Секрет Харуки Ногидзаки (Новелла) - 2 Глава

0

Это произошло в один из воскресных дней; когда было ужасно жарко как для мая.

Некий магазин, расположенный в первом в Японии Электрическом Городе[43].

При виде удивительного зрелища, которое разворачивалось у меня перед глазами, я издал в душе глубокий-преглубокий вздох.

— …Почему не выходит? Несмотря на то, что я так стараюсь.

Подобные жалобы бормотала сногсшибательно-красивая девочка, которая, демонстрируя до глубины души удивленный вид, в недоумении склонила голову набок.

Право же, само по себе это не было до такой степени необычным зрелищем. Ведь эта красивая девочка — человеческое существо (хотя существуют те, кто отрицает данный факт), поэтому, как мне кажется, странным являлось то, что она была расстроена, оказавшись перед лицом некоторой загадки. Посему все хорошо. Хорошо-то оно хорошо, и все же…

Проблема… заключалась в предмете, который эта девочка сжимала правой рукой, а также — в объекте, который у нее перед глазами.

— И на этот раз — неудача. Этот — тоже неправильный…

Это был сферический предмет диаметром около шести сантиметров, который девочка держала кончиками своих пальцев, тонких, словно ланцетники, и красивых. Такие объекты, с недавних пор продолжающие выпадать из торгового автомата (выполненного в виде прямоугольного параллелепипеда и функционирующего, если в него кинуть несколько монеток) — те самые, которые в просторечии именуются «гачабон»[44].

— Как странно…

После проверки содержимого очередного подобного объекта голос девочки становился все слабее и слабее. Тем не менее, рука, которая вращала рукоятку, не имела возможности отдохнуть. Что еще можно сказать, кроме как: в противовес собственной внешности эта девица непредвиденно обладает стойкой неспособностью смириться с поражением в игре…

— Именно в следующий раз… полагаю, именно в следующий раз выпадет…

При этом все-таки… я ощущал абсурдное чувство дискомфорта, глядя на то, как девочка, по-настоящему красивая до такой степени, что темнеет в глазах, будучи удрученной выпавшим гачабоном, продолжает кидать в щель автомата монетки. Проходящие мимо люди мельком глядели на нас.

— Эй, Харука… как насчет того, чтобы наконец-то закончить эту странную процедуру?

Рядом с девочкой уже лежало больше десятка таких сферических предметов. Тем не менее, Харука замотала головой:

— …Да ведь все еще тот самый вариант фигурки «Аки-тян играет на пианино»…

То есть, ты имеешь в виду: «До тех пор, пока она не выпадет»? Хмм, так превосходно попасться на замысел изготовителя…

— …?

Раздался звук, когда девочка принялась вращать рукоятку. Проверив содержимое выпавшего гачабона, Харука с печальным видом нахмурила свои правильно очерченные брови.

— И на этот раз — неудача…

Я уже как-то не очень понимал, какими словами воззвать к ее разуму. Молча наблюдая за тем, как она снова опускает монетки в автомат, я еще раз издал в душе такой вздох, что его глубине позавидовала бы даже Марианская впадина.

Что же… я здесь делаю?

Что-то я перестал понимать сам себя. Почему я занимаюсь подобным делом в подобном месте во время настолько долгожданного похода за покупками вместе с Харукой? Сейчас — как раз то самое время, когда пришла пора попытаться слегка поразмыслить по поводу собственной жизни, которая, как мне кажется, начала еле заметно сворачивать на боковую дорожку с того самого события, случившегося месяц назад.

Ладно, по правде говоря, почему я попал в такую ситуацию?

Ну что же, чтобы представить на суд начало этого события… надо мысленно вернуться в прошлое приблизительно на три дня.

1

Это произошло после занятий в один из дней, когда вся школа, приближаясь к предстоящим промежуточным тестам (ведь длинная череда праздников, которая в переводе на японский язык именуется Золотой Неделей[45] пролетела в мгновение ока), понемногу начала превращаться в суетливый муравейник. Я был вынужден (частично — с применением насильственного убеждения) помочь со сверхурочной работой (уборка служебных туалетов; пришлось, кстати, заниматься этим в одиночку) учительнице музыки, которая также является заместителем нашего классного руководителя; и когда я, устав как собака, вернулся в нашу аудиторию, то обнаружил лист почтовой бумаги, положенный в ящик моей парты.

«Если у тебя есть время после окончания занятий, не мог бы ты подойти в кабинете музыки? Нужно поговорить».

Как давно эта записка тут лежит? Невероятно хороший почерк (такое впечатление, что использовался шаблон для соблюдения стройности столбцов). Когда бросаешь взгляд на одни только эти строки, нет ничего странного в том, чтобы запутаться в выводах: то ли это — любовное письмо (причем, предназначенное человеку, которого желаешь всем сердцем), то ли — нет, — вот что это за записка.

— …?

Вышесказанное было бы правдой, если бы только сбоку не был размещен рисунок, который как бы сводил на нет всю прелесть написанного: зверь (похожий на него объект) с таким ужасным взглядом, что если бы его увидел ребенок, уже проявляющий сознательное отношение к окружающему миру, он бы однозначно заработал психологическую травму, или я неправ?

Взглянув на один только этот рисунок, я безошибочно понял, от кого письмо. Это было понятно настолько, что уже стало чрезмерно узнаваемым. Точнее сказать: я не знаю другого человека, который в состоянии нарисовать подобную жестокую картинку, и это в некотором смысле даже можно назвать талантом.

— Это… все-таки изобразила Харука.

Как и ожидалось, внизу послания было написано: «Ногизака Харука».

Это воспитанная в строгих правилах леди, действительно блещущая умом и красотой, является моей одноклассницей. В школе она — знаменитость экстра-класса, носящая прозвище «Серебряное сияние звезд», кроме того у нее имеется фан-клуб, число членов которого достигает трехзначного значения. Даже если существуют ребята, которые не знают имени директора нашего учебного заведения, то такого человека, который бы не знал имени «Ногизака Харука», в нашей Школе Шираки не существует. Такая вот ситуация.

И это означает, что подобная знаменитость после занятий зовет в кабинет музыки такого, как я, ординарного ученика, не обладающего ни какими-либо достоинствами, ни особыми отличительными чертами характера…? Вдобавок, хотя это имеет отношение к некоему секрету, который эта девица, право же, во что бы то ни стало пытается скрывать от окружающих…

Дойдя до подобных рассуждений, я взглянул на часы. Скоро будет пять часов вечера. Дело в том, что уже прошло приблизительно полтора часа сверх того временного интервала, который называют «после занятий». Даже если считать мою подневольную работу непреодолимыми обстоятельствами, в данной ситуации, вероятно, леди уже порядочно заждалась.

Покинув аудиторию, я быстрым шагом направился в кабинет музыки. В коридорах, окрашенных закатным светом, не было ни души, и только с улицы доносились безмерно бодрые (как мне кажется, там кто-то ошибся направлением) выкрики: «Берегись!» — «Исчезнии!» — которые издавали члены спортивных клубов. Как-то напоминает крики обезьян в брачный период.

Несмотря на тот факт, что сейчас — еще только май, в нашем регионе продолжались неумеренно теплые дни, и хотя уже наступил вечер, я покрылся испариной только от того, что шел по коридору. Вытирая пот извлеченным из портфеля полотенцем, я принял решение, что по дороге домой куплю в торговом автомате сок из плодов мангостана[46] (я совершаю подобные покупки исключительно летом). Ах, жаркоо.

Как только я оказался перед кабинетом музыки, из-за неплотно прикрытой двери до меня слабо донеслось нечто, напоминающее хор переговаривающихся голосов, примешиваемый к звукам пианино. К тому же — голосов множества людей. Что происходит? Право же, фортепианная мелодия — это играет Харука, а кто там присутствует кроме нее?

Так, открываем массивную дверь, оснащенную элементами звукоизоляции. А по другую сторону… находится запретный цветник.

Во-первых, там находилась Харука. Это хорошо. Она — именно та, кто меня сюда вызвал. Или лучше сказать: наоборот я оказался бы в затруднительном положении, если бы ее здесь не оказалось.

Тем не менее… почему рядом с Харукой находится столько много учениц?

Школьницы, которые сгрудились, как бы окружая играющую на пианино Харуку. Даже если оценить на глазок, несомненно, здесь их — более десяти. К тому же, они — из разных потоков: есть девочки, принадлежащие нашему году обучения, есть и такие, кто учится только первый год, а также присутствуют девицы из третьего года обучения. Неужели… они здесь собрались из зависти к популярности той, кого называют «Серебряное сияние звезд»?

…Это бессмысленно. У этой девочки — не такой характер, чтобы вызывать зависть, вдобавок чувство, которое отражается в глазах учениц, пристально взиравших на Харуку, пальцы которой плясали по клавишам, явно является влечением или чем-то подобным.

В таком случае, как мне кажется, имеется только один ответ. Ногизака Харука, называемая «Серебряное сияние звезд», может гордиться поразительной популярностью среди девочек; эта популярность, возможно, и не превосходит успех среди парней (который, как и подобает, является само собой разумеющимся делом), тем не менее, и не уступает ему. Даже когда на нее смотрят девочки (то есть — субъекты одного пола), полагаю, все равно в их глазах чувство собственного существования, присущее Харуке, выглядит еще более выдающимся. И когда Ногизака-сан, являющаяся объектом поклонения в этой школе, отправляется после занятий в кабинет музыки и начинает там спокойно в одиночестве играть на пианино, все эти ребята тоже собираются вокруг нее.

Мелодия закончилась, после чего ученицы все вместе громко зааплодировали.

— Эта музыка звучала очень красиво. Харука-сэмпай, что это за произведение?

— Да, нынешняя мелодия — композиция «Игра воды», сочиненная Равелем.

— Ух ты, точно, так и есть, и правда возникло ощущение, что это — вода. Когда я слушала, то невольно попала под ее очарование.

— Напомнило то ли журчание реки, то ли — звуки горного потока.

Бла-бла-бла… Развернулась беседа по поводу полученных впечатлений.

Хмм, как-то и взаправду можно назвать это «Миром девочек», или же следует отметить, что подобная ситуация выглядит так, словно на заднем плане цветет множество лилий… тем не менее, я ощущаю ужасную атмосферу, которая так и заявляет: «Не смей приближаться!» В довершение всего, я сомневаюсь, что ученицы, которые были без памяти от Харуки, или сама Харука, у которой было полным-полно собеседниц, — хотя бы одна живая душа заметила тот факт, что я вошел в кабинет музыки, и уже там нахожусь… Как одиноко.

Поэтому я поневоле попытался всего лишь чуть-чуть привлечь к себе внимание:

— Эй, Харука.

И слегка помахал рукой из угла кабинета. И хотя я намеревался всего лишь скромно вклиниться в их разговор… под действием одного моего слова атмосфера в аудитории совершенно преобразилась.

— …Тот человек, кто он такой?

— Сейчас он запросто[47] обратился к Харуке-сэмпай? Какие между ними отношения?

— То — Аясэ из класса 2-А…

На мне сосредоточились взгляды, не то, что ледяные, а даже исполненные намерением убить меня. Ч-что такое… я допустил какую-то оплошность?

В тот момент, когда я отступил на один шаг, ощущая на спине такой озноб, словно мне за шиворот засунули пару-тройку сосулек, Харука взглянула на меня, по-видимому, наконец-то заметив мое присутствие, и расплылась в улыбке[48].

— Ах, Юуто-сан, ты уже пришел? Я тебя ждала.

Однако эти слова, произнесенные моей одноклассницей, подлили масла в огонь.

— Харука-сэмпай обращается к парню по имени…

— Что-то Харука-тян выглядит счастливой…

— Что это за парень?

Взгляды окружающих сделались еще более жестокими. У меня было такое чувство, что меня заставили сесть в позу «сэйдза»[49] на циновке, утыканной иглами, нет, лучше сказать — на циновке, из которой торчат Эскалибуры[50], а затем уложили на бедра каменный футон[51].

— Нуу, я прошу у всех у вас прощения. Пришел человек, с которым мы заранее договорились, поэтому, хоть я весьма сожалею, на сегодня по этой причине…

Моя одноклассница поклонилась, после чего собравшиеся девочки некоторое время восклицали исполненными досады голосами: «Ээх» — «А я так хотееела еще послушать, как играет Харука-тян» — тем не менее, они, по-видимому, не имели намерения высказывать несогласие с тем, что сказала Ногизака-сан, поэтому послушно отправились восвояси. Только среди них имелись те, которые, проходя мимо меня, злобно смотрели мне в лицо глазами, где, несомненно, светилось намерение убивать; были и те, которые говорили напоследок ужасные колкие фразы вроде: «Если предпримешь какие-либо развратные действия по отношению к Харуке-сэмпай, я тебя прирежу» или «На ночной улице береги свою спину», — а одна даже прошептала короткую фразу: «…Цианистый калий». …П-проклятье.

* * *

— …Итак, о чем ты хотела поговорить?

Удостоверившись, что девочки-ученицы (зверские убийцы) совершенно скрылись из виду (ведь если бы я этого не сделал, по-видимому, меня бы подстерегала какая-либо опасность), я перешел к основному вопросу. Харука со слегка смущенным видом неуверенно потупилась…

— Юуто-сан… ты послезавтра, в воскресенье, свободен?

…И задала подобный вопрос.

— В воскресенье? Хотя, право же, никаких особых дел у меня нет…

Размышляя над проблемой, а почему же она меня об этом спросила, я ответил подобным образом (ведь если говорить о неотложных делах на выходные дни, то мне, по меньшей мере, предстоит заняться стиркой и уборкой — по существу, домашним хозяйством, — вместо моей бесполезной сестрицы), и тогда на лице Харуки появилось такое выражение, словно у нее камень с души свалился, после чего девочка, снова демонстрируя нерешительность, продолжила:

— З-знаешь… в таком случае, не мог бы ты со мной встретиться[52]?

— …?

На мгновение мои мозговые извилины заиндевели, не имея возможности понять, что же она такое сказала.

Значит так.

От такого внезапного вопроса моя голова совершенно не соображает, и все же, неужели это…

— Свидание?

…Так и есть?

— Т-т-т-ты ошибаешься! Э-э-это вовсе не так! Ч-чтобы это было свидание…

Лицо у Харуки стало пунцовым, словно вареный рак, и она энергично замотала головой. Право же, если бы не было ни такой мгновенной реакции, ни подобного отрицания всеми силами души и тела… Ах, возможно, это как-то даже немного шокирует.

— В-все совсем не так, по правде говоря, я как раз хотела ненадолго сходить за покупками, поэтому подумала, что будет лучше, если бы ты смог составить мне компанию, — добавила Харука, все так же пребывая с пунцовым лицом. Ага, вот в чем дело. Хотя за этот месяц мы немного подружились, тем не менее, по-видимому, нет причин для того, чтобы та самая девочка, именуемая «Серебряное сияние звезд», пригласила меня на свидание…? Так? И все же, если хорошенько поразмыслить, разве в обществе не называют подобное событие (вдвоем отправиться за покупками) свиданием, вы со мной согласны?

— К-как ты решил? Ах, р-разумеется, если ты не расположен идти за покупками, я не буду сетовать, что это — необоснованно, и все же…

— Нет, все в порядке. Я пойду, — я дал немедленный ответ быстрее скорости света. Ведь такое воображаемое событие, как появление настолько непочтительного чудовища, что оно отвергнет любезное приглашение Харуки, катастрофически невозможно.

— П-правда?! — в мгновение ока лицо у девочки озарилось. — К-как замечательно. Поскольку это — место, куда я отправляюсь впервые, делать подобное в одиночку как-то опасно… Я думала: «Не бросить ли мне эту затею, если ты откажешься».

Хмм, ты как-то неумеренно заражаешь меня своей радостью. Хотя, право же, я счастлив от всей души.

— Итак, если говорить о покупках, то куда мы отправляемся?

Как только я задал этот фундаментальный вопрос, Харука, именуемая «Серебряное сияние звезд», ответила с такой изумительной улыбкой, что если бы ее на улице увидели мальчишки-ученики средних и старших школ, находящиеся на этапе полового созревания, по-видимому, они все без исключения влюбились бы в эту девочку:

— Да. В Акихабару.

* * *

Нуу, иначе говоря… в этом все и дело. Именно в этом и состоит секрет Харуки Ногизаки. Присущая моей однокласснице, носящей прозвище «Серебряное сияние звезд», неожиданная сторона характера, про которую знаю только я, стала той странной нитью, которая связывает меня и эту девочку.

Даа.

Что еще можно сказать, ведь Ногизака Харука… слегка увлечена стилем жизни Акиба.

2

По этой причине для меня был предопределен способ провести выходной день, и все же…

Честно говоря, у меня не было оснований проявлять интерес к подобному времяпрепровождению.

Право же, питать отвращение к тому, чтобы провести выходной с Харукой — к подобному у меня тоже не было оснований. Или лучше сказать, что само по себе это событие было до такой степени радостным, что мне стоило тут же трижды пролаять. Выходной, проведенный вдвоем с девочкой, которую называют «Серебряное сияние звезд». Стоило бы отметить, что такое времяпрепровождение имеет намного больше смысла, чем в одиночестве болтаться все воскресенье по дому, где у меня нет никаких особых дел. …К тому же Харука — миленькая, и быть вместе с ней — весело, и бла-бла-бла…

Тем не менее, тот факт, что я не очень заинтересован в подобном походе, скорее объясняется следующим: для меня нет слишком приятных воспоминаний в отношении района Акихабара.

За всю мою жизнь это будет третий раз, как я появлюсь в данном крупнейшем в Японии Электрическом Городе, однако о каждом из тех двух раз, когда я в прошлом посещал это место, остались страшные чувства… Разумеется, причина не в том, что этот район настолько ужасен, а в том, что у меня возникали проблемы с тем болваном, который брал меня с собой; тем не менее, полагаю, что запечатленные в моей душе раны не так-то просто исцелить.

Я был учеником начального класса младшей школы, когда меня впервые взяли в Акихабару.

Я был приглашен Нобунагой, другом детства (мальчиком), с которым меня связывали роковые узы, и который с того времени уже до мозга костей заразился стилем жизни Акиба; и я с порядочным чувством авантюризма добрался в этот район, расположенный далеко от моего дома, однако всего лишь через час после прибытия я горько пожалел о своем выборе.

Я потерялся.

Я остался в одиночестве в самом центре этого района, бесполезно запутанного и бессмысленно беспорядочного.

Причина для того происшествия была весьма банальной: ведь тот самый зачинщик, который завлек меня в Акихабару, совершенно забывая про остальных людей, гоняется за своими покупками. В отличие от этого идиота, который в том возрасте уже досконально знал географию первого в Японии Электрического Города, я не понимал, где здесь — верх, где — низ, где — право, а где — лево, и не потребовалось много времени, чтобы я заблудился (хотя, право же, это — обычное дело).

По данной причине я, потерявшись, не мог даже в одиночку вернуться на железнодорожную станцию.

И спустя два часа случилось так, что меня, всхлипывающего мальчугана, взял под покровительство полицейский.

С того события пролетело несколько лет, я посещал выпускной класс младшей школы, и приблизительно в то время я второй раз попал в Акихабару.

Хотя я в сердце твердо дал себе зарок: больше ни разу там не появлюсь, — тем не менее, я снова поддался завлекательным речам этого парнишки (возможно, у меня произошла временная трансформация душевного мира). Тогда я был вынужден обойти книжные магазины в центре Акихабары, однако в конце концов я все равно отстал от Нобунаги, который бросился за своими покупками, но, как и следовало ожидать, в тот раз я сумел вернуться домой собственными силами, тем не менее, до того момента, как я добрался до своей улицы, я изрядно перенервничал.

Право же, как бы там ни было, после того, как это случилось, данный район не являлся для меня сильно излюбленным и досконально известным местом.

Я огляделся вокруг, пребывая в слегка запутанных чувствах.

Место встречи находилось перед станцией Акихабара. Вокруг суетились люди (словно группа муравьев, которые собрались вокруг пищи), ведь у них тоже был выходной. «К слову сказать, Харука заявила, что она в этом районе впервые, ведь так? Я тогда еще подумал, что это как-то неожиданно — для человека с подобным увлечением впервые появиться в Акихабаре, и все же, если попытаться хорошенько поразмыслить, вероятно, ничего тут такого необычного нет. За этот месяц я многое о ней понял, и все же в сущности Харука — все та же леди, которую я видел в ней ранее. С привлекательной внешностью, со светлым умом, с мягким характером, с примерным поведением. Поэтому накопленный опыт, связанный со стилем Акиба, у этой девочки отнюдь не высокий (я бы даже сказал — низкий). Тем не менее, я почему-то могу разглядеть, что скрытые в ней задатки для подобного увлечения, вероятно, настолько же высоки, как гора Эверест.

И вот когда я рассеянно погрузился в подобные размышления…

— Ах… возможно, я заставила тебя ждать?

…Появилась та, о ком были мои мысли. Незаметно прибыла Харука.

— Прошу прощения… хотя я намеревалась прибыть вовремя…

— Нет, ты не задержалась. Поскольку именно я поторопился, и пришел немного раньше.

И это — действительно так. А если выразиться немного точнее, то ситуация была такова: я с таким нетерпением ждал того момента, когда смогу свидеться с Харукой в выходной день, что вскочил рано-рано утром; тем не менее, я не произнес неприглядное пояснение, что почему-то был похож на ученика младшей школы, который весь находится в предвкушении от предстоящей загородной прогулки.

В любом случае…

— …Хмм…

Впервые вижу Харуку при свете дня не в школьной униформе, и все же… что еще можно сказать — это весьма мило. Эдакий стиль леди, когда длинные шелковистые волосы собраны белой кружевной повязкой, и эдакое присущее леди сочетание: белое платье и бежевая кофточка, — настолько прекрасно сочетаются друг с другом, что лучше и быть не может; вдобавок к ощущению, что она превратилась в супер-леди (ведь по моей оценке, ее потенциал леди увеличился в два с половиной раза), все ее тело окутывала такая аура принадлежности к высшим слоям общества, что опять же… ах, я сам не понимаю, что за чушь я все болтаю и болтаю, однако, если сказать вкратце, то ее облик, так или иначе, — убийственно-винтажно-смертельно-нелепо милый.

— П-прошу прощения… что-то случилось? Когда на меня так пристально смотрят, я стесняюсь…

— А, виноват.

Похоже, я безотчетно уставился на нее, не замечая ничего вокруг, прямо-таки был околдован. И, тем не менее, ее облик, когда она вот так краснеет со смущенным видом и, слегка потупившись, поднимает на тебя взгляд — еще более милый… н-нет уж, прекрати эти странные мысли. Содержимое твоей башки и так порядочно разволновалось.

Я энергично замотал головой, поскольку должен был изгнать свои низменные думы. Харука с обеспокоенным видом уставилась на такое мое поведение:

— …? Я… в каком-то смысле выгляжу странно и неуместно? Такой иностранный костюм, я впервые надела его только сегодня, и все же… он мне не идет?

— Нет, это все…

…Совсем не так. Скорее, он тебе настолько хорошо подходит, что даже страшно становится.

Вдобавок Харука этого не замечала, однако уже давно окружающие нас люди (в особенности, лица мужского пола) демонстрировали зловещие взгляды. То есть, как мне кажется, куда бы ни пошла эта девочка, она привлекает внимание, хочет того или нет, однако, вне зависимости от места, не бывает такого, чтобы она не бросалась в глаза всем без исключения. Ничей взгляд не обходит ее стороной. Складывается впечатление, словно в стаю невзрачных грязных гусей (к этой стае я причисляю и себя) затесалась красивый и элегантный лебедь.

— Н-ну что, идем?

— А, да.

Как только я приободрил ее своей фразой, Харука улыбнулась и взмахнула подолом своего платья. После такого чересчур милого жеста у всех окружающих одновременно издали тяжелый вздох. Ведь, если серьезно… она очаровательная (вот привязался).

«Она — загляденье, отрада для глаз», — в глубине души высказывая эти слова и так, и эдак, я двинулся вместе с Харукой.

* * *

Итак, полагаю, что в этой ситуации мне следует немного разъяснить, по какой причине мы прибыли в этот район.

Нет, разумеется, мы приехали за покупками, и все же речь пойдет не об этом, а о том, что конкретно мы собирались купить.

Ниже излагается разговор, который произошел между нами немного загодя.

— Понимаешь… я хочу «Portable Toys Advanced» серебристого цвета.

То, что назвала Харука, являлось маркой известной портативной игровой системы, про которую знал даже я. «Portable Toys Advanced». Сокращенно — PTA. А «серебристого цвета» — боюсь, что это она говорит об ограниченном выпуске «Серебряная модель», который из всех моделей особенно трудно приобрести. Определенно, Нобунага тоже такую хотел.

— Это означает, что мы пойдем в магазины игрушек?

— Хмм, я думаю, в магазины игрушек, или лучше сказать — в магазины электронных устройств[53]. Вероятно. Я тоже толком не понимаю, однако так было написано в журнале.

Как-то неопределенно…

— Ладно, первым делом — в магазины электронных устройств? К слову сказать: поскольку в этом районе — одни только магазины электронных устройств…

Скорее, это настолько сложно — разыскать в данном месте магазин, который не занимается подобной торговлей.

— В таком случае, сначала попробуем заглянуть во все подряд близлежащие магазины подобного типа?

Когда я попытался для начала внести подобное предложение…

— Ах, пожалуйста, подожди секундочку.

…Меня остановил ее голос.

— П-понимаешь, честно говоря, у меня есть нечто, приготовленное исключительно для нынешнего дня.

То, что Харука извлекла, с шуршанием порывшись в сумочке, оказалось двумя листами бумаги, напоминающими бланки экзаменационных сочинений.

— Значит так, это — твой экземпляр. Будет неплохо, если это пригодится, и все же…

— …Что это?

— «Путеводитель похода за покупками», — улыбаясь, произнесла Харука.

— Чего?

Что же это такое?

— Сделанный мной специальный путеводитель, подготовленный для нынешнего дня. Всемогущая карта «все-в-одном», где вкратце собраны места, куда я хочу пойти, пути к этим местам и предполагаемое время прибытия. Если только она у нас будет, все пойдет без сучка, без задоринки. Я потратила три часа на ее изготовление. Хе-хе, — и Харука сдержанно усмехнулась.

Это и в самом деле — карта. Право же, это замечательно, что она заблаговременно собрала воедино все места, куда хочет пойти, тем не менее, полагаю, что подобную странную линию, напоминающую дождевого червя, который, извиваясь, сражается со змеей, не следует называть картой.

Не позволяя внутренней тревоге проявиться вовне, я еще раз попытался рассмотреть так называемый «Путеводитель похода за покупками». Та часть, которая изображала карту, по крайней мере, выглядела безнадежной, однако все остальное кроме нее, по-видимому, было собрано тщательно. Полагаю, что посредством именно этой вещи мы не будем сомневаться, где расположено место назначения. …Хотя сможем ли мы туда благополучно добраться — это уже другой вопрос.

Итак, согласно этому так называемому «Путеводителю похода за покупками» приобретение портативной игровой системы установлено в самом конце нашего маршрута (предполагаемое время — пять часов после полудни).

— Послушай, почему самый главный пункт программы — в самом конце? Если ты так хочешь эту вещь, будет лучше обеспечить данную покупку в самом начале, не так ли…?

Полагаю, главное правило японцев — «Кто сделал первый ход, тот и победил». Или в том, чтобы купить эту вещь в самом конце, есть какой-то скрытый смысл? Остатки сладки?

После данного вопроса Харука задорно прищурила глаза:

— Да ведь если мы купим эту вещь в самом начале, на этом поход за покупками завершится. Хотя я так долго ждала данное событие… Так не годится. К тому же…

— К тому же…?

— К тому же… полагаю, что главное удовольствие откладывают на самый конец.

По-видимому, она относится к тому типу людей, которые съедают любимую приправу к рису после того, как съедят все блюдо.

* * *

Итак, похоже, на сегодня это мероприятие (покупка портативной игровой системы) — главная задача.

И мы шли пешком по Акихабаре в соответствии с расписанием или так называемым «Путеводителем похода за покупками», в котором, к слову сказать, наличествовало несколько дополнительных событий перед тем, как достигнуть главного.

И все же… как обычно, поразительный квартал, эта Акихабара.

Во время прогулки в глаза бросаются различные вывески и плакаты, связанные с играми или анимэ, среди них даже встречаются изображения в человеческий рост. Такое ощущение, что это — параллельная вселенная, совершенно другой мир. Если пристально всматриваться во все это, то как-то даже голова идет кругом.

— Значит так… по этой улице повернуть налево, немного впереди повернуть направо и дальше идти прямо… — Харука вела меня по этому параллельному миру, глядя в свой план.

…Как она ориентируется по той карте? Для меня, как ни взгляни, ничего не могу увидеть, кроме как изображение японского угря, который извивается, поскольку у него внезапно возникли колики. Кажется, что суметь нарисовать подобную карту — в некотором смысле, нужно иметь талант, однако при этом суметь правильно ее прочесть — это еще более поразительный талант. …Хотя я совершенно не чувствую зависти.

— Далее по этой улице направо. И тогда должно показаться здание белого цвета.

Как бы там ни было, а благодаря указаниям Харуки мы сумели достичь места назначения, до сих пор почти не сбившись с пути.

Без проблем выполнив дополнительные мероприятия (посещение магазинов, посвященных анимэ и осмотр витрин с аксессуарами), теперь мы как раз направлялись к магазину специальных изданий, которое располагалось в четвертом пункте «Путеводителя похода за покупками».

Когда мы шли рядышком по главной улице, нам на глаза там и сям попадались группы, напоминающие процессии. Бегло взглянув, мы обнаружили, что это — очереди, образованные из тридцати-сорока человек, напоминающие колонны леммингов. Там даже происходит какое-то событие? Большая неприятность в такую жаркую пору. Я бы хотел постоять вместо кого-нибудь из них, если бы имел на это возможность. Хотя на самом деле это — нерезонно.

Я смотрел вокруг, словно это — не мое дело, и тут…

— Ах, там.

…Находившаяся рядом Харука внезапно двинулась вперед. Ох, опять? Там, куда она направилась, располагался некий магазинчик. Я молча уставился вслед своей спутнице. На сегодня это — уже третий раз. Как и следовало ожидать, меня это уже не удивляет.

Я медленно двинулся следом за Харукой.

А она вплотную приникла к витрине магазинчика.

— Как мило…

То, что располагалось у нее перед глазами, было фигуркой девочки с красными волосами, играющей на скрипке (установленная цена — двадцать пять тысяч иен, дороговато…) Харука пристально уставилась на этот предмет таким взглядом, совсем словно юнец, который каждый день приходит к магазину музыкальных инструментов, чтобы посмотреть на желанный горн.

И в самом деле, как только Харуке на глаза попадается вожделенный предмет, она в одиночку бросается в самоубийственную атаку, подобно быку на арене, который приходит в возбуждение при виде красного полотнища; при этом девочка, по-видимому, становится невосприимчивой ко всему, что происходит вокруг нее, и даже полностью забывает про мое существование, хотя я иду рядом с ней.

Из-за этого я каждый раз оказывался в ситуации, когда становишься объектом так называемой игры «Отставший»: ты в одиночку тащишь багаж и отстаешь от спутников, — право же, я чувствовал себя одиноко и заброшенно, и даже питал сомнение относительно смысла своего существования вроде: «Почему я здесь нахожусь?», тем не менее… мало-помалу это перестало меня беспокоить.

— Какая милая вещь, разве от одного только взгляда на нее на душе становится веселее? — на лице Харуки появилась такая счастливая улыбка, которую она никогда не демонстрировала в школе. Как только видишь ее такой живой и бодрой, прошлые проблемы (игра «Отставший» в отношении меня) кажутся невероятно мелкими и пустяковыми. Право же, один тот факт, что ты имеешь возможность созерцать подобное простодушное обличие девочки, носящей прозвище «Серебряное сияние звезд», является более чем достаточным вознаграждением.

…Уже прошло приблизительно пятнадцать минут, а Харука и не намеревалась отойти от витрины.

— Послушай… если тебе настолько нравится эта фигурка, не лучше ли будет ее купить? — я как раз попытался внести подобное предложение (поскольку если мы и дальше будем здесь находиться, то подобное и в самом деле будет выглядеть, словно мы препятствуем ведению торговли), после чего по идеальному лицу Харуки пробежала тень, и она ответила:

— Хоть я очень-очень хочу купить, и все же… мой бюджет не позволяет этого сделать.

— Твой бюджет не позволяет?

Я не представлял себе, что услышу подобные слова от девочки, происходящей из известной по всей стране семьи Ногизаки. В месяц на карманные расходы — миллион иен, в подарок на Новый Год — пять миллионов иен — разве не о таких суммах идет речь?

Как только я попытался задать подобный вопрос…

— Это… нелепое заблуждение.

…Энергично мотая головой, Харука решительно отвергла подобное утверждение.

— Сумма, которая выдается мне на личные расходы, — действительно настолько незначительна, что из-за этого… я каждый месяц ломаю голову, как бы мне сэкономить.

— Кстати, сколько ты примерно получаешь карманных денег?

Я задал этот вопрос из любопытства, после чего…

— Значит так…

…Оказалось, что сумма, которую озвучила Харука, не очень-то отличается от той, что получаю я сам.

— Хмм, как неожиданно…

Более чем непредвиденная ситуация. Просто невозможно подумать, что мы получаем одинаковые суммы на карманные расходы, ведь она — леди из семьи Ногизака, являющейся ярчайшим представителем аристократических кругов, которые гордятся своей правильной родословной, а я даже не являюсь единственным ребенком в семье Аясэ, подчиняющейся сомнительным стереотипам среднего класса, когда даже не знаешь, сохранилось ли точно твое родословное дерево или нет.

— Мой отец — строгий… даже сегодня я извлекла из шкатулки для хранения сбережений доставшиеся дорогой ценой десять тысяч иен, которые откладывала для нынешнего похода. …Из-за этого госпожа свинка была навсегда призвана на небеса.

Госпожа свинка… ты о копилке для сбережений?

— Поэтому ненужные траты недопустимы… Тем не менее, все в порядке. Ведь я получаю достаточное удовлетворение, только лишь глядя на эту фигурку. Хе-хе, — Харука героически усмехнулась. Ух, как трогательно… Раз так, пожалуйста, гляди только на то, что тебе нравится (пока продавец не начнет выражать недовольство). Ведь дядька[54] разрешает.

* * *

После чего моя спутница провела перед этой витриной еще приблизительно десять минут.

— Спасибо. Благодаря тебе я получила возможность провести этот миг счастья.

По этой причине мы снова двинулись вперед, однако…

— Ах…

Как только мы вышли на главную улицу, Харука в четвертый раз продемонстрировала свой особый бросок вперед, по-видимому, опять что-то заметив. Зато есть, чем заняться.

То место, куда она направилась, оказалось специализированным магазином по продаже аксессуаров и сувениров. Тем не менее, моя спутница не заглянула внутрь помещения, а подбежала к выполненным в виде прямоугольных параллелепипедов объектам, расположенным перед зданием. Да ведь это — те самые автоматы по продаже игрушек, так называемые «гача-гача» или же — «гачабон»? Хмм, навевает приятные воспоминания. Когда я был учеником младшей школы, тоже частенько пользовался ими. Ведь если разобрать содержимое моего стенного шкафа, даже сейчас в большом количестве найдутся деформируемые резиновые фигурки: какие-то там мобильные воины или супергерои с нечеловеческими мышцами, разве нет?

— Это — те самые автоматы? Как только бросишь определенную сумму, изнутри выпадает что-нибудь вроде игрушки… Ах, там… неужели это — «Неуклюжая девочка Аки-тян»?

…Какое-то название, я его где-то слышал. Там, куда Харука указывала пальцем, располагался четырехугольный футляр (длинный…) с наклеенной на нем фотографией фигурки, изображающей девочку с синими волосами (все-таки, я эту героиню где-то видел), которая играла на пианино.

— Это… очень милая фигурка, — взгляд у Харуки снова стал таким же, какой бывает у детей из младшей школы. Хмм, кажется, мне почему-то понятны симпатии моей спутницы.

— В таком случае как насчет того, чтобы попробовать сыграть?

В отличие от предыдущего раза это предложение вполне соответствовало реальности.

— Что? Ты говоришь «сыграть», в это?

— Ага.

— Нуу, при всем том…

Хотя я пытался ее убедить, Харука как-то пребывала в нерешительности. Хм, неужели она не слишком заинтересована в этой фигурке?

И тут девочка произнесла тихим голосом:

— Понимаешь… откровенно говоря, это будет первый раз, когда я играю на подобном автомате.

— Первый раз?

…Как, ты — про гачабон?

— Д-да, — моя спутница кивнула с застенчивым видом. — Сегодня — первый раз, когда я вижу этот предмет и касаюсь его. Нуу, как бы это сказать… первый личный опыт[55], наверное так? По этой причине я слегка волновалась, и все же… знаешь, полагаю, и у меня получится?

— …?

Право же, хотя ты используешь правильные фразы. Тем не менее, хочется, чтобы ты перестала при свете дня на людях произносить такие слова, как «первый личный опыт».

— Ч-что ты об этом думаешь?

— Хмм, право же, тебе надо успокоиться. Ведь это — не особенно сложная вещь.

Опускаешь в такой гачабон монетку и всего лишь вращаешь рукоятку. Если тебя это беспокоит, то даже ребенок, посещающий детский сад, сумеет сделать подобное.

— Вот как? В таком случае я попытаюсь сыграть.

В конце концов, Харука тоже захотела попробовать. Она медленно достала из сумочки кошелек и с невероятно серьезным лицом (какое бывает у служащего средних лет, который, обладая страхом перед машинами, приближается к новому компьютеру) встала перед торговым автоматом. Нуу, по-видимому, в такой ситуации мне стоит наблюдать за ней добрым сочувствующим взглядом…

— Ч-что? Что это? Как странно… что-то случилось?

Пока я размышлял, Харука оказалась перед лицом какой-то проблемы.

— Что стряслось?

— Юуто-сан… этот автомат испорчен? Он не принимает деньги.

— Хм, полагаю, никаких проблем с ним нет… что тут у нас?

Я попытался взглянуть на происходящее…

— …?

…И увидел мою спутницу, которая с отчаянным видом пыталась впихнуть банкноту номиналом десять тысяч иен в щель для монеток. …Право же, Харука-сан, это в некоторой степени…

— …??

— …Харука, невозможно использовать банкноты для запуска гачабона. Можно опускать только монеты.

— Как, действительно?

— …Именно так.

Право же, прошу, не переспрашивай с таким серьезным лицом…

— Понятно, использовать только монетки, — и Харука снова открыла кошелек. И в следующий момент у нее на лице отразилась печаль, словно у мамэшиба-ину[56], который видит перед собой лакомство, однако ему дана команда: «Нельзя!»

— …А у меня нет монеток.

— …На первое время я одолжу тебе, — я внес подобное предложение, ведь не понимал, сможет ли она начать игру, если так и дальше будет стоять в нерешительности.

— …Я доставляю тебе сплошные проблемы.

Я опустил банкноту номиналом в тысячу иен в автомат для размена, и получил горку монеток в сто иен каждая. Как только произошел процесс размена банкноты на монеты, я почувствовал такое настроение, словно деньги уплывают у меня из рук (ведь я — представитель среднего класса, причем — его нижнего слоя), или мне это почудилось?

— Вот, держи.

— С-спасибо, — Харука с исполненным решимости лицом взяла у меня монетки.

И тогда начался первый личный опыт этой девочки в работе с гачабоном, и все же… мне стоило хотя бы чуть-чуть проявить осторожность.

Ведь это — отрава для неокрепших умов.

На основании опыта я знаю: если единожды попасться в лапы гачабона, суметь выскользнуть не так-то легко. В случае если там имеется вещь, которую хочешь получить во что бы то ни стало, ты не можешь остановиться до тех пор, пока она не выпадет.

Тем не менее, этот процесс еще вполне сносен, если ты — ученик младшей школы. Как бы ты ни желал продолжить игру, а когда закончатся последние деньги, выданные тебе на личные нужды, дальнейший процесс становится физически невозможным. Точнее сказать, тебе противостоит сдерживающая сила нехватки финансов; это означает, что ты сносишь обиду, ведь если ты сейчас остановишься, то парень, пришедший сразу следом за тобой, получит ту самую вожделенную вещь, тем не менее, постоянно обогащаясь подобным горьким опытом, ученик младшего класса становится взрослым… что-то разговор скатился на странную тему.

Короче говоря, вот какую проблему я хотел бы озвучить: что же произойдет, если в подобной ситуации (впервые ввязаться в игру, не имея сдерживающего инстинкта) окажется ученик высшей школы, в своем роде обладающий платежеспособностью? Вот в чем состоит дело. Когда представляешь себе ответ… сразу ощущаешь, как голова идет кругом.

И хотя я надеялся, что этот ответ не станет реальностью.

На самом деле… все пошло не настолько гладко.

* * *

Как и ожидалось, за то время, пока попавшаяся на приманку Харука пыталась получить вожделенную вещь (та самая версия фигурки «Неуклюжая девочка Аки-тян», когда вышеназванная героиня играет на фортепиано), почти четыре банкноты с изображением господина Нацумэ Сосэки[57] улетучились, а взамен вокруг нас, словно гора, лежали несчастливые капсулы, подобные валунам, которые сыплются на песчаный речной берег.

3

Настало время обеда.

Похоже, что согласно так называемому «Путеводителю» предопределено место, где мы будем кушать — заведение под названием «Калотта-кулотта»[58].

— А что это за учреждение?

Ресторан семейного типа или что-либо иное? Из названия непонятно.

На этот вопрос Харука тепло улыбнулась, словно бы заявляя: «Я ждала, когда ты поинтересуешься».

— Это — кафе. Заведение, описание которого я увидела в журнале, и уже давно думала, что непременно попытаюсь в него зайти хотя бы раз. Это — наиболее важное из запланированных событий после самого главного, поэтому, пожалуйста, ожидай его с нетерпением.

Важное событие? Хм, если внимательно взглянуть, определенно в так называемом «Путеводителе» рядом с названием кафе нарисован ханамару[59]. Кстати, до сего момента я не обращал внимания (точнее сказать, что, вероятно, моя душа отвергала подобное), и все же рядом с главным событием — названием некоего крупного магазина электроники — также изображено что-то, по-видимому — рисунок. Это был монстр с окрашенными в цвет крови глазами, у которого отросли когти, напоминающие ножи, и борода, похожая на иглу. …Полагаю, ты намеревалась изобразить здесь кота, вероятно?

Шагая рядом со мной, Харука со счастливым видом мурлыкала мелодию «Молитва юной девы»[60].

Однако в отличие от настроения этой девочки моя душа была бесконечно переполнена тревогой. Если бы это превратить в изображение, то все выглядело бы так: на летнем небе, которое до сего момента было ярко-голубым, внезапно появилась черная туча, и засверкали молнии (классическая картина).

— Пришли. Это — здесь.

Услышав голос Харуки, я пришел в себя. По-видимому, пока я пребывал в тягучих и бессмысленных размышлениях на разные темы, мы незаметно добрались до обозначенного места.

— Как замечательно, похоже, что там свободно. Давай быстрее зайдем, Юуто-сан, — голос у Харуки был весьма оживленным.

Итак, заведение, которое предложила моя спутница, до какой степени оно сомнительное (я изрядно невежлив)? Решившись, я поднял голову, и то, что я увидел…

— …Что?

…Оказалось обычным кафе, которые существуют повсеместно.

Милое внешнее оформление (создающее впечатление, что дизайнер обладал вкусом), которое, по-видимому, действительно по душе девочкам. Внутреннее убранство, которое мельком видится через окна, тоже дарует ощущение спокойствия, и сколько ни смотри, похоже, внутри царит весьма приятная атмосфера. Даже когда попытаешься зайти внутрь заведения, невозможно заметить, что это место — особо странное. Спокойное внутреннее убранство, основной цвет — белый. Меня слегка беспокоил следующий факт: мне показалось, что здесь — чрезвычайно много посетителей мужского пола, однако я даже не рассматривал вопрос: «В допустимых ли пределах находится количество присутствующих здесь парней?» — в качестве особой проблемы.

Заняв места у окна, мы открыли меню. Список блюд тоже… хотя названия блюд — весьма причудливые… был достаточно обычным. Хмм, если положение дел таково, то, по-видимому, мои опасения на этот раз (впервые) оказались напрасными. Полагаю, что Харука наверняка была очарована милым оформлением этого заведения, поэтому указала этот пункт в качестве важного события. Да, несомненно, все так и есть. Ведь по сути Харука, так или иначе, является обычной девочкой.

Когда я, до некоторой степени ощутив облегчение, выбирал из меню, что же мне съесть, сверху долетел пронзительный голос:

— Добро пожаловать. Вы уже определились, что изволите брать?

Ох, уже подошла официантка, чтобы принять наш заказ? Хотя я еще не решил, что съесть: то ли — «Пасту из загадочного королевства», то ли — «Яблочный пирог семи гномов». Харука тоже мучается над выбором, глядя в меню. Ладно, хотелось бы, чтобы вы еще немного подождали.

Я поднял взгляд от меню…

— Ах, прошу прощения, поскольку мы еще не определились, пожалуйста, немного…

…»Подождите», — я был не в состоянии продолжать.

Мое тело совершенно перестало двигаться под воздействием того объекта, в который упирался мой взгляд.

Одновременно мыслительные процессы тоже прервались.

— …?

— Уважаемый посетитель, что-нибудь случилось?

Там находилась… как бы это выразиться… горничная. На ней было надето платье с белым кружевным фартучком, а на голове — кружевная повязка[28](похоже, именно она; как бы это сказать… я точно не знаю, какой формы она должна быть) тоже белого цвета. Вдобавок мне привиделось, словно у нее на голове прикреплено нечто, напоминающее кошачьи уши, — это у меня возникла галлюцинация?

— Ваша спутница тоже еще не определилась с заказом?

— Ах, да. Не могли бы вы еще немного подождать?

— Вот как? Понятно, — горничная с кошачьими ушками, держащая в руках серебристый поднос, кивнула. …Горничная с кошачьими ушками. Когда произносишь лично, вроде бы, что тут такого, и все же это — поразительное выражение.

— В таком случае, когда определитесь с заказом, пожалуйста, позовите меня, — радушно улыбаясь, горничная с кошачьими ушками отправилась к другим столикам, при этом прикрепленный сзади к ее костюму кошачий хвост раскачивался из стороны в сторону. Признав подобный факт, я спросил у своей спутницы:

— Послушай, Харука… так ты говоришь, что это заведение…

— …? Кафе, так?

Нет, по крайней мере, это мне понятно, и все же… Я не это имел в виду, я спрашивал, с каких это пор горничные стали стандартным атрибутом японских кафе?

— Костюмы официанток в этом заведении — весьма миленькие. Ведь без всякого преувеличения все официантки здесь — горничные.

— …?

…Подожди минутку. Сейчас ты сказала: «…все официантки»?

Оставив Харуку за столиком, я рывком подбежал к вывеске на фасаде заведения. Недавно я не обратил на нее внимания, однако на ней определенно было написано «Кафе с горничными «Калотта-кулотта».

И в самом деле… именно такое заведение.

Чувствуя себя выжатым, как лимон, я вернулся на свое место.

Кафе с горничными. Наверное, в таком случае можно также согласиться с тем фактом, что горничные выполняют функции официанток. Или лучше отметить, что это — мир торговли, поэтому, полагаю, подобное — само собой разумеется, ведь если бы в кафе с горничными не было самих горничных, в таком случае это была бы фальшивка[61], на вывеске было бы написано ложное утверждение.

В таком случае, право же, будет лучше, если я уступлю[62] (хотя для этого придется себя переломить). Нет, хотя мне кажется, что это — не очень хорошо, и все же, если я буду беспокоиться о подобных пустяках, дело дальше не пойдет, поэтому вернемся к нормальному ходу вещей. И все же…

— …Послушай, а почему у всех официанток на голове закреплены кошачьи ушки?

В данной ситуации это — величайшая проблема. Вдобавок, если внимательнее понаблюдать, то здесь даже есть горничные, у которых сзади к костюму прикреплены кошачьи хвосты… Собственно говоря, какой в этом смысл с научной точки зрения?

— Нуу, ведь это — мило, разве я не права? — Харука ответила поистине просто. — Даже сам по себе костюм горничной выглядит мило, тем не менее, благодаря тому, что к такому костюму добавляются кошачьи ушки, он становится еще более милым. Это — отличный пример того, что один плюс один в итоге даст совсем не два, а три, или даже — четыре, согласен? — моя спутница мило улыбнулась. Даже если тебя так очаровательно просят принять ту же точку зрения, чувствуешь себя неловко, и все же…

— Как хорошо, как очаровательно… я тоже хочу попробовать так одеться. Может, на днях попросить у Хазуки-сан ее форму… — Харука уставилась на горничных с кошачьими ушками таким взглядом, словно грезила наяву. Хмм, подобный костюм на этой девочке…? Попытаемся представить себе подобное зрелище, всего чуть-чуть. Харука, на которой надето платье с фартучком, и на голове закреплены кошачьи ушки. С радушной улыбкой произносит: «Мой господин»[63]… к-кажется, это замечательно.

…Проклятье, о чем это ты тут размечтался?! Похоже, ты ничем не отличаешься от тех идиотов, которые здесь рассуждают о том, что костюм горничной с кошачьими ушками — это как раз то, что нужно, или о каких-либо иных подобных вещах!

Искоса взглянув на меня, содрогающегося от отвращения к себе за слишком глупые дикие фантазии, Харука все еще рассеянно глазела на горничных с кошачьими ушками, изящно передвигающихся по залу, и на ее лице застыло выражение наивысшего блаженства. И тут моя спутница, по-видимому, что-то придумав, внезапно хлопнула правой ладонью по тыльной стороне левой кисти:

— Юуто-сан, мне… в голову пришла замечательная мысль.

— Какая же?

Полагаю, что твоя очередная выдумка наверняка не сулит для меня ничего хорошего. Боюсь, что уже могу категорически утверждать подобное.

— Хочу попросить, чтобы мне позволили сфотографировать.

— Чегоо?

— Мы специально пришли в данное заведение, поэтому я хочу сфотографироваться на память вместе с этими горничными.

— Эй, подожди секундочку…!

У меня даже не было времени ее остановить, ведь Харука внезапно извлекла из ниоткуда цифровой фотоаппарат и принялась претворять свой план в жизнь.

— Прошу прощения, знаете… вы позволите сфотографироваться вместе с вами? — окликнув горничную с кошачьими ушками, которая как раз проходила мимо нашего стола, моя спутница открыто подняла подобный вопрос. Тем не менее…

— Извините, однако, в данном заведении вам следует воздержаться от фотосъемки, поэтому…

…Горничная произнесла подобный вежливый запрет.

— Ах, вот оно что…?

— Именно так. Мне очень жаль, и все же… — официантка опустила голову. К-как замечательно. Для Харуки подобный итог — неприятность, однако благодаря этому все обошлось так, что не пришлось демонстрировать постыдное поведение, близкое к частичному бесчестью, и вести фотосъемку в данном кафе.

…Похоже, успокаиваться было еще рано.

— Значит… нельзя? Я так хотела сфотографироваться вместе с горничной, и все же… — Харука пребывала в унынии, словно безжалостно брошенный котенок. На лице у горничной с кошачьими ушками (которая, по-видимому, была не в состоянии смотреть на подобный весьма унылый облик) отразилось, что она размышляет, после чего официантка произнесла: «Ладно, пожалуйста, подождите немножко. Возможно, это как-нибудь уладим», — и вприпрыжку исчезла в глубине зала… Право же, будет лучше, если той девице ничего не удастся… у меня даже не было времени съехидничать подобным образом, ведь горничная с кошачьими ушками моментально вернулась:

— Уважаемые посетители, пройдите, пожалуйста, вот сюда.

— …?

— Понимаете, сейчас я изложила данную ситуацию менеджеру, и он дал разрешение на проведение фотосъемки. Если моя кандидатура вас устроит, тогда замечательно, делайте, пожалуйста, фотографии. Однако, учитывая, что в зале присутствуют другие посетители, было решено потихоньку провести фотосъемку в служебном помещении…

— Правда? Да, это замечательно. Примите мою благодарность, — Харука энергично поклонилась, а на ее лице появилась прекрасная улыбка, подобная распустившемуся цветку. Глядя на нее, горничная с кошачьими ушками зарделась с каким-то смущенным видом. К слову сказать, у моей спутницы — улыбка ангела (несомненно, ангела-убийцы), перед которой капитулируют все люди независимо от пола. Хмм, вероятно, количество членов женского пола, входящих в фан-клуб Харуки, увеличилось на одного человека (Гвардия защитников Звездного Сияния; нынешнее численное соотношение полов: на пять парней приходится одна девица), не так ли?

* * *

Таким образом, сегодня появилась на свет фотография, на которой мы втроем: девочка, носящая прозвище «Серебряное сияние звезд», горничная с кошачьими ушками и я, — дружно улыбаемся в объектив (хотя у меня, вероятно, лицевые мышцы свело судорогой); снимок, который, по-видимому, будет передаваться из поколения в поколение, и при этом его чрезвычайно тяжело прокомментировать.

Итак, это случилось сразу же после того как мы, провожаемые взглядом улыбающейся (на все лицо) горничной с кошачьими ушками, покинули кафе (кстати, я измотан до глубины души). В тот самый момент, когда Харука, опять заметившая нечто новое, в пятый раз за сегодня совершила очередной рывок, а я, изрядно свыкнувшись с подобным положением дел, присел на грязную скамейку, расположенную перед входом в магазин, и рассеянно смотрел на окружающие нас виды…

— Чтоо, вероятно, это ты, Юуто, я прав? — из людской толпы послышался немыслимый голос.

Сначала я смотрел в другую сторону, притворяясь, что говорящий перепутал меня с кем-то иным, однако этот паренек не обладал замечательным характером, позволяющим отказаться от дальнейших приставаний.

— Эй! Юуто, это ведь — ты?

— …?

— Юуто?

— …?

— Ага, ты меня игнорируешь? В таком случае и у меня есть собственные соображения.

— …?

— Хмм, ладно же. Послушайте. Когда Аясэ Юуто-кун (ныне — ученик класса 2-А Школы Шираки) посещал детский сад, он в воспитательницу группы «Роза», госпожу Ивакуру…

— …Я понял-понял. Нобунага, я виноват.

Как только я смирился с неизбежным, мой друг детства, обличье которого я уже привык созерцать, или лучше сказать — уже достаточно на него насмотрелся, — с радостным видом, какой бывает у детей, рассмеялся и произнес: «Да-да, вот так-то лучше».

— И, тем не менее, Нобунага… почему ты здесь?

— Что? Странные вопросы задаешь, ведь я почти каждые выходные сюда прихожу, уж ты-то первый должен это знать. Здесь — Святая земля для таких, как я.

…Право же, так оно и было.

— Нуу, у меня ведь сегодня было несколько важных дел. Ах, вернее отметить — со вчерашнего дня? К слову сказать, вот что более удивительно, так это тот факт, что ты здесь. Хотя обычно ты совсем не принимаешь участие в подобных вылазках, даже когда я тебя приглашаю.

Поэтому и отказываюсь, что приглашение поступает именно от тебя. Ты и этот район — подобное сочетание является для меня наихудшим. Такое впечатление, что одновременно наступили Обон и Новый Год, не говоря уж о дне кончины Будды и похоронах.

Право же, так или иначе, тот факт, что этот парнишка находится в данном районе, не является чем-то удивительным (все в точности, как он и сказал). Это в некотором смысле — так же естественно, как то, что в море живет рыба. Если он, как подлинный адепт стиля жизни Акиба, по выходным не будет околачиваться здесь, то где же еще он может находиться — вот какое складывается впечатление.

Проблема в том, что мои мозги совершенно, полностью, начисто забыли про данный факт, поскольку были целиком заняты тем, что я иду за покупками вместе с Харукой. Проклятье, если бы я помнил об этом, то определил бы контрмеры.

— Что с тобой, Юуто? Ты прямо с лица спал.

— Нуу, слегка голова разболелась…

— Чтоо, это же ужасно. Дать тебе лекарство от головной боли? Кстати, один из его главных компонентов — доброта.

Источник головной боли — твоя подобная болтовня.

— Ах, кстати, Нобунага, кажется, у тебя же были разные там дела? Будет лучше, если ты не станешь обращать на меня внимания и займешься ими.

— Ааа, все совсем не так. Главное мероприятие уже свершилось, так что у меня нет особых дел, из-за которых я должен спешить.

— И все же, наверное, тебе будет скучно, если ты останешься со мной? Это — долгожданный выходной, поэтому будет лучше расслабиться…

— Что такое, Юуто, выглядит так, словно ты хочешь, чтобы я куда-нибудь ушел?

— Н-нет, чтобы я о подобном…

Хотя это — полное фиаско. По крайней мере, если он не исчезнет до того, как вернется Харука, вполне очевидно, что у нас возникнут разные тягостные проблемы. Ясно, как божий день.

— Хмм… ладно, в любом случае все в порядке. Я все понял. Уже все дела улажены, да и мне спать хочется, поэтому я решил: пойду потихоньку домой и лягу в постель, — Нобунага, у которого и правда был сонный вид, потянулся и широко зевнул, словно гиппопотам. Это так необычно для такого излишне хладнокровного паренька.

— Со вчерашнего дня у меня было более чем достаточно мероприятий. Я стоял в очереди, поэтому почти не спал. И все же, как замечательно, что благодаря этому я сумел успешно приобрести желаемые вещи. О-хо-хо…

Как-то похоже, что этот паренек сам создает себе различные проблемы.

— Пока, Юуто, до встречи завтра в школе, — размахивая пакетом, зажатым в правой руке, Нобунага направился к железнодорожной станции.

4

Итак, за всеми этими заботами время и пролетело.

Наконец наступило главное на сегодня мероприятие (для Харуки). Подошло время покупки портативной игровой системы.

— Сейчас — четыре часа сорок восемь минут после полудня… наконец-то — главное событие.

Следуя за Харукой, которая пребывала в прекрасном расположении духа, поскольку до сих пор успешно справлялась со всеми запланированными мероприятиями, я направлялся в магазин электроники, расположенный в последнем пункте нашего маршрута. Кстати, у меня в руках находились два бумажных пакета. Там были собраны приобретенные сегодня вещи (к слову сказать — приобретенные Харукой). Содержимое пакетов почти полностью состояло из полученных там и сям бесплатных буклетов, каталогов, плакатов… и тому подобной чепухи, кроме того также было немножко манги (номер журнала «Невинная улыбка», похоже, вышедший в этом месяце) и книжек с новеллами. Объем был не настолько уж большой, однако из-за того, что наличествовало много бумажных предметов, груз был достаточно тяжелый.

— Юуто-сан… с тобой все в порядке? Давай, все-таки я тоже понесу половину вещей.

— Нет, успокойся.

Я счастлив, что она обо мне тревожится, тем не менее, если бы я, по крайней мере, не нес этот груз, то действительно не понимаю, зачем отправился с девочкой по магазинам.

— И все же…

— Я же сказал, что все действительно в полном порядке. Я издавна привык таскать тяжелые вещи.

Ведь с того момента, как я поступил в младшую школу, то Руко, то Юкари-сан вынуждали меня (почти что насильственными методами) носить вещи за оплату пятьдесят иен в час. Когда я в самый разгар лета, в жаркий день, задыхаясь, тащил чертовски тяжелый груз, рядом мальчишки со счастливыми физиономиями облизывали софутокриму[64]. …Право же, если сегодня попытаться спокойно все осмыслить, разве тогда не производилась жестокая эксплуатация ребенка, а?

Харука с обеспокоенным видом взглянула в мое лицо, пока я слегка впал в депрессию, заново пересматривая собственные воспоминания, исполненные страданий.

— Мне кажется, что ты как-то спал с лица… п-послушай, все-таки вещи, они тяжелые, я права?

— Нет… просто на минуту вспомнил свое суровое прошлое.

— Ты говоришь… суровое?

— Кстати, это — не шутка.

— …?

Над головой у Харуки словно бы всплыл огромный знак вопроса.

— Ох, не обращай внимания. Это — мои проблемы. Вместо этого давай пойдем быстрее. Хотя мы специально пришли сюда ради той вещи, если вдруг обнаружим вывеску «Все распродано», ведь это будет печально, — энергично подняв свою ношу, я зашагал впереди Харуки, однако…

— Юуто-сан!

…Моя спутница тут же меня окликнула.

— Разве мы не по этой улице идем?

— …?

К слову сказать, я даже точно не понял, куда мы направляемся.

— Сюда.

— …Хорошо, — кивнув, я последовал за Харукой.

Однако там…

Неужели слова, которые я только что произнес, претворяются в реальную жизнь — я совершенно не мог себе такое вообразить.

— …Все распродано?

— Да. У меня действительно нет слов для оправдания, и все же… — сотрудник магазина с представительным лицом и очками на переносице низко поклонился.

Место, где мы в настоящее время находились, являлось специализированным отделом 3F по продаже игр некоего крупного магазина электроники. Мы добрались сюда в тот самый час, который был указан в «Путеводителе похода за покупками», однако тот предмет, который ждал нас здесь, оказался пустой коробкой от изделия «Portable Toys Advanced», ограниченный выпуск «Серебряная модель», и на этой коробке была наклеена надпись «Все распродано».

— Изделия ограниченного выпуска «Серебряная модель» имеют ужасающую популярность, поэтому семьдесят процентов всего объема разошлись по предварительным заказам, а оставшиеся тридцать процентов распроданы сегодня утром.

Кроме того, продавец добавил (я не совсем понял, говорил ли он это в продолжение предыдущего объяснения или нет): «По причине ужасного ажиотажа, если человек не стоял в очереди с предыдущего дня до нынешнего открытия магазина, то ему так или иначе было невозможно совершить покупку, как мне кажется».

— И мы никоим образом не можем купить эту вещь?

— В сети наших магазинов ее нет на складе, и даже если я направлю вас в другие магазины, в такое время приобрести ее уже будет невозможно, вы согласны со мной? — сотрудник заведения учтиво ответил на мой вопрос. Соотносительно с его лицом, по выражению напоминающим гримасу горной гориллы, вероятно, он был весьма хорошим человеком.

Право же, иными словами, если резюмировать наш разговор…

— А надежда была такой сладкой… ведь так?

Если ты по-настоящему хотела эту так называемую «Серебряную модель» (ограниченный выпуск), то, полагаю, необходима была решимость перед открытием магазина… а именно — по крайней мере, спозаранку… хотя бы занять очередь. Вальяжно зайти в магазин в пять часов после полудня — подобное невообразимо.

— …?

Когда я взглянул в сторону, оказалось: рядом стоит Харука, и на ее лице было написано такое потрясение, что мне почудилось, словно над ее макушкой всплывает марево отлетающей в небеса души.

Это было лицо человека, который полностью ушел в себя и ничего не видел вокруг.

— Эй, Харука.

Хотя в повседневной жизни эта девочка — едва ли не совершенство (и все же ее характерная особенность состоит в том, что ей недостает самого главного), тем не менее, когда она до такой степени спала с лица, я даже лишился представления о том, каким же образом к ней лучше обратиться, чтобы она обратила внимание.

— Право же, на этот раз судьба была к нам жестока.

— …

— Харука?

— …Что? Ах, да, — с отсутствующим взглядом моя спутница как-то ответила. Глаза у нее — совершенно мертвые. Даа… по-видимому, у нее — солидная психологическая травма.

— Прежде всего, пойдем на улицу. Даже если мы и дальше будем здесь находиться, это нам ничем не поможет.

Полагаю, она сейчас пребывает в таком расположении духа, что, скорее всего, ей трудно оставаться в подобном месте.

— …Да. Именно так, — ответив безжизненным голосом, девочка попыталась направиться туда, где располагался эскалатор. В это время ее тело неожиданно закачалось.

— Харука?

— Ч-что?

Почти в одно и то же время произошло два события: я окликнул мою спутницу, и ее тело начало медленно падать на пол.

— …!

Мне как-то удалось подхватить девочку непосредственно перед тем, как она грохнется на пол. Ух тыы, какая у нее тонкая талия. Вдобавок, от нее исходит такой приятный запах… проклятье, кажется, сейчас — не время думать о таких наглых вещах!

— Харука, ты в порядке?!

Находящаяся в моих объятьях девочка прищурилась, словно ей слепило глаза.

— Д-да. Что-то у меня немного кружится голова, и ноги подкашиваются…

Может, у нее — малокровие, или еще что-либо подобное? Одно несомненно: ее лицо, белое даже в повседневной жизни, теперь стало еще более белым, словно бумага. Что предпринять…? Попросить сотрудников магазина о помощи или даже вызвать машину скорой помощи?

— Послушай, Юуто-сан. Я владею собой. Думаю, что в такой ситуации, если я немножко отдохну, то почувствую себя лучше, — словно бы осознав, о чем я думаю, Харука безжизненно замотала головой.

— И все же…

— Пожалуйста. Я не хочу доставлять тебе беспокойство, возводя свою минутную слабость в ранг важного события.

…Ничего не поделаешь. Будем считаться с ее волей.

— Понятно. В таком случае, прежде всего, давай покинем магазин и пойдем туда, где ты сможешь отдохнуть. Потерпи немножко.

— А? Ю-юуто-сан?!

Я подхватил на руки пребывающую в замешательстве Харуку. Не обращая внимания на радостные крики и свист, долетавшие от окружающих (по-видимому, сделавших неправильное предположение относительно данной ситуации), я быстро вышел из магазина.

…Однако это был наш первый в жизни опыт, когда сам несешь кого-то на руках, или тебя несут на руках (разумеется, я не желаю, чтобы меня носили, я имею в виду опыт Харуки).

* * *

Место, куда я добрался, задаваясь вопросом, где же моя спутница могла бы отдохнуть, оказалось небольшим общественным парком.

— У-устал…

Как и следовало ожидать, такая нагрузка, как бежать на полной скорости, держа на руках другого человека, допустима для моего тела. Нет, Харука была совсем не тяжелой, скорее, она была легкой словно пушинка, тем не менее, даже это оказалось немного трудным делом для мышц, которые уже вечность испытывают недостаток движения, поскольку их хозяин посещает клуб «Пойду-ка домой». Даа, годы уже берут свое… Вероятно, на этот раз будет лучше серьезно рассмотреть вопрос покупки того самого предмета в компании, рассылающей заказы по почте. Кстати, хоть это и неважно, и все же: «тот самый предмет» — это плохо собранное изделие, напоминающее беговую дорожку сомнительного вида, которое рекламировал в ночной программе иностранец с ослепительной улыбкой на все лицо… это объявление еще начиналось с диалога, похожего на такой: «Эй, Нэнси! Сегодня у нас имеется замечательная вещь!» — «Ух тыы, Билл, и что же это такое?» Кажется, была заявлена цена (с учетом налога) в двенадцать тысяч восемьсот иен с возможностью оплаты в рассрочку. …Право же, действительно бессмысленный разговор.

— Оп-ля, — я уложил Харуку, которая дышала тихо и ровно, словно спящая красавица (она что, заснула, пока я бежал, держа ее на руках?), после чего издал тяжелый вздох.

…При всем том она свалилась.

Право же, это была покупка игрового устройства, которую девочка так долго предвкушала. Хотя, похоже, реакция на тот факт, что мы потерпели неудачу всего лишь в данном мероприятии, оказалась ужасной…

Я смотрел на лежащую на скамейке Харуку, грудь которой регулярно вздымалась и опадала.

Как бы там ни было, а если я попытаюсь подождать еще немного, и она не очнется, вероятно, стоит задуматься о том, чтобы вызвать-таки неотложку. Сколько бы она ни заявляла, что не хочет «…возводить свою минутную слабость в ранг важного события…», а ее здоровье намного важнее.

Итак, если я намереваюсь вызвать машину скорой помощи, как мне лучше поступить: то ли стоит воспользоваться мобильником, то ли разыскать телефон-автомат (которых в нынешнее время стало так же мало как живых ископаемых) и позвонить оттуда — пребывая в подобной нерешительности, я еще раз взглянул на Харуку, и тут…

— Ох…

…Она незаметно для меня проснулась?

Она обернулась лицом ко мне и наши взгляды внезапно встретились. Это — согласованность наших действий, настолько точная, что другой такой на свете нет.

— …?

— …?

…Ощущаю какую-то странную неловкость.

— Ах, твое самочувствие уже в порядке?

— Д-да, — словно бы волнуясь, кивнула Харука. — Благодаря твоим заботам я почти совсем успокоилась. Понимаешь, я думаю, что причина всему, вероятно в том, что вчера вечером я совершенно не могла уснуть.

— Не могла уснуть?

— Понимаешь, нуу, именно так… я нервничала в предвкушении нынешнего похода за покупками, и не могла спать, словно перед школьной загородной прогулкой…

— В-вот как…

— …?

— …?

Повисло молчание.

Продолжая глядеть друг на друга, мы с Харукой застыли, словно каменные изваяния.

Полагаю, если бы я отвел глаза, это было бы единственное правильное решение, тем не менее, я почему-то не мог этого сделать. Лицо Харуки с правильными чертами, находящееся близко от моего. Слегка влажные от пота волосы, ясные глаза, слегка покрасневшие щечки, миленькие губки цвета лепестков сакуры. Невозможно оторвать взгляд от всего этого очарования. Почему-то Харука тоже пристально смотрела на меня и совершенно не двигалась.

Сердце стучит очень громко. В горле совершенно пересохло, и даже кажется, что мне стало трудно дышать. Неужели, неужели это… инфаркт миокарда? …Что ты несешь, у тебя нет подобной хронической болезни (к тому же — болезни, присущей людям старшего возраста)! У тебя есть преимущество: телом ты здоров (хотя уровень физического развития — как у шестидесятилетнего старикана), в блюдах, которые ты ешь, количество мяса в среднем меньше объема овощей.

И все же… в таком случае, собственно говоря, что же это со мной?

Ускоренное сердцебиение до сих пор не успокаивается, более того, пульсация только растет и растет, словно у поломанного двигателя. Вот-вот произойдет перегрев.

И в тот момент, когда мне в голову пришла мысль: а не умру ли я, если такое состояние продлится еще десяток секунд, — неприятный звук, который донесся из моего кармана, разрядил атмосферу.

— …Что?

Парализующее нас чувство исчезло.

«Полет Валькирий».

Это была напыщенная мелодия, созданная композитором Вагнером, которая использовалась в фильме «Апокалипсис сегодня»[65]. Это не был сигнал вызова, а только сигнал о получении сообщения, и все же… данная мелодия была ассоциирована всего лишь с одним человеком.

— Руко…

Как я и предполагал, на жидкокристаллическом мониторе телефона появилось следующее лаконичное категорическое сообщение:

«Сегодня на ужин хочу карри[66]. Купи все ингредиенты и возвращайся к семи».

Право же, хотя мне хочется высказать ей множество (по крайней мере, целую гору) нелицеприятных вещей: что мне с того, что она, достигнув двадцати трех лет от роду, все так же любит есть карри; нет ли здесь какого-либо несоответствия, когда она, являясь женщиной и моей старшей сестрой, окончательно возложила на меня приготовление пищи, не говоря уж о стирке и уборке; чтобы она перед тем, как присылать подобное сообщение и требовать возвращения домой к семи вечера, немного подумала про обстоятельства, которые имеются у меня… тем не менее, только в этот раз мне, возможно, следует ее поблагодарить за такую своевременность, когда у меня оставалось не так уж много секунд жизни[67].

— П-пришло сообщение?

— А-ага, от старшей сестры.

Да ведь благодаря этому странная атмосфера, которая окутывала все вокруг нас, всего чуть-чуть успокоилась.

— У тебя есть старшая сестра?

— А-ага. Я тебе не рассказывал? Хотя она на семь лет старше меня…

— В-вот оно что?

К слову сказать, это не означало, что странная атмосфера растаяла полностью.

Исчезло только странное молчание, однако щеки у Харуки все еще были такими красными, что это напоминало цвет почтового ящика, а я сам потерял бдительность, и теперь уже был близок к тому, чтобы предпринять странные действия. …Действительно, что же с нами такое?

В любом случае, будет неудобно, если я сейчас не возьму небольшой тайм-аут.

— Н-нуу, ситуация именно такова. Ладно… а, кстати. Харука, у тебя горло пересохло? Посиди здесь, я схожу и куплю что-нибудь попить.

— А, да. Знаешь…

— Я быстро вернусь.

Оставив сидеть на скамейке Харуку, которая хотела что-то сказать, я бегом покинул это место. Ох, ведь если я так и останусь там, по-видимому, мне в голову полезут еще более странные мысли.

Так, в близлежащем торговом автомате купить черный чай и кофе. А затем — глубокое дыхание. Слышишь, ты, успокойся. Сердце, не знаю как, но давай-ка, утихай. Я еще пять раз повторил глубокий вдох-выдох (хотя, объективности ради, я — довольно-таки странное человеческое существо), после чего пульсация наконец-то утихла. Фуух, этим на первое время успокоились. Если быстро не вернешься, то это будет неприятно для Харуки, ведь ты заставишь ее долго тебя ждать.

Быстрым шагом я снова вернулся к скамейке, где сидела Харука.

— Вот, черный чай тебе подойдет?

— Д-да. Благодарю. Я очень люблю черный чай.

Я передал спутнице желтую банку, содержащую лимонный чай, после чего Харука, радостно улыбаясь, попробовала содержимое.

— Какой-то… необычный вкус. Такой напиток… по-видимому, приятный.

— Необычный вкус?

В голове мелькнула мысль: «Да ведь это — широко распространенный лимонный чай, продается где угодно, в нем же нет ничего особенного».

— Вообще-то я впервые пью черный чай, продаваемый в банках.

…И в самом деле. К слову сказать, даже в школе мне не приходилось видеть, чтобы эта девочка пила из тетра-паков (сок, налитый в фольгированные упаковки) или банок. Она всегда приносит с собой личный термос и чайную чашку (изготовленную фирмой Wedgwood[68]).

Харука пила свой лимонный чай. Сидя рядом с ней, я прихлебывал кофе. Над головой черная ворона протяжно каркала, возможно, извещая, что в горах у нее есть семеро птенцов[69].

— Знаешь… прости меня за то, что недавно случилось, — вздохнув, пробормотала Харука, еле различимая в опустившихся сумерках. — Я упала на глазах у такого множества людей… и доставила тебе массу хлопот.

— Что? Аа, все в порядке.

Право же, определенно, когда я нес тебя на руках, окружающие пронзали меня слегка болезненными взглядами, тем не менее, причина была не в том, что ты виновата, или совершила что-то плохое. Вдобавок, нести тебя — это была порядочная привилегия.

— …Искренне прошу прощения. За то, что сегодня ты под влиянием моей навязчивой просьбы специально составил мне компанию в прогулке по этому району, и все же… — моя спутница потупилась, — …Я оказалась действительно бесполезным существом. Вдобавок, из-за того, что я вела себя, как растяпа, все экземпляры «Portable Toys Advanced» оказались распроданы… Я не смогла достичь поставленной цели, а в довершение всего даже доставила тебе хлопоты… совершенно бесполезное существо. До такой же степени совершенно бесполезное существо, как и «Бесполезная девочка Мэгги-тян». В таком случае лучше было вообще не идти, вероятно, ты думаешь так же… — крепко сжимая рукой банку из-под чая, на едином дыхании произнесла Харука. Хмм, такое впечатление, что напряжение достигло центра Земли. Я ощущаю, что она чувствует себя подавленной, и все же… полагаю, не следует ей так себя принижать. И кстати, кто такая эта Мэгги-тян?

Вдобавок, Харука, в твоих словах есть всего одна большая неточность.

— Подожди-ка. По-видимому, определенно, это — твоя оплошность, что мы не смогли купить изделие ограниченного выпуска; и то, что я находился в затруднительном положении — тоже факт. Тем не менее… не было никаких причин, чтобы я отправился сюда из-под палки. Я хотел пойти с тобой, поэтому и пошел. Не игнорируй этот единственный факт.

— А…?

— Более того, что бы ты там ни говорила… а сегодня было весело. Я сумел увидеть различные новые аспекты этого мира, которые до сих пор не знал (горничная с кошачьими ушками, а также — горничная с кошачьими ушками, и вдобавок — горничная с кошачьими ушками). Поэтому именно такая мысль, как: «…лучше было вообще не идти…» — в моей голове не возникла, скорее я думаю: «Как замечательно, что я смог пойти вместе с Харукой».

Я искренне выразил то, что было у меня на сердце.

— Юуто-сан… — лицо у моей спутницы скривилось. — Уу… хлюп, с-спасибо тебе. М-мне тоже сегодня было весело. Э-это впервые, когда я с кем-либо вместе иду за покупками, поэтому… мне было действительно весело. Однако, все равно, именно потому, что было весело, я не смогла купить основную вещь — «Portable Toys Advanced», тем не менее, это так прискорбно и непростительно, что в самом конце случилась такая неприятность, поэтому…

— Ах, не плачь.

— Хорошо… — согласившись, Харука разрыдалась. Это были горькие слезы. Я уже намеревался извлечь из кармана носовой платок… однако спохватился, что у меня нет с собой элегантного платочка, поэтому предложил девочке упаковку салфеток, полученных на улице (кто раздавал: некая известная компания потребительского кредитования, директор которой был на днях арестован).

— Хлюп… прошу прощения, — девочка вытерла слезы. Удивительная вещь: даже предназначенные для широкой раздачи дешевые салфетки казались изделием высшего сорта с шелковистой текстурой, как только ими пользовалась Харука.

Потребовалось еще около десяти минут, чтобы моя спутница прекратила рыдать.

* * *

— Ну что, пора возвращаться по домам?

— …Да. Ты прав, — совершенно прекратившая плакать Харука с улыбкой встала со скамейки. – И, тем не менее… я все еще немножко сожалею, по поводу «Portable Toys Advanced».

— Право же, может, в следующие выходные снова попытаемся поискать? Вероятно, где-нибудь имеется нераспроданный товар, — как только я это произнес, моя спутница улыбнулась так широко, словно оказалась под заклятием духа лисицы[15], который растянул ее щеки в стороны.

— А ты сможешь со мной пойти?

— Ну да. Я же об этом сказал, так? Что мне тоже сегодня было весело. И поэтому я надеюсь, что смогу снова пойти вместе с тобой.

— Я так с-счастлива! — подпрыгнув, девочка оказалась передо мной, а там…

— Харука, впереди!

— Чтоо?

Я не успел среагировать.

Бац! — раздался глухой удар.

— …Больноо.

…Там находился парковый фонарный столб. Конечно, будет больно. Как обычно: то ли она — неуклюжая, то ли у нее немножко не все в порядке с головой… Однако когда видишь подобное поведение у этой девочки, щеки сами собой растягиваются в улыбке.

— …Юуто-сан, я считаю, что это жестоко — смеяться над несчастьем другого человека.

— Чтоо? Да я же не смеюсь.

— С-смеешься! Смеешься от всей души, — Харука замолотила своими кулачками мне в грудь. Право же, хотя это было совершенно не больно, и все же…

— Ох, понятно, уяснил. Я был неправ.

— …Не чувствуется, чтобы ты говорил искренне.

— Право же, даже если речь идет об искренности…

Что же мне лучше предпринять? Когда я окинул взглядом окрестности в поисках того, что может мне помочь, то на краю обозримого пространства обрисовался некий объект, выполненный в форме прямоугольного параллелепипеда. Это же… ага, точно.

— В таком случае, может, в честь окончания этого дня попробуешь сыграть еще раз? Я спонсирую, — после чего мой палец указал за пределы парка. Находившийся там объект оказался гачабоном, в который моя спутница уже играла. Мы как раз находились с обратной стороны того самого магазина.

Лицо Харуки, которая до сего момента дулась на меня, в один миг энергично просияло.

— Правда? Как замечательно!

Я вручил ей монетку в сто иен, и девочка опустила деньги в щель для монет, провернула рукоятку, после чего из автомата выпал сферический предмет, так называемый «гачабон». Увидев содержимое прозрачной пластмассовой оболочки, Харука воскликнула:

— Э-это же… поза «Хани-Тора»[70]!

…А? Чего? Сейчас это было сказано по-японски?

— Это — самая лучшая из характерных поз «Неуклюжей девочки Аки-тян» — главной героини сериала «Исполненный Смущения Треугольник». Вот, гляди, разве это не мило?

На ладони у Харуки располагалась фигурка синеволосой девочки, которая, слегка придерживая кончиками пальцев подол своей юбки, опустила голову в поклоне. Это и в самом деле сокращенно называется «Хани-Тора»? …Кстати, что касается этой позы, мне уже приходилось ее раньше видеть, разве нет?

— Она станет моим сокровищем, — Харука тепло улыбнулась и со счастливым видом прижала эту игрушку к груди.

— …Вот это?

Фигурка девочки, демонстрирующей позу, смысл которой для меня непонятен? Хотя мне кажется, что в таком случае та фигурка, где эта героиня играет на пианино, была бы во сто крат лучше.

Тем не менее, Харука спокойно покачала головой…

— Такая ее поза — чрезвычайно милая, поэтому она мне очень нравится. Кроме того…

…И моя спутница слегка покраснела…

— …Кроме того… ее купил мне ты. Поэтому она станет для меня наиценнейшим сокровищем.

…После чего произнесла эти слова.

…В таком случае признаю свое поражение.

Раз она, по-настоящему смутившись, сказала подобное, что же мне лучше всего ответить в такой ситуации? Точнее сказать, перед этим я совершенно не в состоянии прямо продемонстрировать моей спутнице свое пылающее лицо.

Вечерний освежающий ветер коснулся моих щек. Пока эта приятная прохлада остужала мое лицо, я в течение некоторого времени (примерно три минуты) серьезно все обдумывал, а затем наконец-то мне удалось выдавить из себя такой ответ:

— …Пожалуйста, береги эту фигурку.

…Нуу, был ли этот ответ уместным или нет — другое дело.

Вот так закончился наш с Харукой первый поход за покупками.

* * *

Кстати, хотя Нобунага рассказал мне об этом позднее, и все же: та самая фигурка девочки в странной позе является большой редкостью среди раритетных моделей; изделием, подобным природным реликтам; вещью, которых даже по всей стране — всего лишь пятьдесят штук, не больше, можете поверить? …Я не в силах понять этот мир.

Другое название района Акихабара.

Гачабон — название автоматов, случайным образом выбрасывающих сферические капсулы, в которых находятся фигурки различных персонажей. Также может использоваться в качестве названия самих капсул с фигурками.

Период с 29 апреля по 4 мая, на который в Японии выпадает череда праздников: 29 апреля — день рождения императора Хирохито; 3 мая — День Конституции; 4 мая — День основания государства; 5 мая — Праздник детей. В этот период большинство организаций в Японии прекращает свою работу.

Мангостан — плодовое дерево. Сок из его плодов достаточно популярен в Японии.

Для японцев «запросто обратиться» означает: не использовать после имени уважительные частицы (вроде «сан», «кун», «доно» и прочие).

Использовано японское выражение 顔を綻ばせる. Дословный перевод: «Распороть лицо». Означает: «Расплыться в улыбке».

Сэйдза (正座, «правильное сидение») — поза сидения на коленях («по-японски»). Является традиционным японским способом сидения на полу (иногда с использованием подушек). В сэйдза сидят следующим образом: голени ног лежат на полу, стопы и тыльные стороны пальцев ног развёрнуты кверху; бёдра покоятся на внутренних сторонах голеней, ягодицы — на пятках; большие пальцы ног либо соприкасаются друг с другом, либо слегка перекрывают друг друга (большой палец правой ноги над большим пальцем левой).

Эскалибур — легендарный меч короля Артура.

Футон — в традиционных японских домах — постель, которая раскладывается на татами перед сном.

Непонимание со стороны Юуто вполне объяснимо, ведь Харука использовала глагол 付き合う, который может означать как «составлять компанию», так и «встречаться, свидеться».

Харука — весьма воспитанная девочка, поэтому она ко многим понятиям неживой природы (например, магазинам) добавляет уважительную частицу «-сан».

Судя по всему, в данном случае Юуто шутливо называет себя «дядька», поскольку использует суффикс «-тян».

Харука по наивности использует выражение 初体験, которое чаще всего означает «первый сексуальный опыт». Поэтому Юуто так отрицательно к нему отнесся.

Шиба-ину — охотничья порода собак, выведенная на японском острове Хонсю, одна из древнейших пород собак. Мамэшиба-ину — разновидность этих собак, отличающаяся меньшими размерами, и, благодаря своей очаровательной внешности, используемая, как декоративная.

Нацумэ Сосэки — псевдоним знаменитого японского писателя Нацумэ Кинноскэ, считающегося основателем современной японской литературы. С 1984 по 2004 годы Национальный Банк Японии печатал тысячеиеновые банкноты с его изображением.

По-японски название кафе «キャロット・キュロット». Первое слово — либо «морковка», либо — «калотта, сферический сегмент, скуфья…», второе — «юбка-брюки». Ничего путного собрать не удалось, пришлось оставить, как есть.

Ханамару — «цветочный круг», наградная эмблема, которую используют для указания количества побед или успешных этапов в соревнованиях среди детей (в нашем случае чаще всего используются звездочки).

Мелодия для фортепиано, сочиненная Т.Бадаржевской-Барановской.

Данная кружевная завязка — неизменный атрибут горничных в представлении японцев — в исходном тексте именуется カチューシャ (качууша, от русского Катюша). Название произошло от имени главной героини произведения Л.Толстого «Воскресение».

Использовано японское выражение 羊頭狗肉. Дословный перевод: «Голова баранья, а мясо собачье». Означает: «Фальшивка, подделка».

Существует японское выражение 一歩を譲る. Дословно переводится: «Уступить один шаг». Означает: «Допустить, согласиться». Автор пошел еще дальше, и использовал усиление 百歩譲る, что дословно переводится: «Уступить сто шагов».

В мечтах Юуто Харука произносит ご主人様, что может означать «мой господин» или «мой муж».

Распространенный японский десерт, напоминающий мягкое мороженое. Обычно продается в вафельном рожке или трубочке, иногда в пластиковом стаканчике.

Название фильма, снятого Фрэнсисом Фордом Копполой.

Карри — традиционное японское блюдо, использующее в своем составе одноименную индийскую приправу.

Использовано японское выражение すずめの涙. Дословно переводится: «Слезы воробья». Означает: «Как кот наплакал».

Wedgwood — знаменитая торговая марка посуды, произведенной одноименной английской фирмой.

Сюжет японской детской песенки.

Использовано японское выражение きつねにつままれるような気分. Дословно переводится: «Такое самочувствие, словно околдован духом лисицы». Может означать «вести себя странно», «быть озадаченным».

Сокращение от названия фигурирующего в произведении сериала «Исполненный Смущения Треугольник».