Послешкольная необсуждаемая романтическая комедия с девушкой в библиотеке. (Новелла) - 1 Глава

Моя мама умерла около недели назад, как раз в июне.

Это была автомобильная авария.

Мы с мамой были единственными людьми в моей семье

Иными словами. Я потерял своего единственного близкого человека и остался один.

И это случилось в тот же день, когда мне коим-то образом удалось с помощью родственников и соседей завершить похороны.

Ночью я сидел в своей комнате и окаменел.

Увидев перед собой тело матери, я разрыдался. Я мужчина, но мне все еще семнадцать лет. Я не хотел, чтобы люди не звали меня жалким.

Однако вскоре я был так занят поминками и похоронной церемонией, что у меня не было времени горевать.

Когда кремация закончилась и я вернулся домой с прахом и портретом, мне больше не хотелось плакать, и я был просто в растерянности от размеров дома, с которым я остался наедине.

Я в оцепенении размышлял о том, что теперь делать, когда зазвонил дверной звонок.

Я встал с вялым движением. Тогда я, наконец, понял, что темнеет, и впервые включил свет в темном доме.

— Кто вы?

Я открыл входную дверь без тревоги. Там стоял мужчина средних лет, элегантно одетый в дорогой костюм.

— Ты же Макабэ Шизуру, да?

Он пристально посмотрел на меня и спросил:

Макабэ Шизуру — это, конечно, мое имя.

— Да. Это ведь ты?

— Да.……

Я кивнул головой, и он сказал это с большими эмоциями. Сказал и посмотрел на меня снова.

— Эм, кто вы?

— А, вот как. Я коллега твоей матери.

Когда я спросил его об этом, он достал визитницу из внутреннего кармана своего костюма и протянул ее мне. Я не знаю, как принять визитку, поэтому принимаю ее как можно вежливее и аккуратнее обеими руками.

На нем было написано его имя и название Университетской больницы неподалеку, что указывало на то, что он был там врачом в кардиологическом отделении.

Моя мать работала медсестрой в той же больнице. Они были врачом и медсестрой, и они не были в одном диагностическом и лечебном отделении, но, думаю, можно сказать, что они были коллегами.

— Я как раз уезжал из Японии на академическую конференцию.Я только что узнал о смерти твоей матери.

— Вот как.

Если бы его слова были правдой, это означало бы, что он принял то, что услышал о смерти своей матери.

— Я не смог присутствовать на похоронах, но мог бы я взглянуть на неё?

— Да. Спасибо что пришли. Я думаю, что моя мать была бы счастлива, если бы вы сделали это.… Пройдите дальше.

Я был убежден в цели этого визита и немедленно пригласил его войти.

Моя мать растила меня сама, но она никогда не была настолько обеспокоена финансовым положением, ведь была заслуженной медсестрой, которая также работала старшей медсестрой и имела очень высокую зарплату.

Квартира представляет собой трехкомнатную квартиру, но она достаточно великолепна для проживания матери и ее ребенка.

В углу гостиной стоит простой алтарь и портрет моей матери.Он сел перед портретом и сложил руки вместе.

А пока я решила приготовить чай для гостей.

Моя мать была занятым человеком, в зависимости от ее должности и карьеры. Я не собираюсь быть единственным, кто может делать такие вещи.

Когда я вернулся в гостиную после приготовления чашки чая на кухне, он все еще сидел перед портретом матери.

— Ке-кейко-сан…

В это время был слышен его ропот.

Так звали мою мать.

— Я приготовил чай, так что, пожалуйста, если хотите.

Я притворился, что не слушаю, и заговорил на заднем плане:

Он был удивлен, увидев, не думал ли он, что я не вернусь, или возможно, он забыл обо мне.

Немедленного ответа не последовало.

Вместо этого он прижал к глазам свой стиснутый носовой платок. Отсюда не видно, но он только что вытер слезы.

— …….. спасибо, я возьму.

После этого он, наконец, ответил чуть более высоким голосом:

Однако, несмотря на свой ответ, он не покинул алтаря вообще.

Он сложил ладони обеих рук вместе, положив на бедра и уставился на портрет моей матери.

Я подумал об этом какое-то время, а потом, наконец, решил сказать ему пару слов в ответ.

-Простите, если я ошибаюсь. Вы мой отец, не так ли?

Сразу же после этого по его телу пробегает легкое напряжение.

— ……почему ты спросил?

Он спросил меня тщательно подбирая слова, поворачиваясь ко мне спиной.

Почему?

Есть несколько факторов, чтобы сделать вывод.

Один — это глаза, которые смотрят на меня.

Другая — это спина, обращенная к портрету моей матери.

Оба чувствовали, что они нацелены не только на родственников или их сыновей.

Я не очень хорошо понимаю отношения между рабочими людьми. Но неужели вы просто назовете коллегу по имени и будете смотреть на портрет, словно испытывая такую глубокую скорбь? Вы бы знали имя сына коллеги и смотрели бы такими ласковыми глазами? Я жил, не зная своего отца. Но разве это не отцовский взгляд?

— Есть подозрения.

Но я подумал, что нет смысла объяснять это здесь, и просто ответил так.

Если бы я осмелился выразить это словами, то это была бы интуиция как родителя и ребенка, связанных кровью. Скорее, можно сказать, что он искал причину в интуиции.

— А что твоя мама говорила о твоем отце?

— Ничего особенно. Но с другой стороны, оглядываясь назад, я думаю, что никогда не слышал, что он мёртв.

— Понятно.……

Поэтому он, наконец, покинул алтарь и направился к набору для рисования. Садясь на диван.

Я стою с тех пор, как поставил чашку на низкий столик.

— В то время я уже был женат. Ну, это были не те отношения, которые могла бы иметь твоя мать.

Когда он выпил чашку чая, чтобы увлажнить горло, он начал говорить, явно не подтверждая мой вопрос.

— Конечно, наши отношения длились недолго. Я знал, что она ждала ребёнка, то есть тебя, потому что она встречалась со мной, но я порвал с ней после того, как узнал.

Я не удивился, может быть, потому, что видел его насквозь.

(Это мой отец.……）

Слушая его признание, я убеждаюсь в этом — а с другой стороны, я спокойно задаюсь вопросом, могла ли жизнь, в которой мы с матерью жили, поддерживаться алиментами, которые он платит. Это моя дурная привычка, нет, это моя натура.

— Ты когда-нибудь видел нашу больницу?

— Несколько раз.

Отсюда ехать на метро пару станций, и перед этой станцией находится университетская больница.

Однако я никогда не был там как больной или раненый. Японская медицинская система не позволяет спешить в крупную больницу, если только это не экстренная ситуация. Я просто ел в амбулаторном кафетерии с мамой.

— Это большая больница, не так ли? Поэтому было удивительно легко избегать встреч друг с другом, если отдел был другим. Но я не думал, что мы действительно сможем встретиться таким образом.

Он посмотрел на чашку обеими руками и пробормотал грустно.

Должно быть грустно видеть, как кто-то покидает этот мир без предупреждения, даже если это кто-то, кого вы не видели в течение долгого времени после прекращения отношений.

Я тоже сел на диван.Это рядом с ним.

Он поднял голову, словно только этого и ждал.

— Что ты собираешься делать теперь?

— Сейчас?

Он спрашивал, ожидая ответа.

— Да, сейчас. Я думаю, что это большое препятствие для тебя, как ученика старшей школы, чтобы жить здесь в одиночестве. Или у тебя есть родственники, на которого ты можешь положиться?

— Мои бабушки и дедушки говорили помогут.

На самом деле «нет».

— Понятно. Надеюсь, ты не против.……

Здесь он с трудом произносит свои слова.

— ….не против пожить у меня?

Потом он снова заговорил.

— Я больше ничего не могу сделать для неё, когда её нет. Тем не менее, я думаю, что это моя ответственность как родителя, чтобы сделать всё возможное, что я могу для тебя, который остался один…….что думаешь? Ты придешь ко мне домой?

Другими словами, Кажется, что он хочет взять меня.

Я не мог не почувствовать его сильного чувства ответственности за выбор слов  «пожить у меня !».

— К счастью, если конечно, можно так сказать, но моя жена умерла несколько лет назад. Я надеюсь, что это не побеспокоит тебя.

Он повторил свои слова, чтобы убедить меня.

— У меня есть единственная дочь, но она примерно того же возраста, что и ты. Я думаю, что вы могли бы подружиться.

— ……

Нет, это скорее препятствие. Если противоположный пол того же возраста внезапно придёт к вам домой, чтобы остаться и позаботиться о вас, абсолютно не делайте хорошего лица.

Настала моя очередь опустить глаза.

Опустите взгляд и подумать.

— Я до сих пор не могу нормально голову опустить…

— Да, ты прав.

Моя мать была матерью-одиночкой, которая упорно отказывалась говорить о том, кто отец ребенка, которого она родила. Из-за этого ее не воспринимали всерьез ее родственники, которые все были старомодны. Тем не менее, они были её родственниками, и так как она преждевременно умерла в середине сорока лет, они пришли на её похороны. Они также продолжили похороны, которая была слишком тяжелой ношей для меня как для старшеклассника. Я часто слышал, как она говорила: «неправильно».

Но пока ничего не решено.

В наши дни. Думаю, будет не так просто увеличить семью. Тем более, когда речь идет о родственниках, которые мало контактировали друг с другом. Ко мне обращались только бабушка с дедушкой, но, как обычно, я знал, что они не так уж и полезны, поэтому не стал им отвечать. Я уверен, что никто больше не будет со мной связываться, если я не буду активно просить их о помощи.

(А теперь, что я думаю о человеке, который передо мной?)

Я спрашиваю себя.

Он мой отец. Я не знаю, что случилось и что чувствовала моя мама, поэтому я не хочу в одностороннем порядке критиковать его за то, что он бросил ее. Но факт в том, что у него был роман с моей матерью, несмотря на то, что он был женатым и верующим.

И тогда пришел этот моментом.

— Тогда, как насчет всего на месяц?

— Месяц?

Я кивнул головой от странного предложения, которое вышло у него изо рта.

— Похороны Шизуру закончились, но я уверен, что еще будут сложные процедуры. У Шизуру-куна своя жизнь, и у него есть школьные жизнь.

— Вы правы.

Это та часть, по которой я был в растерянности. Похороны моей матери закончились, но это еще не конец. Скоро будет 50-дней после смерти, и еще многое предстоит сделать, например, могилу и похороны для мёртвых. По словам моих родственников, у моей матери могила находится не здесь.

С другой стороны, мне приходилось продолжать ходить в школу, посещать занятия и регулярно сдавать экзамены. Школа не сможет принять несчастного ученика, потерявшего родителя.

— Так что, если ты приедешь ко мне домой хотя бы на месяц, пока не начнутся летние каникулы, думаю, это сильно уменьшит твою нагрузку, Шизуру-кун.

— Хорошо.

Если я смогу делать то, что он скажет, то, по крайней мере, бремя повседневной жизни будет значительно уменьшено.

— Тогда мы придумаем, что делать после этого. Если тебе понравится, то можешь остаться ……, а если будет неудобно со мной, ты сможешь выбрать другой путь. Конечно, даже тогда я буду делать все, что в моих силах, чтобы помочь тебе больше, чем когда-либо.

Он смотрит на меня немного умоляюще, вместо того, чтобы заставлять меня делать выбор. Как родитель, он должен быть вынужден что-то с этим делать.

Не думаю, что ему это понравится. Но если я обвиняю его в том, что у него были отношения с моей матерью, это несправедливо, если он не винил меня по той же причине.

И чтобы спокойно подтвердить свои чувства, я не думаю, что у меня есть какие-то чувства к нему.

Во-первых, у меня нет таких условий, чтобы испытывать к нему негативные чувства. Я никогда не слышал, чтобы мама проливала горькие слова, и, учитывая, что она была на той же работе, что и он, и не предпринимала никаких действий, я думаю, этого было достаточно, чтобы убедиться в том, что отношения закончились.

Похоже, что у него самого есть хотя бы чувство ответственности за то, что он причинил, сказав, что он прибежал вот так и пытался меня принять.

Так что же мне делать?

Я был так же спокоен и собран, как и раньше.、

— Я понял. Думаю, вы позаботитесь обо мне в этом месяце.

— Хорошо! Спасибо, это немного поможет.

Он держал меня за руку обеими руками.

Возможно, сейчас это лучшее решение.

В любом случае, я не уверен, как я буду себя вести. Но если возможно, я не хочу полагаться на своих родственников, которые не хотят, чтобы на меня полагались. И больше всего на свете ему это хочется. Если это так, то я должен сделать так, чтобы он чувствовал себя комфортно.

Для меня это тоже неплохо.

２

2.

В воскресенье той недели я посетил его дом.

Он находится в долине Мёмиёйя, часть Нового города Сусума, рядом со станцией метро «Нагагата», где я живу. В нескольких минутах ходьбы оттуда находился его дом.

Это был большой особняк, прямо как резиденция. Как и ожидалось от врача.

Сначала он сказал мне, что приедет забрать меня, но я ему отказал. Мне хотелось подумать о вещах, пока я шёл медленно сам по себе или пока поезд меня тряс, и я подумал, что мне нужно купить сладостей или что-нибудь такое. У меня была большая спортивная сумка, в которой было все необходимое для жизни, и бумажный пакет с сладостями, которую я купил в магазине перед вокзалом.

Я посмотрел на часы, чтобы убедиться, что уже был час, назначенное время, и сделал глубокий вдох, прежде чем позвонить в дверь.

— …… да. Кто там?

Вскоре после этого в интеркоме раздался вялый женский голос.

— Меня зовут Макабе,

— ……

Но ответа не последовало.

Вместо этого мне показалось, что я услышал слабый вздох.

— Заходи,……. Ворота открыты. Входная дверь будет открыта через минуту.

После короткой паузы, это все, что было сказано, и интерком отключился.

Я решил сделать то, что мне сказали.

Хорошая идея — убедиться, ворота открылись — когда я шел на крыльцо, дверь открылась в нужный момент.

Изнутри вышла девушка в топе с открытыми плечами и джинсовых шортах. У нее были короткие каштановые волосы и большие глаза. Может быть, потому что было воскресенье, она меньше красилась и выглядела как спортивная девушка.

Я не мог отвести взгляд.

Это была Хасуми Сиён.

Но бодрость, которую я всегда чувствую, когда вижу ее в школе, нигде нет. Прямо сейчас она смотрит на меня без улыбки, и во мне все тлеет. Проще говоря, она, кажется, была в очень плохом настроении. Это не то отношение, чтобы отвечать посетителю грубо.

Если подумать, я вспомнил, что на визитке, которую он мне дал, было написано «Хасуми». Я думал, что слышала об этом раньше, но это была Хасуми-сенпай.

— Это лицо…

И, Хасуми-сенпай.

— Похоже, ты меня знаешь.

— Ну, ты популярна.

Она является одной из двух красивых девушек нашей школы, наряду с Такинами Мика, Сиён Хасуми. Нет никого, кто не знает ее.

— Ты учишься в нашей школы, и если я не ошибаюсь, ты в книжном комитете…… верно?

— ……

Когда я промолчал, Хасуми-сенпай отпустила руку, которая держала дверь, и исчезла в задней части комнаты, как бы говоря, чтобы я последовал за ней. Я схватил ручку двери, которая вот-вот закроется, и пошел за ней.

Это была гостинная, через которую мы прошли.

Как и внешний вид особняка, он был большим. Он был больше, чем чей-либо дом, который я когда-либо знал, неудивительно, так как его нельзя было сравнить с домом, в котором я жил с матерью, и там никого не было.

И там никого не было.

Я был уверен, что мистер Хасуми будет там.

— Сядь вон там

— Хорошо.

Я сел на один из диванов. Я также положил свою спортивную сумку и бумажный пакет с сладостями поблизости.

— Извини. Где твой отец?

Мгновение спустя Хасуми-сенпай пристально взглянула на меня.

Я быстро понял, что действую ей на нервы.

— Я имел ввиду «отец Хасуми-сенпай». Я не уверен, что смогу назвать его отцом. Я до сих пор не пришёл в себя.

— ……Папе пришлось срочно ехать в больницу, потому что позвонили, и сказали что с пациентом что-то случилось, за которого он отвечал. Это происходит постоянно.

Сказав это, Хасуми-сенпай подошла к кухне.

Обычное явление, да?

Состояние пациента внезапно изменилось? Надеюсь, он в порядке. Это больно для окружающих, когда кто-то умирает в совершенно неожиданное время. Эта мысль заставила мое сердце болеть в груди.

Я никак не могу собраться с мыслями.

А потом голос Хасуми-сенпая.

Когда я поднял глаза, я увидел, что она идет ко мне с кухни, держа в руках поднос с двумя стаканами, которые, казалось, были наполнены холодным чаем.

Безотносительно к этому, она поставила стаканы на низкий столик, и Хасуми утонула на диване.

— Я любила свою мать. Она умерла пять лет назад.

— ……

— Я не ненавижу своего отца, ну, я не ненавижу его. Я единственный ребенок в семье, поэтому, мне приходится делать это вместо отца.

Я был в семье с мамой, а Хасуми-сенпай была в семье с отцом.

Должно быть, было очень больно расставаться с матерью, которая была рядом с ней так долго. Я родился только с матерью, но я очень хорошо понимаю её чувства.

— Но… и что?　Теперь ты говоришь мне, что у моего отца на самом деле был роман, а у меня есть брат?

Хасуми-сенпай говорит, как будто хочет выплюнуть.

— И это не шутка, что ты в той же школе?

Поэтому она откидывает спинку дивана и наклоняется вперед, чтобы объявить раз и навсегда.

— Извини, но я не думаю, что в скором времени приму тебя как семью. Ты просто должен это знать.

— ……

Мне нечего было сказать в ответ, я промолчал — и негромко вздохнул. Что ты имеешь в виду под «Извини, но я не думаю, что в скором времени приму тебя как семью»? Не похоже, что это вообще случится. Очевидно, господин Хасуми успешно не смог добиться понимания своей дочери.

Но во всяком случае, я могу посочувствовать Хасуми-сенпай. Забавно, что он внезапно признался дочери, что в прошлом у него был роман, а потом сказал, что у нее есть младший брат, который был от другой женщины. Более того, если бы не господин Хасуми, вы бы подумали, что это шутка, если бы он сказал, что хочет принять его и что он того же возраста, что и вы.

Если бы девушка, которая старше меня всего на год или два, вдруг стала старшей сестрой или младшей сестрой и в итоге осталась со мной, я тоже был бы в растерянности. Мужчина и женщина, которые впервые встречаются и живут вместе под одной крышей, должны происходить только в новеллах.

Однако, с другой стороны, у меня было ощущение, что я должен сделать Хасуми-сенпай более счастливой. Мне будет легко подумать о чувствах Хасуми и покинуть это место. Однако, если бы я сделал это, господин Хасуми не смог бы выполнить свой родительский долг.

В этом случае не так уж много вариантов, которые я должен принять.

(Ты сможешь уехать через месяц или ……).

Я решил это сделать.

Благодаря этому Хасуми-сенпай вернёт свою жизнь в нормальное русло, а господин Хасуми в какой-то степени поймёт, что он сделал то, что должен был сделать как родитель.

Вот что случилось за последние несколько дней.

Это удивительно быстрый поворот событий, как драма.

3.

После школы в тот же день я пошел в библиотеку.

Не как читатель, а как член книжного комитета.

Как заметила Хасуми, я принадлежу к книжному комитету. Более того, в библиотечном комитете есть только единственный, состоящий в нём.

Работа членов книжного комитета не так уж и большая. Я открываю библиотеку после школы и закрываю ее в 18:00. Во время работы в библиотеке мы заботимся о книгах, возвращаем их и раставляем на полки. За сложность подбора, покупки и доставки книг отвечают преподаватели.

Я слышал, что пока меня не было по неизбежным причинам, один из учителей, у которого было на это свободное время, открыл библиотеку и сел у стойки.

Когда я открыл библиотеку с помощью ключа, полученного в комнате для персонала, первое, что я увидел, это кучу возвращенных книг на стойке.

— Ну, я ожидал этого……

Учитель, пришедший на работу в библиотеку, наверняка делал свою работу  только одной рукой, делая свою собственную работу за стойкой и едва расставляя на полки.

Пока я смотрел на кучи книг, которые нужно было вернуть в стопки, кто-то прошел мимо меня.

Это студентка третьего курса, всегда первая.

Она трепетала своими длинными прямыми черными волосами и занимала свое обычное место у окна. Прошло много времени с тех пор, как мы видели друг друга, так что было бы неплохо, если бы мы поговорили об этом вслух. Дело не только в лице или знакомстве.

Я не смогу выйти из стойки. Потребуется некоторое время, чтобы встать, поэтому я решил тем временем положить кучу книг на полки.

Так как я работал эффективно, горстка студентов приходила сюда, в основном постоянные читатели. И некоторые из них приходят поговорить со мной, когда давно меня не видели. Они спрашивают меня, как у меня дела, но я говорю им: «Ну, ты знаешь». Мне было трудно говорить о несчастье.

Пришло время очистить стопки книг, которые накопились в прошлом.

— Макабэ.

Мое имя было названо резонирующим, мелодичным голосом.

Я посмотрел со своего места у стойки, чтобы увидеть аккуратную и чистую красоту, стоящую там с улыбкой на лице, с ее длинными волосами, аккуратно и кропотливо уложенными. Мягко нарисованный контур ее глаз производило нежное впечатление.

Такинами Мика.

Это еще одна из двух вершин красивых девушек в нашей школе Аканедай, которую часто называют вместе с Сиён Хасуми.

— Я знала, что ты уже в школе с тех пор, как мы прошли мимо друг друга в обеденное время, но… Я рада видеть твоё лицо после долгого времени.

— Я не могу вечно отдыхать, знаешь ли.

Когда я ответил на это, улыбка Такинами-сэнпая обернулась и затуманилась.

— Но я слышала, что твоя мать умерла. Макабэ, с тобой все в порядке?

Похоже, она узнала о моей ситуации. Поскольку я, как член книжного комитета, долгое время отсутствовал, мой классный руководитель, который является советником комитета, наверняка рассказал об этом.

— Ну, как и ожидалось, я не могу с гордостью сказать, что все в порядке. Я потерял свою единственную мать. Однако, я не могу горевать вечно, так что я приведу свои чувства в норму.

— Да. Ты сильный. Дай мне знать, если тебе понадобится помощь, хорошо? Я могу помочь тебе.

Именно таким человеком является Такинами Мика.

Ей не так комфортно, как Хасуми-сенпаю, и с ней трудно разговаривать, когда с ней мало общения, но она относится ко всем одинаково. Вероятно, это и есть причина ее популярности.

— Спасибо.

Я честно поблагодарил её.

(Я, нет, мы оба белые друг для друга……. сейчас.)

Но внутри я думал об этом.

Я посмотрел на настенные часы и увидел, что обе стрелки уже указывали на 17:50, за десять минут до закрытия комнаты. За 10 минут до закрытия. Пока я тихо убирал кучу книг, прошло больше времени, чем я ожидал.

Оглядываясь вокруг библиотеки, осталось только два студента в качестве читателей. Первая девушка, третьегодка, и еще один ученик, ученик мужского пола, который, казалось бы, хотел учиться, были единственными двумя учениками, которые остались читать в библиотеке. Последний, похоже, как раз собирался уходить и только что встал со своей сумкой.

Я не уверен, что это хорошая идея для меня быть частью этого.

Потом, сразу после того, как ученик исчез из поля зрения, она как будто ждала этого.

— Знаешь, Шизуру-кун, разве это не ужасно, что ты даже не сообщил мне? Я беспокоилась за тебя, потому что ты так долго отсутствовал.

Нежной улыбки Такинами-сэнпая нигде нет, и она поворачивается ко мне, когда откидывается назад к стойке с выражением настоящего недовольства на лице.

Если бы я был в школьной форме, она бы схватил меня за галстук и оттащила.

— Нет необходимости сообщать Такинами-сенпаю о каком-то незнакомце.С другой стороны, я тоже говорю это прямо ей, что проиграл.

— Я поняла. Значит, мы официально пойдем с тобой на свидание? Тогда мы не будем чужими.

— Если будет шанс, я скажу об этом. ……. пока что воздержись.

Именно таким человеком была Такинами Мика.

Поверхностно говоря, она — ученица с женской и мягко выраженной честью, ведущая спокойную жизнь в школе. Но у нее двуликое лицо. Когда вокруг никого нет, а нас только двое, она становится такой.

У меня есть одна общая черта с Такинами-сэнпаем.Это ….

§§§

Совсем недавно я познакомился с девушкой по имени Такинами Мика. Это было весной, когда я учился на втором году.

Как обычно, когда я сидел за стойкой в качестве единственного члена библиотечного комитета, она появилась перед самым закрытием.

Такинами-сэнпай немного нервничала. Я уверен, что она обычно не пользуется библиотекой. Но я думаю, что она должна была прийти сюда для чего-то, и-я спокойно представляю себе это.

И вдруг наши взгляды встретились.

В то же время я улыбаюсь.

— Привет, Такинами-сэнпай

Она улыбнулась и поприветствовала.

Но ответа от нее нет. Напротив, Такинами-сэмпай смотрит на меня таким холодным взглядом, какого я никогда раньше не видел.

(Ух ты, Такинами-сэнпай может так выглядеть……）

Я думаю, это удивительно.

Но это было нехорошо.

Я дал Такинами-сенпай столько же времени, сколько я наблюдал за ней. После этого я скоро понимаю. Это было всего на несколько мгновений, но этого было достаточно для нее.

— Да, привет.

Наконец, Такинами-сэнпай ответила мне мягкой улыбкой.

Вероятно, прошло меньше десяти секунд.

— Ищешь какую-нибудь книгу?

— Ну, да……

И, демонстрируя свои мысли, Такинами-сэнпай встает перед стойкой.

Затем она продолжила следующую фразу, как будто пыталась понять мою реакцию.

— Когда ты смотришь в глубокую бездну, бездна тоже смотрит на тебя.

— ….

Я невольно упускаю из виду слова, которые должны быть ответом.

Строки, которые она произнесла в этот момент, очень похожи на меня. С каким намерением Такинами-сэмпай произнесла эти слова?

— Это известное фраза. Насколько я помню, есть несколько книг с цитатами Ницше.

Тем не менее, я быстро пришел в себя и согласился.

— Ты из книжного комитета? Как тебя зовут? — спросила Такинами Мика.

— Макабэ Шизуру.

— Хмм. Макабе, Шизуру.

Такинами-сэнпай осторожно произносит мое имя, как будто хочет запомнить на звук.

— Ты меня знаешь?

— Это потому, что Такинами-сенпай-популярная. В этой школе нет никого, кто бы не знал тебя.

— О, я не помню, чтобы была такой популярной

Она сказала это и щекотливо рассмеялась.

— Если ищешь какую-то книгу, могу помочь.

Я и Такинами-сэнпай очень естественным образом обмениваемся словами.

Я думал,что она наблюдала за мной раньше, но было ли это из-за моего знания? Это было похоже на сюрприз.

— Нет, не книга.

Она покачала головой.

— Более того — эй, Макабе? Разве ты не можешь взглянуть на свою нынешнюю ситуацию, включая себя, как на чужую?

— ……

Я промолчал.

— Похоже, что так оно и есть.

Такинами-сэмпай улыбнулась, приподняв уголок рта. Это был смех, который я никогда раньше не видел, который не был похож на Такинами Мику.

— Ты первый заметил меня, когда я вошла.

— ….

Я знал это.

Это именно то, что говорил Ницше.

Затем, когда наши взгляды встретились, я тут же приготовил улыбку. Но когда я показывал лицо, которое обычно не показываю, это тоже наблюдалось спокойно.

Другими словами, она наблюдала за мной, заставляя меня наблюдать за ней. Кажется, первое, что я почувствовал, было не так уж плохо.

Все, что говорила Такинами, было правдой.

Да, я могу объективно рассматривать себя. Объективно взглянув на себя, в том числе и на ситуацию в тот момент, я могу найти оптимальное решение для того, как себя вести и какое выражение лица мне следует сделать сейчас.

— Видимо, мы так похожи.

— Ты обо мне?

— Да, о тебе.

Такинами-сэмпай широко кивнула.

— Я такой же. Я вижу себя, с высоты птичьего полета. Теперь я знаю, как лучше всего это сделать. Мы похожи.

— Я этого еще не говорила.

— Но ты не отрицаешь этого. Если бы я не знал, что говорю, я бы сразу же все отрицал. Я не ожидал, что ты придешь в библиотеку в поисках книг и найдешь что-то подобное.

Такинами Мика очень приятно улыбнулась.

— Лучше спокойно смотреть на сцену, чем улыбаться, как член книжного комитета.

— Я это знаю, уж точно.

Я сразу же ответил

Я знаю, кто я. Объективно, я не так уж и плохо выгляжу. Просто мне не хочется хвастаться этим, потому что оно было дано мне мамой, а не моими собственными усилиями.

— Совершенно верно. Это приятно — знать себя.

Такинами-сенпай снова улыбается с удовлетворением от моего самоустраняющегося ответа.

-Хорошо, я спрошу об этом. Макабэ-кун…….У тебя есть настоящее «Я»?

4

С тех пор. Причина, по которой она так часто приходила в библиотеку, заключается во мне.

Конечно, она пришла за мной.

Незадолго до закрытия библиотеки, когда количество читателей может быть подсчитано пальцами, она приходит ко мне, которого она считает похожим на неё, и мы ведем диалог.

Поначалу она была похожа на добродушную личность.

Когда мы были наедине, она не знала, что находится на заднем плане.

А потом она заговорила.

— Для меня, знание того, что делать сейчас, означает, что я знаю, что люди вокруг меня хотят от меня, так что я должна жить в соответствии с их ожиданиями. Вот почему я продолжаю оправдывать эти ожидания и становлюсь тем, кем я являюсь сегодня.

Если бы кто-то похвалил чью-то внешность, он бы постарался совершенствоваться, чтобы быть красивым.

Если бы кого-то похвалили за его оценки, он бы усердно учился, даже если бы был отличником.

И когда кого-то хвалили за улыбку, он старался изо всех сил продолжать улыбаться.

Другими словами, нынешняя Такинами Мика, красивая, почётная ученица, всегда улыбается нежно — воплощение идеала, что все вокруг хотят от неё.

Но потом мне пришло в голову, что есть ли у меня истинное «я» или там лишь «пустота».

Это подводит меня к вопросу, который она задала мне тогда.

— У тебя есть настоящее «Я»?

Это проблема, с которой я столкнулся.

После этого Такинами-сенпай нашла ответ на заданный ею вопрос и, в обычном порядке, начинает посещать библиотеку все больше и больше. Вдобавок ко всему, недавно она начал делать успехи, попросив меня пойти с ней на свидание, как она это делала ранее. Я не возражаю, что мы похожи, но я не вижу, что такого замечательного в таком, как я.

— Извини, но я не планирую сейчас ни с кем встречаться.

Я отвечаю ей, как будто бы избегаю.

С другой стороны, я узнал, что Такинами Мика — это та, которую следует опасаться. Из-за того, что мы были так похожи, я боялся быть запертым в ловушке. Ей не стоит этого бояться. Вот почему я перестал обращаться к ней с почетными выражениями вскоре после знакомства с ней.

Это может прозвучать странно и чувственно, но я спокойный и объективный человек, который всегда готов делать соответствующие замечания и выражения лица в соответствии с течением ситуации, поэтому я скорее беззащитен перед ней. Именно потому, что я осторожен, я решил смотреть ей в глаза, как на свое собственное лицо, а не пытаться все исправить.

— О, ты недовольна мной?

— Не совсем.

Какой парень будет недоволен Такинами-сенпай? Она что, пытается быть голливудской актрисой?

— Я просто не подхожу для этого?.

— Не подходишь?

Такинами-сенпай наклоняет голову и спрашивает в ответ:

— Точно. Ты не подходишь для любви. Хорошо, что ты не умеешь дружить с друзьями. Уверен, ты бы понял это чувство. …… Ну, ладно.

— Если ты забыла, я только что потерял свою мать. Я не могу позволить себе тратить время на такое.

Я набросился на слова, прервав ее слова.

— Это не из-за этого. Это потому, что я уязвим, и теперь это твой шанс.

— Это ужасно.

Я смотрел в потолок

— Мне не нравятся девушки, которыми движет не расчёт.

— Девушки так-то расчётливы.

Это еще более освежает, когда тебе это говорят. Все больше и больше я думаю, что это не имеет ничего общего с любовью.

— И всё же, Шизуру не ненавидит меня.

— ……

Откуда эта уверенность?

Но на самом деле, она была права. Мне больше нравится эта сторона личности Такинами Мика. Даже те строчки, которые кажутся выбитыми кулаком мужчиной, если вы совершите ошибку предыдущего шага, она сможет простить в той мере, в какой она говорит.

Макабе Шизуру влечён Такинами Мика.

В этом нет сомнений. Но есть и причина, по которой я не могу вступить с ней в отношения.

У меня фатальная проблема.

Раздался звонок.

Время было 17:55. Это звонок перед главным звонком в шесть часов. Если нет особой причины, мы должны уйти из школы в шесть часов, и предупредительный звонок говорит вам, чтобы подготовиться к возвращению домой.

Поэтому библиотека закрывается в шесть часов.

Как член книжного комитета, моя работа — просить оставшихся студентов покинуть комнату. Конечно, Такинами, которая передо мной, не исключение.

— Я закрываю, так что уходи.

— Можем мы вместе с тобой пойти домой?

— К сожалению, сегодня у меня есть еще немного работы. Мне жаль это говорить.

Я уверен, что я единственный человек во всей школе Аканедай, который бы отказался от приглашения Такинами-сэнпая.

Как я уже упоминал, учителя, которые сидели у стойки на моем месте, ничего не делали. Благодаря этому, у меня еще есть кое-какие мелкие дела.

— Да. Ну, ничего не поделаешь. Увидимся в следующий раз.

Вместо того, чтобы помочь мне, Такинами-сэнпай собиралась уходить — и у входа остановилась.

Она поворачивается ко мне.

— Шизуру-кун, я уверена, что ты переживаешь много трудностей после смерти матери, так что, пожалуйста, скажи мне, могу ли я чем-нибудь помочь тебе.

Это было похоже на первые слова, которые я услышал, но оно не было таким мягким или расчетливым, как тогда.

Вкратце, она имела в виду то, что сказала.

И ещё кое-что, Такинами Мика, кажется, что на самом деле труслива.

— Спасибо. Можешь на меня рассчитывать.

Когда я ответил, Такинами удовлетворённо улыбнулась и покинула библиотеку.

После того, как я проводил её.

— Что ж….

Я сознательно произнёс это.

В этой библиотеке остался еще один человек.

Это третьегодка, которая пришла первой вскоре после открытия. С тех пор она сидела на своем месте, размышляя и бегая ручкой по блокноту, и снова размышляя.

Я подошел к ней.

— Каната-сенпай…

Когда я назвал ее имя, она… Мизуно Каната посмотрела на меня.

Длинные прямые чёрные волосы, которые сияют в утончённых, длинных глазах. Она имеет хорошую внешность, которая похожа на Сиён Хасуми и Такинами Мика.

Дело не только в том, сколько людей в комнате, но и в том, сколько людей не в комнате. Это негласное понимание этой школы. Вот почему Такинами-сенпай только что показала свое истинное лицо, как будто ее там не было.

— А, Шизуру.

Она также называет меня по имени.

— Мы закрываемся. Прости, что я сосредоточился на тебе.

— Похоже, тебе нравится такие отношения.

Каната-сенпай смотрела на меня, закрывая блокнот, который она разложила перед собой. При этом она не отвечает на мои слова как члену книжного комитета, который неявно призывает её покинуть помещение, но говорит что-то вроде этого. У него на губах лёгкая хмурая улыбка.

Нельзя отрицать, что это забавные отношения. В конце концов, обычно ученики вроде Такинами Мика не показывают свою истинную личность.

— По правде говоря, в последнее время я становлсюь ещё более взволнованной.

— В чём дело?

Любопытство Каната-сенпая заставило ее шею немного наклониться.

— Ты знаешь, Сиён Хасуми-сенпай?

— Хасуми? О, эта девушка. Конечно, я знаю ее.

Даже такая неприкасаемая затворница, как Каната, знает её, как и ожидалось, от той, что проучилась в этой школе более двух лет, или меньше.

— Она стала твоей сестрой. И благодаря этому, ты теперь стал плохим парнем в семье Хасуми.

— ……

Каната-сенпай быстро прищурилась.

Дело не в том, что я смотрю на неё: «О чем ты говоришь?», а в том, что я думаю о смысле того, что она сказала. Я думаю о значении только что сказанных слов. Но тот, кто не знал ее хорошо, должен был вздрогнуть.

Потом, всего через несколько секунд.

— Твой отец тоже ее отцом?

— Спасибо, что спасла меня от объяснений.

Каната очень умна и быстро соображает.

— Точно. Это шутка.

— Я не могу не согласиться с тобой.

И это плохая шутка.

— Разве не это ты собирался сказать и не разочаруешься? Это цветок в обеих руках.

— обеих руках, что……

Другими словами, Хасуми Сиён и Такинами Мика, вероятно, являются цветками.

— Надеюсь, что так.

Я смеюсь и обманываю себя.

Это правда, если это так выглядит.

Но для Хасуми эта шутка хуже, чем для меня, и благодаря этому я стал блестяще презираем ею.

С другой стороны, Такинами-сэнпай, обладает сложной личностью. Нынешняя ситуация, которая рассматривается как однотипная и спорная, был бы счастлив, если бы думал о ней нормально.  Но, к сожалению, я не создан для таких вещей, и еще я боюсь, что меня бросят.

И все же, если она говорит «Цветок в обеих руках», мне нужна еще одна рука.

Помня об этом, я посмотрел на Каната-сенпая и увидел, как красивая, одинокая императрица убирает свои тетради и письменные принадлежности, казалось бы, равнодушная ко мне и к себе.

— Я иду домой, Шизуру.

Каната-сенпай вскоре все убрала в свою сумку , затем встала с места и подошла к дверному проему.

— Береги себя.

Я провожаю её.

В то же время, когда она уходила, главный звонок зазвонил в 6 вечера. Это как часовой механизм.

— Ну и…

Опять же, я сознательно высказался.

Закончу с работой. Хорошо, что есть чем заняться. Пока я это делаю, мне не нужно думать ни о чем другом.