Словно ветер на сухой ветви - 1 Глава

Риетта Тристи была красивой женщиной.

Ее густые волнистые светлые волосы были распущены, прекрасно сияя, а женственные, красиво изогнутые нос и рот и глубокие, изящные глаза всегда привлекали внимание людей.

Ее белая кожа, которая не сильно загорала на солнце, была редкостью среди простолюдинов.

Самыми особенными из всего были ее глаза. Ее глаза, сияющие ярким небесно-голубым цветом всякий раз, когда на них падал свет, а иногда благородным цветом лазурита, делали ее чистую красоту еще более таинственной.

Цветы и звезды теряли свой свет, когда Риетта улыбалась своими прекрасными глазами.

Когда же люди впервые слышали, что она уже замужем и у нее даже есть трехлетняя дочь, они все оплакивали ее и завидовали, говоря, что ее муж, должно быть, в прошлой жизни спас целую страну. Их семья была счастлива.

Так было до тех пор, пока четыре месяца назад ее муж не умер.

***

После того как муж Риетты заболел таинственной болезнью и внезапно умер, она перестала смеяться.

Для беззащитной простолюдинки красота была скорее проклятием, чем благословением.

Прежде чем цветы, посеянные ею на похоронах мужа, успели завянуть, Казариус, владыка земли, где они жили, заставил ее стать его наложницей.

Сначала Риетта отказалась. Не только потому, что Казариус был ровесником ее отца, но и потому, что ее муж умер всего чуть меньше месяца назад.

В своем отчаянии Казариус забрал дочь у Риетты, которая даже не притворялась, что хочет следовать его желаниям. Ее дочери было всего три года. Она была маленькой девочкой, которая умоляла маму узнать, куда ушел ее отец, потому что все еще не знала, что такое смерть.

Ходили слухи, что Казариус продал дочь Риетты работорговцу.

Бедняжка чуть не сошла с ума и согласилась стать его наложницей, если он благополучно вернет ее дочь.

Но, к сожалению или к счастью, Казариус, заболевший чумой, поразившей империю, не смог забрать Риетту и умер, не исполнив своего обещания.

Он оставил отвратительное завещание, в котором просил похоронить Риетту вместе с ним.

***

Это было суровая пора.

В империи не было ничего, кроме стонов и причитаний, когда чума и демоны подняли свои уродливые головы.

Повсюду слышались нескончаемые вопли и лежали горящие мертвые тела.

На высохшей земле люди сражались друг с другом ради того, чтобы добыть пищу.

В некоторых местах даже проводились жертвоприношения, дабы упокоить умерших.

Другими словами, в мученической смерти никому не нужной простолюдинки на похоронах дворянина не было ничего необычного.

День смерти Риетты был назначен.

Это был день похорон Казариуса Севитаса.

***

В тот день великий князь Аксиас появился на территории Севитаса.

Чтобы потребовать возвращения долга, который был за владыкой этих земель.

— Она еще так молода…

— …Бедняжка, что нам делать?

— Тск, тск. …… Даже если простолюдины сделают это хорошо, звезды не повернутся.

— Это верно. Действительно жаль. Небеса так безжалостны.

На Риетте была самая дорогая одежда, которую она когда-либо носила в своей жизни, но на ее лице не было улыбки.

Красиво одетая в праздничное платье из мягкого черного шелка, с черной вуалью, которая закрывала ее небесно-голубые глаза, ее заплетенные в косу волосы были завязаны и украшены белыми цветами. Внешний вид Риетты был поистине достоин восхищенного вздоха.

Все собрались перед резиденцией Севитас, где проходили похороны графа Казариуса.

Риетта стояла на коленях на ковре, который был дороже ее выкупа, ожидая своей очереди на временно приготовленном алтаре.

Чтобы обеспечить безболезненное и опрятное погребение мученицы, Риетту с рассвета усыпляли отваром из обезболивающих ягод алуцино. Хоте после этого ей и было трудно передвигаться, по обе стороны от нее стояли служанки и охранники, призванные следить за тем, чтобы она не сбежала.

Все собравшиеся сочувствовали прекрасной женщине, которой выпала такая трагическая судьба.

Одна женщина средних лет прищелкнула языком и пробормотала:

— Небеса безжалостны не просто так. Все из-за того, что Казариус слишком много мнил о себе, за что его и покарали чумой. Упаси Боже!

Мужчина рядом с ней усмехнулся и возразил:

— Небесам все равно, скорее это боги чумы позаботились о нем, вам так не кажется?

Все они в один голос проклинали Казариуса и жалели Риетту.

Однако заступиться за нее было некому.

Начнем с того, что у нее не было родителей, а ее муж, единственный человек, который мог ее защитить, был мертв.

— Он питал слабость к женщине моложе его собственных детей. Даже когда умер, то захотел потащить Риетту с собой. Он действительно ужасный человек…

— Шшш. Понизь голос. Люди могут тебя услышать.

После траурной речи священника служанки графа подхватили Риетту с обеих сторон и помогли подняться.

Риетта, сонная от алучино и чувствующая себя немного ошеломленной, пошатываясь, последовала за ними.

Пришло время покинуть этот мир и встретиться со своей семьей.

С серого неба пошел сухой снег.

Это был снегопад в конце апреля.

Риетта смотрела на тонкие снежинки, которые, казалось, могли остановиться в любой момент, и думала о последней жалобе своей маленькой дочери.

Она всю зиму ждала отца, который уехал, как только наступили заморозки, и больше не возвращался. Ее дочь все время умоляла сделать с ней снеговика.

— Адель… — Слезинка тихо скатилась по щеке Риетты, когда она, наконец, произнесла имя своего ребенка. — Когда снега станет побольше… Тогда мы вместе сделаем этого снеговика… Теперь…мы втроем будем вместе…

У тех, кто умирает, мало слов, и у тех, кто живет, слов недостаточно.

Люди, оставшиеся на земле, тоже молчали, каждый имел свои невысказанные мысли, скрытые в глубине сердца.

Тихая похоронная процессия медленно тронулась в путь.

Осиротевшая семья Казариуса отправилась вслед за прекрасной жертвой, которая, поддерживаемая церковнослужителями, шла за гробом.

***

К тому времени, как кладбище было уже за углом, небольшое волнение прорвалось сквозь медленно идущую процессию.

Им навстречу спешил слуга.

Старший сын Казариуса, Фредерик, желавший провести похороны как можно тише, сохранял спокойное выражение лица, но был раздражен.

Он надеялся, что этот пустоголовый парень не дойдет до него, однако слуга все же пробрался сквозь толпу к Фредерику и опустил голову, тяжело дыша.

— Милорд,…! У вас важный гость!

Фредерик нахмурился и огрызнулся на слугу:

— Это похороны. Тебе не следует вести себя так легкомысленно. Разве ты не знаешь, куда направлять скорбящих?

Слуга в панике заикнулся.

— Это не скорбящий, сэр. Ох, великий герцог Аксиас здесь!

Цвет лица осиротевшей семьи изменился при словах слуги о визите великого князя. Распространилось тихое волнение.

Фредерик, на какое-то время забывший о своих словах, закусил губу.

— Киллиан Аксиас здесь?

Покойный Казариус был в большом долгу перед великим герцогом Аксиасом.

Это был тот долг, обещанная дата погашения которого была просрочена некоторое время назад.

Семье Севитас пришлось нанимать священников и отдавать огромные суммы денег храму за борьбу с чумой. Внезапная смерть и похороны Казариуса привели поместье в практически плачевное финансовое состояние.

У них не было возможности немедленно вернуть свой долг эрцгерцогу Аксиасу.

Они даже скрыли смерть Казариуса от внешнего мира, чтобы не дать повода навестить его.

Фредерик вновь закусил губу.

— Как он узнал, что мой отец скончался?…

— Я проезжал мимо и подумал, что хотел бы навестить друга, о котором давно ничего не слышал.

Звук топота лошадиных копыт и холодный голос прервали его.

Все взгляды обратились к говорившему.

Человек с устрашающей аурой и горящими красными глазами медленно приближался верхом на черном коне.

Его темные как смоль волосы мягко покачивались вместе с гривой лошади, когда он двигался.

Киллиан Аксиас наклонил голову и приподнял уголок рта. Люди, наблюдавшие за происходящим, затаили дыхание. Это была одновременно прекрасная и ужасающая улыбка, заставляющая окружающих содрогаться.

— Я понятия не имел, что сейчас проходят похороны моего друга.

Леденящая усмешка.

Никто не мог обвинить Киллиана Аксиаса в том, что тот грубо прервал похоронную процессию верхом на коне.

Он сидел в позе, которая казалась расслабленной, даже ленивой, однако рыцари инстинктивно сглотнули слюну и напрягли плечи, когда подумали о том, что он ни в малейшей степени не пострадал бы даже от немедленного ранения клинком.

Киллиан Аксиас.

Это был самый влиятельный и свирепый человек в империи.

Он родился законным старшим сыном императора, но был упраздненным принцем, которого изгнали после того, как он обезглавил собственного брата и бросил его голову к ногам императора и королевы.

Согласно законодательству, за убийство члена императорской семьи или клевету была положена смертная казнь.

Император, сожалеющий о выдающемся уме своего сына, не смог казнить его и наказал, выслав Киллиана в далекую северную пустошь в земли Аксиаса.

Он был лишен всех своих титулов и прав члена императорской семьи.

Однако упраздненный принц, потерявший, казалось, абсолютно все, вырвал древний Святой Аксиас из лап демонов, которые сотни лет не подпускали к себе людей, и начал превращать пустошь в пригодное для жизни место.

Несколько лет спустя Киллиан захватил обширные территории в этом районе и правил как защитник Севера.

В огромной снежной горе на территории региона, которым он правил, был найден адамантит — самый ценный минерал на континенте.

Аксиас накопил огромное богатство за счет рабочих и наемников, ремесленников и мастеров, которые собирались, чтобы поглазеть на добычу адамантита.

Аксиас рос превосходными и взрывными темпами.

На земле, что когда-то были пустошью, с практически невероятной скоростью возводились города.

Палата лордов изменила свое отношение и наседала на императора, заявляя, что Киллиану следует официально предоставить титул для выполнения своих налоговых обязательств.

В конце концов, императорская семья официально даровала ему титул великого герцога Аксиаса и признала его власть над землей. Несмотря на то, что он не был принцем, ему даровали ему титул и права великого герцога королевской крови.

Киллиан принял это без особых эмоций.

До сегодняшнего дня эта история была известна всем людям.

Прошло тринадцать лет с тех пор, как он потерял свое императорское имя и был сослан на крайний север.

Киллиан Аксиас ни разу не появлялся в светских кругах, но его имя было постоянной темой разговоров среди знати.

Простолюдины, со свойственной им тягой к преувеличению лжи, были настолько бессердечны и жестокими, что считали его монстром, а не человеком.

В основном говорили, что он был сумасшедшим, однако самые распространенные истории повествовали о том, что герцог одержим демонами и проклят.

Все они представляли собой истории по типу «посмотри на меня, и я убью тебя, твое тело задело меня, и я убью тебя, почувствуй себя плохо, и я убью тебя, я тебе не нравлюсь, и я убью тебя, я убью тебя, если меня не устраивает женщина, если мне понравится какая-либо часть тела, я убью тебя, чтобы вырвать ее».

Судя по рассказам о том, как он ел человеческую плоть, пил кровь и даже собирал человеческие пальцы, уши и глазные яблоки, не было никого, кто не знал бы обо всех жутких и кровавых слухах, которые создавались вокруг него, где некоторые были правдой, а некоторые — откровенной ложью.

Дорога на кладбище стала свободна, когда люди на его пути отступали с посиневшими лицами.

Все склонили головы, боясь встретиться с ним взглядом.

К тому времени, когда Аксиас остановился перед Фредериком, похоронная процессия остановилась.

— Прошло много времени. Его Королевское Высочество, великий герцог Аксиас.

— Я понимаю. Фредерик. Ты теперь граф Севитас? Почему ты не сообщил мне об этом? Если бы ты это сделал, я бы не совершил столь грубый поступок, приехав на похороны, чтобы просить выплатить долг.

Киллиан усмехнулся, безжалостно и изящно. Он все еще не слезал с лошади.

Фредерик ответил улыбкой.

— Подобная грубость была бы возмутительна, милорд. Однако, когда мой отец умер от чумы, я пытался тихо проводить его в последний путь, избегая большого количества соболезнований. Это была моя вина.

— Действительно?

Киллиан оживленно хихикнул.

— Я думал, ты пытался скрыть это от меня в надежде на то, что я больше не приду.

Осиротевшие аристократы застыли от подобной прямоты человека, который никогда не заботился о других и никогда не был связан с обществом.

Даже Фредерик, который был светским человеком до мозга костей, не смог сразу отреагировать на его слова.

Он подумал было отрицать это, но решил, что лучше просто во всем сознаться, и поклонился.

— Я прошу прощения….

Как оказалось, Фредерик принял верное решение. Киллиан усмехнувшись, невольно отвернулся и пробормотал, глядя на гроб лорда Казариуса.

— Он сказал, что вернет мне деньги, даже если умрет. Оправдание, которое он использовал каждый раз. Но я не могу вытащить его из гроба, — резко бросил Киллиан и спрыгнул с лошади. — Поскольку я на похоронах, полагаю, я должен выразить тебе свои соболезнования. Мне жаль твоего отца.

Киллиан снял шляпу, надел ее на голову вороного коня, на котором приехал, и передал поводья рыцарю, который следовал за ним на шаг позади. Он спонтанно присоединился к похоронной процессии.

Окружающие уставились на Киллиана, который несколько отличался от сумасшедшего герцога из слухов. Некоторые люди переглядывались и перешептывались между собой.

— В самом деле? Это и есть великий герцог Аксиаса?

— Разве он не любит есть мясо…?

Остальные собравшиеся уставились на великого герцога Аксиаса с потрясенными лицами, пораженные его жуткой красотой.

Киллиан Аксиас, несмотря на то, что называл Казариуса Севитаса другом, был примерно того же возраста, что и его старший сын Фредерик. Он был холодным, спокойным и невозмутимым красавцем.

Его кроваво-красные глаза и холодный взгляд излучали острую энергетику, но взгляд герцога, казалось, не принадлежал человеку, который одержим безумием.

По крайней мере, судя по его нынешнему поведению, он не выглядел сумасшедшим и не походил на маньяка-убийцу.

Первое впечатление от великого князя Аксиаса было неожиданным, даже для дворянина, который в основном пропускал ложные слухи, ходящие среди простолюдинов, и знал только правду, как и положено.

Его пыльные серые одежды, будто он долгое время путешествовал верхом, не походили на черные облачения плакальщиков, однако никто не мог подумать, что он не был вежлив в своей великолепной внешности.

Было ли это из-за того, что он отрубил голову своему брату, или из-за того, что безжалостно убивал северных мародеров и ужасающих зверей, вырезая огромные территории, у него было благородное и достойное лицо, которое было элегантнее и холоднее любого произведения искусства.

Его черные как смоль волосы и черная лошадь идеально подходили ему.

Киллиан естественно смешался с толпой, как будто шел с ними с самого начала, дабы почтить покойного, и молча поклонился жене Фредерика, его братьям и сестрам.

Дворяне Дома Севитас осторожно обменялись с ним безмолвными приветствиями и возобновили похоронную процессию.

Риетта, долго хранившая молчание из-за приостановленного шествия, пошатываясь, села.

Горничные, одетые в траур, помогли ей подняться, чувствуя себя взволнованными.

Киллиан нахмурился, глядя на растерянную женщину, которая следовала за гробом перед скорбящими.

— Кто эта женщина?