Прежде, давайте спрячем нашего младшего брата (Новелла) - 1 Глава

Мой младший брат сбежал из интерната Картье. К счастью, Франц вернулся домой, но напряжение во время семейного чаепития нарастало.

—Да ничего такого. Я просто скучал по дому. И по Герцу…

Франц, которому исполнилось 15 в этом году, вёл себя как ни в чем не бывало. Однако, он ни с кем из членов нашей семьи не пересекался взглядом.

Наша матушка попыталась хоть немного разрядить угнетающую атмосферу лёгкой улыбкой.

—Я понимаю. Кто бы не скучал по дому, находясь так долго вдали от него. Так ведь, милый?

Но наш отец, герцог Феста, не выглядел счастливым и холодно сказал:

—Без понятия, что стряслось, но уезжать без предупреждения не самая лучшая затея. Немедленно возвращайся в общежитие.

Я была единственной, кто знал, что Франц был в замешательстве. Франц с трудом подавил дрожь и сказал:

—Отец! П-пожалуйста, дай мне немного времени. Я-я волнуюсь за самочувствие Герца и у меня также есть дела.

Но отец и вовсе его не слушал.

—За твоим котом присматривает дворецкий, так что нет нужды волноваться. Я пошлю птицу в интернат Кратье.

Отец встал, как будто говоря, что он больше не намерен продолжать разговор.

—О-отец! Прошу, позволь мне остаться здесь. Пожалуйста…

Несмотря на все его мольбы, наш отец оставался непоколебим. Я посмотрела на происходящее. И увидела тонкое запястье Франца, оно было тоньше палочки, прикрытое мундиром.

Его запястье было покрыто синяками. Франц заметил, что я пялилась на его запястье и быстро прикрыл его. Его руки дрожали.

Если сейчас не вмешаюсь, Франц должен будет вернуться в интернат Картье. И станет рыцарем, как и предполагалось. А наша семья будет…

—Франц, можешь снять свою униформу на минутку?

Я поставила чашку и любезно попросила брата.

—Сестра? Ч-что не так с моей униформой?

Франц шагнул назад пряча грудь двумя руками. Я вновь взяла чашку и дала знак своим слугам, стоящим у двери. Они подошли к Францу.

—Просим прощения, господин.

Поклонившись один раз, они начали снимать с него форму.

—И рубашку тоже снимите.

—Нет, нет. Не смейте делать этого!

Несмотря на его рёв, мои слуги сняли с него форму. Когда обнажилась верхняя часть его тела, наши родители замерли. Повсюду были синяки и порезы.

Его красные синяки выглядели так, словно  они были получены недавно, а некоторые и вовсе фиолетовыми. Часть из них были даже черными. Это явно сделали его одноклассники.

-О Боже, Франц! — закричала мама.

Должно быть, в этот период над Францем издевались больше всего в интернате. Мать была потрясена и начала рыдать.

Герцог Феста грозно спросил Франца.

-Что это за порезы? Кто посмел так с тобой поступить!

—Скажи мне, какие ублюдки это сотворили!

Но Франц промолчал.

—Как они только могли так поступить с моим сыном! Я сейчас же поеду в Картье!

Слова герцога Феста заставили Франца встать на колени.

— П-пожалуйста, не делай этого, отец. Я прошу тебя.

Отец был расстроен, услышав его мольбу.

—Ты… Почему ты не использовал «Шуэт»? Если бы ты использовал «Шуэт», этого бы не случилось!»

Франц лишь промолчал, но опустил голову, как будто он сделал что-то не так.

—Прекрати! Ему и так нехорошо…

Мать плакала, обнимая худое тело Франца. Над этим мальчиком, который станет наследником семьи Феста, издевались его одноклассники в интернате.

Отец продолжал вздыхать и снова закурил сигарету. Он уже давно не курил. В этот день, в этот момент, если бы не я, родители ни за что бы не заметили раны на его теле. Франц бы остался здесь лишь на ночь. И тогда точно бы вернулся в интернат.

По крайней мере, я так думаю. Но это неправильно. Для Франца, для нашей семьи, а также для меня самой. Я вклинилась во второй раз. Мое сердце готово выпрыгнуть из груди из-за страха.

—Отец, мать! Мне есть, что сказать.

Как только я повысила голос, глаза тут же родителей устремились на меня. Я встала и прикрыла тело Франца мундиром, лежавшим на земле. Его израненное тело печалило меня, и я не желала его больше таким видеть.

—Не думаю, что жизнь в интернате подходит Францу.

Выронив дыхание, я продолжила высказывать свое мнение.

—Как ты знаешь, Франц — ученый. Ему не дано быть рыцарем.

—Кайла, я знаю, что ты пытаешься сказать.

Но отец все равно не слушал. Он только вздыхал.

—Но Франц — наследник нашей семьи. Академия-интернат Картье находится под управлением королевского образовательного фонда. Он должен иметь сертификат об окончании этой академии, чтобы стать следующим маркизом.

Я знала это. Но это меня не остановит.

—Королевские рыцарские опекуны произвели на свет множество женщин-рыцарей. И в нашей семье Феста тоже. Я могу это сделать.

Это было импульсивное решение. Но в семье Феста действительно была женщина-рыцарь. Я напомнила об этом отцу.

—Кайла, тебя с раннего детства должны были учить быть рыцарем. Но ты и к мечу не прикасалась.

Это правда. Я, Кайла Феста, не изучала фехтование, и даже меч в руках не держала за всю свою жизнь.

—Франц, поведай же отцу. Хочешь ли ты быть рыцарем или ученым.

Безэмоциональное лицо отца уставилось на Франца. Его глаза пугали Франца. Я ткнула Франца в бок и прошептала:

—Франц, подумай о том, что я тебе уже говорила.

После прихода в этот мир в течение трех лет я талдычила ему одно и то же.

—Ты действительно хочешь стать рыцарем, как того желал отец?

—Когда-нибудь тебе придется кого-то убить.

—Тебе ведь не нравится применять насилие.

Франц был поистине добрым парнем. Я размышляла о желаниях Франца и его заветной мечте. Его желание, которое он скрывал самых глубоких закоулках своего разума в оригинальной истории.

—Тебе нравится наблюдать за птицами в лесу. Это твоя мечта — наблюдать за дикими птицами.

—Ты говорил, что хочешь читать книги весь день.

—Ты говорил, что хочешь жить в мире.

У Франца задрожали губы.

—Живи своей собственной жизнью.

Франц никогда не шел против своих родителей. Франц всегда любил свою семью и чувствовал удовлетворение, когда помогал слабым. Он был слишком мягким. В оригинальной истории он никогда не боролся с плохими парнями.

—О-отец, я…

Взор моих родителей устремились к его губам.

—Я-я хочу стать ученым, как сказала сестра.

— Франц…

Францу потребовалось немало мужества, чтобы произнести эти слова, поскольку он никогда не протестовал против отца. Я усмехнулась, и Франц почувствовал облегчение, хотя и был напуган. Теперь он наконец-то смог посмотреть в глаза родителем.

До прихода Франца в наш дом я не думала, что смогу изменить свою судьбу или будущее. А шептала ему три года лишь потому, что жалела его.

Мне просто было жаль его оттого, что ему приходилось делать то, чего он не хотел, из-за нашей семьи. Я хотела сказать ему, что есть альтернативы. Это все, что я хотела сделать. Но я передумала, когда увидела синяки на его теле. Если ход событий пройдет, как в оригинальной истории, над Францем будут издеваться ещё больше. И наша семья, включая меня, будет разрушена.

—Повторюсь ещё раз, я хочу стать рыцарем, отец, — отчеканила я.

—Я хоть чего-то желала за всё это время?

Родители не смогли ответить на мой вопрос. В моей памяти Кайла Феста была взрослой и ответственной, будучи первым ребенком. Она давала поблажки только своему брату. Они оба были слабыми и мягкими.

Мой отец выглядел озадаченным.

—Я… я никогда не знал, что ты хочешь стать рыцарем. Но Кайла, уже слишком поздно, ведь церемония совершеннолетия уже прошла.