Повсюду в Цзянху удивительно (Новелла) - 2 Глава

В этом месте нужно хлопать!

***

Известие о свалившемся на него с неба женихе было настолько шокирующим, что Шэнь Цяньлин, упав в обморок, несколько часов не подавал никаких намеков на пробуждение. Более того, во сне ему виделся звериный образ Цинь Шаоюя, который неотвратимо приближался с бечевкой и булавой, намеренный связать его и утащить, чтобы жениться. Даже во сне он испытывал ужас.

— А! — Шэнь Цяньлин проснулся в холодном поту.

В комнате горела свеча, вокруг стояла тишина.

К счастью, это был сон… Шэнь Цяньлин облегченно вздохнул, вытерев пот со лба. И только он собирался встать, чтобы попить воды, как неожиданно откуда-то сзади раздался голос:

— Куда женушка направляется?

— А! — Шэнь Цяньлин тут же побелел и обернулся к говорящему.

Рядом, на внутренней стороне кровати, полулежал Цинь Шаоюй, улыбался и казался очень довольным. Необычайно зловещее зрелище.

— Что ты делаешь в моей постели?! — Шэнь Цяньлин испытал потрясение.

Мало того, что Цинь Шаоюй лежал в его постели, так еще и его одежды были широко распахнуты. Имей совесть, прикрой хотя бы грудь и плечи!

— Что за странный вопрос? — Цинь Шаоюй ущипнул его за щеку. — Это ведь постель моей женушки, где же мне еще быть?

Женушка — твоя мамка! Шэнь Цяньлин сделал глубокий вдох и приказал себе успокоиться.

В такие моменты нельзя паниковать, нужно показать все свои навыки короля экрана в противостоянии с врагом.

— Посмотри на себя, ты весь в холодном поту. Хочешь, чтобы этот муж помог тебе искупаться? — Цинь Шаоюй сел.

— Не двигайся! — Шэнь Цяньлин, выглядел так, словно лицом к лицу встретился с могучим врагом. Про себя он раздумывал, не добавить ли в конце фразу: «Если ты двинешься, я убью себя!» для пущей убедительности.

— Ты намеренно соблазняешь меня? — Цинь Шаоюй прыснул со смеху.

Шэнь Цяньлин быстро проанализировал свои слова. Как вообще «не двигайся» можно расценивать в качестве соблазнения?

— Когда мы с тобой отдавались страсти в пещере, Лин-эр так же хмурился и умолял меня: «Больно, не двигайся!» — Цинь Шаоюй схватил его за руку, намеренно акцентируя внимание на последних двух словах.

Шэнь Цяньлин уставился на него с широко открытым ртом, лицо его было белым как полотно, а в голове крутилось только: «отдавались страсти», «отдавались страсти», «отдавались страсти».

Что это за безумный поворот? Он застыл, словно громом пораженный. Отталкиваясь от слов Бао Доу, он думал, что молодой господин Шэнь был нежным, порядочным и веселым цветком белого лотоса, которому полагалось слегка краснеть от брошенных на него взглядов других людей. Как он мог тайком сбежать, чтобы в пещере, чуть ли ни под открытым небом, заниматься с кем-то сексом?! Это все совершенно нелогично!

После того, как он все это представил, Шэнь Цяньлин вдруг ощутил пульсирующую тупую боль в одном месте. Не стоит быть настолько безрассудными, когда медицина так плохо развита! Он еле сдержался, чтобы не расплакаться.

— Женушка, — Цинь Шаоюй помахал рукой перед его лицом. — О чем ты думаешь?

— Этот воин, — Шэнь Цяньлин с трудом посмотрел на него. — Ты мог бы обращаться ко мне как-то иначе?

— Моя госпожа, — весело произнес Цинь Шаоюй.

— Почему ты не используешь мое имя? — искренне предложил Шэнь Цяньлин.

— Это звучит слишком отчужденно, ни капли нежности, — тут же отверг Цинь Шаоюй, покачав головой, после чего занес руку и благополучно пробил пальцем дыру в нефритовом бортике кровати.

Шэнь Цяньлин с трудом встал с постели:

— Я пойду на кухню, поищу что-нибудь поесть, — чем дальше он сбежит от этого дикого элемента, тем лучше.

— Моя госпожа так слаба, как же ты сможешь твердо стоять на ногах и ходить? — Цинь Шаоюй сгреб его в свои объятия и, с любовью наставляя, произнес: — Кроме того, нужно быть осторожным, чтобы не навредить беременности.

Шэнь Цяньлин вновь был ошарашен.

— Ты… что ты сказал? — голос прозвучал слабо, будто говорил призрак.

— Я сказал, что нужно быть осторожным, чтобы не навредить беременности, — Цинь Шаоюй прижал палец к губам, давая понять, что нужно молчать. — Это только наш с тобой секрет, не стоит слишком шуметь об этом.

— Ты-ты-ты… на-на-наш… беременность? — мысли беспорядочно носились в голове Шэнь Цяньлина.

— Да, ты уже забыл? — Цинь Шаоюй положил руку на его живот, глаза полнились искренней отцовской любовью. — Здесь наше дитя.

Перед глазами Шэнь Цяньлина почернело, он был готов вновь потерять сознание.

Однако на этот раз Цинь Шаоюй опередил его и проворно сунул пилюлю ему в рот. Кисло-сладкая и освежающая, ее действие быстро возымело тонизирующий эффект.

Шэнь Цяньлин, которому так и не удалось впасть в забытье, вынужден был принять суровую реальность.

— Итак, когда ты выйдешь за меня? — Цинь Шаоюй нежно провел пальцами по его черным волосам. — Через несколько месяцев живот начнет становиться все больше и больше.

У Шэнь Цяньлина в душе разрастался хаос: «Я мужчина!» Как мужчина может родить ребенка?! Это слишком фантастично!

— Поэтому я еще больше хочу взять Лин-эра в жены и забрать его к себе, — с нежностью говорил Цинь Шаоюй. — Я даже представить не мог, что ты пойдешь ради меня на такое, ради того, чтобы род Цинь мог иметь потомков: лично отправишься на поиски Лисы Бессмертной¹ и с помощью ее внутреннего ядра забеременеешь моим ребенком. Столь глубокой любви этот муж никогда не забудет.

— Ты все врешь! — Шэнь Цяньлин изо всех сил старался сохранять спокойствие.

Цинь Шаоюй горько усмехнулся:

— Даже если я смогу солгать миру, я решительно не могу солгать тебе.

…

Да что это за вселенная такая?!

Конечности Шэнь Цяньлина были ледяными, из глаз полились слезы.

В своей прошлой жизни ему не часто приходилось плакать, и даже после этого странного перемещения во времени, у него не было причин сильно расстраиваться. Однако, насколько бы крепкой ни была его психика, такого удара она не выдержала. Кто бы мог подумать, что в этом мире существует и Лиса Бессмертная? От одной мысли, что у него в животе может быть ребенок, Шэнь Цяньлину хотелось рыдать до слепоты.

— Ну-ну, Лин-эр, — Цинь Шаоюй заботливо похлопал его по спине. — Не плачь, не плачь.

— Есть ли способ заставить Лису Бессмертную снова изменить меня? — Шэнь Цяньлин поднял на него глаза полные слез.

— Нет такого способа, — вздохнул Цинь Шаоюй. — Ты уже принял внутреннее ядро Лисы Бессмертной, теперь она — лишь обычная лисица. Какой смысл ее искать?

Как Лиса Бессмертная может быть такой щедрой? Шэнь Цяньлин впал в отчаяние.

Цинь Шаоюй помог ему прилечь и снова ласково прошептал:

— И помни, что это нужно держать в секрете, иначе люди будут думать, что ты повредился умом.

Шэнь Цяньлин ошалело уставился на него.

— Не волнуйся, я заберу тебя, — Цинь Шаоюй нежно поцеловал его в лоб. — После, мы найдем уединенный остров, где ребенок сможет родиться, а другим просто скажем, что мы его усыновили.

Лицо Шэнь Цяньлина выражало траур.

— Я принесу тебе поесть, — Цинь Шаоюй накрыл его одеялом, повернулся и вышел.

После чего, повис на перилах, покатываясь со смеху.

Он правда поверил в это!

— О, молодой господин, вы не спите? — Бао Доу осторожно заглянул внутрь. — Я только что видел, как выходил глава храма Цинь. Он отправился готовить для вас ужин?

Шэнь Цяньлин, будто деревянная кукла, медленно повернул к нему голову.

— Снова издевается? — Бао Доу, увидев его красные глаза, испугался и быстренько кинулся помогать.

— Все в порядке, — голос Шэнь Цяньлина был хриплым.

— Ну ничего себе «в порядке»! — Бао Доу негодовал. — Как глава храма может быть таким?! Вечно он любит доводить до слез молодого господина!

— Налей мне чашку воды, — Шэнь Цяньлин нахмурился и закрыл глаза.

Бао Доу поспешно налил и подал ему теплый чай, но у Шэнь Цяньлина так тряслись руки, что он едва не вылил его на одеяло.

— Молодой господин, не бойтесь, — Бао Доу вытер ему пот со лба. — Хотите, я позову старшего молодого господина, чтобы он составил вам компанию?

— Не нужно, — Шэнь Цяньлин отмахнулся. — Я просто отдохну немного и все будет хорошо.

Видя, что он непреклонен, Бао Доу не стал настаивать и принялся массировать ему ноги.

Шэнь Цяньлин несколько раз порывался спросить, всякий раз одергивая себя, но в конце концов не выдержал:

— До того как я потерял память, насколько я был близок с Цинь Шаоюем?

— Молодой господин редко говорил со мной о главе храма Цинь, а если и говорил, то весьма безразлично, — отвечал Бао Доу. — Но вы часто встречались с ним, иногда оставались вместе на ночь.

Говорил безразлично, но при этом оставался на ночь? Вот уж точно, шила в мешке не утаишь. Мозг Шэнь Цяньлина начал болезненно пульсировать. Очевидно, что с этим человеком у него одинаковое имя и одинаковая внешность, так почему же их поведение так резко отличалось?

— К тому же, некоторое время назад, глава храма Цинь стал жертвой козней демонической секты. Молодой господин приложил много усилий, чтобы вызвать Лису Бессмертную с гор для совершения обряда, после чего заболел сам, — Бао Доу говорил совершенно серьезно, даже не подозревая, что своими словами он только подлил масла в огонь.

Лиса Бессмертная и в самом деле существует.

Эти два слова обладали поистине убойной силой, и вот, Шэнь Цяньлин вновь лишился чувств.

Раз за разом терять сознание — это и впрямь соответствует темпераменту хрупкого и прекрасного юноши.

— Эй, кто-нибудь! — Бао Доу в слезах выскочил из комнаты. — Молодой господин снова упал в обморок!

Мгновение спустя члены семьи Шэнь вновь собрались в переднем зале, на сей раз, вместе с Цинь Шаоюем.

— Мой бедный Лин-эр, ааа! — снова начались скорбные рыдания.

Второй молодой господин Шэнь невозмутимо закрыл уши, старый глава усадьбы Шэнь вздохнул:

— Я тоже не знаю, когда наконец Лин-эру станет лучше.

— Главе усадьбы не стоит так сильно переживать, — произнес Цинь Шаоюй. — После того как тело Лин-эра немного окрепнет, я хочу забрать его к Южно-Китайскому морю, чтобы отыскать моего учителя и исцелить его.

— Если ваш учитель сможет помочь, это будет прекрасно, но… — главу усадьбы одолевали противоречивые чувства.

Всем известно, что ранее, при упоминании храма Погони за Тенью, Шэнь Цяньлин начинал рыдать в голос, искать смерти и совершенно не поддавался никаким уговорам. Теперь же, хоть он и потерял память, но он — по-прежнему любимый младший ребенок, и им не хотелось обижать его.

— Глава усадьбы, будьте уверены, я смогу убедить Лин-эра, — Цинь Шаоюй был весьма почтителен.

— В таком случае, я должен поблагодарить за любезность главу храма Цинь, — старый глава усадьбы явно очень доверял ему.

— Ну что вы, — Цинь Шаоюй заглянул во внутренние покои. — К тому же, в будущем, Лин-эр выйдет за меня и войдет в храм Погони за Тенью, это мой долг — хорошо заботиться о нем.

Спящий Шэнь Цяньлин, услышав эту фразу на уровне подсознания, провалился в еще более глубокий сон. По правде говоря, если бы он мог выбирать, то предпочел бы находиться в коматозном состоянии до скончания веков.

Но реальность жестока. На следующее утро Шэнь Цяньлин проснулся в обычное для себя время, разбуженный солнышком, что ласкало лицо теплом.

Наученный горький опытом, он сразу же осмотрел свою постель, убедившись, что никто не сидит сзади под одеялом.

После ночи отдыха, душа его наконец успокоилась и уже не была в таком смятении, как прошлым вечером. Шэнь Цяньлин глубоко вздохнул, распахнул одежду и посмотрел на живот.

И к своему ужасу обнаружил, что тот и впрямь напоминает маленький барабан!

После вчерашних чувственных слов Цинь Шаоюя, Шэнь Цяньлину даже в голову не приходила такая возможность как «съел слишком много и живот раздуло», и он, полностью отдавшись кретинизму, начал воображать невероятные сюжеты, где в гомосексуальной паре рождается ребенок. Хотя, в глубине души он понимал, что это крайне ненаучно, но кто бы осмелился сказать, что путешествие во времени — это научно?

Он заставил себя максимально успокоиться и проанализировать текущую ситуацию.

Является ли ребенок в животе правдой, или нет — будет видно уже через некоторое время. Сейчас самое главное — найти себе покровителя, который в случае необходимости, поможет в борьбе с Цинь Шаоюем.

Итак, после завтрака Шэнь Цяньлин, несмотря на слабость, потащил Бао Доу искать своего главного покровителя — Шэнь Цяньфэна.

На территории усадьбы имелся пустырь, который Шэнь Цяньфэн обычно использовал в качестве поля для тренировок. Еще на подходе к полю, Шэнь Цяньлин уже видел, как кто-то тренируется там, и скорость его движений так высока, что почти казалось, будто человек раздваивается.

Этот мир в самом деле не поддавался научному объяснению… Шэнь Цяньлин еще сильнее впадал в отчаяние.

Обычным оружием Шэнь Цяньфэна была алебарда, испускающая серебристое сияние, и выглядящая очень внушительно. Через некоторое время деревянный столб уже больше напоминал решето, и, казалось, стоит лишь тронуть рукой, и тот сразу рассыпется в щепки. Один взмах правой руки, и алебарда точно вошла в металлическую стойку. Шэнь Цяньфэн сделал еще несколько шагов, прежде чем плавно приземлился на землю.

Ветер всколыхнул его лазурные одежды, только сильнее подчеркивая необыкновенное изящество воина.

Шэнь Цяньлин живо заулыбался и принялся аплодировать, подпихивая локтем Бао Доу: чего ты там возишься? В этом месте нужно хлопать!

Бао Доу явно не понимал его намеки:

— Молодой господин?

Хлопай! Если хочешь цепляться за сильных мира сего, для начала нужно подластиться. Как можно этого не знать?

Да ну тебя!

……………………..

1. Лиса Бессмертная — девятихвостая лиса-оборотень в китайской мифологии. Согласно древним легендам, эти лисы могут приобретать облик человека, обычно, красивых женщин, соблазняют мужчин, выпивают из них жизненную энергию, и так становятся бессмертными. Встреча с ней, конечно, не сулила человеку ничего хорошего. В то же время, культиваторы часто охотятся на подобных волшебных существ, чтобы завладеть их внутренним ядром/эликсиром, для увеличения своей культиваторской базы.

…

«Обычным оружием Шэнь Цяньфэна была алебарда, испускающая серебристое сияние и выглядящая очень внушительно.»

На самом деле, вместо алебарды в оригинале стоит 长枪 (пика или длинное копье), однако это копье достигало 3-8 метров, и предназначалось для защиты пехоты от артиллерии, их выставляли вперед как штыки. Другими словами, оно не могло использоваться в ближнем бою. Переводчик потратила целый вечер на изучение древнего китайского холодного оружия, и наиболее похожей показалась алебарда. Так что, пока Шэнь Цяньфэн орудует ею))