Принцесса и пилот (Новелла) - 6 Глава

Над установленной перед лобовым стеклом пластиной резко выделялись на фоне голубого неба белые кучевые облака. Вид напоминал картинку с открытки, но Чарльз, сжимавший рычаг управления, выглядел недовольным.

Он посмотрел на альтиметр. Сейчас они были на высоте в 4,500 метров. Высота закрывающих обзор кучевого облака составляла минимум 10,000 метров. К счастью, оно было только одно, так что Чарльз решил его облететь.

Впервые с тех пор, как они взлетели утром, Чарльз взял переговорную трубку.

Он не говорил с Фаной после того шокирующего пробуждения. Он чувствовал, что должен с ней поговорить, даже если ему приходилось заставлять себя. Закрыв глаза и успокоившись, он открыл рот, приказав себе говорить нормально.

— Г-госпожа.

Но его слова запинались против его воли. Кусая губы, он пытался заставить себя говорить естественно, когда из переговорной трубки раздался в ответ голос Фаны.

— Ч-что такое? – Голос Фаны тоже дрожал. Неудивительно, что она чувствовала то же самое. Чарльз попытался вести себя так, словно ничего не произошло.

— Эм, у нас на пути кучевое облако, так что я немного изменю наш маршрут.

— О, правда?

— Да. Похоже на грозовое облако, так что врезаться в него я не хочу.

— О. Как страшно. – Фана говорила заведомо смущенно, но он знал, что она тоже изо всех сил старается, чтобы ее голос звучал нормально.

— Когда минуем облако, я ожидаю увидеть вражеские самолеты. Как и раньше, я доверяю госпоже смотреть назад.

— Хорошо.

Неловкий разговор завершился.

Чарльз отложил в сторону переговорную трубку и вздохнул. Этот разговор слегка облегчил давившую на его плечи с утра ношу – возможно. В принципе, ему необязательно было говорить Фане то, что он сказал, но ради остальной части путешествия он хотел вернуться к обычному состоянию.

Стоило ему потерять бдительность, как в мыслях снова всплывала утренняя картина.

Когда это происходило, он тряс головой и пытался сосредоточиться на полете, но каждый раз думал лишь об обнаженном теле Фаны. Они находились в процессе важной миссии, а он летел по вражескому воздушному пространству. Ему следовало высматривать вражеские самолеты. Но его разум мог сосредоточиться лишь на обнаженной девушке, и за это он против воли считал себя чертовым дураком.

Тем утром небо на востоке окрасилось в сине-фиолетовый.

Чарльз почти проснулся, слегка дремал.

Перед восходом над океаном поднялся густой туман, это было самое холодное время суток. Дрожа, он натянул одеяло до подбородка. Почувствовав мягкое тепло на плече, он машинально склонился к нему.

Запах был чистым и приятным. Он все больше просыпался, но не хотел вылезать из-под одеяла. Чарльз зарылся лицом в тепло. А затем запах дошел до рецепторов его мозга, который, в свою очередь, отреагировал на запах очень естественно, отдав в промежность приказ «подъем!». Когда подчиненный в его паху выполнил приказ, Чарльз медленно открыл сонные глаза.

И осознал, что нечто теплое и мягкое оказалось грудью Фаны, спавшей, прислонившись к его левой руке.

Моргнув, он отскочил от Фаны и снова посмотрел на то, что находилось перед ним. Одетая в белый купальник Фана просто продолжила спать. Одеяло Фаны сползло с ее стороны, и, в итоге, они оказались вдвоем под одним одеялом.

А на Чарльзе было только его белье из грубого волокна.

Он и невеста принца Карло соприкасались кожей и делили одеяло.

— Что… – выпалил он.

В ответ открылись оба глаза Фаны.

Вдвоем, полуголые, они уставились друг на друга.

Постепенно глаза Фаны округлились и она опустила взгляд на его промежность.

Подопечный Чарльза, все еще следуя недавнему приказу его мозга, ворвался под чистый, незапятнанный взор Фаны.

Чарльз ясно слышал, как из горла Фаны донесся какой-то звук.

А затем два серебристо-белых глаза вернулись к лицу Чарльза.

Рот Фаны широко распахнулся.

«Возможно, стоит надеть затычки для ушей», — рассеянно подумал Чарльз.

— ААААААААААААААААААААААААААААААААААА!

Чарльз молча выдержал этот крик с близкого расстояния.Даже когда крик стих, его подопечный продолжал прочно стоять.

Когда она успокоилась, он объяснил произошедшее, что это естественное для мужчин состояние и предотвратить его он не мог, твердо подчеркнув, что с его желаниями это никак не связано. Фана в ответ извинилась за свою беспечность прошлой ночью, и в последовавшим за этим неловком молчании, оба они надели комбинезоны. Не сказав больше ни слова, они взлетели навстречу третьему дню путешествия.

Миновав кучевое облако, они оказались перед слоисто-кучевым. Оно было невероятно широким, закрывавшим почти весь видимый участок и мешающим обзору океана. К тому же, над ним облаков не было, так что, поднимись они выше, их, скорее всего, обнаружили бы.

Немного подумав, Чарльз решил полететь под густым облаком. Лобовое стекло закрыло белизной, и через пару секунд перед ними появилась темная поверхность океана.

На высоте около тысячи метров он подправил курс самолета и двинулся на северо-запад. Через несколько часов они смогут увидеть Великий Водопад и подтвердить свое местонахождение.

Под облаком шел дождь. От этого лобовое стекло намокло, но из-за скорости самолета дождевые капли просто скатывались назад. Видимость была низкой. Чарльз продолжал неустанно смотрел вперед.

Они входили в опасное воздушное пространство.

Севернее них была Авасима, южнее – Иедзима, и на обоих островах располагались огромные амацуанские воздушные базы. Самолеты могли в мгновение ока прилететь на помощь блокаде, а если их обнаружат, в погоню отправятся бесчисленные «Синдены» с баз. К тому же, патрульные самолеты, ищущие Фану, тоже предупредили бы, в результате чего возрос бы риск попасть в паутину.

Так что самым главным было не попасться.

Они должны были забыть об утреннем происшествии и сосредоточиться на текущем задании.

В слоисто-кучевом облаке над ними были просветы. Время от времени через эти прорехи можно было заглянуть за облако, но пока там виднелось лишь обычное голубое небо.

Чем дальше они летели, тем более загадочной становилась обстановка.

Видимость и сзади, и спереди стала еще более ограниченной. Чарльз не хотел опускать самолет ниже, и потому оставался прямо под облаком.

Пилоту мастерство, опыт и «инстинкт» были необходимы для выживания.

Изредка пилот с рождения обладал необъяснимым чутьем, способностью чувствовать срытого и незамеченного врага. Напряжение вражеских пилотов, старающихся оставаться необнаруженными, и излучаемая ими жажда убийства; способность унюхать их, сделать шаг первым и ударить быстрее отличала старых небесных асов.

Чарльз чувствовал жажду убийства.

Его кожу покалывало от необычного ощущения.

Сжимавшую рычаг управления руку покрывал пот. Он огляделся, но ничего не увидел. Он схватил переговорную трубку.

— Госпожа, не можете оглядеться? Что-то рядом.

— Да… эмм.

— Да?

— Не знаю, стоит ли об этом сообщать…

— Сообщайте обо всем; я решу, стоит ли внимание на это обращать.

— Эмм, просветы в облаках были черными.

— Что?

— Я видела голубое небо через облако, но просвет, который мы только что миновали, был черным.

Лицо Чарльза перестало потеть, на смену этому пришла пробежавшая по спине дрожь.

— Госпожа, это враг.

— Что?

— Вражеское воздушное судно летит через облако; поэтому просвет и был черным!

Бросив переговорную трубку, Чарльз оглянулся на облако за ним.

Он увидел, как облако разрубили сверху, словно с небес бросили копье.

Из этой прорехи на океан струился солнечный свет.

И случилось это не только сзади.

Вокруг «Санта Круза» по кольцу диаметром примерно в четыре километра облако было пробита здесь и там, так что на океан падали золотистые лучи.

Напоминало церковную картину, но это был не сонм ангелов, спускавшихся с лучами солнца. Здесь было нечто более жестокое, более человечное.

— Черт!.. – Чарльз наконец-то понял, что происходит. Он закричал Фане без переговорной трубки: – Вражеское судно спускается! Оно разрезает облако… Госпожа, пригнитесь! Не дайте им увидеть Ваше лицо!

Их давно обнаружили. Наверное, их засек радар вражеского судна.

Это воздушное пространство находилось прямо посреди вражеского строя!

Закодированное сообщение явно расшифровали. Враг затаился в ожидании «Санта Круза». Вокруг него спускались, разрывая облако, корабли с эмблемой Амацуками. Огромные, формой напоминавшие колорадского жука самолеты отражали солнечный свет, отбивая броские лучи своими светло-серыми телами.

Испускавшие угрозу их полностью металлические тела, летящая в воздухе груда тяжелого металла, напоминали оружие богов. Это были новейшие воздушные крейсеры Амацуками, «Санъюн».

Восемь в сумме окружили «Санта Круз», летя на полной скорости.

Чарльз прищурился. Каждый из крейсеров открыл три зловещие дыры в своем брюхе.

— Его каштановые волосы дыбом встали!

— «Курай»!

Со всех восьми судов одновременно выстрелили 24 снаряда «курай».

Ударные ракеты, каждая из которых была оснащена работающим на металлогидридном аккумуляторе пропеллером, вылетели под дождь, направляясь к «Санта Крузу».

На носу каждого «курая» стоял датчик, распознающий исходящее от металлогидридных аккумуляторов тепло. Датчик позволял снарядам преследовать цель до столкновения или истощения запасов энергии.

Был лишь один способ скрыться от них.

Чарльз до упора толкнул рычаг управления, ныряя носом к океану.

Из-за тумана он ничего не видел, но сейчас было не время жаловаться.

Нутром чувствуя скорость снижения, он не отрывал взгляда от шкалы высоты и скорости, пытаясь угадать, когда они смогут едва избежать столкновения с океаном.

Лобовое стекло взвизгнуло из-за резкого падения. Самолет скрипел и стонал.

— Ракеты нас преследуют! – Чарльз услышал крик Фаны сзади.

— Пригните голову! Можете больше не смотреть! – завопил он в ответ, сосредоточив все внимание на виде спереди.

Сквозь дождь он сумел разглядеть серебристый океан. И быстро оглянулся. Их преследовали бесчисленные снаряды.

Стоило ему во всем убедиться, как он потянул рычаг управления всем телом.

Пропеллер застонал, когда нос «Санта Круза» поднялся, словно оттолкнувшись от океана вверх, и голубой самолет быстро заскользил вдоль поверхности.

По другую сторону лобового стекла прогремел звук грома. И не один раз. Два, три, четыре раза и больше небо сотрясал глухой шум подводного взрыва.

Всего 18 «кураев» влетело в океан, подняв столбы воды из-за невозможности повторить его маневр.

Но оставшиеся шесть продолжили преследовать «Санта Круз».

Чарльз прищелкнул языком. «Кураи» были быстрее его самолета. Попытайся он повторить тот же фокус, его настигнут.

Тогда… у него был еще один трюк.

Покосившись на судно, летевшее на высоте примерно в 500 метров над океаном, Чарльз развернул самолет в его сторону.

Он ударил по газам, разгоняя «Санта Круз». Энергия закончится быстрее, но сейчас ему нужно было использовать ее ради выживания. Ему нужно было достаточно энергии и скорости, чтобы оказаться в одной плоскости с этим кораблем.

Наконец-то сумев поднять нос, он увидел множество укреплений на изогнутом корпусе корабля, содержавших бесчисленные противовоздушные, противокорабельные пушки. И все они были направлены в его сторону.

В следующий миг вокруг поднимающего «Санта Круза» расцвели выстрелы.

— Аааааа! – закричала Фана, услышав бесконечные взрывы.

А сквозь дым шестерка «кураев» по-прежнему рядком преследовала «Санта Круз».

Корабль впереди становился все больше и больше.

Огонь тоже стал интенсивнее. Лобовое стекло почти полностью застилал пороховой дым. Чарльз продолжал осторожно перемещать самолет, сбивая прицел противника.

Вражеский корабль знал, что именно пытался сделать Чарльз. Поэтому он и отстреливался всеми силами. Два «курая» позади него взорвались. Снаряды были ударными, и потому не могли выстоять под взрывными пулями. Вражеский корабль отчаянно пытался сбить преследовавшие Чарльза снаряды, но…

— Простите. – Коротко извинившись, Чарльз проскользнул мимо корабля, а затем поднял нос. Оставшиеся четыре снаряда не смогли полететь следом, врезавшись вместо этого в изогнутый корпус судна.

Воздух сотряс тяжелый взрыв.

Весь участок чернильного воздуха окрасился цветом пламени, небо пронзили крики стали.

Из воздушного судна, разорванного посередине, начали падать вниз, в холодный океан, люди.

Серебристо-белые глаза Фаны широко распахнулись.

Это была не трагедия в опере.

В этом мире, не отгороженном стеклянной стеной, десятки, сотни людей полетели в воздух с пылающим за спиной огнем. Она видела боль и смирение на их лицах. Несколько сотен летевших на корабле жизней с легкостью были уничтожены. Их настиг невероятно быстрый и гладкий конец. У каждого из этих людей, конечно, была семья, друзья, любимые и мысли, но в один миг они вернулись в небытие. Фана впервые увидела ужас войны.

Но жуткое зрелище быстро скрылось в белизне.

«Санта Круз» поспешно влетел в облако.

Капли быстро проносились мимо них. За стеклом кабины завывал ветер. Внезапно кабину залило солнечным светом, и мир над облаком захватила бесконечная синева.

И… мобильная эскадрилья находилась намного выше «Санта Круза», на высоте примерно в 5,000 метров.

Рассекавший облако «Санта Круз», казалось, летел прямо на брюхо крейсера.

Прищурившись, Чарльз проверил расстановку эскадрильи.

В середине, судя по размеру, находился амацуанский крейсер. На нем находилась стальная взлетно-посадочная полоса, вмешавшая 60-70 военных истребителей, кораблей со снарядами и бомбардировщиков.

Говорили, что у Амацуками есть всего семь крупных крейсеров. По крайней мере один из этих монстров прочесывал небо в поисках Фаны, так что Чарльз почувствовал насколько решительно Амацуками настроена сорвать их миссию.

Вместе с крейсером там было два тяжелых корабля и два миноносца. Заметив «Санта Круз», они уже спускались с нижними пушками наготове.

Кусая губы, Чарльз летел вдоль поверхности облака. Снова нажав на газ, он увеличил скорость. Облако вокруг «Санта Круз» разлеталось, создавая столбы тумана, словно океан.

Тяжелые корабли открыли огонь. Чарльз управлял двигателем мелкими движениями, скользя и крадясь, дабы опровергнуть догадки вражеских стрелков и сбежать над облаком.

Небо заполнил рев пушечного огня. Вокруг них трещали взрывчатые снаряды, пробивая дыры в корпусе «Санта Круза». Фана была так напугана, что ни звука не издавала. По другую сторону стекла кабины находился жуткий мир огня и дыма. Стоило потянуться к нему — пришлось бы пожать руку смерти.

— Я нас вытащу. Пожалуйста, доверьтесь мне.

Сквозь шум залпов Фана поразительно ясно услышала голос Чарльза через переговорную трубку. Он был тихим, но решительным. Фана не могла ответить, она просто кивнула.

Чарльз оглянулся по диагонали направо.

На расстоянии примерно в 2,000 метров и на такой же высоте вражеский крейсер тихо наблюдал свысока за «Санта Крузом», не стреляя.

Нет… он не просто смотрел сложа руки.

Словно маковые зернышки с его взлетной полосы слетали бесчисленные тени.

Тени разделялись на группы по семь.

— Начинается.

Настал тот момент, которого в этой миссии Чарльз боялся больше всего.

Его тело задрожало. Его уверенность в выживании отпала, словно ее унесли эти тени.

— Нет нужды сражаться. Я должен просто бежать, – сказал он себе, заводя двигатель на полную мощность.

— Нас преследуют четырнадцать самолетов! – Голос Фаны, доносившийся из переговорной трубки, дрожал. Чарльз посмотрел на приборную панель, затем на воздушное пространство вокруг них.

Далеко впереди на севере ширмой висело скопление кучевых облаков.

Облачная корона находилась на высоте примерно в 10,000 метров. Белоснежная горная гряда в летнем небе. Их силуэты были резко очерчены и белели на голубом фоне.

Я сбегу туда, решил Чарльз, еще больше разгоняя двигатель.

— Госпожа, можете прекратить наблюдения. Пригните голову, затяните ремень безопасности и держитесь за кресло.

— Х-хорошо.

— Придется нелегко. Не разговаривайте, а то язык прикусите. Будет много резких спусков и подъемов, так что затычки в уши тоже вставьте.

Чарльз снова ускорился, получив от Фаны подтверждение.

Стрелка на спидометре миновала отметку в 600 километров в час. Поскольку они приблизились к верхней планке скорости самолета, его сильно и неуправляемо трясло.

Однако, вместе со зловещим шумом пропеллеров на рычаг управления упала тень.

На облаке над ними появились крестообразные тени.

Пять, шесть, семь – как бы он ни старался, тени без труда преследовали Чарльза, и их число продолжало расти.

Он оглянулся.

Четырнадцать кораблей пристроились в хвосте «Санта Круза», спокойно и равнодушно, словно издеваясь над его попыткой сбежать.

— «Синден», – пробормотал Чарльз имя короля неба.

Четырнадцать против одного.

Даже если забыть о цифрах, превосходство было у каждого по отдельности.

К тому же, у него было только одно заднее орудие, и даже с ним Фана могла не управиться.

Сердце Чарльза охватило отчаяние.

Но он с самого начала это предвидел. Чарльз осознал, о чем думает, и отогнал трусливые мысли.

Перехватив рычаг управления и сделав глубокий вдох, он сказал себе успокоиться. Запаникуй он, это обернулось бы смертью.

Единственным оружием для выхода из такой ситуации было его мастерство пилота. И он знал это с самого начала.

Даже если его самолет уступал, он не сомневался в своем превосходстве. В том, что он сможет уйти.

Беззвучно бормоча себе под нос, он принялся за дело.

Его инстинкты шептали ему: если он продолжит так лететь, его убьют. И в следующий миг Чарльз надавил на педаль правой ногой.

Летевший на высокой скорости самолет резко заскользил вбок. 20-миллиметровые взрывные снаряды, слетавшие с крыльев «Синдена», пробивали облако в погоне за «Санта Крузом», поднимая россыпь тумана.

Чарльз не мог расслабиться лишь потому, что ушел от первых выстрелов. Самолеты, выстроившиеся по бокам первого, начнут танцевать, стреляя в жертву, прекратившую уклоняться, второй и третий разы. Чарльз это знал. И потому, когда самолет перестал скользить, нажал на левую педаль, начав пробираться сквозь облако.

Он смог выжить, столкнувшись с клином «Синденов». Но следующим будет построение в форме ромба. Эта команда была обучена огню на подавление, и они подлетали один за другим, начиная с их лидера, чтобы обрушить на мишень поток пуль.

«Санта Круз» не мог ни секунды лететь прямо. Виляя хвостом и скользя то вправо, то влево, он уклонялся от выстрелов, словно морской змей, плывущий по небу.

Даже если их враг был быстрее, толку от этого не было – в воздушном бою выстрелы не попадали в цель, если самолеты не находились на одной прямой. Чарльз менял положение самолета каждый раз, когда под него подстраивался враг. Противнику казалось, словно у Чарльза глаза на затылке есть.

Чарльз был полностью сосредоточен на происходящем сзади.

Накопленные им опыт и инстинкты указывали ему, когда враг собирался стрелять.

Конечно, допусти он хоть один промах, «Санта Круз» охватило бы пламя, и самолет стал бы гробом будущей императрицы. Ошибки были недопустимы.

Признавая мастерство Чарльза, три самолета выстроились рядком и начали стрелять, бросаясь то вправо, то влево. Вместо того чтобы целиться в Чарльза, они просто стреляли вперед, разбрасывая пули вокруг него.

По кабине эхом разносились пугающие звуки ударов 7,7-миллиметровых пуль в «Санта Круз». Фана пригнула голову, дрожа от захлестнувшего ее страха.

Чарльз оглянулся на летевшие вокруг «Санта Круза» пули. Затем он покосился на приборную панель, чтобы убедиться, что металлогидридный бак не пострадал.

Враг знал, что он задумал. Он больше не мог сражаться на поверхности облака. Решившись, Чарльз посмотрел на горную гряду кучевых облаков на севере, слегка нажал на педали и до упора толкнул рычаг управления.

«Санта Круз» наклонился и рухнул в кучевое облако.

Облако было густым, и он не знал, тянется ли оно до самой поверхности. Полностью положившись на альтиметр, он продолжил толкать до упора рычаг, и выскочил по другую сторону облака на высоте около 500 метров.

Потянув рычаг назад, он полетел на север на высоте в 200 метров параллельно поверхности океана.

Внизу виднелся темный океан, по которому барабанил дождь. Оглянувшись, он увидел семь бомбардировщиков, направлявшихся прямо к нему, но не открывавших огонь. Они не хотели попасть в своих, и, вероятно, ждали, что «Синдены» и так со всем разберутся.

Четыре «Синдена» запоздало вырвались из облака и, прицелившись, навели свои орудия на «Санта Круз».

Только ведущий самолет подобрался ближе. Армия близкие бои в тумане запрещала из-за опасности столкновения. Остальные самолеты группы, вероятно, летели над облаком; он нигде их не видел.

Чарльз посмотрел вперед. Грозовое облако было трудно разглядеть из-за дождя. Он направил самолет туда же, куда летел до того, как нырнул в облако.

Пули чертили красные линии в небе перед ним. Преследовавшая четверка «Синденов» открыла огонь.

Но Чарльз к тому времени успел оценить мастерство вражеских пилотов.

Они были не слишком хороши.

У него оставался лучик надежды. Хотя его самолет и уступал, сам он был более умелым. Сбежать было возможно.

Единственное, что было у «Санта Круза» и чего не было у «Синдена» – способность заправляться на поверхности.

Одноместные истребители-перехватчики, «Синдены», привязывали жизни пилотов к запасам энергии самолета. Если они улетали за противником слишком далеко и оказывались вне досягаемости радиосигнала крейсера, оставалась вероятность гибели из-за невозможности вернуться к безопасности. «Синдены» должны были держать крейсер в поле зрения.

Чарльз, управлявший «Санта Крузом» мог не волноваться хотя бы по этому вопросу. Даже если полет длился долго, ему необходимо было просто опуститься и подзаправиться.

Так что он поставил одну цель: уклоняться от выстрелов и уползти как можно дальше от крейсера, вне досягаемости его радиосигнала, чтобы пилоты «Синденов» испугались, что у них закончится энергия.

Если враг заволнуется о топливе, сложит крылья и повернется спиной к Чарльзу, это станет его победой. На самом деле, только так он выиграть и мог.

Чарльз бросил взгляд назад.

Четыре самолета неустанно продолжали погоню. Вся четверка состояла из лидеров отрядов, так что они, похоже, соперничали друг с другом за воздушное пространство и не особо держали строй.

Вражеские пилоты тоже признали мастерство Чарльза. Выстрелы были нацелены не в него, но служили своеобразным предостережением, сдерживающим залпом. Они то ли хотели, чтобы он допустил ошибку, то ли ждали, что кто-то его атакует.

Чарльз опустился еще ниже.

400, 200, 100. Стрелка альтиметра продолжала опускаться. Постепенно снижаясь, Чарльз пытался разглядеть сквозь дождь поверхность океана.

Примерно на десяти метрах он перестал снижаться. Он оглянулся: четверка самолетов преследовала его на высоте около сотни метров.

Теперь начиналась просто битва умений. Попытайся противники атаковать, они могли просто рухнуть в океан, так что сделать это было не так легко. Чтобы сбить «Санта Круз» врагу необходимо было так же лететь параллельно воде, но это очевидно было сопряжено с риском врезаться пропеллером в океан, и потому требовало от вражеских пилотов мастерства, не уступающего его собственному.

Он видел, вражеские пилоты колеблются.

Он почувствовал, что снова успокаивается. Медленно качая самолет и меняя направление полета, Чарльз тянул за собой самолеты противника.

Он направлялся к слоисто-кучевому облаку за грозовым шквалом. Доберись он до него, преимущество оказалось бы на его стороне.

Стоило ему узреть луч надежды, как из переговорной трубки раздался крик Фаны.

— Сверху пять самолетов летят, слева!

Он сразу посмотрел наверх и налево. Как и сказала Фана, пять новых «Синденов» бросились к ним сбоку, построившись буквой «т».

Он ничего не замечал, пока ему не сказали. Чарльз явно потерял бдительность. Четыре самолета позади решили не ввязываться в воздушный бой, потому что на подходе был этот отряд.

Их собьют.

— Госпожа, пригните голову!

Вместе с криком Чарльза от пяти самолетов сбоку полетел фейерверк из 20-миллиметровых пуль.

Стена пуль обрушилась на переднюю часть «Санта Круза».

Вместе с этим четыре самолета устроили обстрел сзади.

Чарльзу было не уйти.

Ему оставалось лишь нырнуть под пули и смотреть, как выстрелы разрушают его самолет. Тогда руки Чарльза и пришли машинально в движение.

Как только сбоку на него обрушили пули, Чарльз инстинктивно надавил на рычаг управления, качнув самолет вниз.

Такие вещи не делаются после раздумий. Весь его опыт и развившиеся инстинкты позволили провести маневр уклонения, длившийся десятую долю секунды.

Пятерка «Синденов» пролетела прямо над лобовым стеклом, на таком расстоянии, что можно было протянуть руку и коснуться их. «Санта Круз» едва проскользнул под ними на высоте примерно в метров пять. Океан был так близко, что, сумей они вытянуть ноги, смогли бы почувствовать его ступнями.

А до того, как они врезались в воду, он поднял нос.

Секундное затишье.

Но пули от самолетов сзади все летели.

Он собирался нажать на педаль, избегая пуль в воздухе. Собирался.

Внезапно вместе с новой волной вибрации треснуло лобовое стекло.

В тот же миг у Чарльза возникло такое чувство, словно его металлической битой по голове ударили.

Его голова получила удар сбоку. С виска текла кровь, стекло окрасилось в красный.

— Чарльз! – услышал он крик Фаны вдалеке.

Он не знал, что произошло. Шум пропеллера медленно исчез, заглушенный шумом ветра.

— Чарльз! Возьми себя в руки, Чарльз!

У него перед глазами все поплыло, исказилось и искорежилось. Он слышал голос Фаны. Ее голос удерживал его гаснущее сознание.

Он чувствовал запах собственной крови. Боли он не ощущал. Но расслабься он хоть на миг, лишился бы сознания. Он чувствовал ползущее по спине чувство опасности.

Он заставлял глаза оставаться открытыми. Кровь попала в глаз, и он машинально ее вытер. Капли воды били по кабине.

Он видел спины пяти «Синденов», поднимавшихся справа от «Санта Круза».

Была не только та пятерка слева. Справа их тоже оказалось пятеро. Чарльз об этом совсем не подумал, и, в итоге, получил вторую половину.

Ну вот и все, пожалуй, подумал он, чувствуя, лицом удары ветра и дождя.

— Давай же! – Фана обернулась и закричала ему, не используя переговорную трубку.

Пули летели вокруг самолета, и одна из них задела Чарльза. Касание даже одной пули ущерба принесло как от удара дубиной. Половина волос Чарльз затвердела от крови. Дождь и ветер безжалостно обрушились на кабину сквозь разбитое стекло. Температура внутри сразу упала, закрался холод.

Перед Фаной четверка «Синденов» в хвосте упорно продолжала преследование. Они напоминали гиен, загоняющих раненую жертву.

Фана кусала свои губы оттенка вишневого цвета. Ей было неловко, что она могла лишь кричать, пригнувшись.

Перед ней стоял пулемет с 7,7-миллимеровыми пулями, намокший под дождем, шатавшийся и крутившийся во все стороны.

Перед вылетом ее не учили им пользоваться. Род дель Морал не желал, чтобы будущая императрица брала в руки орудие убийства.

Но… разве сейчас это не было необходимостью?

В отличие от недавних маневров, сейчас «Санта Круз» просто летел прямо. Словно животное, которое тащит ногу, пытаясь сбежать. Даже Фана понимала, что сейчас они были уязвимы.

Фана медленно потянулась к поблескивающему черному пулемету.

Она чувствовала холод стали. Вне сомнения, это было орудие для убийства. Трепеща, она приказала своим дрожащим ногам успокоиться и неловко навела оружие на вражеские самолеты.

Она посмотрела в прицел; самолеты были так близко, что можно было и не целиться.

— Господи, пожалуйста, прости меня, – прошептала она, нажимая на курок.

Но ничего не произошло.

Она где-то ошиблась, но не знала, где. Ей хотелось плакать, униженной своей бесполезностью.

Вражеские самолеты были так близко, что она даже видела лица пилотов.

Вражеские пилоты ухмылялись. Они играли с ее жизнью, зная, что она у них в руках. Это было ясно по их выражениям. Она умрет из-за людей с такими лицами. В итоге, она ничего не смогла сделать ради управления собственной судьбой. Всю свою жизнь она прожила словно кукла, наблюдая за миром по другую сторону стеклянной стены.

Исполненная сожаления, Фана могла лишь дожидаться конца.

Раньше ее никогда не волновала собственная жизнь. Но теперь, когда все подходила к концу, Фана поняла, насколько она была незаменима. Возможно, в ее жизни ей стоило быть решительней.

Ей стоило больше говорить с Чарльзем прошлой ночью. Стоило рассказать о себе, расспросить о Чарльзе, чтобы они лучше узнали друг друга и подружились. Сделай она так, возможно, даже при таком же исходе она бы спокойнее отнеслась к смерти.

Увязнув в петле бесконечных сожалений, она почувствовала, как из легких вытягивают воздух, а ее тело стало легче.

Самолет поднимался. И поднимался он как никогда быстро.

Ухмылявшиеся лица, одно настолько близкое, что она могла разглядеть лицевые мускулы, отдалились.

Заливавший кабину дождь и ветер усилились.

Фана обернулась.

Залитый кровью Чарльз обхватил ногами рычаг управления, изо всех сил управляя самолетом.

— Чарльз! – закричала она.

— Это еще не конец – бросил за спину Чарльз и отключил правой рукой ускорение. Их резервная энергия утекла. В обмен на потребление огромного количества энергии, они получили мгновенный скачок скорости. Часто его использовать было нельзя, но так они хотя бы с этим препятствием справились.

Сознание Чарльза до сих пор плыло.

Растеряй он концентрацию, его глаза застила бы тьма. И какой-то части его казалось, что так будет проще.

Его висок звенел. «Тум», «тум», — стучало в нем, кровь била толчками. Из-за треснувшего лобового стекла в кабине было холодно. Он чувствовал, как падает температура его тела. Рычаг управления был тяжелым, а он не мог найти в руках силы. Кровь и дождь смешались, закрывая ему обзор.

Его разум кричал, что будет проще закончить все это.

— Я не против, чтобы меня сбили, – прошептал он себе под нос. – Но здесь Фана.

Шепот никогда бы не достиг заднего сидения. Всем своим телом он поддерживал рычаг управления, потянув штурвал влево.

Звук разрубавших позади дождь пропеллеров стал ближе

«Синдены» приближались. Ему не нужно было оборачиваться, чтобы в этом убедиться. Таких противников резким ускорением не сбросишь.

Над океаном лететь было трудно. Соленая водяная пыль заливала кабину. Он хотел подняться выше, к солнцу. Его тело просило этого, но инстинкты выживания отвергли такое решение.

Попробуй он сейчас подняться, не только сбросил бы скорость, но и открыл бы поверхность самолета врагу, что привело бы к мгновенной смерти. Выжить можно было, только держась на этой высоте, пока он не стряхнет врага.

У него болела голова, звенела от боли. Его пальцы коченели. Осколки разбитого стекла впились в его руки. Рычаг управления был невероятно тяжелым. Но ошибись он хоть немного в управлении, врезался бы в океан. Ему оставалось лишь терпеть.

Чарльз отчаянно пытался оставаться в сознании, пытался будить себя и чувствовал жажду убийства пилотов позади него.

20-миллиметровые орудия «Синденов» выстрелили, а «Санта Круз» скользнул в сторону вдоль поверхности океана.

Пули поднимали соленые брызги слева от самолета. Он летел так низко, что создавал волны.

Фана все еще сидела на заднем сидении, изо всех сил вывернув шею, и кричала Чарльзу:

— Чарльз, прости, Чарльз.

В ее голосе слышались слезы. Фана промокла под дождем, но лицо ее заливал не дождь. Она знала, что Чарльз сжимает рычаг управления, будучи в шаге от обморока. Но она не могла просто сидеть, ничего не делая. Единственное, что оставалось Фане – поддерживать сознание Чарльза. Продолжать говорить с ним без перерывов.

— Я такая бесполезная. Прости, прости, я просто багаж. – Она говорила вещи, с которыми нельзя было ничего поделать. Но она боялась, что, если перестанет говорить, Чарльз полностью отключится.

Время от времени Чарльз что-то говорил, хотя она не могла расслышать, что именно, и, действуя почти полностью инстинктивно, ускользал, менял скорости и избегал летевших сзади пуль.

Глаза Чарльза, все больше и больше заливаемые кровью, едва могли различить слоисто-кучевое облако впереди.

Это была их единственная надежда.

Он уже был на гране обморока. Но его инстинкты пилота посылали самолет к облачной горе.

Раненые крылья «Санта Круза» скользили сквозь дождь. Он был так близок к обмороку, но голос Фаны продолжал будить его.

Сидевшая за Чарльзом Фана поддерживала его. Перед его залитым дождем взором стоял образ юной Фаны в белом платье.

Фана из прошлого, с полем подсолнухов за спиной, плакала.

— Ну же, Чарльз.

Залитый кровью Чарльз слегка улыбнулся. Возможно, это и называют «волшебным фонарем». Он не отличал реальность от сна, но все равно ответил.

— Фана, ты плачешь?

Он вспомнил, что, когда обижал свинку, она спросила, плачет ли он, вынудив быстро вытереть слезы.

— Да, плачу. Я раздосадована, что ничего не могу сделать. Что я ничего не могу сделать в такой момент.

Хотя видел он нечетко, голос юной Фаны прозвучал ясно. Холод дождя и ветра стих, а голос Фаны, проникший в его сердце, грел.

— У меня есть просьба.

— Какая?

— Продолжай говорить со мной.

— Это не помешает?

— Вовсе нет. Мне кажется, я отключусь, если не буду тебя слушать.

— Хорошо, тогда о чем бы нам поговорить?

Четверка «Синденов» продолжала свою погоню. Они ждали его следующей ошибки. Пока Фана говорила, Чарльз сохранял сосредоточенность.

— Какие трудности. Я мало с людьми общалась. Можно задать вопрос?

— Хорошо, конечно.

— Почему ты летаешь?

Чарльз ответил на вопрос Фаны, петляя перед врагом.

— Потому что мне это нравится.

— Ты любишь войну?

— Если бы. Я люблю летать в небе.

— Конечно. Конечно, в этом и дело.

Взревели 20-миллиметровые орудия «Синденов». Но «Санта Круза» уже перед ними не было. Паря над океаном, самолет ускользнул вбок, подняв волны. Причина, по которой он повторял все снова и снова, крылась в том, что это был самый эффективный метод. Чарльз знал, что если разозлится и попробует сделать что-то другое, его подстрелят.

— В нашем случае, выбора у нас нет. Если начальство приказывает «садись в самолет и сражайся с врагом», только это нам и остается.

Пять разминувшихся с ним «Синденов» развернулись и появились слева. Другая пятерка самолетов, включая подбивший Чарльза, спустилась справа.

— Ты везешь меня в Эсмеральду, потому что тебе приказали?

Сознание Чарльза было мутным, но он полностью осознавал ситуацию. Словно он смотрел на свой и вражеские самолеты с высоты птичьего полета; его вело какое-то странное предчувствие.

— Это одна из причин. Но помимо этого никто в одиночку не пробивался через блокаду в центральном океане. Мне хотелось попробовать. Это стало важной причиной.

Он решил, что самолеты слева быстрее, и нажал на правую педаль.

— Хотя о твоих достижениях умолчат?

Самолет застонал.

— Мне все равно.

Пули изрешетили океан.

— Тебе не нужна слава?

Он знал, что это 7.7-миллиметровые пули. 20-миллиметровые у врага уже закончились, и запаса их не было.

— Отдай они ее мне, я, бы, конечно, принял, но и без нее проживу.

Самолеты справа нырнули вниз. Чарльзу даже не нужно было оборачиваться. Даже если его сознание плавало между этим миром и небытием, он полностью разбирался в происходящем в воздухе.

— Хотела бы я, чтобы эти слова услышало мое окружение.

Самолет скользил параллельно поверхности океана. Вражеские пули даже не задевали «Санта Круз».

Спустившиеся вражеские самолеты едва поднялись у самой поверхности океана.

— Когда летаешь так долго, как я, теряешь интерес к ценностной системе поверхности. Большинство пилотов считают так же.

Последний самолет не успел, рухнул в океан и был им проглочен, черное крыло с всплеском крутанулось в воздухе.

— Для Чарльза небо – это сокровище.

Кровь все еще сочилась из его виска, и он не мог собрать в державших рычаг управления руках силы, но сознание Чарльза относительно бодрствовало.

— Звучит весьма впечатляюще, – пошутил Чарльз.

— Я серьезно говорила. – Фана надулась.

— Временами поверхность мне кажется глупой. В небе нет сословий.

Его обзор застилал дождь. Он был ограничен. Но Чарльз ясно слышал дыхание, сердцебиение вражеских пилотов.

Пилоты «Синдена» спешили. Воздушный бой затянулся дольше ожидаемого, и они боялись и дальше преследовать «Санта Круз». Они ничего не говорили друг другу, но Чарльз был уверен, что пилоты пытались понять, не пора ли сдаться.

— Ты прав, я согласна.

«Санта Круз» танцевал с «Синденами».

— Все-таки, беженец-бестадо говорит с будущей императрицей.

Сколько бы «Синдены» ни стреляли, их действия предсказывались на два, три шага вперед. Пули летели мимо, цель уклонялась. Это было настолько бесполезно, что возникали сомнения, зачем они вообще в него целились.

— Мы не должны разговаривать?

И… «Санта Круз» наконец-то добрался до слоисто-кучевого облака.

Здесь воздушное пространство, царство дождя и ветра, было несравнимо более суровым, чем раньше. Если влететь в облако, воздух делили мощные нисходящие и восходящие воздушные потоки. Только самые самонадеянные пилоты осмеливались пролетать насквозь.

Чарльз просто продолжал лететь над океаном, сквозь грозу, потому что так врагу было трудно их преследовать. Затем он хотел залететь в облако, затягивая врага в еще более опасное воздушное пространство и заставляя сдаться.

Крупные капли дождя и шумные, жуткие волны заливали кабину. Без переговорной трубки они не могли продолжить разговор.

Зная это, Фана все равно закричала Чарльзу слова, которые никогда его не достигнут.

— Ты – человек, так же как и я.

Одновременно за стеклом кабины вспыхнула длинная крестообразная молния. После короткой задержки прогремел гром, и тень «Санта Круза» запечатлелась на волнах.

Чарльз не ответил. Но Фана была довольна, сумев сказать то, что ей хотелось сказать с начала путешествия. Дождь, ветер, молнии – ничего из этого больше не пугало Фану. Она поняла, не нуждаясь ни в каких доводах, что они смогут лететь вместе.

— Мы минуем облако, – пробормотал Чарльз.

После этого кто-то словно завесу опустил, и яркий солнечный свет залил кабину.

Мир, долгое время окрашенный в мрачный пепельный цвет, внезапно заполнился светом, стал ярче и разноцветнее, а перед глазами Фаны развернулось летнее небо.

— Ого, – выпалила она. Это была резкая, внезапная смена пейзажа.

Перед ней, позади самолета, уплывало прочь, отражая солнце, слоисто-кучевое облако, под которым они пролетели. Вершина облака под взглядом Фаны возвышалась серебристо-белой башней. Белизна в ясном летнем небе смотрелась успокаивающе.

А этих гнусных черных теней нигде не было видно. По лицу Фаны расплылся румянец облегчения.

— Смотри, враги ушли. Должно быть, сдались.

— Да, похоже на то, – проскрипел Чарльз, не оборачиваясь.

— Чарльз?

Его голос звучал слабее, чем прежде. Фана оглянулась через плечо, и ее глаза округлились.

— О, нет!

Посреди темных туч она не заметила; раны Чарльза были куда глубже, чем она думала. Из правого виска до сих пор сочилась кровь, разлетевшиеся осколки стекла впились в его лицо и плечи. Его комбинезон, чисто синий на рассвете, с правого бока окрасился в красный. А с сжимавших рычаг управления рук, вероятно, из-за стекла, капала кровь; дышал он прерывисто. Казалось, рычаг управления весит тонны.

Чарльз, пребывавший в состоянии между жизнью и смертью, пролетел через грозовое облако, уклоняясь от тысяч вражеских пуль. Фана не могла в это поверить.

— П-прости, я не замечала.

Огорченная, она нагнулась, выискивая то, что можно было использовать в качестве бинта.

Заметив парашют, выполнявший роль подушки, она разрезала его осколком стекла и наклонилась к переднему сидению.

— Пока и это сойдет. Позже придется тебя нормально перевязать.

С трудом перегнувшись через сидение, Фана перевязала раненый висок Чарльза. Затем она вытащила вонзившиеся в него осколки, один за другим. Руки Фаны, никогда не поднимавшие ничего тяжелее вилок и ножей, тут же порезались, окрасившись цветом роз.

— Фана, я в порядке.

— Пожалуйста, позволь мне хоть это сделать.

Фана высунула руку сквозь разбитое стекло кабины и выбросила осколки стекла. Кровь и стекло сложились спиралью, проносясь мимо самолета.

— Фана.

— Что?

— Твои руки изранены.

— Ты тоже ранен.

— Я в порядке, но не ты.

— Почему?

— Потому что ты станешь императрицей.

— Боже, Чарльз, разве не ты говорил, что в небе нет сословий?

— Да, но… – Чарльз проглотил свои слова.

Своим затуманенным зрением впереди он увидел необычное зрелище.

«Санта Круз» летел на высоте в 120 метров. Вдали под ними виднелась стена океанической воды.

Стена бесконечно тянулась вправо и влево. И сквозь водную пыль невозможно было разглядеть ее край.

Посреди того, что было плоским океаном, возвышалась высокая ступень. Океан был разрезан по одной линии; вода с более высокой части падала на более низкую, поднимая в воздух водную пыль.

— Великий Водопад. Наконец-то добрались.

В нетвердом голосе Чарльза слышалось облегчение. Миновав водопад, они окажутся в воздушном пространстве, за которое сражались силы Левама и Амацуками. Они выбрались с территории, бывшей полностью под властью Амацуками.

Чарльз обхватил правой ногой рычаг управления и толкнул его вперед. Его руки были так слабы, что по-другому сдвинуть тяжелый рычаг он не мог. Самолет натужно вздернул нос и начал подниматься под стон пропеллера.

Глаза Фаны были прикованы к водной стене. Великий Водопад был примерно в 1,3000 метров в высоту, а посередине была радуга. Тяжелый грохот падавшей воды отдавался вибрацией в самолет.

Фана видела его не в первый раз. Она неоднократно пролетала мимо. Но каждый раз ее охватывало чувство восторга.

Из-за существования Великого Водопада мир долго был разделен на две части, и, до изобретения самолетов пересечь его было нельзя. В то же время этот водопад стал причиной того, что авиация вытеснила морскую транспортировку грузов и захватила воздушное и водное пространство.

Если бы водопада не существовало, технологии авиации определенно не развились бы так сильно. Обычные корабли были куда эффективнее и экономичней для перевозки грузов. Хотя они могли преодолевать большие расстояния и перевозить больше груза, Великий Водопад им было не пересечь.

Кружа, «Санта Круз» поднимался над Великим Водопадом.

Теперь они были в западном океане. Чарльз снова опустил самолет к поверхности, стер залившую глаза кровь и посмотрел на шкалу высоты. Хотя океан был прямо под ними, там значилось 1,350 метров. Пальцем переместив стрелку на 10, он снова поднялся выше.

Чарльзу хотелось спать. Ослабь он внимание, потерял бы сознание и сразу отключился. Недостаток кислорода из-за нахождения на большой высоте, кровопотеря от ран и нехватка сил, вызванная сильной сосредоточенностью; все это делало его невероятно вялым.

Отгоняя сон, он оглядел океан.

Где-то в этом океане он должен был найти Сиерра Кадис. Но в этих одиноких водах не было никакой земли.

До сих пор Чарльзу нужно было просто лететь на северо-запад, поскольку в итоге он бы наткнулся на Великий Водопад. Сиерра Кадис должен был стать его следующим ориентиром.

Он знал, что на северо-востоке и юго-западе от него должны быть острова, но он не знал, куда лететь. Ему надо было лететь вдоль Великого Водопада, определяя свое местонахождение по форме водопада, облаков, цвету поверхности океана и прочим приметам.

Наконец, солнце начало садиться, окрашивая небо в фиолетово-синий.

Краем своего затуманенного зрения он заметил скопление островов.

Место отдыха на третью ночь, архипелаг Сиерра Кадис, семнадцать островов различного размера. Он сможет отдохнуть в относительной безопасности.

Облизнув сухие губы, он использовал остатки своих сил, чтобы посадить самолет на поблескивавший серебром океан между островами.

«Санта Круз» нырнул к зеленому острову, окруженному отмелью.

Они пережили еще один день. Он столько раз думал, что все кончено, и готов был сдаться. Но он до сих пор продолжал лететь. А Фана все еще была жива. Разведывательный самолет «Санта Круз» смог уйти от вражеского флота и четырнадцати вражеских «Синденов».

Чарльз подумал об этом своим стылым разумом и довольно улыбнулся. Глянув на серебро океана внизу, он выпустил рычаг управления, переключил аккумулятор в режим подзарядки, вздохнул и погрузился в глубокий, глубокий сон.