Ради своей дочери я смогу победить даже короля демонов (Лайт-новелла) (Новелла) - 7 Глава

С приближением дня свадьбы брата Дейла Тислоу становился беспокойнее с каждым днем. В этой деревне было мало развлечений, и такое большое событие, конечно же, стало особенным для жителей, а в центре всеобщего внимания был один единственный парень — сын главы деревни. Очевидно, что церемония будет грандиозной. Их ожидания чуть ли не сносили им голову.

Каждый житель дома в Тислоу оделся в лучшие наряды, и они также подготовили подарки для главных людей всего события. Вся деревня была переполнена праздничной атмосферой.

Латину одели в лучшее платье семьи Дейла, которое прекрасно на ней смотрелось. Праздничный наряд был сшит таким образом, чтобы он хорошо сидел на человеке, даже когда он подрастет. Кофта требовала к себе особого внимания, а остальное можно было просто укоротить, чтобы она хорошо смотрелась на маленькой девочке.

Латина была рада своему платью, сидя в комнате бабушки Вен. Этим вечером она либо находилась в комнате Дейла, либо в гостиной, ведь прошлые дни обычно все время находилась в основном на кухне. К слову, теперь Латина могла спокойно спать в соседней комнате. Как и всегда, она оставалась в комнате Дейла до того, пока не захочет спать, а потом говорит: «Спокойной ночи», и идет в другую комнату. После ей требуется всего-то три секунды, чтобы уснуть.

— Все!

— Дай-ка мне взглянуть…

Закончив подшивать юбку, Латина протянула ее к бабушке Вен с ярким выражением лица. После проверки швов она дала ей свое одобрение.

— Неплохо.

— Правда?

— Ага. Кто тебя научил? Уж точно не мой внук-болван, да?

— Мама моей подруги.

Латина гордо улыбнулась, и затем волосы девочки были взъерошены. Бабушка Вен словно привязалась к ней и любила ее баловать. В некотором смысле она была куда более щедрой, чем Дейл, но даже в таком случае Вендельгард понимала, когда нужно быть строгой. Дейл всегда хвалил ее несмотря ни на что. Это делало ее счастливой, но такой девочке, как Латина, которая была переполнена мечтой стать умелой, она чувствовала себя куда более счастливой, получив одобрение от Кеннета либо от бабушки Вен. Вместо того, чтобы быть высокомерной, Латина готова принять замечания или даже критику.

— Когда появится невеста?

— Когда она выйдет из другой деревни, остановится возле входа в нашу деревню и позаботиться об остальных мелочах, а мы в это же время займемся своими делами. Перед тем, как она войдет в наш клан, ей придется принять наши традиции.

— Латина понимает. Она видела свадьбу в Кройце в храме Колмозея.

Ахмар являлся главный богом Лабанда, но, помимо того, что он руководил сбором урожая, Колмозей был богом, которому люди молились за благополучие потомков. Следуя логике, он также наблюдал за свадьбами. Даже если не было священника с его божественной защитой, почти в каждой деревне или в каждом городе имелось такое место, где бы ему поклонялись — именно по этой причине они также служили местами для проведения свадеб.

— Наши традиции слегка отличаются от обычаев, проводимых в городе.

— Латине не терпится это увидеть! — радостно сказала она, прижимая юбку к груди.

У Тислоу была своя культура, и это касалось не только обычаев, но и их одежды. К этим юбкам пришивались ленточки. На официальные мероприятия и мужчины, и женщины носили жилеты поверх рубашек и блузок, и все это дело они подвязывали поясами, который был украшен вышивкой, дополняя наряд. Поскольку они служили богу земли, они вышивали на них цветочные узоры. Это занимало совсем немного времени. Такая вышивка передавалась из поколения в поколение, и матери уделяли этому много времени, чтобы научить своих детей.

Латина с нетерпением хотела надеть ее на себя. Она ведь была девочкой, и поэтому, конечно же, ее интересовала мода.

— Оно хорошо смотрится на Латине? Оно не выглядит странным?

— Ты очаровательная девочка, Латина. Оно прекрасно на тебе смотрится.

— Ты очень милая, Латина, — добавил Дейл, и его замечание ничем не отличалась от замечания его матери.

— Угу.

— Наша одежда выглядит очень свежо на тебе, Латина.

— Угу.

— Ты будешь выглядеть даже лучше, чем сама невеста!

— Угу.

— Эй, ты дурак, брат! И ты тоже, бабушка! Прекратите!

Это был день самой свадьбы, когда Йорк играл роль мужчины напротив его бабушки и его брата.

Латина надела свой наряд, который был официальным нарядом на всех мероприятиях Тислоу, и кружилась перед Дейлом, не в силах сдержать свою радость. По традиции на ее груди висела большая, украшенная драгоценными камнями брошь. И не мудрено, ведь жители Тислоу также были хороши в ювелирном ремесле. Латина, конечно же, просто позаимствовала его, но это было поистине великолепное украшение, которое только и подчеркивало ее принадлежность к главной семье клана деревни.

Незамужние мужчины и женщины также надевали на свои наряды цветы как часть украшения. Женщины закрепляли их в волосах, а мужчины — на шляпах. Различия между теми, кто был уже женат, и теми, кто не был, также хорошо читались на их узорах на поясе: у тех, кто не был женат, были цветы, а у тех, кто был, с фруктами. Хоть Йорк и был главным человеком всего торжества, но его одежда никак не отличалась от остальных мужчин. Его шарф и нож, висящий на поясе, был украшен драгоценными камнями, и в Тислоу это считалось нормой. Единственное, что отличало Йорка от всех остальных, была вышивка на поясе: только у жениха имелась вышивка с цветами и фруктами.

— Так у тебя все еще цветы, да? Похоже, что младший брат тебя обогнал, — говорили те, кто приходил поздравить жениха, Дейлу — брату сегодняшнего торжества.

Латина сегодня выглядела куда более симпатичнее, чем обычно, и до такой степени, от чего он просто не обращал внимания на их подколки. Яркий цветок в ее волосах платинового смотрелся как влитой. И эта уже ношенная одежда, что она надела на себя в этот день, на ней она выглядела словно бы новой.

— Ты неплохо выглядишь, Дейл.

— Жалко, что у меня все еще цветы.

Подобные насмешки продолжались вплоть до начала церемонии, когда позади них прозвенели колокольчики, и атмосфера вдруг стала до странности напряженной. В эти колокольчики зазвенели родственники невесты, чтобы объявить о своем присутствии. Они совершенно не привыкли к тому, как живет Тислоу, поэтому они ужасно нервничали и неловко били в них, однако в ответ все жители деревни поприветствовали их, разбрасывая перед ними лепестки цветов.

За исключением тех случаев, когда свадебные церемонии проводились зимой, сама свадьба была красивее всего, конечно же, в весеннее время года. Латина смотрела прямо на них, и ее глаза широко раскрылись от ярких красок нарядов людей, что проходили вдоль всей деревне. Желтый, красный, розовый, белый… все цвета разных оттенков было очень трудно описать. Лепестки цветов кружились в воздухе, разнося вместе с собой чудесный аромат.

— Так красиво… — восхищенно произнесла Латина, и она кое-что заметила.

Мужчины Тислоу в руках несли паланкин, в котором уже находилась невеста и которая уже была одета в блестящий наряд. В ее красивом платье использовалась продуманная и сложная вышивка. Также на ее голове находилась оранжевая шляпа, цвет Колмозея, которая очень хорошо дополняла свадебный наряд, и она также была украшена недавно сорванными цветами.

Паланкин медленно продолжал парить по цветочному ковру, а за ней следовали несколько человек в одежде, совершенно отличающейся от одежды Тислоу. Это были родственники невесты.

— Невеста прекрасна…

Щечки Латины стали абсолютно розовыми, когда она посмотрела на нее. Что касается Дейла, он небрежно поставил себя на место отца невесты, который, возможно, как глава деревни, был счастлив за этот благоприятный брак с кланом Тислоу, но не мог скрыть свои сложные чувства, что бы они не значили.

Что бы он сделал, если бы Латина стала невестой? Если она найдет какого-нибудь бесхребетного парня и скажет, что хочет выйти за него замуж, Дейл, вполне вероятно, буквально лишит того жизни… Возможно, ему придется воздержаться от магии огня, но он определенно хотел бы превратить того негодяя в пепел. Ну, будь это другой человек, Дейл не принял бы никого, кто был бы с ним равным по силе. Кто же был слабее его — даже речи не шло, но могло произойти так, что Латина возненавидела бы его, если бы он был против ее решения, верно? Тогда что ему делать? Он чувствовал, что вот-вот разразиться слезами.

— Почему у тебя такое лицо? — острый взгляд Рэндольфа была тут как тут, но Дейл проигнорировал его вопрос.

Рэндольф взял из рук людей те самые колокольчики, и они оба поклонились друг другу. В распахнутые ворота вошел паланкин, в котором находилась невеста. Когда она вошла в главный дом Тислоу в туфлях, после себя не оставила ни единой пылинки или грязи. Для Тислоу сама земля являлась благоговейной. Главная церемония заключалась в том, чтобы невеста вошла в дом своего будущего мужа, не позволяя богу украсть ее.

После начался праздничный банкет. Нескончаемый поток людей подходил к жениху и невесте, которые стояли на невысоком подиуме, откуда они принимали их слова поздравления. Они также вручали молодоженам подарки, но большинство дарило им цветок. Латина тоже подошла к ним и робко поздравила их, прижимая к своей груди светло-розовый цветок.

— Поздравляю.

Невеста взяла из ее рук цветок и положила его на стол, который стоял у нее за спиной. Гора подарков, которая возвышалась за ней, показывала, сколько людей уже подошло к ней, чтобы только увидеть их.

После люди поднесли эти цветы богу Колмозею как молитву, тем самым завершая церемонию. Обычаи Тислоу больше всего имели веси сами цветы.

После окончания церемонии банкет превратился в настоящую вечеринку. Мужчины и женщины всех возрастов пробовали различные блюда, причмокивая губами, и только по этому случаю здесь также были откупорены бутылки с ликером. Магда и остальные несколько женщин уже надели на себя передники и второпях бегали от стола на кухню.

Среди оживленной толпы Латина безропотно сидела возле бабушки Вен, пожевывая кусочек рыбного пирога, но потом поняла, что Дейл, который сидел практически рядом с ней, пропал. Посмотрев направо, она увидела, как Вендельгард откусывает кусок жаренного мяса, а затем принимается за кружку с ликером. За ней же она увидела, как Йорк ухаживает за своей женой Фридой, которая, судя по всему, уже напилась.

Посмотрев налево, Латина увидела, как Рэндольф страстно спорит с жителями деревни, которым уже в голову ударил алкоголь. Они спорили о том, каким будет их внук — мальчик или девочка.

Посмотрев вперед, она увидела людей, которые наслаждались праздником. Латина помогала Магде с приготовлением еды на этот день. Она была очень рада видеть людей, наслаждающихся тем, что она приготовила.

— Дейл?..

Не увидев его нигде, она почувствовала себя одинокой. Бабушка Вен вскоре поняла, что ее тревожило.

— Латина?

— Хм-м?

— Мой внук-болван вышел на улицу. Если ты пойдешь к нему, надень на себя что-нибудь теплое, — сказала она Латине, протягивая к ней шарф.

Немного подумав, девочка поклонилась ей, обернула свою шею шарфом, прошла сквозь толпу людей и вышла на улицу.

Покидая тепло, которое исходило от людей, она вышла из дома, где по ее лицу ударил приятный ночной ветерок. Тишина здесь почти что заставила внутреннюю суету в доме казаться нереальной.

Она увидела Дейла. Латина облегченно вздохнула и подошла к нему, но потом ее смутило, потому что он казался несколько другим человеком, чем обычно.

— Дейл?..

Услышав ее тихий голос, Дейл посмотрел на нее все с той же улыбкой на лице, как и всегда.

— Что случилось, Латина? Здесь холодно. Ты должна вернуться в дом.

— Ты говорил мне, что это не нормально, когда ты не хочешь улыбаться, правда?

Затем эта улыбка пропала с его лица, заменив ее на некоторую горечь.

— Я в порядке, Латина… Прости, что беспокою тебя.

— Дейл… ты одинок?

— Сегодня праздник, так что очевидно, что нет, — отрицательно ответил ей Дейл, но Латина крепко обняла его.

Если бы Латина была взрослой, она смогла бы помочь Дейлу? Чувствуя себя немного грустной, Латина моргнула влажными глазами. Она хотела каким-то образом помочь ему, что он сделал для нее за все это время. Латина подумала, что наверняка ей бы не пришлось видеть такую болезненную улыбку на его лице, как сейчас, если бы была более взрослой.

Желая «спасти его», как он сделал это для нее, она крепко обняла его.

— Латина… должна поторопиться и стать взрослой…

Когда она сказала это, Дейл напряженно улыбнулся.

— Можешь с этим не спешить, Латина. Не стоит заставлять себя.

Когда Дейл протянул руку к ее голове, чтобы погладить, как делал это всегда, он понял, что она собиралась заплакать. Парень аккуратно опустил свою ладонь с ее головы на щеку и сказал:

— Ты и вправду добрая девочка, Латина…

Дейл и не ожидал, что она увидит его таким. Когда Латина спросила его был ли он одинок, он осознал, что его чувства и вправду были таковыми.

Свадьба его младшего брата. Толпа жителей поздравляла друг друга. И он, одинокий, находился в самом центре их празднования. Все проводили время и без него, разговаривая между собой. Время продолжало течь в своем русле, и так будет продолжаться в будущем. Это было очевидно. Хоть он и должен был принять это, но чувство одиночества ударило его в сердце.

Каким Дейл себя помнил, он думал, что именно он станет главой клана. Все вокруг тоже об этом думали и не были против такого решения. Дейл никогда не сожалел о такой жизни. Его основной целью было то, что он продолжал защищать клан, как это и делали все главы деревни до него, включая его бабушку и отца. Дейл отдал место главы клана своему младшему брату не только ради него, но и ради жителей Тислоу.

Чтобы защитить деревню, его клан, он покинул его. Дейл избрал путь, чтобы взять себе имя Реки и выйти во внешний мир, чтобы защитить ее.

Однако, он иногда сожалел о принятом решении. Что бы было, если бы он не родился с божественной защитой? Возможно, он мог бы остаться в деревне навсегда. Тогда бы уж точно он стал следующим главой клана.

— Думаю, я немного пьян… Наверное, мне нужно прогуляться, чтобы протрезветь. Не хочешь ко мне присоединиться?

— Да.

Держась за руки, прогулка была чем-то совершенно нормальной для такой парочки. И это значило для него больше, чем что-либо еще в этом мире. Маленькая девочка получила такую возможность быть с ним рядом навсегда.

†

Тислоу издавна не взлюбил прошлой лорд, где они некогда основались, потому что клан обладал своей уникальной культурой и жил по своим правилам. По сути, они не являлись частью страны. Несмотря на это, только из-за их уникальных способностей они не считались повстанцами, никак не порабощались и не уничтожались.

Таких деревень, как Тислоу, за пределами Лабанда было множество. В прошлом деревни, кто находился под чьей-либо властью, находили другие места. Только Тислоу решил сопротивляться. Оставшись с пустыми руками, они покинули эти земли. Для клана сам клан значил куда больше, чем что-либо еще. Чтобы защитить эту связь, они не сомневались в принятом решении.

Когда Тислоу оставил прошлую землю, он также потерял и божественную защиту. Та обжитая земля придет в норму, снова став простой, неудобной, отдаленной территорией. После истощенной войны, чтобы проломить твердую оборону, воспользовавшись магией земли, превосходные войны и маги клана Тислоу оставили после себя только заброшенную деревню. Это не особо окупилось.

Люди Тислоу не возражали покинуть то место, потому что было несложно обосноваться на новой земле, возделать ее и там же основать деревню. Все во многом благодаря силе земли, которая являлась синонимом их клана. Независимо от того, куда они ушли, товары, которые они производили, стоили приличных денег. Их уникальные способности — создавать магические устройства — были как гусь, который нес золотые яйца.

Здесь, в Лабанде, местный лорд, управляющий этими землями, также не взлюбил Тислоу. Они более грамотно подходили к вопросу о урожае для пополнения запасов вплоть до такой степени, что им удавалось поддерживать окружающие деревни, даже если бы их самих осадили. Клан обладал уникальными магами, и их специальность — магия Земли — имела способность залечивать раны. Этот клан земли был также знаком с лекарственными растениями, в результате чего у них образовалась медицина, намного превосходящую ту, какую невозможно было бы получить в стране.

Хоть они и жили на земле, которой управлял лорд, но люди Тислоу был сильным, отдельным регионом, который ему не подчинялся. Было понятно, что, находясь в таком положении, власть будет презирать их. Также было понятно, что в отдельных частях его владений, где у него было меньше всего влияния, люди, что там проживали, больше всего доверяли Тислоу, чем ему.

Однако для самой страны Тислоу был удостоен чести стать автономным регионом страны. Прежде всего они хотели, чтобы люди Тислоу не покинули их. Если страна потеряет таких драгоценных мастеров, это приведет к нехватке магических устройств по все стране и в том числе повлияет на национальную политику. Нельзя вот так просто проигнорировать прибыль, которые магические устройства Тислоу приносили Лабанду. Лишившись таких людей, они сильно повлияют на распределение и поток денег. Кроме того, если Тислоу покинет и переедет в другую страну, новые наниматели, конечно же, получат с этого выгоду.

И поэтому, беря во внимания все риски, влиятельные люди в верхушке сочли наилучшим решением поддерживать текущие отношения.

Эта взаимосвязь между Тислоу, Лабандом и местным лордом поддерживалась очень долго, но, когда сменился лорд, он попытался управлять ими, даже не пытаясь скрывать этого. Баланс начал разрушаться.

Главой клана тогда стала Вендельгард, которая сделал первый ход. Она использовала Реки и разбросала их в разные города, чтобы пригласить в свою деревню Корнелио Какаче — высокопоставленного священника бога Асфара. Он являлся авторитетом в области культурной антропологии, поэтому Вендельгард хотела таким образом найти его и пригласить его в свою деревню, услышав, что того интересует уникальная культура клана Тислоу.

Обычно Тислоу не принимал к себе чужаков. Когда дело касалось принятия к себе в клан нового члена, проблем не возникало, но они не позволяли кому-либо переехать жить к себе в деревню. Решение было не из простых.

Корнелио являлся ключевой фигурой даже в главном храме в столице, поэтому Вендельгард воспользовалась этим как средством установления связи с герцогом Элдштедтом — самым влиятельным человеком в Лабанде. В то время Тислоу представил им старшего сына главы семьи — Дейла. Им воспользовались как послом для политических переговоров. Говорят, что он любим богами, обладая божественной защитой не только одного бога, а нескольких, что являлось очень редким.

Его влиятельность могла даже навредить Лорду демону. Другими словами, он обладал способностями, благодаря которым его можно было назвать «героем». Хоть такие люди и были редкостью, но Дейл не был единственным «героем». Однако просто потому, что кто-то обладал способностями, из-за которых его можно было назвать «героем», не было никакой гарантии, что он станет солдатом, привыкшим к полю битвы.

С растущей угрозой влияния воинственных и опасных Седьмого и Восьмого Лордов демонов герой с боевыми способностями, который мог противостоять им, как Дейл, был невероятно ценным человеком.

Он определенно умел сражаться. Его божественная защита хорошо показывала себя в пылу битвы. Божественная защита Колмозея являлась сильной даже среди его клана, помогая ему в магии, связанной с землей. Когда Дейл применял магию Земли, он почти что не тратил маны. Как опытный охотник он также преуспел в обращении с оружием. Когда он учился у Корнелио, его знания не уступали знаниям, которые бы он получил в городе. Благодаря этому он научился быть авантюристом под командованием более опытного человека.

Как воин, Дейл ни в чем не нуждался с точки зрения природы и воспитания.

†

Дейл отправился вместе с Латиной к водопадам.

Девочка произнесла заклинание и в ее руках появился светящийся шар. Будто бы отражая ее личность, он был легким и осязаемым. Парочка шла рядом друг с другом.

Когда они достигли водопадов, около них стояло всего лишь несколько фонарей, которые отражались на поверхности воды дергающимися бликами. Место само по себе таило в себе некую таинственность, ну а сейчас оно стало почти что потусторонним.

— Ух ты…

— Йорк и Фрида стояли здесь на церемонии.

Финальная часть церемонии выпала на долю нового мужа и жены. Латина ждала в доме, поэтому она сюда не пошла, но была рада, что смогла увидеть такое место.

Теперь перед храмом Колмозея находилась гора из цветов. Такое количество само по себе служило доказательством того, насколько сильное благословение люди получили от него.

— Я уверен, что Йорк будет хорошим главой клана…

Когда Латина посмотрела на Дейла, отражающийся от поверхности воды свет от фонарей бросал блики на ее лицо — ему было трудно понять, о чем сейчас она думает. Чувствуя, что девочка собирается внезапно стать взрослой, он почесал затылок, но, не желая портить свою прическу, поскольку долго с ней возился, просто слегка прикоснулся к ней.

Дейл, безусловно, мог сражаться, но только тогда, когда брал в руки оружие лишь для защиты деревни — будь то на охоте или не в деревне. Он никогда не лишал жизни человека.

Если бы все демоны выглядели как звери, Дейл, вероятно, не так сильно бы и страдал. Хоть они и обрели силу, значительно превосходящую прежнюю, но их внешность никак не изменялась. Дьяволы, которых было большинство, чем демонов, на самом деле не отличались от людей, если не брать во внимания их рога.

Он не сожалел об отражении нападения Седьмого Лорда демона, который спровоцировал людей на конфликт и борьбу. Слуги Второго Лорда демона были изуродованы таким образом, что было бы трудно подумать о них как о живых существах. Когда дело дошло до принятия наполненных обидами просьб (даже если было невозможно понять, о чем они говорят, их было трудно воспринимать как что-либо еще) и лишать их жизни, это могло быть актом проявления милосердия.

Но даже не обращая на это внимания, эти действия съедали его сердце. Истинный характер Дейла являлся таковым, подобным главе клана Тислоу, который использовал себя ради защиты своего народа. Он был таким и демонстрировал свою истинную силу ради тех, кто нуждался в его защите.

Однако Дейл находился далеко от своей деревни, которую должен защищать, и даже если ему сказали, что делает ради людей, он просто продолжал убивать ради будущего деревни. Потому Дейл не ощущал, что защищает их; но даже так он хотел этого, и поэтому не мог избежать своего долга.

Престиж, деньги и награды не помогли ему спастись. Дейл не мог пользоваться такими вещами, чтобы восстановить свое больное сердце. Решение, которое он нашел, чтобы привыкнуть к убийствам, заключалось в том, чтобы подавить свои эмоции и выполнять свою работу. Но такое решение означало удушение его истинной личности.

И тогда он встретил одну маленькую девочку, которая спасла его жизнь. День за днем он наблюдал за взрослением этого слабого, беспомощного ребенка, который и сейчас мог в любой момент исчезнуть. Держа ее за руку, она смотрела на него со счастливой улыбкой на лице. Эта девочка была той, кого Дейл должен был защищать. Вместо того, чтобы сражаться за «непонятного кого-то», он теперь сражался ради нее.

Город, полный незнакомцев, стал местом, где в мире и спокойствии жила эта девочка.

Дейл, найдя себе цель, которую должен защитить, получил мотивацию, в которой больше всего нуждался. Пока она была счастлива, он мог продолжать жить дальше.

И когда Дейл все-таки понял, что его сердце разобьется на несколько тысяч осколков, эта маленькая девочка также дала ему ответ, который также помог спасти его. Ее тепло исцелило его.

Слова девочки придали ему сил, чтобы он продолжил смотреть вперед, как ее отец.

— Латина очень счастлива. Все благодаря тебе.

Эти слова и улыбка на ее лице служили источником его мотивации.

— Я в порядке, Латина.

Она была такой маленькой, но была добрее всех остальных. Он хотел воспитать ее, чтобы сохранить себя и никогда никому больше не причинять вреда.

— Ты спасла меня, Латина…

Смущенная маленькая девочка заморгала большими серыми глазами.

Может, было нормальным говорить такие робкие слова время от времени, но он всегда мог обвинить в этом крепкий алкогольный напиток, который выпил впервые за долгое время.

— Дейл?

— Латина, ты говоришь, что рада, когда встретила меня, но то же самое касается и меня.

Если бы он не встретил ее, каким бы он был сейчас? Смог бы он также улыбаться? Смог бы он поздравить своего брата? Смог бы он жить дальше, не упуская из виду деревню, которую должен защищать?

— Я рад, что встретил тебя, Латина.

— Латина рада, что тоже встретила тебя, Дейл.

Когда она ему улыбнулась, он крепко обнял девочку. Они были так близки, что чувствовали тепло тел друг друга, как это обычно и случалось, но сейчас это казалось нечто другим.

— Если Латина смогла помочь Дейлу, это сделало ее счастливой.

Услышав ее заботливый голос, он задумался, насколько взрослой она сейчас казалась в его глазах. Будет ли Латина, когда повзрослеет, также ему улыбаться, как и сейчас? Конечно, это была его работа, как отца, — защищать ее, пока не придет время.

— Но я не позволю какому-нибудь слабаку сделать Латину своей невестой!

— Верно.

— Если Латина хочет, он может попытаться одолеть меня! Но я не сдамся! Никто не победит меня!

— Да.

Вернувшись в дом, Дейл был самим собой. Он, как и бабушка Вен, выпивал вместе с ней. Латина никогда не видела его таким.

— Эм… вы в порядке?

— Ты беспокоишься обо мне?! Ты и вправду такая добрая, Латина!

Будучи пьяным, он схватил ее.

— А-а-а…

— Ах, ты такая хорошая и милая девочка! Я не позволю тебе быть чей-либо невестой! Я не позволю!

С пьяными людьми можно и согласиться, чтобы избежать конфликтов.

От одной бутылки ликера Дейл не повел бы себя так, однако он выпивал его в паре с бабушкой. Так они опустошили целую бочку, от чего он стал смертельно пьян. Прежде Латина видела, как он выпивал разбавленное вино, и оно никак не на него не влияло, но она не знала, как ей быть в такой ситуации. Девочка никогда не испытывала этого раньше, чтобы Дейл крепко держал ее и прижимался к ней своим лицом снова и снова.

— Ува-а-а…

Латина издала странный крик, но, казалось, это только осчастливило двух пьяниц, сидящих перед ней.

— Латина, когда ты захочешь выйти замуж, просто скажи мне. Я найду тебе того, кто может одолеть моего внука-болвана.

— Прекратите! Я знаю, какие у тебя связи, и ты сможешь найти такого человека!

Дейл и Латина улыбнулись друг другу.

†

Пальто Дейла закончили шить спустя несколько дней после свадьбы. Он не слишком отличался от прошлого и имел почти такой же дизайн. По его просьбам было сделано несколько улучшений, которые невозможно увидеть невооруженным глазом. Это стало для него своего рода торговой маркой, поэтому было бы неловко изменить свое решение.

Он видел свадьбу своего младшего брата и получил то, ради чего пришел сюда. Другими словами, пришло время возвращаться в Кройц.

Вся семья стала до необычайного занятой, когда он готовился отправляться в дорогу. Подготовка к отъезду проходила без проблем. Когда наступило начало весны, они покинули Кройц, но в деревне Тислоу времена года отличались. Кройц ждал их возвращения. Они не могли оставаться здесь вечно, ведь они пришли сюда ради одной вещи.

— Спасибо за все, — сказала Латина и поклонилась в последний день перед Корнелио.

— Не бери в голову. Мне было довольно приятно. Ученица, которая действительно хотела учиться, помогала мне быть серьезным.

Со спокойным выражением лица Корнелио посмотрел на свою маленькую ученицу. Как и сказал Дейл, она была очень умной для своего возраста. Он чувствовал, что она все еще что-то скрывает, но, если его занятия стали для нее полезными, тогда это все, чего хотел от нее услышать. И Корнелио был бы рад, если бы Латина сняла с себя огромный груз ответственности, с которым пришла его бывшая ученица.

Однако она хотела от него только одного — чтобы легче понимать эмоции Дейла. Корнелио вовсе не говорил Латине о его способностях, сказав ей, чтобы она сама спросила Дейла об этом, но взамен он многое поведал ей о клане Тислоу.

После Корнелио начал ее учить. Латина сразу поняла, что лорд и Тислоу между собой враждуют. Даже Корнелио удивился такой проницательности.

— Если бы Латина была этим лордом, она бы и сама подумала, что Тислоу очень страшный.

Услышав ее, он задал ей множество вопросов, чтобы просто удостовериться, однако на лице девочки появилось беспокойной выражение, когда она искала ответ. Латина не всегда получала правильный ответ, но многое из ее ответов не были такими, какими хотелось бы слышать от маленькой девочки. Корнелио сам понимал, какие знания получали дети, кто стоял выше других. Возможно, это было как-то связано с теми секретами, о которых она не собиралась никому рассказывать.

— Но Латина считает, что было бы лучше, если бы никто не воевал.

— Можно оказаться под чьим-либо влиянием, даже если не воевать, или тому подобное. Ты просто смиришься захвату?

— Латина не хотела бы никого обижать, даже если бы они были ее врагами… Но она также хочет защитить дорогих ей людей. Она думает, что невозможно помочь всем, но она хотя бы хочет защитить близких ей людей.

Прижимая руку к груди, она добавила, что прозвучало будто бы молитва: «Латина не хочет, чтобы из-за нее с кем-то произошло нечто плохое».

Было слегка неловко отвечать умной маленькой девочке. Корнелио, однако, не осмеливался допрашивать ее. Сперва он думал, что повстречал нечто столь редкое в своей жизни, но тут же сделал вывод, что ее слова словно были скованы цепями, удерживающими добрую маленькую девочку.

— Латина хочет стать добрым взрослым, как Дейл.

— Вот как.

Ему казалось, что он понял, почему его ученик привязался к ней. Дело не только в ее внешности, но и в ее индивидуальности, которая была такой же прекрасной. Латина не была идеальной и святой, но именно из-за такого несовершенства она очаровывала всех окружающих своей добротой.

Пока они сидели в комнате бабушки Вен, как обычно, пожилая женщина повернулась к Латине лицом и сказала:

— Я должна дать тебе сувенир, прежде чем ты уйдешь, Латина.

— А? — Латина наклонила голову и посмотрела на нее.

Ей оставалось совсем немного времени, чтобы в последний раз увидеть все те места, которые она впервые увидела за два месяца и к которым уже привыкла.

— Он не слишком огромный, поэтому для сувенира он более чем подходит. Позови этого болвана.

— Хм-м?

Ее голова все еще была опущена, и она поднялась, чтобы позвать сюда Дейла. Он как раз-таки занимался последними приготовлениями перед отъездом из деревни.

Совсем скоро она привела Дейла в ее комнату. Он нахмурил брови и сказал:

— Чего ты хочешь? Перестань ее баловать, бабушка.

— И это ты мне говоришь? — поудобнее усевшись, ответила она ему со смехом.

Видя, как его бабушка ведет себя так, как и всегда, выражения лица Дейла изменилось.

— Как глава клана Тислоу, я даю вам имя.

Услышав серьезное заявление бабушки Вен, Дейл и Латина потеряли дар речи.

Они поняли, что она давала роль не только ему, но и ей в том числе.

— Тислоу всегда принимает новых членов. И после ты можешь вернуться сюда, когда захочешь, Латина.

— Бабушка?

— И так будет всегда, даже когда я умру, и даже когда моего внука-болвана не станет, и даже здесь будет новый глава клана, эта деревня никогда не исчезнет и не переедет куда-либо еще. Тислоу, прежде всего, ценит клан превыше всего, так что ты можешь вернуться сюда в любое время.

Когда Вендельгард закончила, Дейл погладил Латину по голове, как он делал это всегда. Точно также когда-то давно делала и его бабушка с ним.

— Обычно, люди не получают имя в таком раннем возрасте, но нет никакой гарантии, что я буду рядом с тобой, когда придет время. Так что оставайся здесь до того, пока ты не сможешь спросить Дейла, что это значит, — сказала бабушка Вен, указывая на грудь Латины.

Обязанность главы клана Тислоу — присваивать имена ролей. Для клана получение имени служило доказательством того, что они стали полноценным взрослым.

Вендельгард была единственной в Тислоу, кто мог наделить человека именем.

Клан между собой был связан кровью, но это не значило, что также было запрещено принимать людей чужой крови.

Как клан священников бога процветания, они обладали огромными знаниями, поэтому понимали, что невыгодно создавать поколение за поколением с одной и той же кровью. Принятия чужаков к себе, чтобы они не были чистокровными, было важно для их процветания. Большинство вступали в клан через брак, как Фрида, но это не было единственным путем. Одним правилом было то, что новые члены должны жить так, чтобы поддерживать достоинство клана. Пока они держат это правило в своей голове, они могут присоединится. И именно способности главы кланы позволяли определить, достойны ли люди вступить в их клан или нет.

Бабушка Вен не сказала Латине, что значит это имя, потому что это было обычаем клана Тислоу. Исходя из характера девочки и пути, по которому она шла, она не переживала о том, чтобы наделить ее именем, но больше всего переживала, что ограничит ее некоторые возможности, которыми она сейчас обладает, если скажет ей значение. Вендельгард по этой же причине сказала Дейла, чтобы он не спрашивал ее. Не было никакой гарантии, что ее внук не будет зависеть от имени и также будет скованным под собственным потенциалом. И с точки зрения Вендельгард он был все еще молодым и неопытным.

Если бы Латина решила жить с этим именем, которое говорило, что она стала взрослой, тогда все было бы хорошо. Как член клана, роли были даны, но они также должны быть и приняты.

Ее внук повернулся к ребенку и увидел в ней того, кого должен защищать, поэтому Тислоу станет тем местом, в который Латина может вернуться. Даже если она не может вернуться в ту деревню, где родилась, может вернуться в новое место, где ее ждут.

Даже если бы Дейл сам захотел этого, он бы не мог наделить ее именем, так как не являлся главой клана. Так что его бабушка помогла ему с этим. Это был ему ее подарок, который жил такой жизнью, чтобы поддерживать достоинство клана, не смотря на долгую борьбу со своей судьбой.

— Если ты разочаруешься в моем глупом внуке, скажи мне прямо сейчас, хорошо? Я найду для тебя кого-нибудь получше.

— Дейл — лучший, — слезно сказала Латина, а затем улыбнулась. — Благодаря Дейлу, что Латина встретила вас, бабушка. И Дейл всегда дает Латине все, чего она захочет.

Утешая Латину, которая была тронута до слез, ероша ее волосы, бабушка Вен показала ей обычную яркую улыбку.

— Когда ты вырастешь, я уверена, что ты станешь хорошей женщиной, Латина. Определенно так и будет.

— Латина хочет стать такой же бабушкой, как и вы.

— Что? Нет, тебе стоит хорошенько подумать, — возразил Дейл, явно взволнованный таким заявлением.

Смотря, как Дейл энергично качает головой в стороны, бабушка Вен щелкнула языком. Латину это озадачило.

— А теперь у нас сегодня праздник. Сегодня тот день, когда мы вновь расстаемся на некоторое время, пока вы снова не приедете.

— Угу.

За ужином Латина была окружена улыбками, а не слезами, ведь это был последний день в Тислоу.

Парочка направилась обратно в Кройц, прихватив с собой большое количество сувениров. Стоит заметить, что большинство из них не были материальными.