Повелитель мертвых Мрачного дворца (Новелла) - 13.1 Глава

Как же давно я не бывал в городе.

Из-за того, что в прошлой жизни я был практически прикован к кровати, в последний раз это было, наверное, лет пять, а то и шесть тому назад.

От солнечного света, льющегося с небес, кожа на моем лице становится чувствительной и болит. Я впервые за долгое время вышел на улицу днем, а до этого только по ночам выбирался на охоту из особняка, погруженного во мрак.

Для любой нежити солнечный свет, несущий в себе заряд положительной энергии, это яд, под лучами которого она теряет свои силы. Потому нежить и активна в основном только в темное время суток.

Но это вовсе не означает, что она вообще не способна действовать днем.

Да, солнечный свет – это слабое место самых знаменитых представителей нежити — вампиров. Попав под прямые лучи солнца, они обращаются в пепел. Но это происходит вовсе не потому, что положительная энергия, содержащаяся в солнечных лучах, нейтрализует отрицательную, а из-за эффект самого проклятия, наложенного на их тела. Именно благодаря тому, что существует ограничение, не позволяющее вампирам быть активными при свете дня, они и могут проявлять столь невероятные способности в ночное время.

Таков главный принцип, заложенный в основу действия проклятия, чем больше уязвимость нежити, тем сильнее она становится. Например, у гулей в качестве компенсации за слабые болевые ощущения и потребность в еде значительно возрастают физические характеристики и появляются новые способности.

Как следует из объяснений лорда, гули занимают низкое положение в иерархии нежити, а потому и влиянию солнца не сильно подвержены.

Например, у мертвяков, которые ни разу не проходили через изменение ранга, ограничений на солнечный свет вообще нет, однако из-за того, что уровень негативной энергии в их телах крайне низок, даже небольшого количество положительной энергии, содержащейся в дневном свете, достаточно, чтобы стать непосильным бременем для них. А потому, если оценивать нежить с точки зрения способности сохранять свою активность при свете дня, то гули являются самыми сбалансированными их представителями.

Однако мне все равно опасно долгое время находиться под прямыми лучами солнца, а потому лорд для того, чтобы свести к минимуму получаемый мною вред, одолжил мне свой черный плащ, снижающий силу воздействия солнца. Благодаря чему я мог передвигаться днем практически также свободно, как и ночью.

Судя по всему, «Темный сталкер», являющийся следующей ступенью моей эволюции, гораздо сильнее подвержен влиянию солнечных лучей, а потому этот поход в город, скорее всего, станет последней возможностью для меня спокойно прогуляться при свете дня.

Лу, вместе с которой я должен был выполнить поручение лорда, молча шагала впереди.

Выглядел я сейчас, наверное, как больной на последнем издыхании. Руки и ноги – худющие. Волосы, кое-как приведенные в порядок, сухие и ломкие. Кожа, небольшие участки которой выглядывали из-под плаща, болезненно- белая, впрочем, как и у любой нежити, а под глазами залегли темные круги.

Сейчас на мне был одет в чистый, не в пример обычному, комплект одежды. Что-то наподобие того, в котором лорд сам выходит на улицу. Чтобы не вызывать лишних подозрений, выглядеть я должен был прилично.

Лу хоть и рисковала своей жизнью, выдвигая обвинения против меня, однако лорд так и не посчитал нужным хоть в чем-то изменить своего отношения к ней.

Единственно, ей удалось избежать обращения в нежить, но на этом все. Я ничего не знаю о её происхождении, да мне это и не интересно, но, очевидно, что в глазах лорда жизнь Лу не имеет никакой ценности.

И хотя у меня нет к ней интереса, но доля сострадания все же имеется. Совсем небольшое, но оно все же лучше, чем отношение лорда к ней. Её дни, лишенные свободы, чем-то напоминают последние годы моей жизни, которые я провел, прикованный к постели.

Если бы я только мог без лишних проблем убить лорда, тогда бы, наверное, я освободил её.

Задание, которое нам поручил выполнить лорд, состояло в том, чтобы в ближайшем городке (который, кажется, называется Энгей) забрать у Хакка товар, ранее заказанный у него.

Следуя указаниям Лу, мы без проблем выбрались из леса и благополучно добрались до города. В лесу на нас, конечно, пытались напасть местные монстры, но я уже достиг того уровня, когда и сам мог спокойно пройти через лес, и одного человека при этом защитить. Поскольку топор, которым я обычно пользуюсь, мог вызвать подозрения, его пришлось оставить в особняке, но мне и собственных когтей было достаточно.

Как оказалось, город Энгей был расположен примерно в часе ходьбы от границы леса.

Из-за того, что Хакк имел возможность регулярно притаскивать к нам гробы, я не думал, что район, который лорд выбрал для своего проживания, был совсем уж безлюдным, но населенный пункт оказался даже ближе, чем я предполагал. Из-за того, что лес широко раскинулся во все стороны, в нем трудно было найти особняк, не зная его точного месторасположения. И даже знание примерного направления было бесполезным. До него можно было добраться, только идя строго по прямой. А потому нет ничего удивительного в том, что Хакк, узнав о прибытии естественных врагов, отказался от посещения особняка.

Энгей выглядел довольно процветающим. Конечно, не большой город, но и деревней его назвать было сложно. Земля перед крепкими воротами была основательно утоптана множеством повозок, без конца въезжающих и выезжающих из него.

Жизнь, о которой я так страстно мечтал когда-то, била кличем в нем.

Лорд заранее подготовил для нас с Лу удостоверения личности, предъявив которые, мы без проблем вошли в город. И нежить при этом во мне, кажется, никто не заподозрил.

Хоть я и гуль, но мой внешний вид мало чем отличается от человеческого. Цвет лица, конечно, подкачал, но и живых людей с похожим оттенком кожи можно найти сколько угодно. Если вовремя демонстрировать разум, который у низшей нежити просто не может быть, то большинство подозрений отпадут сами собой.

Вампиры обладают довольно высоким уровнем интеллекта, что позволяет им скрываться среди людей. И это основная причина того, почему их считают настолько опасными представителями нежити.

Я гуль, не теряю своей активности под прямыми лучами солнца и могу внятно произносить слова. А потому в плане умения затеряться среди людей я, наверное, превосхожу вампиров, которые могут действовать только по ночам. А возможно, вообще, являюсь лучшим среди нежити.

Увидев толпу, я испытал лишь небольшое волнение. Изобилие звуков, цветов и запахов поглотило меня.

— Лу, давай немного прогуляемся по городу?

— ………

Я не считаю вечный мрак, в который погружен особняк лорда, чем-то плохим, но эти сцены мирной жизни такие замечательные. Как жаль, что у меня нет свободных денег, которые я мог бы потратить на всякие глупости, просто гуляя по городским улицам. Не думаю, что нам серьезно влетит от лорда, если мы немного задержимся тут.

Лу посмотрев на меня, стоящего с широко открытыми глазами и старающегося запечатлеть в своей памяти как можно больше этих ярких и жизнерадостных сцен, отрывисто произнесла:

— Я получила приказ от хозяина-сама: «Выполнить задание и немедленно вернуться».

— Но ведь приступать немедленно к выполнению задания тебе не было приказано. А потому если мы с тобой заранее договоримся, что будем отвечать ему, проблем не возникнет.

— Твоя… обязанность… сопровождать… меня…

— Вся наша жизнь проходит в такой беспросветной тьме. Что плохого в том, чтобы немного повеселиться?

Я догоняю движущуюся быстрым шагом Лу и, понизив голос, пытаюсь убедить её.

Лу гораздо дольше меня находится в услужении у лорда. А потому и обид в своем сердце, наверняка, накопила гораздо больше.

— Лорд ведь нас с тобой тут не слышит и не видит, а потому и о пути, по которому мы шли, ничего узнать не сможет. И приказа мы никакого не нарушим. Он хоть и велел нам поспешить, но временными рамками не ограничил.

— ………

— Лу, ограничения, что наложены на тебя, гораздо слабее моих. А потому быть такого не может, чтобы я что-то мог сделать, а ты — нет.

Рабы – это не та тема, которую принято обсуждать публично. Но поскольку их использование повсеместно распространено, то даже я кое-что знал об ограничениях, накладываемых на них.

К рабскому ошейнику крепится магическое заклинание. Но его действие значительно слабее ничем неограниченного права категоричного приказа, что накладывается проклятием на нежить.

Которая изначально и создается с той целью, чтобы быть управляемой. А потому свободу людей, наверное, в принципе невозможно ограничить так, как это делают с нежитью.

Ограничение, накладываемое ошейником на рабов, это…. боль.

Если мое тело просто действует согласно приказу, независимо от того хочу я того или нет, то рабы, нарушившие приказ своего хозяина, получают наказание в виде боли.

И количество накладываемых на них приказов ограничено. Одновременно ошейник может проконтролировать исполнение только трех.

Два из которых, как правило, постоянно заняты двумя приказами. Это запрет на самоубийство и запрет на любые действия, прямо или косвенно причиняющие вред хозяину. А потому по своему усмотрению владелец раба может отдать ему только один приказ, выполнение которого будет проконтролировано ошейником.

Формулировка приказа непременно должна быть точной. Если он будет слишком расплывчат, то раб, непреднамеренно нарушивший его, может даже умереть от избытка испытываемой им боли, или, наоборот, у него появится больше возможностей для того, чтобы отыскать в нем лазейки.

Вероятно, меня и приставили к Лу как раз из-за того, что существует множество способов обойти действие ошейника.

Поскольку лорд при мне инструктировал её, я знал о содержании приказа, отданного Лу. Как и было упомянуто ранее, он звучал так: «Выполнить задание и немедленно вернуться».

Дополнительно лорд сделал Лу внушение, что если по какой-либо причине я умру по дороге, то её ждет мучительная смерть после длительных пыток.

Моим же приказом было – защищать Лу, но в пределах возможного. В случае, если я ничем не могу ей помочь, я должен бросить её и бежать в особняк.

Поскольку количество приказов, которые лорд может отдать мне, ничем не ограничено, то запрет на причинение ему вреда и запрет на побег, наложенные на меня ранее, по-прежнему остаются в силе. Хорошо еще, что они не вступают в конфликт с приказом, полученным мною в отношении Лу.

Стоило только Лу услышать о моей прекрасной идее, как цвет её глаз начал меняться.

Во взгляде, который она бросила на меня, помимо страха, словно она видела перед собой чудовище, была еще и толика негодования. Лу дрожащим голосом прошептала:

— Мо, монстр. Т, ты искушаешь меня. Я обо всем, что ты тут мне наговорил, доложу хозяину-сама.

Переговоры …провалились?

Все ясно. Один раз её уже наказали из-за меня.

Хотя, если быть точным, не я был источником её бед, Лу сама виновата, что проявила ненужную инициативу. Хотя она, скорее всего, так не думает.

Прячу страх глубоко внутри себя и, стараясь хотя бы внешне выглядеть уверенным, улыбаюсь Лу.

— Как глупо с твоей стороны. Тебе давно уже пора понять это…. Даже если ты доложишь о нашем разговоре лорду, его отношение к тебе не изменится до самой смерти. Лорд и без тебя знает, что я попробую провернуть что-то подобное.

По этой причине он и не стал рисковать, отправляя меня одного в город.

А возможно еще и потому, что я не знал дороги, точно не уверен. Но в таком случае можно было и карту дать, или как-то иначе попробовать объяснить. Но нет, он вынудил меня объединиться с Лу, прекрасно зная о том, какие из нас с ней «соратники».

Вот же хитрый колдун. Что не задумает, все подлость какая-нибудь. Выражение лица Лу, услышавшей мои слова, застыло, и она крепко сжала свои фиолетовые губы.

В отличие от меня Лу не является нежитью, само существование которой находится под запретом. Тем не менее, она, кажется, боится всего в этом мире и никому не доверяет.

Я впервые за долгое время выбрался в город…. Это такое освежающее чувство.

Как было бы здорово просто пройтись по его улочкам, тратя деньги на всякие сладости.

— Тогда, как тебе следующее мое предложение? Когда лорд однажды умрет, и ты станешь свободной, я, так уж и быть, провожу тебя в город.

На кое-то мгновение выражение лица Лу, услышавшей мое безупречное во всех смыслах предложение, стало глупым, но тут же сломалось.

Вытаращив глаза, она крепко сжала кулачки на своих тощих руках и затряслась всем телом, словно в припадке. С её губ сорвался голос, прозвучавший намного громче того шепота, которым она разговаривала ранее:

— Хозяин-сама… никогда… не умрет. Он непобедим. Хозяин-сама — ужасный че-человек. Каждый, кто приходил убивать его… Я видела это своими глазами … Ты и я будем теми, кто умрет… следующими.

И в этот момент мне показалось, что она кричит.

Но её слова не пробудили во мне каких-либо сильных эмоций. И жалости к ней я не почувствовал. Но я понял всю глубину безнадежности и отчаяния, что прозвучали в них.

Наблюдая за всем происходящим в особняке, я, конечно, предполагал что-то подобное, но, увидев собственными глазами, не смог сдержать своих эмоций.

Лу уже сломалась в своем сердце. Нет, именно потому, что она сломалась, Лу и смогла так долго выдержать рабство у злого некроманта. Несмотря на то, что её оковы слабы, она все равно продолжает жить, полностью порабощенная ими.

Скорее всего, даже смерть не станет для неё избавлением, что, возможно, и является основной причиной того, почему она так боится лорда.

Лу бесполезно уговаривать. А ведь если бы мне удалось убедить её, она могла бы стать сильным союзником, но Лу слишком слаба для этого.

В будущем, если мне понадобиться хоть какая-то помощь от неё, я должен более тщательно продумывать слова убеждения.

— Я понял… Это… страшно….

— ………

Успокаивающим тоном произнес я, на что Лу, не говоря ни слова и не отрывая взгляда от земли, вновь, словно заведенная кукла, зашагала вперед.

Я вздохнул и, решив все же действовать согласно приказу лорда, поспешил за ней.