Сказание об Арслане (Новелла) - 1.3 Глава

1.3 Битва при Атропатене (3)

Король Андрагорас вышел из своего шатра, сел на коня и поехал прямо во главе главной колонны.  В какой другой стране можно было найти такого достойного и харизматичного царя?  Слуги рядом с ним не могли устоять перед такими гордыми мыслями.  Он был королем великой нации Парс, жестоким и непобедимым полководцем, правителем, вызывающим трепет даже у лордов и королей соседних стран.

Вахриз низко поклонился и приступил к передаче своего отчета.

— 85 000 кавалеристов и 138 000 пехотинцев готовы к работе!

— А как насчет числа врага?

Пожилой Эран вызвал Карана, марзбан, ответственный за все расследования.

Каран уважительно ответил на вопрос короля.

— Согласно моему анализу, я оцениваю от 25 000 до 30 000 вражеских кавалеристов и от 80 000 до 90 000 пеших солдат.  Примерно столько же они разместили в Марьяме.

— После долгой череды сражений их число должно было уменьшиться, не так ли?

— Или они могли быть поддержаны подкреплением из дома.

При этих словах король кивнул, но не без некоторой неохоты.  Он надеялся на более точные и достоверные данные.  Сам Каран вызвался возглавить расследование, и это правда, что у него были для этого необходимые способности.  По этой причине король позволил ему взять на себя всю ответственность за их следственные действия.  И все же теперь Каран, который обычно был даже более разборчивым и расчетливым, чем Дариун или Вахриз, вел себя с такой напористостью перед своим королем.

— При этом, в этих условиях мы не можем определить точные построения противника.

— Пожалуйста, не беспокойтесь, сир.  Точно так же противник не может разглядеть наши порядки.  Пока мы превосходим их числом вдвое, победа определенно будет за нами.

Каран заговорил с такой силой и убежденностью, что король Андрагорас согласно кивнул.  Вахриз, остановивший своего скакуна в двадцати газах (20 м) от них, бросил обеспокоенный взгляд в их сторону, но до ушей старика не дошло ни слова из их тайного разговора.

— Враги замечены!

Крик прошел по рядам, пока не достиг основной колонны.  Всадник, подавший сигнал тревоги, рванул лошадь вперед, чтобы сообщить свой рапорт.  Было движение на линии фронта врага на восемь часов(2000 м) впереди.

— Перед нами склоны горы Башур, где на страже стоит дух короля-героя Кая Хосрова.  В этом районе нет ни разломов, ни впадин.  Каким бы густым ни был туман, никаких проблем возникнуть не должно, пока наши лошади едут прямо.

После заявления Карана на лице короля Андрагораса появилось выражение самодовольного восторга.  Он всегда был дерзким, воинственным генералом, который с большей вероятностью отвергал осторожные соображения такого, как Дариун, предпочитая более агрессивную стратегию.  Такого рода яростная прямая атака была его желанием с самого начала.  С другой стороны, если бы Дариун присутствовал в настоящее время, он, вероятно, вызвал бы беспокойное подозрение, что Каран умышленно подстрекал короля к действию.

Дул ветер.  Закатился туман.  «Удачное предзнаменование» — подумал Арслан.  Если бы туман развеял ветер, бескрайние равнины Атропатены снова стали бы видимыми.  Тогда всадники, главная сила их великой армии, снова получили бы преимущество.

Но туман оставался густым, как всегда.  Он слегка сдвинулся с ветерком, но не ускользнул от равнины.  В тылу основной колонны, одинокий и лишенный всякой команды, ехал Дариун.  Образ черной брони на фоне белого моря остался в сознании Арслана.

Громкий голос короля Андрагораса пронзил пелену тумана.

— О великие короли Парса!  Король-мудрец Джамшид, король-герой Кай Хосров и духи всех моих предков!  Можете направлять и защищать нас!

— Можете направлять и защищать нас!

Всадники главной колонны присоединились к голосам короля.  Их крики доходили даже до самых дальних парсов.  Король поднял свою мускулистую правую руку и мощным жестом толкнул ее вниз.  С громким криком армии Парса начали атаку.

80 000 кавалеристов двинулись вперед.  От их грохочущих копыт сотрясалась сама земля.

…

Туман пронесся мимо скачущих всадников.  Их броня звенела от удара;  мечи и копья, опоясанные по бокам, блестели от влаги.

Вид этой кавалерийской атаки всегда вселял страх в сердца врагов Парса.  Перед натиском парсовских мечей и копий вражеские войска были скошены, как трава.  Даже туман не мог заглушить топот копыт;  скорее, сокрытие их приближающихся фигур только усиливало ощущение надвигающейся гибели.

Зная, что это так, парсы видели только победу за туманом.  Они рвались все быстрее и быстрее, вдохновленные этой иллюзией.  Внезапно всадники на передовой поняли, что земля под их ногами исчезла.  С беспомощным криком они натянули поводья, но было уже поздно.  Они слетели со скалы в пустое пространство и упали.

Первая линия гонщиков была вытеснена второй линией.  Второе было потеснено третьим.  Крики лошадей противоречили испуганным крикам людей.

Перед ними зияла огромная трещина.  Это был самый крупный разлом, проходивший через Атропатене: его длина составляла один фарсанг (5 км.) ширина — тридцать газов (30 м), а глубина — до пяти газов (5м).  Именно так эта естественно образованная канава повалила стойких всадников Парса, отправив их в заляпанную грязью кучу.  Те, кто упал, хныкали от боли из-за сломанных костей, но новые жертвы падали сверху, еще больше сокрушая их.  Паника охватила парсов.  Потом те немногие, кому удалось снова встать на ноги, почувствовали странный запах.  Когда они опознали вязкую субстанцию, пропитывающую их руки, страх охватил их сердца.

— Осторожно!  Это масло!  Они планируют стрелять по нам!

Они даже не закончили выкрикивать свое предупреждение, когда стена пламени прожигала воздух.  Огненные стрелы.  Масло, которое было разлито по равнинам, сразу же вспыхнуло, поглотив парсовские войска.

Сотни пылающих колец пронеслись сквозь туман, каждое из которых окружало сотни парсов-всадников.  Были остановлены передвижения более 80 000 кавалеристов;  их единство, разделенное.  Огненные кольца пробивались сквозь мрак, ясно освещая позиции парсов наблюдающим луситанцам.  Все это в мгновение ока.

— Ого!  Эй!

Парсы отчаянно пытались успокоить своих испуганных, вздыхающих лошадей.  Затем, среди пронзительного ржания лошадей, эха сбивающего с толку стука копыт и гневных криков всадников, к драке присоединился новый шум.

Свист падающих с неба стрел.

Офицеры парсов кричали отступать.  К сожалению, выполнить их команду не удалось.  Перед ними стена пламени над фарсангом долго блокировала их продвижение.  В оставшихся трех направлениях их полету помешали бесконечные кольца огня.  И от огненной стены раздавались крики людей и лошадей, которых сжигали заживо.

Луситанцы даже построили сотни осадных башен, каждая примерно в пять человек в высоту.  С вершины башен они постоянно обстреливали кольца огня.  Для луситанцев уничтожение попавших в ловушку и сбивающихся с ног противников было не более чем игрой.  По мере того как эта односторонняя бойня продолжалась, пылающие, залитые кровью тела парсов вскоре покрыли землю, как сорняки.

Однако вскоре после этого часть парсов-всадников прорвалась сквозь завесу огня и дыма и предстала перед луситанскими войсками.  В любом случае, их ждала только смерть… Осознав это, люди преобразовали мысль в действие, собрали всю свою гордость и умение всадников и перепрыгнули через пылающую стену.  Те, кто потерпел неудачу, упали прямо в ожидающий огонь и исчезли в массе пламени.  Из тех, кто пережил прыжок, большинство получили тяжелые ожоги.  И хотя многие лошади и всадники были поглощены пламенем, точно так же многие погибли от полного истощения.

Некогда не знавшие себе равных на всей земле, парсы-всадники падали на землю волна за волной, как армия глиняных кукол, сброшенная штормом.  Жизни тысяч, гордость тысяч, наследие целой нации: под дождем стрел, среди бесконечного белого тумана все скоро обратится в прах.

Арслан погладил огоньки, облизывающие его рукава и мантию, задыхаясь от дыма и крикнув:

-Отец!  Дариун!  Вахриз!

Ответа не последовало.

Парсы, вырвавшиеся из своей огненной сети, снова обнажили свои мечи, погасив пламя на своих мантии, когда они устремились вперед, чтобы встретить луситанскую конницу.

Эта жестокая атака вызвала неизбежную реакцию врага.  С точки зрения как конного мастерства, так и конной игры на мечах парсы намного превосходили луситанцев.  Один за другим луситанцы были убиты, их кровь пропитала лезвия парсов-всадников, их трупы складывались в погребальные саваны для павших парсов.

— Какая устрашающая сила!  Если бы мы сразились с ними лицом к лицу, у нас не было бы ни единого шанса, — бормотал луситанский генерал Монферрат, ожидая со своими войсками за тремя уровнями рвов и укреплений.  Рядом с ним генерал Бодуэн согласно кивнул.  С неопределенными, холодными выражениями на их лицах, они совсем не походили на людей, ожидающих неизбежной победы.

Тела парсов-всадников продолжали скапливаться у них на глазах одно за другим.  Луситанцы рассеялись перед парсами, которые убивали и убивали всех поджидавших вражеских войск.  Но они не смогли пройти через три слоя укреплений.  Тем временем луситанцы продолжали лить стрелы со своих осадных башен.  И человек, и лошадь упали на землю и скончались.

Как только скопившиеся трупы угрожали разлиться через укрепления, высокие ноты луситанской трубы раздались в воздухе.  Это был сигнал к контратаке.  Ворота укреплений открылись.  Изнутри хлынули основные силы лузитанских войск, еще свежие и неповрежденные, устремившиеся к равнинам потоком брони.

…

— Где этот проклятый Каран!  — взревел король Андрагорас, его лицо исказилось яростью.  На поле боя Андрагорас всегда был полон бесстрашной уверенности.  Это качество не изменилось с тех времен, когда он был Эраном при предыдущем царе, во время кампании против Бадахшана.  И все же сегодня его доблесть впервые понесла тяжелый удар.  Теперь он так боялся именно потому, что никогда раньше не знал потери.

Услышав рев короля, один из капитанов тысяч всадников, служивших под знаменем Карана, поднял голову.  Он был размещен в основной колонне, чтобы сохранить конфиденциальность сообщений между королем и Караном.

— М-Марзбан уже некоторое время не видели.  Мы его искали, но…

— Когда найдешь его, немедленно приведи его ко мне!  Пока не увидишь, не дай мне снова увидеть твое лицо!

— …По вашему желанию!

Сжимаясь от ярости короля, капитан тотчас же пришпорил свою любимую лошадь.  Наблюдая за уходом капитана, Андрагорас издал низкий разочарованный стон.  Это Каран сообщил, что впереди ровная местность, и предпринял решительную атаку.  Эта катастрофа произошла из-за его совета.

— Этот ублюдок Каран.  Он нас предал?

Вахриз услышал сомнительное бормотание короля, но не ответил.  Вместо этого он повернул своего коня и поехал на другой конец колонны.  Там Дариун оглянулся через плечо.  Его копье лежало на луке седла.  Его рука слегка дрожала.

— Пришло время, Дариун.

Эран нежно сжал руку своего племянника.

— Я буду защищать Его Величество короля.  Ты должен найти принца Арслана.

— Принц…?

— Он был на фронте.  Я боюсь за него.  Возможно, уже слишком поздно.  Тем не менее, ты должен найти и защитить его.  Я останусь здесь и понесу последствия.

— Понятно, сэр.  До встречи в Экбатане!

Дариун поклонился, затем направил своего черного коня в сторону, легонько похлопав его по шее.  Пожилой Эран неподвижно смотрел, как его племянник исчезает за густой завесой тумана.

Спасибо за внимание для вас старалась Лана