Сказка о Драконе (Новелла) - 12 Глава

Откуда взялось это чувство?

— Я уже до… — начала она, но огненное кольцо сомкнулось еще сильнее.

— Я достаточно ясно выразился?- снова спросил он.

Рейчел была поражена проявлением магической силы. Ее наставник, самый могущественный маг при дворе, уже наверняка бы исчерпал свои силы. Однако ее отец не выказывал никаких признаков усталости, а пламя не подавало признаков угасания. Во всяком случае, оно становилось все горячее.

Рейчел лихорадочно думала. Она знала, что огонь слаб перед ветровыми атаками, но не думала, что сможет задуть часть огня и пройти сквозь него, прежде чем он снова сомкнется. И тут ей в голову пришла идея — безумная, блестящая, опасная.

Она обратилась к своей мане, желая захватить весь воздух внутри круга огня, плюс воздух за пределами круга напротив ее отца. Принуждение подчиниться боролось с ней, но с титаническим усилием она переместила все молекулы воздуха так, чтобы они были направлены в одном направлении. Порыв ветра, который она создала, был достаточно силен, чтобы сбить ее с ног и отбросить прочь.

Оглядываясь, она поняла, что возможно перестаралась.

Воздух пробил брешь в пламени, одновременно сбив ее с ног и отбросив на несколько ярдов от отца. Она приземлилась неуклюже, но — благодаря тому, что ей удалось выпросить уроки у мастера меча замка — она сумела сгруппироваться и в конечном итоге удачно приземлилась. Она не стала терять ни секунды, развернулась и побежала изо всех сил.

Не успела она сделать и двух шагов, как налетела на что-то твердое.

Она упала назад, как в замедленной съемке. Перед ней стоял ее отец. В этом не было никакого смысла. Как он мог двигаться так быстро? Это просто невозможно! Она выбросила все, что знала, а он избил ее, как ребенка, который бросил вызов чемпиону Арены.

Рейчел приземлилась на каменный пол задницей вперед.

Лорд Делмар стоял над ней с бесстрастным лицом. Не было ни гнева, ни ярости. Он не кричал и не вопил. Он даже не выглядел удивленным. Он посмотрел на нее… с разочарованием. Ее собственный отец посмотрел на нее сверху вниз и произнес одно слово. Всего одно слово, но оно разрушило весь ее мир.

«Жалкая.»

Рейчел почувствовала, как на глаза наворачиваются слезы. Он всегда был суров, но никогда не был жесток. До сегодняшнего дня он ни разу не ударил ее и не сказал ей ни одного плохого слова, хотя его приспешникам повезло меньше. Ее детство было строгим, но Рейчел всегда чувствовала, что он дисциплинирует ее, чтобы помочь ей совершенствоваться. Она думала, что он хочет для нее самого лучшего.

Теперь она наконец все поняла.

Она узнала этот взгляд в его глазах. Так он смотрел на солдат и слуг, которые потерпели неудачу, так он смотрел на тех, кто перестал быть ему полезен. В первый раз, когда она увидела этот взгляд, он смотрел на меч, который сломался на тренировке. Он отбросил меч, даже не взглянув на него. Он отбросил его, как бесполезный инструмент, которым он и был. Позже в тот же день кузнец, который выковал его, был изгнан из города.

Он смотрел на нее точно так же.

— Отец, я … — начала было Рейчел, но остановилась, когда он шлепнул ее по щеке тыльной стороной ладони. Он ударил ее совсем не сильно, но эта единственная пощечина ранила сильнее, чем любые другие полученные ей раны.

Что-то в ней сломалось.

Она чувствовала это.

Она не знала, был ли это ее разум, ее тело или ее дух, но она чувствовала это. Она чувствовала себя так, словно в ее теле, в ее душе образовалась огромная дыра. Где-то в глубине души она задавалась вопросом, спланировал ли он все это. Но это была мимолетная мысль, быстро сменившаяся глубоким чувством пустоты.

На его лице все еще было написано разочарование.

Она видела это выражение на его лице раньше, когда он приказал тому бедному солдату убраться с глаз долой за то, что люди Гермейра не смогли убить дракона и лесного эльфа. Она не хотела этого. Она не хотела, чтобы ее отослали, как какую-то никчемную личность, которая подвела его.

Принуждение повиноваться побудило ее снова попытаться стать полезной.

-Я могу проявить себя, — сказала Рейчел, хотя теперь она не могла встретиться с ним взглядом и адресовала свои комментарии полу. -Я не такая, как тот солдат, который не смог убить дракона и эльфа. Я лучше, я могу сделать все лучше.»

— Ты сможешь?- Тон Лорда Делмара не оставил у Рейчел никаких сомнений в том, что он не думает, что она сможет это сделать.

— Дай мне шанс, и я не подведу тебя, — сказала Рейчел, хотя и не совсем понимала почему.

-Очень хорошо, — сказал он. — Но ты не получишь ни форы, ни преимущества, ни особого обращения. Если ты сможешь убить дракона и эльфа раньше, чем это сделают другие мои люди, тогда, возможно, мы сможем пересмотреть твою позицию.»

С этими словами Лорд Делмар повернулся и вышел из комнаты, оставив Рейчел с таким чувством, словно пол ушел у нее из-под ног. Несмотря на это, принуждение нашептывало, что все снова будет хорошо, как только она выполнит желание отца.

Рейчел тряхнула головой, пытаясь прийти в себя.

Она не хотела идти охотиться на дракона. Она начала обдумывать список людей в замке, с которыми ей нужно будет связаться, чтобы получить помощь.

В глубине души Рейчел понимала, что с ней что-то не так. Она не хотела никого убивать, но у нее не было эмоциональной энергии, чтобы бороться с этим странным принуждением прямо сейчас. Принуждение хотело, чтобы она угодила отцу, убив дракона и лесного эльфа. Принуждение доказывало, что все другие мысли могут подождать.

Но прямо сейчас ей нужно убить дракона.

* * *

Алана чувствовала себя так, словно кто-то использовал все ее тело как боксерскую грушу, а затем привязал свинцовые гири к ее конечностям и голове. Она смутно осознавала, что не спит, но ей хотелось спать. Она держала закрытыми глазами и пыталась заснуть, но просто не могла этого сделать.

Она подумала, не открыть ли ей глаза, но это показалось ей слишком большой работой. Поэтому она просто слушала. Судя по звукам, она была где-то в городе. Она слышала цокот копыт лошадей, кудахтанье кур и шум оживленной рыночной площади.

Как она сюда попала?

Воспоминания медленно возвращались к ней, она вспомнила, как ее дом сгорел, как они убегали от солдат с Итаном… Итан! Несмотря на усталость и боль, Алана попыталась проснуться и встать. Ей это не удалось, потому что ее тело просто не слушалось.

«Спокойно, все в порядке», — кто-то сказал ей это. Она почувствовала, как теплая рука коснулась ее лба.

— Дядя… Гарт?- Смогла сказать Алана.

— Да, это я, дитя мое. А теперь отдыхай.»

«Дра…кон… чт…с ним…- Алана выговорила это с большим трудом. У нее во рту по ощущениям была пустыня. Несколько капель воды упало ей на губы, и она облизнула их. Ее рот казался пустыней, но теперь его медленно начали увлажнять капли воды.

— Дракон жив, — сказал дядя Гарт. — А теперь расслабься, иначе все его усилия по твоему спасению пойдут прахом.»

Алана расслабилась, и поток воды прекратился. Дядя Гарт всегда был ее любимым дядей и никогда не лгал ей. Если он сказал, что с Итаном все в порядке, это значит что с ним все в порядке. Как ни странно, даже попытка устроится поудобнее было для нее невыполнимой работой. Она устало вздохнуло и уснула.

* * *

Проснувшись, Алана почувствовала себя гораздо лучше. Хотя ее конечности все еще ощущались как свинцовые гири, она могла, по крайней мере, двигать ими. Она позволила себе еще несколько минут вздремнуть, прежде чем открыла глаза.

Она находилась в маленькой комнате, построенной в типичном городском стиле. Она могла видеть открытые балки и простую железную люстру, свисающую с потолка. Она повернула голову и увидела, что комната обставлена просто — грубый деревянный стол и несколько сухих пней вместо стульев. Дядя Гарт сидел на одной из них, прислонившись к стене, и тихо посапывал.

Рядом с ней стояла еще одна кровать, на которой спал Итан. Или, скорее, он был в основном на нем. Его хвост свисал с края кровати, а крылья, обычно прижатые так близко, что, казалось, исчезали в теле, свисали с обеих сторон. Он выглядел нормально, но его дыхание казалось поверхностным; он был не в опасности, но он не выглядел полностью здоровым.

Алана заглянула под одеяло и обнаружила, что на ней все еще зеленое платье. Она села и потерла глаза. От этого движения кровать заскрипела, и Гарт резко проснулся.

— Настоящее серебро изверита, подходите, — выпалил он, проснувшись. Он несколько мгновений моргал, а потом увидел, что Алана проснулась, и улыбнулся. Он встал и протянул ей стакан воды, который она быстро проглотила одним глотком.

— Добро пожаловать обратно в мир живых, Алана невеста дракона.»

— Хорошо… — она улыбнулась и замолчала, когда до нее дошел смысл его слов. — Подожди, как ты меня только что назвал?»

«Алана невеста дракона,»

— А теперь подожди секунду. Надеюсь, ты же не думаешь… То есть, я не хотела… Мы же не женаты.»

-Ты что, не делилась с ним своей основной маной?- Спросил Гарт. — Или, может быть, ты не знала, что это значит для эльфа?»

-Конечно, я знаю, что это значит, но я сделала это только для того, чтобы спасти ему жизнь.»

-Ты использовала ее в большом количестве, и это поставило тебя на грань смерти, малышка. Когда дракон узнал об этом, он поделился с тобой своей основной маной, чтобы спасти твою жизнь. Вы оба чуть не погибли, я был тут, когда он это делал. Я почувствовал, как между вами возникла связь.»

— Да, но… — Алана не могла придумать, что сказать. Среди эльфов клятвы были просто формальностью, которая не всегда включалась в свадьбу. Совместное использование основной маны связывало двух эльфов сильнее, чем любая клятва. Поскольку никто не мог заставить эльфа делиться основной маной, сам акт считался обетом.

— Разве этот зверь недостоин тебя?- Спросил Гарт.

-Так и есть… Алана колебалась. Если она честно ответит на его вопрос, то подтвердит это в его сознании. — Она вздохнула. -Я думаю, он достоин меня. Он спас мне жизнь и подверг опасности свою собственную, чтобы обезопасить меня. Я даже сказала ему бежать, но он не захотел, вот почему его подстрелили.»

— Итак, вы спасли друг другу жизни, разделили приключение, а затем поделились своей основной маной.»

Алана кивнула. Гарт встал со своего места, подошел к ней, сел рядом и обнял за плечи. Алана тут же положила голову ему на плечо.

«Будь счастлива Алана невестка дракона. Ты рано нашла себе пару среди такой же долгоживущей расы, как твоя. Ты чувствуешь его через свою связь?»

Алана закрыла глаза. Ее мать всегда говорила, что связь с отцом — это все равно что частичка его души, которая поселилась в ее уме и сердце. Она сказала, что чувствует его, когда он поблизости, и даже чувствует его настроение. В то время Алане этому не верила и отвергла это как романтическое преувеличение.

Теперь она начала понимать.

Она чувствовала что-то в своем сознании, что-то, чего определенно не было раньше. Это было смутное, странное ощущение, как будто это сон, воспоминание о котором медленно угасают. Он был там, но, казалось, не имел устойчивого положения.

— Я вроде как чувствую его, — сказала она. — Но он как будто далеко или не совсем здесь.»