Прорываясь сквозь облака (Новелла) - 13 Глава
«Заместитель капитана Янь! Заместитель капитана Янь! Есть новости от Гао гэ!»
Девушка-стажер из полиции подбежала к машине, и её крик резко оборвался, а рот комично округлился.
В углу, скрытом от посторонних глаз, между ограждением шоссе и автомобилем, Янь Се продолжал прижимать Цзян Тина к двери машины. В этот миг они синхронно на неё обернулись.
Три пары глаз в течение нескольких секунд безмолвно смотрели друг на друга.
Янь Се приглушённо кашлянул. Отступив на шаг, он поправил свою одежду и спросил: «Что там?»
Цзян Тин поспешно открыл дверь и нырнул в автомобиль Янь Се, не произнеся ни единого слова, словно только что совершенно ничего не произошло. Стажёрка всё ещё была ошарашена. В её голове продолжали мелькать бесчисленные зацензуренные размытыми пикселями сцены 18+, пока Янь Се, наконец, окончательно не потерял терпение: «Эй! Я с кем тут разговариваю?!»
«О, да! Да! — молодая женщина слегка встряхнулась, после чего вытянулась по стойке смирно. — Докладываю заместителю капитана Яню! Гао гэ из выездной следственной группы сообщил, что они обнаружили важные вещественные доказательства в доме подозреваемого Ху Вэйшэна: несколько журналов и учебников по экспериментальной химии, а также перепрошитый iPhone последней модели. Они подозревают, что это могут быть вещи из рюкзака жертвы».
«Они уже отдали телефон техникам на восстановление?»
«Конечно! Глава отдела технической криминалистики Хуан сказал, что с айфонами непросто иметь дело. А еще они сначала должны восстановить данные с компьютера, раздобытого командой заместителя капитана Циня, который связан с делом о незаконном обороте наркотиков, потому что разрешение на это было получено раньше. Поэтому новостей о телефоне, найденном в доме Ху Вэйшэна, возможно, придётся подождать до вечера или до завтрашнего дня».
«Тогда ладно, — Янь Се прищурился, глядя в небо, а потом повернул голову и крикнул. — Большой Пёс!»
«Ну в конце-то концов! Зови меня начальник Гоу!» — донёсся издалека громоподобный рёв Гоу Ли.
«Ты скоро закончишь?»
«Пока ещё рано об этом говорить. Хорошо бы управиться до наступления темноты!»
Янь Се ответил: «Это точно! За эти дни я уже весь провонял. Если этот старший* в ближайшее время не попадёт в душ и не поспит, то он может внезапно умереть от сердечного приступа на службе у народа». (* Лао-цзы, высокомерно говорит о себе в третьем лице)
Не успел он ещё закончить фразу, как сердцебиение стажёрки ускорилось за три удара. Её большие круглые глаза беспрестанно возвращались к машине, всматриваясь в салон, и частота их моргания была подобна паре порхающих пчелиных крыльев.
Глядя на неё, Янь Се уверился, что только что она уловила только два ключевых слова: «душ» и «спать».
«Приди в себя!» — шёпотом упрекнул её Янь Се и удалился под её обиженным взглядом.
В системе общественной безопасности Янь Се был горячим кандидатом на роль идеального зятя, ну… раньше был. На пике его популярности в каждом подразделении города Цзяньнин были женщины-коллеги, тайно влюблённые в него. Всё доходило даже до того, что руководители провинциальных департаментов лично связывались с ним, чтобы выступить в роли сватов.
Однако Янь Се продолжал доводить красавиц из полиции до слёз из-за малейших ошибок и даже заставлял их являться на место происшествия, чтобы те помогали в транспортировке разложившихся тел, словно это было в порядке вещей. С тех пор, как из-за Янь Се из полиции ушло несколько стажёрок, всё его великолепие утекло на восток*, чтобы уже никогда не вернуться.
(* почти все реки Китая текут на восток)
Всю свою жизнь Янь Се был твёрдо убеждён, что знаменитости никогда не делают пластических операций, а на фотографиях звёзд нет ни следа фильтров и фотошопа. Этот опытный ценитель стройных талий и длинных ног, казалось, от природы был идеальным образцом мужского шовинизма.
На самом деле, длинные ноги Цзян Тина, второго главного героя фантазий маленькой стажёрки, были единственной частью тела, которая соответствовала стандартам красоты Янь Се.
***
В час пик после завершения рабочего дня третье транспортное кольцо было забито плотным потоком машин. Янь Се спокойно вёл свой Phaeton, но тут ему начал беспрестанно сигналить другой автомобиль, который нагло пытался перестроиться на его полосу и втиснуться перед ним.
Красивое лицо Янь Се помрачнело, он громко просигналил в ответ и высунул голову в окно: «Куда ты лезешь! Иди к чёрту! Не пущу!»
«Такой дерзкий на паршивом Volkswagen?! Если у тебя действительно много бабла, зачем тебе стоять в пробках? Купи себе вертолёт!»
Янь Се огрызнулся в ответ: «Ты думаешь, этот старший не может себе его позволить?!»
Средний палец высокомерно высунулся из окна Chery QQ. Затем машина резко просигналила, набрала скорость и втиснулась в промежуток меньше полуметра между бампером Phaeton и задней частью автомобиля, стоящего перед ним.
Эта череда молниеносных манёвров была настолько захватывающей, что Янь Се едва не покрылся от испуга холодным потом. Он немедленно врезал по тормозам, останавливаясь и уступая дорогу автомобилю, отчего громкие гудки, доносящиеся из-за его спины, мгновенно превратились в волну протеста.
«Я трахал всю твою семью! — Янь Се был в ярости. — Лао-цзы ехал…»
Цзян Тин спокойно произнёс: «Кричи громче. Расскажи всему миру, что ты сидишь за рулём Phaeton, и тогда вся дорога вскоре обгонит твою машину, потому что ты боишься поцарапать её больше, чем они. Попробуй, если не веришь мне».
«……»
Янь Се сердито поднял окно своей машины, прячась от победного выхлопа Chery QQ.
Тем временем Цзян Тин сидел в элегантной и расслабленной позе. Обе его руки были сложены на коленях, и ни малейшего признака беспокойства не было видно на его лице. Янь Се несколько раз взглянул на него в зеркало заднего вида, и чем больше он смотрел на этого человека, тем больше злился.
«Ты не мог сесть спереди?» — спросил он.
«С чего бы это?»
«Сидишь тут на заднем сиденье и думаешь обо мне, как о водителе DiDi?» (* самое популярное китайское приложение вызова такси)
«Я бы не осмелился. А теперь, заместитель капитана Янь, не мог бы ты высадить меня на перекрёстке впереди?»
«И куда ты собрался? В департамент общественной безопасности города Гунчжоу?»
Цзян Тин перевёл взгляд на окно и замолчал.
Янь Се фыркнул. Именно в этот момент машина впереди него начала двигаться, и, прежде чем он успел осознать это, ещё одна Toyota свернула c левой полосы, протискиваясь в его ряд. В итоге ему оставалось только беспомощно смотреть на пропущенный зелёный свет.
«Бл@#*&*…» — Янь Се так привык водить полицейскую машину, что практически задохнулся от ярости после того, как его снова обогнали, и в итоге он вообще отказался от мысли добраться до города. Увидев брешь на развилке дороги, поворачивающей направо, он сразу же развернулся, чтобы протиснуться через полосу, и помчался вниз, вызвав у водителя BMW испуганный гудок.
Три секунды спустя кипящий от гнева Янь Се поехал в направлении, противоположном центру города.
***
Микрорайон “Хубинь” был высококлассным жилым районом, построенном в Цзяннине пару лет назад. Развитая инфраструктура и прекрасные искусственные ландшафты соответствовали выдающейся цене на это жильё.
Казалось, что Янь Се был не очень хорошо знаком со здешними дорогами, так как он довольно долго кружил по району. В конце концов он нашёл въезд на подземную автостоянку. Припарковав машину, мужчины поднялись на 18-й этаж, воспользовавшись лифтом, и только после третьей попытки Янь Се удалось подобрать правильный ключ от двери.
«Что такое? Заходи, — сказал озадаченный Янь Се. — Это действительно мой дом. Тебя не накажут за взлом и незаконное проникновение».
«……»
Цзян Тин медленно вошёл внутрь, и Янь Се закрыл за ним дверь с громким «бах!».
«Диван, телевизор, вода в холодильнике, — указал Янь Се, параллельно расстёгивая рубашку. — Я собираюсь принять душ. Сиди здесь, жди меня и не двигайся. Мы поговорим, как только я закончу. Берегись, ведь если я вернусь и обнаружу, что ты сбежал…»
Мужчина остановился, оглянулся на Цзян Тина, и уголки его губ изогнулись в злобной усмешке.
Цзян Тин поднял бровь.
«…чёрной рамочки вокруг твоего имени во внутренней сети общественной безопасности больше не будет».
Янь Се неожиданно изобразил над головой двумя руками знак сердечка, с улыбкой отвернулся, стянул рубашку, обнажая крепкие мышцы спины, и зашвырнул рубашку в комнату, а затем направился в ванную, размахивая полотенцем.
Цзян Тин впервые обратил внимание на вспыльчивого Янь Се несколько лет назад не потому, что тот проявил себя во время операции и порвал в бою наркодилера, а потому, что когда по завершению операции дело дошло до заслуг, он совершил серию бесстрашных выступлений в стиле “кто осмелится присвоить себе мою заслугу, над могилой того я расплескаю кровь на три фута*”. (* чи = китайский фут, 0,32 метра)
В то время до него доходили слухи о молодом криминалисте с сильной фамилией* и внушительной поддержкой за спиной. Вот только его семейный фон не был связан с системой общественной безопасности, а значит, его семья должна была быть просто чертовски богатой.
(* Сильная фамилия, потому что 严 — иероглиф его фамилии имеет значение “сильный, жёсткий, решительный, строгий”)
Что же касается причины, по которой Янь Се вместо того, чтобы водить спортивные автомобили и трахать горячих моделей, решил стать следователем в полиции, выбрав профессию, где для исполнения служебных обязанностей не было бы достаточно даже восемнадцати жизней, то Цзян Тин не стал об этом расспрашивать.
В то время ему приходилось слишком много думать и планировать, целыми днями прокручивая в уме всевозможные стратегии, так что на самом деле было довольно удивительно, что он смог запомнить такого человека, как Янь Се.
Влажные чёрные волосы Янь Се торчали во все стороны, отчего он казался особенно заносчивым. Повернувшись лицом к зеркалу, он немного подровнял свои волосы ножницами. Несколько раз перепроверив, что с обеих сторон они были одинаковой длины, мужчина вернулся в гостиную, вытирая волосы полотенцем.
Там он увидел Цзян Тина, удобно устроившегося на диване. Тот медленно листал неизвестно откуда взявшуюся книгу, а на столе перед ним стояла чашка горячего чая, от которой вверх поднимались завитки пара.
«Эй, — выпалил Янь Се, — кто разрешил тебе шариться по моему кабинету?»
«Карл Юнг, «Красная книга», — Цзян Тин закрыл книгу, осторожно бросил её на журнальный столик и спросил. — Ты понимаешь, о чём она?»
Бросив взгляд на кроваво-красную обложку, Янь Се попытался вспомнить, когда он её купил. Вероятнее всего он купил её на распродаже в Dangdang* в комплекте с другими книгами для того, чтобы украсить ими свой кабинет. В конце концов, было довольно неловко оставить пустой книжную полку из цельного дерева стоимостью более 900 000 юаней. (* полка за 9 млн. руб. 🙄)
(*Dangdang — один из крупнейших китайских онлайн-маркетов)
«Конечно не… — Янь Се умолк, когда его взгляд встретился с улыбающимися глазами Цзян Тина, и тут же поправился, — Разумеется, я понимаю. Ты смотришь на меня свысока?»
Цзян Тин слегка улыбнулся.
Янь Се бросил полотенце, которым он вытирал волосы, на спинку стула и развернул его, после чего он с величественным видом уселся перед Цзян Тином и оценивающим взглядом прошёлся по нему с головы до ног.
Хотя Цзян Тин был немного старше Янь Се, на первый взгляд это было трудно определить. Он принадлежал к тому типу людей, что с юности уделяют очень много внимания самодисциплине и своему здоровью. Его чувство присутствия было в значительной степени более сдержанным, чем у Янь Се. Этот мужчина обладал уточнённой и интеллигентной внешностью, так редко встречающейся среди служащих уголовной полиции.
«Почему ты стал полицейским?» — неожиданно спросил Янь Се.
Этот вопрос был абсолютно бессмысленным, поскольку Цзян Тин не потрудился прямо ответить на него и вместо этого задал мужчине тот же самый вопрос: «Почему ты стал полицейским?»
«Молодые парни, что учатся без усердия, становятся младшими братьями капитана полиции, — усмешка Янь Се стала откровенно поддразнивающей. — Ты же сам это знаешь, капитан Цзян».
Он впервые назвал Цзян Тина капитаном.
«Я не знаю, — ответил Цзян Тин. — Я просто не прошёл по баллам в тот университет, в который хотел».
Янь Се решил больше не унижать себя и подождать более подходящей возможности, чтобы спросить у Цзян Тина, куда он хотел поступить в первую очередь.
Он взял чашку чёрного чая, который заварил Цзян Тин, и без колебаний сделал глоток, после чего отметил: «А ты разбираешься в чаях. Если я правильно помню, этот сорт стоит около тысячи юаней за пятьдесят граммов. Я бы просто остановился на пакетике Липтона».
На что Цзян Тин невозмутимо ответил: «Я не пытался воспользоваться тобой. Но это и так уже был самый дешёвый чай, который я нашёл в твоей чайной коробке. Я даже не осмелился прикоснуться к тому старому блину пуэра “Лаотунсин”*». (* коллекционный чай, точная цена неизвестна, так как он продаётся в основном на аукционах, скажем так — запредельно баснословная😅)
Вздохнув, Янь Се сказал: «Эх, ты мог его пить. Разве чай не предназначен для того, чтобы люди его пили? Если бы не та ужасная пробка на дороге, то я бы не переступил порог этого дома в ближайшие год-полтора, а то и вовсе несколько лет, и этот чай достался бы крысам. Честно говоря, застройкой этого жилого массива занималась моя семья, и отделка квартиры так себе, что довольно забавно».
Цзян Тин, казалось, нашёл слова Янь Се довольно интересными, он принял более удобную позу и улыбнулся: «Нет, я не посмею смеяться».
«Не посмеешь? Тогда позволь мне сказать тебе кое-что ещё более смешное. Знаешь, почему я решил стать полицейским?»
Цзян Тин не ответил, но Янь Се, казалось, это ничуть не смутило, и он спокойно продолжил: «Я ненавидел учиться, когда был ребёнком. Большую часть времени я просто прогуливал занятия и болтался с парнями. Я даже не помню, сколько раз я оказывался в полицейском участке только за драки. У моей семьи есть маленький угольный бизнес, поэтому у меня всегда была небольшая сумма денег. И хотя благодаря этим деньгами мне всегда удавалось вытащить себя, однако возраст не удержать на месте, и с каждым годом я становился всё старше, пока мне наконец не исполнилось 18. А в этом возрасте человек, как известно, может быть привлечён к уголовной ответственности. Тогда начальник районного отделения полиции пришёл к моему отцу и сказал: “Знаете, у вашего мальчика, который так часто ест и спит в полицейском участке, отныне есть только два пути. Либо подвергнуться славной демократической диктатуре народа, либо с честью участвовать в ней”».
Цзян Тин сказал: «Либо отправиться в тюрьму, либо стать полицейским».
«Именно, — Янь Се выглядел так, как будто немного этим гордился. — Тогда я подал заявление в полицейскую академию и успешно окончил её с 336-ым местом на факультете подготовки следователей, и в итоге благополучно стал почётным участковым. Кстати, на моём потоке факультета обучалось более 380 студентов».
Глядя на выражение лица Янь Се, Цзян Тин уверился, что тот просто пытался объяснить, что он не был на последнем месте.
«Во время службы я помогал ловить телефонных мошенников, извращенцев, щупающих задницы девушек в автобусах, выступал посредником между парами, что ссорились в соседнем районе, лазил по окнам и отпирал двери для стариков, забывших свои ключи, и всё тому подобное. Самое большое дело, которое у меня было в те годы — это погоня за воришкой, укравшим сумку, за которым мне пришлось бежать четыре квартала. В конце концов прижав грабителя к земле, я обнаружил при нём небольшой пакетик белого порошка. Благодаря этому меня впервые за четыре года службы в полиции публично похвалили. Я был на седьмом небе от счастья и вскоре подал прошение своему начальнику с просьбой о смене должности. Я хотел присоединиться к районному подразделению по борьбе с наркотиками и стать частью их команды».
Янь Се глотнул чая и медленно сказал: «Но отдел по борьбе с наркотиками мне отказал».
Цзян Тин не стал утруждать себя комментариями.
Никто не знал наверняка, почему именно подразделение по борьбе с наркотиками отказалось взять Янь Се. Возможно, потому, что его “послужной список” до восемнадцати лет был чересчур славным, или его оценки в полицейской академии были слишком плохими, или просто из-за того, что члены его невероятно богатой семьи, вероятно, сошли бы с ума, если этот представитель второго поколения однажды стал бы жертвой героического подвига.
«Я действительно хотел присоединиться к подразделению по борьбе с наркотиками, но ничего не мог поделать с тем, что они не хотели меня видеть. В то время антинаркотические силы города Гунчжоу проделывали невероятную работу. Каждый год их отдел упоминался и восхвалялся национальной системой общественной безопасности. Люди с завистью смотрели на них. Поэтому в конце концов я просто подал заявление с просьбой о переводе в Гунчжоу».
Янь Се сделал паузу на секунду, и в его голосе послышались игривые нотки: «Угадай, что тогда случилось?»
«Отдел уголовного розыска подходит тебе больше, чем наркоконтроль. Я бы сказал, что ты в нём как рыба в воде», — спокойно сказал Цзян Тин.
Янь Се проигнорировал его комментарий.
«… На третий день после того, как я подал этот запрос, заместитель начальника управления Вэй Яо, которого когда-то перевели из городского бюро в местное отделение для оттачивания его навыков, тот самый полицейский, что ловил меня более десятка раз и уговорил моего отца заставить меня подать заявление в полицейскую академию, попросил меня отозвать это заявление. Он сказал, что он не даёт мне разрешение на перевод в Гунчжоу и что я немедленно отправляюсь с ним в городское бюро общественной безопасности для работы в уголовном розыске. Знаешь, что он ещё мне тогда сказал?»
Глаза Цзян Тина слегка сузились.
Янь Се наклонился вперёд, упираясь локтями в бёдра и сцепив пальцы вместе, и посмотрел на Цзян Тина так, словно собирался улыбнуться, но не сделал этого.
«Он сказал, что воды Гунчжоу слишком глубоки и посторонние могут легко утонуть в них, особенно такие, как я. И что я не должен думать, что могу забраться туда по шею только потому, что моя семья богата. Даже если у моей семьи достаточно денег, чтобы купить весь Цзяньнин, как только я войду в Гуанчжоу, то, возможно, я даже не смогу вернуться в целости и сохранности».
«Если прикинуть, то в тот год, когда он сказал мне это, ты уже должен был стать руководителем подразделения по борьбе с наркотиками… И ты спокойно работал в таком месте, откуда люди не могут даже “вернуться в целости и сохранности», чувствуя себя, словно рыба в этой глубокой воде. А теперь я бы хотел взять интервью у капитана Цзяна. Что ты чувствуешь сейчас, оглядываясь назад?»