Швея из Энбизаки (Новелла) - 1.1 Глава

Я полагаю, тебе не нужно объяснять это, но Онигасима – это остров государства Дзякоку, и уникальное место с большим количеством приезжих иностранцев из всех концов земли.

Поскольку сёгунат Это, правящий Энбизакой, не принимает иностранцев, установив политику национальной изоляции, наш город – единственное место, обходящее пункт с присутствием иммигрантов стороной, что нисколько не мешает Онигасиме иметь беспроблемные международные связи и торговлю.

Тот, кто основал Онигасиму, магистрат Изами, Окуто Гао, был сам иностранного происхождения.

Ха? Понимаю. В уроке истории сейчас нет никакой нужды, да?

Что же, тогда если позволишь, я перейду к самой важной части.

В любом случае, по причине различных обстоятельств в Онигасиме немалую долю населения стали составлять иммигранты и те, кто был выгнан из Энбизаки, перемещались в самое сердце Онигасимы.

Но всё-таки многие иностранные торговые фирмы располагались именно на холме Энбизаки. Самой влиятельной из них была «Торговый дом Фризис». Да, именно. Торговый дом, в котором ты жила год назад.

Великий пожар Энбизаки, устеливший её четыре года назад… исходя из записей, пламя перекинулось именно оттуда. Из Торгового дома Фризис.

В то время хозяйке ателье Кайо Судо было всего 16 лет. Она родила сына от своего мужа, с которым сыграла свадьбу в начале года, и её бизнес, как швеи, унаследованный от матери, всё это едва-едва начало налаживаться и в её жизни начало появляться простое женское счастье.

…Да, их пара была достаточно удачной.

Кайо любила своего мужа, и он любил Кайо.

Я очень хорошо была осведомлена, что они имели друг к другу такие сильные чувства, что казалось, будто эти чувства затрагивали даже меня, наблюдающую за ними из ножниц.

Но в тот день её муж ненадолго покинул ателье, и Кайо осталась там наедине с её сыном.

Она была в самой середине процесса, даже не смотря на то, что время уже давно перевалило за полночь.

Оюке из ювелирного магазина в двух домах от них срочно нужно было залатать кимоно.

Посматривая на золотоволосого младенца, мирно спящего на футоне-

Да, сын Кайо родился с от природы золотистыми волосами.

Это было немного странно, учитывая то , что у Кайо волосы были насыщенно чёрного, а у её мужа – фиолетовыми, но поскольку оба были далёкими отпрысками иностранцев, они просто пришли к выводу, что у кого-то из них был предок-блондин.

Ведь в любом случае, в Онигасиме было ещё немало детей, чей цвет волос разительно отличался от цвета волос их родителей.

В любом случае. Поглядывая на своего ребёнка, Кайо одела свой рабочий монокль и начала зашивать маленькую дырочку, образовавшуюся на пастельно-фиолетовом кимоно.

Она была в самой середине работы, когда её муж, что вечером вышел из дома, вдруг вернулся, забежав. Он выглядел очень взволнованным.

— Кайо, что ты делаешь?

— Ох, дорогой, разве не видно, я прямо сейчас работаю?

— На это нет времени. Пожар!

— Боже…

— Огонь распространяется от торгового дома по направлению всего холма и скоро перейдёт на наш дом. Нам надо быстро уносить отсюда ноги, если не хотим сгореть тут заживо.

Несмотря на тот факт, что муж Кайо был отпрыском известного клана самураев, или точнее конкретно из-за этого факта, он с детства был неуправляемым и никогда не делал ничего так, как надо. Несмотря на всё вышеизложенное, его каким-то образом приняли в семью Судо.

С юных лет по всему его телу были рассыпаны множественные шрамы, возможно, в результате его не очень удачных любовных похождений, а возможно, из-за его стычек со сверстниками, в которые он постоянно попадал, и из-за того, насколько он был не воспитан, некоторые люди, что не знали его, могли подумать, что он был каким-то разбойником

Всем было интересно, за что Кайо могла полюбить его?

Что же, благодаря тому, что её муж решил прогуляться этой ночью по городу, он очень быстро заметил пожар.

В то же время, Кайо была настолько старательной и сконцентрированной девушкой, что она даже не заметила, что огни достигли соседнего дома до того, как её муж не сказал ей этого.

Кайо оперативно отреагировала, собрав всё для того, чтобы быстро покинуть горящий дом с мужем и ребёнком.

Взяв своего ребёнка, она задумалась о том, не забыла ли она выхватить ещё чего важного из горящего дома. Быстро придя к мысли, что времени не так уж много, она лишь захватила с собой ещё и ножницы своей покойной матери, те, в которых я заточена, а потом она выбежала из дома со своим мужем.

-Туда! Перебегай мост под холмом! — сказал её муж, левой рукой, слегка поддерживая Кайо и помогая ей бежать.

На его руках было много ожогов, полученных задолго до этого пожара.

Они были у него с пятнадцати лет, когда он закрутил роман с женой кузнеца и её разъярённый муж потом вытолкал его раскалённым прутом из дома.

Он во всём обычно показывал себя полнейшим мерзавцем, был самым настоящим отребьем, но в его защиту можно сказать, что с тех пор, как поклялся Кайо в верности, он был душой намертво прикован к ней и не смел сделать ничего, что могло бы её разочаровать. Отталкиваясь от этого, его вполне можно назвать ответственным мужчиной.

В этот раз он ещё раз доказал это, делая всё возможное для защиты Кайо и их сына. Он поддерживал тело Кайо сзади и выступал для них щитом, защищая их от огня и провожая вниз по холму.

Он пришёл к выводу, что после пересечения моста Сокё внизу и реки, что течёт под ним, им уже ничего не будет угрожать.

Но население Энбизаки было немалым и, естественно, нашлось ещё много людей, что пришли к похожему выводу и тоже направлялись к этому мосту, потому быстро дойти до него не получалось.

Они шли медленно, а пламя подбиралось всё ближе и ближе.

Кайо пробормотала, посмотрев направо:

— Дорогой, до ювелирного магазина О Юки уже добрался огонь?

— Да. Уже давно.

— Надеюсь, с ней и её семьёй всё хорошо.

— Огонь уже распространился до чайной Кэнкичи. Думаю, нам придётся некоторое время обойтись без их вкуснейших манджу. И твоего любимого тунца такояки тоже…и мы всё ещё слишком медленно продвигаемся.

— Ты мог бы перелететь этих людей, если бы на твоей спине появились крылья, как в твоих любимых сказках, дорогой.

— Это не сказки. Я правда умею летать! Просто прячу свои крылья.

— Но ведь сейчас самый что ни на есть лучший момент, чтобы их использовать, разве не так?

— …Нет. Что бы ни случилось, я не могу улететь без вас двоих. А мои крылья не достаточно сильны, чтобы удержать всех в полёте.

— Ладно-ладно. Уже становится невыносимо жарко. Давай продвигаться быстрее

Не смотря на тот факт, что они были буквально на волоске от смерти, они продолжали милый семейный разговор.

Они всегда были такими.

Возможно, это было от того, что они в глубине души были настолько похожи, что только познакомившись, сразу влюбились друг в друга с первого взгляда.

.

И конечно же, эта ситуация была не из тех, в которых они могли бы оставаться настолько расслабленными.

Дома вокруг были на грани разрушения и не было бы странным, если бы они сию же секунду начали обрушаться, прямо на людей, направляющихся к мосту Сокё.

…И именно так всё и случилось.

Лишь одно мгновение.

За мгновение ситуация для Кайо и её семьи приняла худший оборот, который только могла.

В то время всё, что я могла сделать, лишь безмолвно наблюдать за происходящим.

По ужасному стечению обстоятельств, горящий дом обрушился прямо на семью Кайо.

— ААА!

Споткнувшись, Кайо рухнула на землю, чудом защитив ребёнка от удара.

Деревянная балка упала прямо ей на нижнюю часть тела.

Прямого удара не было, но её ноги были намертво придавлены этой балкой, и Кайо не могла и пошевелиться.

— ААА! Оно горит, горит!

Кайо кричала от ощущения того, как её ноги горят, пытаясь найти способ выбраться отсюда, с каждой попыткой лишь всё больнее и больнее ударяясь о землю.

Она кричала.

Ребёнок на её руках тоже кричал.

Кайо присмотрелась к предмету, что сковал движения в её ногах.

Балка активно горела, поджигая и кожу на ногах Кайо.

Было более, чем очевидно, что если ничего не сделать, она может сгореть заживо.

Но, когда она собиралась посмотреть в сторону мужа, мир в её глазах рухнул. Там лежала лишь куча деревянных обломков.

Кайо начала понимать, что её муж, очевидно, под ними.

Толкнул её со всех сил, чтобы защитить от падающих домов, сам подставившись под удар.

— Дорогой! Дорогой!, — Кайо кричала, что есть сил, надрывая связки так сильно, как никогда ранее.

Так она делала ещё некоторое время, надеясь, что её муж ответит ей.

Но чем дольше она продолжала, тем ближе огонь подбирался к её кимоно.

Вдруг, он как по дуновению ветра, распространился на всё её туловище.

— АААА!

Кайо кричала, но теперь по-другому.

Без остановки огонь обжигал её ноги, туловище, руки и лицо.

Лицо Кайо, прежде сверкавшее красотой, теперь покрылось множественными ожогами. Черты её  лица исказились.

Не ясно, было ли то от огня, покрывавшего её тело, или же от горя от потери мужа.

Кайо кричала изо всех сил ещё какое-то время, но вдруг…

Она потеряла сознание.

.

У меня нет ни рук, ни ног.

Я ничего не могла поделать.

Луна в эту ночь светила особенно ярко.

Горящий столб был таким огромным, что, казалось бы, мог в высоту достичь этой луны.

Даже летающие птицы в небе, казалось, что горят.

.

Для блеклой жизни Кайо не было бы слишком странным закончиться именно так.

Тем не менее, она снова открыла глаза.

И очнувшись, первое, что она почувствовала, было невыносимой болью.

И всё, что она могла делать, так это смотреть на потолок незнакомого здания.

Она даже сначала не осознавала, что её окружали такие же жертвы пожара, стонущие от боли на своих футонах.

.

Она находилась в городской больнице на другой стороне холма.

Кайо была доставлена сюда после того, как её нашли под обломками сгоревшего здания.

Всё её тело покрывали тяжелейшие ожоги.

Они были гораздо серьёзнее тех, что имели на себе люди, окружающие её, и никто бы не удивился, умри Кайо в любой момент, однако её тело изо всех сил цеплялось за жизнь.

Тем, кто рассказал ей эти подробности её состояния, была женщина в красном кимоно, что заботилась о раненых во время пожара.

— Слава богу, вы идёте на поправку.

Кайо, похоже, узнала её лицо.

— Мей.

Мей была женой владельца магазина галантереи, «Дома Мироку», чуть ниже вдоль холма.

…Да, именно так.

Именно она станет первой жертвой серии убийств, что произойдёт в Энбизаке чуть позже.

Клиника была основана её отцом, что всю жизнь проработал доктором, а сейчас Мей помогала ему присматривать за пациентами.

Будучи женой владельца галантерейного магазина, она была конкурентом Кайо, но Мей была более, чем прекрасно осведомлена о талантах и способностях Кайо, поэтому часто приходила к ней в тайне от своего мужа, поручая ей задания, с которыми она сама не могла справиться.

Вот такие отношения между ними были.

— У тебя ужасные ожоги. Поразительно, что тебе удалось выжить. Твоё состояние всё ещё оставляет желать лучшего.

— Да…

— Мой дом был слишком далеко, чтобы пожар задел его, однако мой муж всё равно получил серьёзные ожоги, хотя всё-таки, по сравнению с твоими их едва и ожогами можно назвать…В любом случае, тебе сейчас стоит немного отдохнуть., — сказала Мей, доброжелательно улыбаясь Кайо.

Но Кайо не заметила того факта, что на её лице отражалось сожаление.

— Мой муж…и…Рэн…

Для Кайо было тяжело и просто губами пошевелить, но всё же, с некоторыми усилиями ей удалось обратиться к Мей.

Мей на мгновение растерялась, однако, это было не тем, что удалось бы успешно скрыть от Кайо.

Она скорбно покачала головой.

— Тот обрушившийся дом…единственным из вас, кто выжил …была ты…

— …Я не верю…

Но всё-таки. Кайо сразу же осознала реальность слов Мей.

Что её муж и сын заживо сгорели в этом пожаре.

Её глаза наполнились слезами, и она начала через силу всхлипывать.

Мей пыталась её как-нибудь успокоить, но Кайо даже не слышала её слов.

— Аааа…ааа…

Она подавлено заплакала, а потом-

.

— АААААААААААААААААААААААААААААА!

.

Её горло было всё в ожогах, так что для неё было крайне сложно повысить голос…

Кайо всё продолжала кричать.

Великий пожар нанёс огромный ущерб жителям Энбизаки.

Оценивая ущерб, можно сказать, что все дома, что были близки к вершине Энбизакского холма, сгорели до основания.

Включая и ателье Кайо…

Смерти людей уже превысили сотню и почти все были жителями холма Энбизаки, как Кайо и остальные.

Текущий магистрат Изами, Окуто Гато, четырнадцатый глава семьи Окуто, пришёл к выводу, что огни, заполнившие Энбизаку в ту ночь, были не случайностью, а целенаправленным поджогом, и бросил все силы на поимку преступника. Но в итоге виновник так и не был найден.

.

За одну ночь Кайо потеряла всё, что у неё было. Дом, любимых людей…Это ввело Кайо в глубочайшую депрессию.

Через время шрамы на её теле более-менее затянулись, что нельзя сказать о шрамах на её сердце.

Все, кто видели её в это время, могли с уверенностью сказать, что она уже никогда не вернётся к своей прежней жизни.

Когда ноги Кайо восстановились достаточно, чтобы она могла ходить, опеку над ней взяла семья её покойной матери.

Как и ножницы, в которых я заточена.

Когда в рассказе я дошла до этого момента, Эллука, слушавшая меня внимательно всё это время, вдруг прервала меня.

— Семья её покойной матери? Хм…То есть…то есть, у неё были кровные связи с семьёй Окуто?“

Я подтвердила её правоту.

— А ты догадливая, однако.

— Я слышала большую часть этого от Анана и Кайо лично. Честно говоря, у неё была нелёгкая семейная ситуация.

— Да.

— Её мать Кагура была старшей дочерью магистрата Окуто Гато. Когда ей было 16, она сбежала из дома с любимым человеком, и, собственно, вот так и родилась Кайо. Я слышала такую историю.

И это воистину было именно так.

И я лично наблюдала за всеми этими событиями.

— Ты знаешь гораздо больше, чем я думала. Не уверена, что тогда есть необходимость продолжать разговор в таком духе.

— Я бы так не сказала. Я знаю об этом лишь потому, что это относится к тебе, ножницам.

— …

— Не могу не отметить, что при себе Кагура имела неповторимое сокровище, передававшееся от поколения к поколению в семье Окуто.

-И этим сокровищем была пара ножниц. Ты ведь это хочешь сказать?

Эллука кивнула.

— …Тогда почему ножницы не были изъяты у неё после изгнания из семьи Окуто?

— Любишь задавать вопросы, да?, — могу даже не глядя сказать, что Эллука сразу же немного рассердилась.

— Ответ на это также является причиной тому, почему я не могла поговорить с тобой. Или, точнее, с твоими ножницами, в течении долгих лет.

— И ты знаешь ответ.

— Да и это также было моей первопричиной для того, чтобы приехать в Дзякоку. Я проделала нелёгкий путь в эту далёкую островную страну, — после этого выражение лица Эллуки покрылось скрываемым гневом.

-Но когда я, казалось бы, достигла желаемого, снова оказалась в пролёте.

— Ха ха ха.

Я не сразу поняла, что засмеялась.

Я бы ни за что не ослабила бдительность при разговоре с Эллукой, но как она сказала, я действительно уже давно ни с кем не разговаривала, потому я начала потихоньку наслаждаться этим разговором.

— Что же. Пока что упустим этот момент. Причина для действий Кайо могла бы стать ответом на многие вопросы, так что я пока что послушаю продолжение рассказа.

После этих слов она тихо усмехнулась.

Я не уверена, что могу сказать, насколько честной была улыбка на её лице.

— У меня есть вопрос к тебе.

— И что же это за вопрос?

— Ты подтвердила, что приехала сюда за ножницами. Тогда почему ты сразу же не украла их?

Насколько я знаю, в последний раз Эллука сюда приезжала год назад.

— …У меня есть свои проблемы и дела. Мой визит в Дзякоку не ставил заполучение ножниц, как свою главную цель. Думаю, даже ты это понимаешь, не так ли?

У неё была другая цель. Зная Эллуку, это вполне могло быть правдой, и наверняка так и было.

Но это всё ещё не было ответом на мой вопрос.

— Продолжай историю Кайо.

Эллука быстро сменила тему разговора, возможно, потому что она не хотела об этом говорить, или может, ей было просто лень рассказывать.

-Хорошо. Но следующая часть истории происходит через целых 4 года после великого пожара. Другими словами, следующая часть – это твой первый визит в Энбизаку.

— Я буду присутствовать в твоём рассказе?

— Да. Большую часть этой истории ты, наверное, знаешь.

— Ничего страшного. Мне даже немного интересно, как другие люди видят меня. Эллуку Ма Клокворкер.

Так её имя…?

— Ладно. Продолжим.

И я продолжила своё повествование.