Привязанность: Зов короля (Книга первая) (Новелла) - 1.2 Глава

Если бы он подружился с кем-то конкретно, случились бы неприятные вещи, например, люди подумали бы, что это несправедливо, что он дружит только с этим человеком и завидовали бы ему, этот человек проявил бы неоднозначное желание монополизировать, и между ними возникли бы конфликты. «Группа Така-кун» и «Группа Кизу-кун».

…

В начальной школе он еще не очень хорошо разбирался в подобных ситуациях, поэтому пережил достаточно горького опыта.

Принимая это как урок, в средней школе, независимо от человека, он сохранял беспристрастное отношение ко всем без исключения.

Единственным исключением был Мичиру Камияма, и когда он отвечал людям, что Мичиру был «Особенным, потому что они были друзьями детства», они спрашивали «Это так?»

Такахито также знал, что есть люди, которые в глубине души считают их «несовместимыми». По этой причине Мичиру также подвергался издевательствам, и ему часто советовали: «Из-за твоего роста тебе следует подружиться с более подходящими людьми».

Это была ненужная помощь.

Насколько знал Такахито, не было другого человека, столь же искреннего и мудрого, как Мичиру. Чтобы удержать равновесие, Бог также даровал ему высшего уровня неуклюжесть… так Такахито думал. Кидзуки был того же мнения.

Тем не менее, старшая школа была расслабляющей, потому что не было таких больших ссор, какими они были в средней школе. Если бы он не пользовался социальными сетями или не входил в какие-либо онлайн-круги, он мог бы почти полностью оставаться вне сложностей человеческих отношений.

Что касается и внеклассных мероприятий, поскольку он продолжал оправдываться тем, что «его родители строго следят за комендантским часом», в последнее время его уже не приглашали так настойчиво, как раньше.

— «Така, ты больше не будешь сдавать пробный экзамен за пределами школы?»

Мичиру поднял уже законченную тему.

— «Не буду».

Судить о вещах после того, как он попробовал испытать их сам, такова была политика Такахито.

Больше, чем другие, он также обладал сильным любопытством и тщеславием. Так было уже очень давно. Как сказал его отец, так было с самого детства.

Ради удовлетворения этого любопытства, чтобы сразу увидеть, что это за штука, он попытался сдать пробный экзамен за пределами школы. В результате, с тех пор как он узнал, он был в пределах сферы возможности попасть в самые лучшие университеты, и после того «я понял что это такое», он не планировал сдавать экзамен во второй раз.

Стремясь получить хотя бы немного более высокий университетский уровень, его одноклассники впали в отчаяние, но Такахито чувствовал себя мало увлеченным в таком соревновании.

Или, может быть, ему следовало сказать: что бы это ни было, он не может увлечься этим. Он не мог быть страстным. Его любопытство было сильным, однако, как только оно было удовлетворено, оно вскоре полностью остывало.

Обычно он держал свои оценки в пределах трех лучших в своем году. Когда дело доходило до физических упражнений, он играл вторую скрипку своему старшему брату-близнецу Кидзуки, но это не было похоже на то, что он уступал людям.

Но они оба не прилагали серьезных усилий. Если они проявят стопроцентный потенциал, которым обладают как оборотни, ситуация станет очень сложной.

Он был волком, который вымер более ста лет назад в Японии.

Рожденный в семье Дзингудзи, в которой текла такая кровь, с тех пор как он осознал свое окружение, он поставил подавление своей истинной силы на первое место. Поэтому он продолжал скрывать свое истинное «я».

Потому что, если он этого не сделает, он не сможет жить среди людей.

Ради сосуществования с людьми он мог поступить только так.

Это было вбито в него с раннего детства, и благодаря приобретенной им силе самообладания, в настоящее время в нем не было ничего подозрительного, и все шло спокойно.

Умеренно читая ситуацию, не выпуская на волю экстраординарных вещей, не было никаких несчастных случаев или неприятностей.

У него было спокойствие и покой, а потому скучная и однообразная школьная жизнь.

В своем умеренном счастье он проводил скучные дни.

Целыми днями он скрывал свое истинное «я», подавлял волчьи инстинкты и затаивал дыхание.

Этот вопрос был ему очень хорошо знаком, но он пришел ему в голову без предупреждения.

До конца старшей школы? Пока он не окончит университет? А потом, после этого?

Он не знал, но было ясно, что он будет продолжать удерживать в себе оборотня…

Вечность.

Осознав, что его настроение падает, когда он думает об этом, он встревоженно покачал головой

Чтобы вырваться из спирали непродуктивности, он заговорил с Мичиру, который сидел рядом с ним.

— «Что касается тебя Мичиру, если это математика и естественные науки, то ты точно будешь в топ — 5?»

— «Наверное… Я не знаю».

Мичиру говорил уклончиво с двусмысленным выражением лица.

Если и был кто-то, кто мог победить его, то только Мичиру. Однако для Мичиру разница между предметами, в которых он был силен, и теми, в которых не был, была экстремальной, и из-за этого он не выделялся в общем рейтинге результатов тестов в школе. Его уровень был таков, что он едва не выпал из топ-30. Но если бы речь шла о разных предметах, то было ясно, что он войдет в топ-5 всей страны.

Однако, несмотря на то, что Такахито пригласил его в прошлый раз, Мичиру упрямо отказался пройти пробный тест. Вероятно, он не хотел предавать огласке свои предполагаемые оценки и выделяться.

Его позиция была похожа на позицию Такахито, но по другой причине.

Мичиру, который был слаб к чрезвычайному давлению, боялся, что школа будет возлагать на него чрезмерные надежды.

Поскольку эта академия имела тенденцию относиться к своим талантливым людям, которые давали результаты, будь то в учебе или спорте, как к «рекламе» нельзя было сказать, что это был нелепый страх.

«Академия Мэйко», которую посещали Такахито, его старший брат-близнец Кидзуки и Мичиру, была частной старшей школой с самой богатой историей в округе. Мама Такахито и его дядя Такао, который был на год младше его мамы, также были выпускниками этой старшей школы. Школу расхваливали за их литературное и военное искусство, уровень студентов, поступающих в известные университеты, был высок, и было также много учеников, активно занимающихся межшкольными соревнованиями.

Курсы повышения квалификации и спортивные курсы были разделены, но тот, который посещали эти три человека, был курсом повышения квалификации. Однако в рамках этого они принадлежали к так называемому классу «специальной поддержки», который состоял из 30 человек с высшими оценками.

Кидзуки, который был еще одним членом специального класса, старшим братом-близнецом Такахито и другом детства Мичиру, вылетал из класса одновременно с окончанием пятого урока и мчался в спортзал.

Это было потому, что с самого начала старшей школы Кидзуки вступил в баскетбольный клуб. Как и следовало ожидать, его вскоре взяли в основной состав, и, хотя он был первокурсником, он стал непоколебимым асом. Однако он не раскрыл всей своей силы. Самое большее, может быть, около половины.

Когда Кидзуки начал свою клубную деятельность, Такахито спросил его:

— «Зачем? Есть ли смысл, если ты не можешь приложить все свои усилия?»

На это Кидзуки ответил:

— «Это потому, что играть в баскетбол со всеми весело».

— «Хоть я и не могу показать свою полную силу, мне нравится тренировать свое тело, и вообще это весело участвовать в клубных мероприятиях с другими.».

В таких случаях, несмотря на то, что они были близнецами, Такахито думал, что у него и его старшего брата характеры были очень разными.

Скорее всего, Кидзуки очень давно мечтал попасть в спортивный клуб. Однако, поскольку в средней школе его способность контролировать себя все еще была нестабильной, он не получил разрешения от их дедушки и двоюродного дедушки.

Как только он стал старшеклассником и этот запрет был снят, начались дни, наполненные баскетболом, как будто он потерял всякую сдержанность.

Мичиру, который не мог вернуться домой вместе с Кидзуки, выглядел одиноко. Потому что в начальной и средней школе они всегда были втроем после школы, независимо от того, где они останавливались, это чувство можно было понять.

Вот почему, чтобы Мичиру не чувствовал себя одиноко, Такахито позаботился о том, чтобы по крайней мере они вдвоем вернулись домой.

У Такахито тоже была возможность вступить в клуб, связанный с культурой, и на практике его часто приглашали, но он всем отказывал. Если бы он включился в клубную деятельность, то время, проведенное вместе с членами клуба, увеличилось бы, а расстояние между ними сократилось.

Это было бы нежелательно. Сам Такахито, в отличие от Кидзуки, не был искусен в человеческих отношениях.

Если бы он подошел к кому-то, то другой человек обязательно пострадал бы потом…

Что касается его самого, то если у него есть брат Кидзуки и Мичиру, то этого вполне достаточно. Впрочем, тот факт, что мы оборотни, остается тайной даже для Мичиру…

Тут уж ничего не поделаешь. Если тайна будет раскрыта, он потеряет своего единственного близкого друга.

Пока он тщательно обдумывал подобные вещи, они наконец добрались до входа. Открыв шкафчик для обуви, Такахито заметил розовый конверт, лежащий поверх обуви, и сосредоточенно нахмурился.

Он думал, что в наши дни любовные письма в шкафах считаются несколько старомодными, но так как он сам не давал свой адрес электронной почты это был, вероятно, единственный способ.

Такого рода подход со стороны девочек был постоянным со времен начальной школы.

Несмотря на то, что он продолжал отвергать их, не было никаких пауз, и с его репутацией никого не преуспевшего и никем не поколебленного, он не понимал менталитета этих девушек, которые хотели повернуть его вспять.

Он также не мог понять девушек, которые писали «мне очень нравится Така-кун!», несмотря на то, что ни разу с ним не разговаривали.

Среди его одноклассников были завистливые парни, которые говорили что-то вроде: «Ну разве это не мило, ты же популярен. Как и следовало ожидать, внешность — это большое преимущество. Даже оставаясь таким молчаливым, они называют тебя не иначе как «такой крутой!».

Он не мог объективно оценить собственную внешность. Единственное, что он мог сказать, так это то, что на самом деле он не был похож ни на одного из своих родителей, но если бы его заставили ответить, он бы сказал, что, вероятно, пошел в своего деда. Напротив, он чувствовал, что Кидзуки был больше всех похож на обоих родителей. Другими словами, он и его близнец не походили друг на друга ни внешне, ни по характеру.