Re:Zero. Жизнь с нуля в альтернативном мире. Бесконечный цикл (Новелла) - 1 Глава

Сон. Я видел сон.

Неутихающий, повторяющийся из раза в раз, сон без конца, сон, который никогда не закончится…

Снова и снова, раз за разом, повторяя ошибки из раза в раз, исправляя их снова и снова… Тысячу раз. Десять тысяч. Сто миллионов раз… Повторяя, превозмогая… Теряя счёт.

Агония, ужас, помутнение, разрушение, ненависть, безумие.

Истощённый, изломанный, искривленный, порченый, гниющий, страдающий; сердце, разбитое на куски.

И по-прежнему ведомый желанием достичь своей цели.

Ведомый желанием защитить.

И даже если никто не узнает об этих бесконечных, повторяющихся раз за разом трагедиях… Я не забуду. Даже если никому не будет до этого дела, я просто не смогу это забыть.

Даже если те, кого я хочу спасти, рыдают… Я всё равно хочу их спасти.

Так что… Даже сейчас я не жалею, что взял эту руку. Если и есть что-то, о чём я жалею, то это только моя нерешительность. Разочарование в моём слабом, хрупком сердце, которое я не сумел закалить.

⁕ ⁕ ⁕

Просыпаясь от пустого сна, он всегда ощущал пульсирующую головную боль.

Открыв глаза, пытаясь побороть сонливость, он начал быстро моргать, пытаясь проснуться. Хотя его сознание висело в мутной пелене, его медлительность длилась всего несколько секунд. Сразу после того, как его сознание окончательно вернулось в реальность, энергия пронзила его тело.

— Ах, а-а-а…

В отличие от его бодрствующего тела, всё, что вырвалось из его рта, было глухим, еле слышным голосом. На мгновение ему показалось, что он всё ещё спит, но это был один из самых важных ритуалов, которые он совершал по утрам. Лёжа на спине с поднятой головой, он прислушивался к своему телу.

Тон его голоса, здравое сознание, целостность его конечностей, сбор мыслей в кучу, и раздумья о том, что он будет сегодня делать, всё это — естественный утренний ритуал…

Это было доказательством того, что Нацуки Субару дожил до очередного утра, не допустив серьёзных ошибок.

— А-а-ах…

Сняв одеяло, он наконец поднялся с кровати. Почесав голову, он осмотрел комнату, в которой ночевал. Это была та самая комната, к которой он привык, роскошно обставленная, включавшая в себя кровать с балдахином. Но Субару проснулся не на этой кровати, а на диване, расположенном чуть дальше. Там он провел последние ночи, завёрнутый в футон, свернувшись в клубок, будто беспомощный ребёнок. Он уже привык к этому.

Как бы то ни было, для него не было особой причины не спать в кровати. Просто диван доставлял ему намного больше комфорта. В результате проб и ошибок он узнал, что ему удобнее лежать и спать на диване, чем в кровати. И с тех пор ничего не изменилось.

Протерев глаза, Субару слез с дивана и пошёл в ванную, чтобы одеться. Когда он вымыл лицо в ванной комнате, примыкающей к его спальне, он посмотрел на своё промокшее лицо, отражённое в зеркале. Оно выглядело усталым, казалось, что он вот-вот рухнет. Лицо было помятым и потёртым от уныния. Это зрелище неожиданно подорвало его боевой дух.

В попытке прийти в себя, Субару со всей силы хлопнул себя по лицу обеими руками. Сразу после этого на его глаза стали наворачиваться слёзы, и чтобы смыть их, Субару быстро облил лицо холодной водой. Он снова посмотрел на своё мокрое лицо в зеркале.

— Улыбнись… Ты должен улыбаться, если не можешь, тогда… умри.

Повторяя это словно мантру, Субару изогнул рот в ужасной кривой ухмылке. Он сверкнул белыми зубами, а глаза его сузились, создав гримасу злодея, с которым он дружил более восемнадцати лет. Тем не менее замаскировать глаза, и выражение лица не составляло проблем.

— Окей, ладно. Вот так и держись.

Проверив улыбку, Субару вытер лицо полотенцем и второпях переоделся. Когда он проводил время в особняке, внешность Субару не соответствовала имиджу слуги… Скорее, он носил формальную одежду дворянина. Даже если бы он снял пиджак, ему бы всё равно пришлось носить повседневную белую рубашку с закатанными рукавами. Такая одежда теперь была естественной необходимостью. Она была довольно душной, но он ничего не мог с этим поделать. Субару был обязан так выглядеть, чтобы соответствовать положению, которого он так хотел достичь.

— Скоро это будет обыденностью, потерпи…

Сразу же после того, как он переоделся, он посмотрел на магический кристалл над дверью комнаты, который показывал время. У него был тёмно-зеленый оттенок, означавший, что сейчас утро. Это означало его своевременный подъём. В некотором смысле, казалось, что этим утром он потратил слишком много времени, практикуя свою улыбку. Через несколько минут пунктуальная девушка постучит в его дверь, как и всегда. До этого ему нужно было закончить всё, что он ещё не сделал.

Сосредоточив внимание, Субару расстегнул рубашку. Там, к тонкой цепочке, был прикреплён кулон с чёрным кристаллом, который он никогда не снимал, даже когда спал. Он выглядел одновременно таинственным и завораживающим. Сжав его в ладони, Субару закрыл глаза. Хрустальный камень был холодным и твёрдым на ощупь — от прикосновения ладони Субару пульсация этого кристалла становилась всё сильнее, словно внутри него разгоралось бушующее пламя. Субару начал бессознательно считать ритм и частоту пульсации кристалла, чтобы собраться с мыслями.

С более сильным ударом, когда он достиг полной мощи, ритм хрустального камня становился всё сильнее и быстрее. Даже не осознавая этого, его пульс полностью перекликался с пульсом сердца самого Субару, пока его биение и импульсы загадочного кристалла не стали бить в унисон. Когда это произошло, сознание Субару освободилось от оков своего тела и отправилось в другое место, которое никоим образом не могло быть реальным.

Именно в этот момент звук утих, а окружающий его мир стал расплываться, а ему на смену пришёл ослепительный свет, окутывающий сознание.

Спустя некоторое время его сознание начало просыпаться, и странный свет начал сходить на нет. Вместо этого уже солнечный свет озарил его глаза, когда он приоткрыл свои веки. То, что он увидел перед собой, моргнув глазами, было красивой травянистой равниной, сквозь которую дул ветер.

Она была огромная, раскинувшаяся настолько, что человеческий взгляд не мог увидеть её конец. Короткие травинки мягко покачивались на ветру, небо было чистым, без единого облака, а сам солнечный свет блестел как драгоценный камень. Казалось, что Субару попал в прекрасный мир грёз, где каждая деталь была идеальна.

Великолепное, совершенно чистое, пустое пространство. Была только одна часть в этом месте, которая нарушала всю гармонию.

Прямо в самом сердце равнины, сразу за ним был пологий холм, который принимал форму слегка приподнятого бугра. На холме расположился скромный сад, полный цветов. Прямо рядом с теми прекрасными цветами, которые грелись на солнце, стояли зонтик и белый стол.

Не говоря ни слова, Субару взобрался на холм и зашёл под зонтик. На белом столе стояли две дымящиеся чашки, наполненные тёплой янтарной жидкостью, а рядом со столом — белый стул.

Субару знал, что всё это приготовлено именно для него. И хотя чай только закончил завариваться и был явно горячим, он поднёс чашку ко рту и сделал несколько глотков.

Как и всегда, это был крайне необычный чай, не имеющий вкуса и запаха.

Тем не менее, это был важный ритуал, который был оговорён с хозяйкой этого места. Это было частью контракта, который он заключил с ней, чай словно был неким сигналом. Несмотря на это…

— Ах, да выпил я, выпил, спасибо за угощение. Ладно, давай побыстрее перейдём к основной теме.

— Конечно, я говорила, что первый глоток моего восхитительного чая означает приветствие. Тем не менее, это не значит, что я не хотела бы услышать простое и добродушное «привет», как считаешь?

Выпив чая, Субару поставил свою чашку обратно на стол. Услышав подобную жалобу, Субару почесал кончик носа, и сказал:

— Нет никакой реальной причины приветствовать тебя, не так ли? В конце концов, ты в любое время суток в курсе всего, что творится у меня в голове.

— Знаешь, это вообще-то разные вещи! Прежде всего, не стоит так опошлять нашу связь. Даже если это правда, даже если можно обращаться со мной так только потому, что я всё ещё застенчивая, молодая девушка, нежная, словно цветок. Разве моя репутация не станет ещё хуже, если ты всем расскажешь, что я всегда смотрю прямо в мозг молодого парня?

— Застенчивая, молодая девица, нежная, словно цветок…

— Как грубо с твоей стороны. Ну, может быть, в моём возрасте неразумно настаивать на том, чтобы называть себя так. Но мне всё равно приятно так считать.

Сказав это, девушка мило улыбнулась вопреки своим жалобам. Полностью привыкшая к такого роду диалогу, она довольно терпимо относилась к грубому поведению Субару… Или, скорее, ей казалось, что она наслаждается обменом такого рода любезностями.

Сердце Субару не может не чувствовать, но чувство искажённой вины в его сердце усиливается, когда он видит эту улыбку.

В любом случае, он не знает, как действовать правильно в такой ситуации.

— Как я и говорил, ты очень неприятная женщина.

— Меня радует, когда мне это говорит настолько добрый и жадный молодой человек. Вместо того, чтобы быть доброй по отношению ко всем, вместо того, чтобы быть алчной и не ценить помощь других, я всегда с большим удовольствием стану тем кто, жестоко ранит твоё сердце. Я словно шип, пронзающий его насквозь.

Ни сарказм, ни ирония не сработали против неё. Прежде чем она ответила ему, Субару сделал довольно неприятное лицо, но это только раззадорило её.

— Теперь, больше всего, моё сердце будет страдать от того, что ты меня ненавидишь, точнее, делаешь вид. Давай попробуем достичь того, что мы намереваемся сделать на сегодняшнем чаепитии.

— Ты же не надеялась, что я тебя возненавижу?

— Это был лишь милый женский флирт, Субару, неужели ты не видишь?

— Милый?..

Субару искренне в этом сомневался. Он склонил голову в сомнении. Что касается его спутницы, она лишь иронично улыбнулась.

— Ты действительно бесстыжий человек. Будучи Ведьмой Жадности, я довольна этой твоей чертой, Нацуки Субару.

Ведьма Жадности, Ехидна, прищурилась и искренне мило улыбнулась.