Разрывая облака 2: Поглотить море (Новелла) - 4 Глава

Бюро общественной безопасности Наньчэн, город Цзиньхай.

Раннее утро.

Сотрудники отдела уголовного розыска, что работали всю ночь напролет, сидели группами по несколько человек, и в этот редкий, драгоценный момент передышки курили, завтракали и пытались упорядочить материалы. Молодые люди обсуждали свидания вслепую, что планировались на выходных, а кто постарше жаловались друг другу на неуправляемых детей, сварливых жен и угрожающе отступающую линию роста волос. Служебное помещение наполняла дружеская атмосфера вперемешку с запахами говяжьей лапши и квашеных овощей.

Бах! Дверь офиса со стуком распахнулась, Бу Чунхуа широкими шагами вошел внутрь.

— Они все сознались. Дело №329, кража со взломом — их работа. Мэн Чжао, отправляйся в прокуратуру, найди своего бывшего одноклассника, и вне очереди организуйте процедуру. Две детективные группы по отдельности отвезут подозреваемых на осмотр места преступления. Передавайте привет старине Яну из управления дорожной полиции Люхэ. Где лейтенант?

Бу Чунхуа толкнул полуоткрытую дверь в кабинет заместителя начальника отдела, после чего оглянулся на людей в офисе и приподнял бровь. Глаза его блеснули, будто холодные звезды.

Куда бы он ни пошел повсюду чудесным образом возникали магические изменения: мобильные телефоны и газеты с шорохом прятались в ящики, говяжья лапша и квашеные овощи были подчистую ликвидированы, а неуправляемые дети и сварливые жены исчезли, словно сметенные шквалистым ветром. В течение нескольких секунд, до того как он повернул голову, весь офис слышал только звуки возни приводимых в порядок полицейских восьмерок,(1) которые сотрудники уголовного розыска один за другим принялись проверять. Сестра Мэн, женщина-полицейский сорока одного года, прижимала к себе наручники и испуганно ответила:

— Заместитель капитана Ляо всю ночь мучился с животом…

Прежде чем она закончила свою фразу, заместитель начальника отдела филиала Наньчэн, Ляо Ган, выскочил из уборной, держась за штаны. Он встал по стойке смирно, суетливо застегнул ремень и торжественно произнес:

— Здесь! Здесь! Здесь! Будут какие-то распоряжения?

Все одновременно с облегчением вздохнули.

Бу Чунхуа — страшный перфекционист.

Будь то засада на всю ночь, тысячемильный рейд для ареста или семьдесят два часа сплошного допроса без сна и отдыха — его волосы всегда идеальны, рубашка аккуратная, кожаные туфли чистые и блестят, ум ясен, а физическая форма всегда на пике. В любой момент его можно вытащить на съемки агитационного ролика от городского бюро общественной безопасности Цзиньхая и сразу пускать в прямой эфир по центральному телевидению.

Причина, по которой он во всем был таким, неразрывно связана с жесткими и извращенными требованиями к себе. К примеру, когда он только появился в отделе уголовного розыска в качестве руководителя, он лично повел людей на выезд для расследования серьезного и срочного дела. Они были в дороге три дня и четыре ночи. За это время детективы могли только недолго по очереди дремать в несущейся, словно вихрь, машине. После возвращения в отделение Наньчэн около десятка взрослых мужиков валялись повсюду в офисе как трупы. Проснувшись от голода во второй половине дня, они обнаружили, что капитан Бу совсем не спал: он принял душ, сбрил бороду, закончил писать отчет, привел в порядок документы, да к тому же еще два часа провел на беговой дорожке и за тренировкой, и уже собирался в прокуратуру с материалами дела.

После этого случая все в благоговении трепетали перед новым руководителем, поскольку поняли, что он вообще не человек.

— Ничего особенного, — Бу Чунхуа оценивающе окинул взглядом своего заместителя и ровным голосом произнес: — Собирайся, пойдешь со мной в следственный изолятор, и приведи главного подозреваемого по делу о грабеже №329.

Ляо Ган почувствовал, как сжалась его хризантемка. Он тут же отбросил идею по-быстрому улизнуть, чтобы купить себе завтрак.

— И еще… — Бу Чунхуа неожиданно снова к нему обернулся.

— … ?

— У тебя ширинка расстегнута.

Лицо Ляо Гана пылало от стыда, он быстро потянул застежку молнии, едва не защемив себе мошонку.

Бу Чунхуа с каменным лицом отвернулся, собираясь в комнату для допросов. На его красивом лице не было и следа усталости после бессонной ночи, под его белой рубашкой прослеживались линии крепких мышц, темно-синие полицейские штаны подчеркивали длинные ноги. Казалось, что он только что сошел с подиума, и под благоговейными взглядами множества людей толкнул дверь…

Плеск!

Стоявший за дверью с булочкой во рту и стаканом в руках У Юй был застигнут врасплох, соевое молоко выплеснулось наружу.

Бу Чунхуа оказался весь облит непонятной белой жидкостью.

В этот момент у сотрудников отдела уголовного розыска в головах пронеслась одна фраза: «И в тишине есть нота расставания, весь Кембридж нынче погружен в молчанье…»(2)

— … — У Юй на пару секунд замер, второпях проглотил булочку, затем вынул из полиэтиленового пакета и протянул салфетку. — Простите, капитан. Вам нужно поскорее вытереть, прошу прощения, неловко получилось…

Однако Бу Чунхуа проигнорировал салфетку:

— Зачем ты пришел?

У Юй молча указал пальцем на настенные часы в офисе: в этот момент секундная стрелка как раз достигла нуля, а минутная показывала половину девятого. Он был на работе вовремя.

Бу Чунхуа спокойно произнес:

— Я уже говорил, что ты можешь не приходить.

Люди в офисе не смели издать ни звука, в коридоре тотчас повисла тишина.

— Ты не понял? Я сказал: на работу ты можешь не приходить, — Бу Чунхуа был выше У Юя, он смотрел сверху вниз в черные глаза и чеканил каждое слово: — Отдел уголовного розыска в тебе не нуждается, уходи в отставку сам.

Он говорил серьезно!

Будто бомба беззвучно взорвалась в морской глубине. Все вокруг невольно затаили дыхание, заместитель Ляо и сестра Мэн обменялись испуганными взглядами.

Однако У Юй, один из главных героев инцидента, отреагировал очень медленно. Он на некоторое время оцепенел, после чего спросил:

— … что вы сказали?

Бу Чунхуа холодно смотрел на него.

Эти двое стояли в дверях главного офиса и никто из них не собирался отступать; воздух, казалось, превратился в текучие ледяные осколки, которые болезненно кололи при каждом вдохе.

— Это самое… — наконец в этом молчании, лишавшем всякой надежды, заместитель Ляо заставил себя сделать шаг вперед. Под восхищенными и пристальными взглядами братьев, он забрал салфетку и заговорил скрепя сердце: — Послушай… капитан Бу, может ты сначала… сначала вытрешь это? Разве начальник Сюй не говорил, что придет сегодня побеседовать, когда ты освободишься? М-может ты подождешь его?

Назвать это просто «беседой» будет приуменьшением, ибо прошлым вечером, после того как Бу Чунхуа заявил, что У Юю больше незачем появляться на работе, уважаемый начальник бюро общественной безопасности Наньчэн, Сюй Цзусинь, трижды бегал в их отдел, с каждым разом становясь все нетерпеливее. Парень из секретариата сказал, что бедный тонометр в кабинете начальника скоро лопнет.

— Пойдем, давай сначала сходим в следственный изолятор, в изолятор… — увидев, что Бу Чунхуа, кажется, немного расслабился, Ляо Ган решил ковать железо, пока горячо. — Пойдем, я сам тебя отвезу, а когда вернемся после обеда, как раз успеем на собрание в центральное бюро, пойдем-пойдем…

Ляо Ган потянул Бу Чунхуа за руку, и стоило тому сдвинуться на полшага, У Юй воспользовался моментом и протиснулся в дверной проем, прижавшись к косяку. Он оказался лицом к лицу с Бу Чунхуа, на мгновение кончики их носов почти соприкоснулись.

У Юй опустил глаза, а Бу Чунхуа, глядя на его полуопущенные ресницы, шепотом проговорил:

— Мне в подчинении не нужен кто-то вроде тебя, бесцельно коротающий время на работе. Чтоб я вернулся в обед, и тебя тут уже не было. Понял?

В глазах У Юя промелькнуло странное выражение. Нельзя точно сказать, было это насмешкой или самоуничижением, в одно мгновение оно было скрыто.

Он почтительно произнес:

— Простите, капитан, в следующий раз это не повторится.

Одно это простое предложение, как ревущий огонь, мгновенно охватило и подорвало остатки терпения Бу Чунхуа, будто груду взрывчатки.

Ляо Ган даже не успел ничего сделать. Он только беспомощно наблюдал, как Бу Чунхуа рывком одернул руку, вцепился в воротник У Юя, преодолел большими шагами коридор, затем открыл дверь чайной комнаты и грубо затолкал У Юя внутрь.

Ляо Ган невольно вскрикнул:

— Капи…

Бах!

Дверь с грохотом закрылась, громкий удар потряс коридор, бывший поблизости стажер испуганно ойкнул.

Оказавшись внутри, У Юй пролетел пару шагов, прежде чем смог восстановить равновесие, едва не вписавшись в стену. Вслед за этим его ворот тут же снова оказался в хватке Бу Чунхуа.

— Мои слова в тот день, когда ты только появился, о том, что внешняя служба уголовного розыска — это не трамплин для подъема по служебной лестнице. Ты полагаешь, что они были шуткой?

С такого близкого расстояния лицо Бу Чунхуа почти физически обдавало холодом и сильным давящим чувством, а сила его рук была воистину впечатляющей. Воротник старой футболки оказался так крепко зажат, что некоторое время У Юй вообще не мог ничего сказать.

— На работу приходишь ни минутой раньше, уходишь тоже раньше времени, никогда не работаешь сверхурочно, на расследованиях просто отмечаешься. Ты считаешь, что отдел платит работникам внешней службы такую зарплату просто для того, чтобы нанять тебя и позаботиться о твоем содержании? Я повторяю тебе, У Юй: пока мы в Цзиньхае не имеет значения кто за тобой стоит и насколько он влиятелен, меня это не волнует. Проваливай отсюда, ты меня понял?!

У Юй несколько раз кашлянул, безуспешно пытаясь убрать руку Бу Чунхуа и с неохотой демонстрируя слабость:

— Капитан, успокойся…

Бу Чунхуа рассвирепел еще сильнее. Не особо раздумывая, он яростно толкнул У Юя в стену и прорычал:

— Ты понял меня или нет?!

— …

Его травмированная прошлым вечером спина с силой была впечатана в стену, У Юй успел только почувствовать, как ускользает его сознание. Он не понял, прошло несколько секунд, или минут, когда внезапная острая боль, будто железный молот пробивающий грудную клетку, пронзила его позвоночник и устремилась вверх, вместе с кровью, до самой макушки.

Он даже не осознал, что упал вперед, всем телом навалившись на Бу Чунхуа, который подхватил его и не дал рухнуть на колени:

— … У Юй… У Юй? Что с тобой? Говори!…

Бу Чунхуа пришел в смятение. Его первой мыслью было то, что этот человек просто воспользовался случаем, чтобы вытребовать компенсацию за ущерб, но он тут же отмел ее. В противном случае с внешностью этого мальчишки и его актерским талантом, ему следовало идти не в полицию, а в киноиндустрию, где он бы наверняка урвал Оскар.

Он настолько хрупкий? Неужели этот ребенок пришел в полицию ради бесплатного лечения какой-то старой болезни?

— Эй, ты в порядке?

Бу Чунхуа, придерживая У Юя одной рукой, второй похлопал того по лицу, однако не добился никакой реакции. Он приподнял его подбородок, неожиданно обнаружив, что половина лица У Юя настолько обескровлена, что казалась почти синей, волосы прилипли к вискам и ушам от холодного пота, а дрожащие губы не могли вымолвить ни слова. Сердце Бу Чунхуа упало, он знал, что это плохо. Он быстро повернулся и крикнул в закрытую дверь:

— Эй! Кто-нибудь, сюда! Скорее!

…

За дверью стояла гробовая тишина.

Все знали, что Бу Чунхуа в ярости, поэтому весь отдел прятался в главном офисе на другом конце коридора.

Бу Чунхуа выругался про себя. Побоявшись, что ребра У Юя сломаны, он не решился прислонить того к стене, поэтому придерживая его за талию, приподнял край изрядно застиранной белой футболки, опустил взгляд и вдруг тихо вздохнул…

Тело У Юя было худым, плечи узкими, но при этом он казался гибким и крепким как хлыст. Кожные покровы на площади примерно в две ладони от области сердца и до нижних ребер представляли собой сплошное грязно-лиловое пятно с точечными вкраплениями сгустков крови. Это был шок.

Однако когда его взгляд поднялся выше, он обнаружил на коже от основания шеи, до нижнего угла правой лопатки то, что никогда не могло оказаться на теле государственного чиновника, и уж тем более полицейского. Татуировка.

Это была парящая птица с головой обращенной в небо.

Медицинский осмотр в системе общественной безопасности очень строг, даже шрамы оставшиеся после удаления татуировки не допускаются. Насколько наглым нужно быть, чтобы сделать тату на такую большую площадь?

Бу Чунхуа невольно задержал взгляд на изображении парящей птицы: ее необычная поза неожиданно подняла в его сердце странное чувство.

Именно в этот момент У Юй наконец смог перевести дыхание от сильной боли. Стиснув зубы, он оперся спиной о стену, вырвался из рук Бу Чунхуа и схватил того за грудки.

Обычно У Юй молча занимался своим делом и выглядел человеком совершенно бесхарактерным. Однако в этот момент его пропитанные холодным потом ресницы стали еще чернее, а ледяной взгляд налитых кровью глаз впился в лицо Бу Чунхуа. Казалось, что какая-то давно подавляемая эмоция наконец вырвалась из клетки:

— Ты всерьез думаешь, что на подобного тебе, страдающего излишним академизмом начальника, мне не насрать…

Дверь чайной комнаты внезапно открылась.

— Бу Чунхуа, я весь вечер искал тебя… ебал я… чем, черт возьми, вы тут занимаетесь?!

Двое одновременно повернули головы, встретившись взглядами с застывшим в изумлении начальником бюро, Сюй Цзусинем.

На мгновение воцарилось молчание, а затем раздался голос:

— Простите, капитан! — У Юй тут же вернул свой привычный сдержанный и покорный вид, он склонил голову, признавая себя виноватым. — Я не должен был уходить раньше времени, в следующий раз это не повторится.

— …

В небольшом помещении чайной комнаты волосы у этих двоих находились в беспорядке, одежда растрепана, телами они прильнули друг к другу и прижимались к стене. Старая футболка У Юя, за которую никто бы не дал и пары юаней, была задрана, обнажая кусок белой узкой талии, переходящей ниже в темно-синие полицейские штаны. Рубашка Бу Чунхуа хоть и застряла в поясе, однако в промежности ясно проступало большое мокрое пятно. Острый взгляд начальника Сюя, несколько десятков лет прослужившего в уголовном розыске, моментально обнаружил белые следы по краям мокрого пятна, они, казалось, были живым свидетельством непристойности.

Начальник Сюй поднял на них указательный палец, который дрожал, будто в конвульсиях, и спустя долгое время наконец выдавил фразу:

— Может вы двое уже отлипните друг от друга?!

— … — на висках у Бу Чунхуа вздулись вены, он отступил на полшага.

— Посмотри на себя, ты просто посмотри на себя! Вытворяешь такое! — в лицо начальника Сюя было страшно смотреть, он гневно таращился на Бу Чунхуа, потом повернулся к У Юю, с усилием сменив тон: — У тебя было срочное дело дома? В следующий раз не сбегай просто так, в этом случае нужно написать служебную записку и взять отгул. Ты понимаешь, что был неправ?

У Юй смиренно проговорил:

— Понимаю.

Не успел Бу Чунхуа открыть рот, как начальник Сюй, моментально среагировав, рявкнул:

— Отставить! Он сказал, что понимает, что был неправ!

— …

Начальник Сюй прогнал их из чайной комнаты как цыплят:

— И нечего мне тут втирать правила вашего уголовного розыска, про то что «не работать сверхурочно — то же самое, что и вообще не работать»! Полицейский участок в районе Цайин только что доложил об убийстве с отягчающими обстоятельствами, подробности дела уже выданы твоему заместителю, Ляо Гану. Поэтому заткнись и займись делом!

Несмотря на то, что в обычное время начальник Сюй был довольно спокойным и сговорчивым стариком, если его разозлить, он вполне мог и наорать.

Район Цайин был самой крайней подведомственной территорией отделения Наньчэн. В его юрисдикцию входила большая область между городом и деревней, и он всегда считался одним из районов с традиционно плохим контролем общественного порядка. Начальник местного полицейского участка, почтенный Чжао, был старым товарищем начальника Сюя, покинувшим город для работы в сельской местности. По словам начальника Сюя, почтенный Чжао хоть и не имел каких-то серьезных достижений в течение многих лет, но он тяжело трудился и надеялся, что сможет спокойно переждать этот год до окончания полномочий, и получит наконец продвижение по службе. Однако если это в самом деле убийство с отягчающими обстоятельствами, то даже его нынешняя карьера под угрозой, не говоря уже о будущем повышении.

— С отягчающими обстоятельствами, — Бу Чунхуа опустил голову, быстро просмотрев полученный протокол, затем нахмурился и сказал: — Не похоже. Тело принадлежит девушке, по предварительным данным, пятнадцати-шестнадцати лет, утверждают, что убийство произошло полтора дня назад. Не зафиксировано ни признаков грабежа, ни изнасилования, ничего резонансного… хотя она несовершеннолетняя, но единичная жертва, почему же отягчающие обстоятельства?

Пока лифт двигался вниз, начальник Сюй мрачно произнес:

— Потому что заявитель сказал, что лично видел как ее убивали.

Брови Бу Чунхуа приподнялись в изумлении.

— Он сказал, что убийца был мертвецом, выползшим из реки.

Лифт достиг нужного этажа, дверь медленно открылась. Начальник Сюй похлопал Бу Чунхуа по плечу:

— Хотя ты частенько устанавливаешь странные порядки, но ты действительно один из лучших экспертов в раскрытии преступлений. Твой дядя Сун уже пообещал в горкоме раскрыть это дело за неделю, так что нужно отстоять репутацию нашего района.

«Дядя Сун» — это никто иной как вице-мэр и начальник бюро общественной безопасности города Цзиньхай, большой босс номер один, Сун Пин.

Бу Чунхуа согласно хмыкнул, сделал шаг из лифта, когда неожиданно начальник Сюй кинул ему вслед:

— Эй, подожди!

Капитан Бу обернулся.

— Я знаю, что ты способный и свысока смотришь на тех, кто пользуется черным входом, однако У Юй не полагается на свои связи в горкоме и не пытается доставлять проблем. Он всего-навсего хочет работать и получать зарплату. Да и по отношению к тебе он терпеливый и покладистый, так к чему ты сразу пытаешься прогнать его?

Терпеливый… покладистый…

Начальник Сюй, вероятно, заметил выражение лица Бу Чунхуа и тут же добавил:

— Даже если ты хочешь прогнать его, тебе не стоит торопиться с этим сейчас. Просто думай об этом как об издержке ради доброго имени твоего дяди Суна в горкоме, хорошо?

Начальник Сюй довольно долго ждал его ответа. В конечном счете Бу Чунхуа выплюнул несколько слов:

— Я вас услышал.

Он развернулся и вышел, но неожиданно начальник Сюй снова остановил его:

— Эй!

— ?

Дверь лифта уже вот-вот должна была захлопнуться, но начальник Сюй, собираясь что-то сказать, замер в нерешительности. В конце концов, когда лифт уже почти закрылся, он не стерпел:

— Вытри промежность!

— …

Лифт с лязгом закрылся и в этой непередаваемой щекотливой атмосфере устремился вверх.

— Брат Хуа не плохой человек, понимаешь? Просто его характер немного…

У Юй честно ответил:

— Я знаю, брат Ляо.

Перед входом в здание уголовного розыска у полицейской машины стоял Ляо Ган. Он прикурил сигарету, затем достал еще одну, передал ее У Юю, щелкнул для него зажигалкой и искренне сказал:

— Хорошо, что ты знаешь. Но в действительности причина такого характера брата Хуа заключается в произошедшем с его семьей. Его семейные обстоятельства сложнее, чем у других, и мы не любим упоминать об этом. Ты же — новичок, поэтому нет ничего удивительного, что ты об этом не знал. Позже, когда будет возможность… ой, капитан Бу!

Ляо Ган как раз повернул голову, когда Бу Чунхуа быстрыми шагами спустился по ступенькам здания и хмурясь произнес:

— О чем вы здесь болтаете? Место преступления находится в Цайин, у реки Сили, рядом с деревней Сяоган. Судмедэксперт местного полицейского участка уже в пути. Ляо Ган, отправляйся в технический отдел и скажи старине Вану отправить туда несколько криминалистов. Едем.

Ляо Ган спешно убежал, а десяток детективов, хором откликнувшись на распоряжение капитана, расселись по машинам.

У Юй прислонился спиной к двери черного полицейского внедорожника, засунув одну руку в карман брюк, а второй держа сигарету. Край его белой футболки был небрежно заправлен в полицейские штаны, на ногах надеты пыльные тренировочные ботинки. Бу Чунхуа внезапно остановился перед ним, осмотрел с ног до головы и спросил:

— Ты в порядке?

У Юй склонил голову:

— Все в порядке, спасибо, капитан.

Он снова вернулся к своей привычной спокойной и безразличной манере разговора, отчего производил впечатление умирающего. Его черные волосы ниспадали на глаза, казалось, ему даже лень приподнять веки.

Бу Чунхуа вдруг обнаружил, что несколько непродолжительных минут их недавнего противостояния в чайной комнате были единственным моментом, когда у У Юя вырвались настоящие эмоции. Хотя, возможно, это произошло лишь потому, что вокруг никого не было, поэтому он и позволил себе без опаски показать истинное лицо. Та ярость была похожа на лаву фонтанирующую из-под земли, которая стремительно остыла и в мгновение ока превратилась в твердый, молчаливый базальт.

Но почему?

Что может заставить человека притворяться и скрывать собственные гнев и недовольство? В чем причина, и как долго он сможет терпеть?

Бу Чунхуа открыл было рот, но снова его закрыл. Он вынул что-то из кармана и без лишних слов кинул У Юю:

— Раз уж ты в порядке, тогда поедешь со мной на место. Садись в машину.

Застигнутый врасплох У Юй таки поймал и посмотрел что ему кинули. Ключ от машины.

— … а?

— Ты поведешь, — Бу Чунхуа задал встречный вопрос: — Или ты хочешь, чтобы я был твоим водителем?

Спина У Юя, вероятно, все еще очень болела, это было видно по его осанке, однако он терпел и ничего не сказал. Вместо этого он взял ключ, повернулся к машине, собираясь сесть на место водителя, но неожиданно снова услышал сзади голос Бу Чунхуа:

— Эй!

У Юй обернулся.

— Потуши сигарету, курение вредит здоровью, — Бу Чунхуа сделал паузу, а затем спокойно добавил истинную причину: — И я не курю, поэтому водителю не разрешается курить когда я в машине.

У Юй опустил голову, невозможно было рассмотреть выражение его лица.

Бу Чунхуа спокойно и терпеливо ждал его реакции. Через некоторое время он увидел, как тот поднял голову, и игравшая в его глазах улыбка медленно появилась на губах.

Бу Чунхуа был поражен.

У Юй никогда не улыбался, все черты его лица были словно расчерчены по линейке. В его бровях, глазах, носу и губах не прослеживалось ни единого изъяна, как у образцовой скульптуры, что используют в качестве учебного пособия: черты их были смиренные и мягкие, как у маски. Однако когда он улыбался вот так, изгиб его губ казался необычайно красивым, будто неподвижная каменная статуя вдруг ожила.

— Ты не куришь, — он слегка осклабился. — Тогда может я научу тебя?

Он сделал глубокую затяжку и, убедившись, что вокруг никого нет, положил руку на плечо Бу Чунхуа и мягко выдохнул дым ему в ухо.

— … — Бу Чунхуа почти чувствовал, как прохладные губы У Юя косаются его кожи. Он стоял там как громом пораженный, все мышцы били напряжены.

Только вот У Юй уже убрал руку с его плеча. Он отступил на шаг, глядя своими черными глазами, а затем потушил о перила окурок, сел в машину и захлопнул дверь.

…………………….

От переводчика.

1. 八件套 полицейская восьмерка — пояс, на котором прикреплен комплект из 8 предметов: патронная обойма, портативная рация, баллончик со слезоточивым газом, маленький водонепроницаемый фонарик, наручники, складная дубинка, рабочая сумка и пистолет. Однако полицейское оборудование совершенствуется, и на данный момент полиция не ограничивается комплектом из 8 предметов.

2. Строчки из произведения китайского поэта Сюй Чжимо. Стихотворение называется «Прощание с Кембриджем» )))

Я просто оставлю это здесь. Выражение лица Чунхуа бесценно 😂