шу (庶子), рожденными наложницами.

7. Императорская тюрьма, тюрьма высшего уровня в Древнем Китае, где большинство преступников были высокопоставленными лицами или высокопоставленными чиновниками, участвующими в делах, которые требовали от Императора издать императорский указ об их осуждении.

8. Атака с двух сторон

9. Бронированная кавалерия (铁骑) была разновидностью кавалерии, которая несла тяжелое оружие, сражаясь на бронированных лошадях. Они были одной из самых могущественных сил в древних войнах. Между тем, общая кавалерия( 骑兵) или всадники были просто солдатами, которые сражались верхом.

10. 冰河 Река льда / ледник.

11. 大周 Дачжоу или Великий Чжоу. Дачжоу здесь относится к названию империи в этом романе.

12. 铙歌十八曲•战城南 Восемнадцать кимвальных песен. «Битва на юге города» это народная песня, написанная для тех, кто погиб на поле боя. Она описывала жестокость войны и выражала несогласие поэта с ней, утверждая, что простые люди были только жертвой войны.