Стратегия Императора (Новелла) - 29 Глава
Как вертикально записывается год за годом история, так на земной поверхности выстраивался Бахуан.(1) Многие трактаты по военному мастерству предавали мистическое значение расположению войск, но никто ещё не пытался во всех деталях вникнуть в это искусство. Не удивительно, что по истечении многих лет, сведений по их расстановке было так мало, что и на бумажный лист бы не набралось.
— Бахуан Чжэнь? — старик Му Чи не задумываясь кивнул. — Я могу попробовать.
— Этот господин действительно знает? — Дуань Байюэ сомневался. Му Чи был плотником, и даже если он обладал исключительными навыками, это все равно не имело никакого отношения к военному искусству. Не может же быть, что он делает такие дикие заявления, только чтобы остаться во дворце?
— Бахуан Чжэнь — это механизм боевого расположения войск, — объяснил Чу Юань. — Если и есть человек, который что-то знает об этом, то лишь этот достопочтенный мастер.
— Император льстит мне, — старик Му Чи скромно потер руки.
— Если этот мастер действительно сможет воссоздать Бахуан, Чжэнь щедро вознаградит его. — Чу Юань был очень почтителен.
Это еще больше осчастливило старика Му Чи. Изначально он собирался бежать в столицу, надеясь найти работу во дворце в качестве ремонтника, что избавило бы его от вечного беспокойства за свою безопасность, и риска похищения на улицах. Но он и представить не мог, что ему настолько повезет. Он не только вошел во дворец, но даже встретил Императора.
Видя, как доверительно эти двое общаются, Дуань Байюэ смог наконец отбросить свои опасения.
— Есть еще кое-что, что Чжэнь собирался спросить у этого господина, — произнес Чу Юань. — Чжэнь хотел бы знать, чертил ли этот господин механизм Призрачной шкатулки в городе Даянь.
— Да, это был я, — старик Му Чи сначала кивнул, а затем энергично замотал головой. — Но я не могу, не могу о ней рассказывать, это дьявольская вещица! Она уничтожит род человека, который будет ее использовать.
— В таком случае, почему же этот господин передал чертежи другому человеку? — сидевший рядом Дуань Байюэ нахмурился.
— У меня не было выбора, меч магистрата Сюй был приставлен к моей шее, — старик Му Чи был серьезен. — В конце концов, большинство людей боятся смерти. И я боюсь, и тогда был очень напуган.
Чу Юань мысленно вздохнул, но воздержался от осуждения.
— Но ничего страшного в этом нет, — старик Му Чи внезапно сменил тему и расхохотался. — Учитывая то, каким подлым был чиновник Сюй, я сразу сообразил, что у него недобрые намерения, и он планирует контрабанду за спиной у императорского двора. Чертежи, которые я ему дал, выглядели безупречно, но при использовании этих шкатулок обнаружится небольшой обман. Эти Призрачные шкатулки безвредны для врага, зато в тех кто их использует, будет направлена тысяча смертоносных игл.
— В самом деле? — Чу Юань резко встал.
— Разве осмелился бы этот слуга солгать Императору? — сказал старик Му Чи. — Кроме того, это могло навредить офицерам и солдатам Великой Чу, как я мог так поступить?
Дуань Байюэ рассмеялся:
— Если это правда, боюсь, что этот покупатель будет рыдать горючими слезами, когда две армии столкнутся, и у него не только не будет преимущества, но он еще и понесет огромные потери.
— Этот достопочтенный господин поистине благословение для нашей Великой Чу! — Чу Юань был в восторге. — Уже только поэтому, речь даже не идет лишь о пребывании во дворце: если вы захотите построить особняк в столице — он у вас будет!
— Во дворце очень хорошо! — старик Му Чи поспешно махнул рукой. — Если, помимо Бахуан Чжэнь, есть еще какие-то поручения для этого плотника, Император может сказать мне. Я быстрый и ловкий, могу за день построить полдома.
— Давайте закончим на этом на сегодня, — сказал Чу Юань с улыбкой. — Я прикажу кому-нибудь отвести этого господина отдохнуть.
— Подождите, — Дуань Байюэ остановил его. — Могу я задать еще один вопрос?
Чу Юань слегка кивнул.
— Что это за скрытое оружие, Цянь Хуэйхуань? И как этот достопочтенный господин вырвался из рук Лань Цзи в тот день?
Старик Му Чи заметил:
— Это два вопроса.
— …
Чу Юань с трудом сдерживал смех.
— Хорошо, два так два, — к счастью, старик Му Чи решил не придираться и продолжил. — Цянь Хуэйхуань — это не скрытое оружие. Женщина из демонической секты понятия не имела что это, все что она знает — это как похищать людей.
— Что же это, если не оружие? — спросил Чу Юань.
— Это лабиринт, — отвечал старик Му Чи. — Жил раньше в мире боевых искусств дьявол(2) по имени Лань Ичжань. Он был убит и заключен в тюрьму на горе Нефритового Гроба, а Цянь Хуэйхуань был построен у входа. Простому человеку нечего и думать о том, чтобы вторгнуться в него: даже если человек просто приблизится на несколько шагов, он тут же будет ранен отравленными иглами.
— Зачем же его посадили в тюрьму, если он был убит? — Чу Юань ничего не понял.
— Император не знает, но Лань Ичжань чрезвычайно злобен, и ходят слухи, что он даже способен восстать из мертвых, — старик Му Чи покачал головой.
Дуань Байюэ потер подбородок, невольно вспоминая своего учителя.
После нескольких лет погребения в могиле, он бегал как ни в чем не бывало. Возможно ли, что они были соучениками и имели одного наставника?
— Могли бы вы рассказать подробнее? — Чу Юань был весьма заинтересован.
Старик Му Чи кивнул:
— Около пятидесяти с лишним лет назад Лань Ичжань перевернул Цзянху с ног на голову. Мастера боевых искусств многократно устраивали на него облавы, но так и не смогли усмирить его. В конце концов, старинный друг Лань Ичжаня, Цю Цзи, три дня и три ночи сражался с ним на горе Нефритового Гроба, прежде чем одним ударом меча лишил его жизни. Так получилось, что в то время я находился неподалеку, и когда Цю Цзи узнал об этом, он попросил меня построить Цянь Хуэйхуань перед горной пещерой. Он велел уничтожить вход, навсегда замуровав злодея в тюрьме на горе Нефритового Гроба. Даже если бы он выжил, то никак бы не смог оттуда выбраться.
— Если он боялся, что Лань Ичжань вернется, почему же не сжег его до пепла? — Дуань Байюэ покачал головой.
— Я спросил то же самое, — сказал старик Му Чи. — Но ведь Цю Цзи и Лань Ичжань раньше были хорошими друзьями, и у того просто не хватило духу уничтожить его тело.
— Много ли людей в Цзянху знают о Цянь Хуэйхуань? — продолжал спрашивать Дуань Байюэ.
— Знали всего несколько человек, но прошло уже более пятидесяти лет, и сейчас их еще меньше. Даже не представляю, как та дьяволица узнала о нем.
— К слову о ней, — сказал Дуань Байюэ. — Этот господин не сказал, как он сбежал из-под носа у секты Тяньша. И кто поджег деревянный дом у обрыва?
— А ты довольно много знаешь, — старик Му Чи сначала был удивлен, затем немного подумал и заворчал. — Раз ты знал, почему же не пришел мне на помощь? Мне немалых трудов стоило избавиться от тех двух адептов!
— Так пожар устроил этот достопочтенный господин? — Дуань Байюэ засмеялся.
— Конечно же я, а кто еще? У этого старого холостяка нет ни сына, ни дочерей, ни семьи, ни друзей, и никто не спасет его. Если бы я заранее не продумывал свою защиту, я бы уже десять раз умер, — старик Му Чи поковырял в ухе. — Но я всего лишь сжег дом. Тех двух дьяволиц, что меня охраняли, я не сжигал, а только бросил их лежать в горном овраге.
— Поскольку этот господин теперь будет жить во дворце, ему больше не придется бродяжничать, — сказал Чу Юань. — Будь то демоническая секта или кто-то еще, они не осмелятся проникнуть во дворец.
Старик Му Чи сиял от радости.
Чу Юань позвал Сыси, велев отвести господина отдыхать, а затем дал указание на завтра, чтобы императорская кухня приготовила более роскошный завтрак.
Дуань Байюэ был недоволен:
— А почему я ем только овощи и тофу?
— В ресторанах снаружи подают морское ушко и морские огурцы, — сказал Чу Юань. — Если ты голоден, то сходи туда, никто не посмеет остановить тебя.
— Какой в этом смысл? — Дуань Байюэ подпер щеки руками. — Если бы я ел еду с императорской кухни, то мог бы по возвращении хвастаться этим своим слугам.
— Бедняга, — Чу Юань зевнул.
— Уже поздно, — Дуань Байюэ встал. — Я провожу тебя во дворец?
— Спасибо тебе за все, — Чу Юань серьезно посмотрел на него.
— Опять ты это делаешь, — Дуань Байюэ покачал головой. — Почему бы тебе не поблагодарить нас обоих? Кроме того, это не стоило никакого труда.
— Но награду ты все же хочешь получить? — спросил Чу Юань во время прогулки.
— Естественно. Иначе бы я оказался в убытке, — Дуань Байюэ наклонился к нему. — Верно?
Возмущенный Чу Юань грубо пнул его.
— Я думал, что будет хотя бы пощечина, — с грустью сказал Дуань Байюэ.
Чу Юань уже не знал, расплакаться ему, или рассмеяться, или просто поколотить этого князя. Он беззаботно шел вперед, оставив Дуань Байюэ далеко позади.
Дуань Байюэ прислонился к дереву, с улыбкой провожая его взглядом.
В следующие несколько дней зрителей вокруг сцены Сай Паньаня стало заметно больше. Среди них были и игроки в го, желавшие выиграть, и простые зеваки, но больше всего среди них было замаскированных имперских солдат, и людей поместья Синань.
Навыки Сай Паньаня в боевых искусствах были весьма высоки, и естественно, он сразу понял, что происходит что-то странное. Однако, он не подал виду, и выглядел так, будто его это совсем не беспокоило. Он все так же сидел на сцене со слегка прикрытыми глазами. Если появлялся желающий сразиться, то он вступал в игру, делая свои ходы спокойно и уверенно, словно сердце его было совершенно безмятежно. Лишь однажды выражение его лица слегка изменилось, когда слуга что-то прошептал ему на ухо. В этот момент ему сообщили, что старик Му Чи прибыл в столицу, но они не знают, где он прячется.
Для Дуань Яо гостиница была слишком душной, он беспрестанно мучился от скуки, и то и дело стремился сбежать оттуда. В один из дней он купил огромную сумку разноцветных конфет, а прогуливаясь по улице Тайцы увидел толпу собравшихся. Он тоже хотел посмотреть, что же там происходит, но Дуань Байюэ утащил их обратно в гостиницу, не дав ему и шагу ступить в сторону сцены.
— Что ты делаешь? — Дуань Яо ворчал.
— Этот человек не так прост, не подходи к нему, — Дуань Байюэ похлопал его по макушке.
— Ну и что, что не прост? Мало ли таких «непростых» в Цзянху? Почему я должен избегать его? — Дуань Яо высказывал полную беззаботность.
— Потому что ты забрал его Фэньсин.
Хотя это не точно, но судя по информации добытой из храма Дали за эти несколько дней, человек, способный решить задачу с расположением Фэньсин, может оказаться настоящим владельцем Фэньсин.
Дуань Яо указал на себя:
— Я? И ты все еще смеешь говорить, что это был я?
— Что бы смог этот князь без тебя? — лицо Дуань Байюэ не выражало никаких эмоций.
Дуань Яо негодовал и с горечью вспомнил, каких трудов ему стоило проникнуть в Башню девяти загадок, а в результате, ему даже не дали толком посмотреть на эту Фэньсин, сразу конфисковав.
Страшно вспоминать.
— Ладно, иди вздремни, — Дуань Байюэ налил себе чашку чая. — В последнее время погода жаркая, характеры у людей тоже горячие, не хочу, чтоб ты повсюду бегал и влипал в неприятности.
— Кстати, — Дуань Яо уже встал и направлялся к двери, когда кое-что вспомнил. — Князь Гаоли послезавтра приезжает с официальным визитом. Ты знал об этом?
Рука Дуань Байюэ замерла.
Он не знал.
— И привезет свою младшую сестру, — добавил Дуань Яо.
— …
— Ту самую, которую император Чу хотел выдать за тебя замуж.(3)
— …
— Ты действительно не знал? — Дуань Яо был озадачен. Брат же каждый день бегал во дворец, а человек, который ему нравился, даже ни словом не обмолвился о таком важном событии?
Дуань Байюэ почувствовал, как в груди болезненно кольнуло. Верно, как он мог не знать?
Таким образом, через полчаса, задремавший перед императорскими покоями Сыси проснулся от того, что его кто-то тряс.
Он был пухлым мужчиной и не мог не вздремнуть после обеда. Как жестоко! (4)
— О! Почему князь Синаня пришел в это время? Разглядев, наконец, кто пришел, евнух Сыси испытал шок и прошептал. — Еще ведь совсем не темно.
Дуань Байюэ задохнулся от возмущения. Такой диалог часто можно было услышать в театральных постановках, когда ученый перелезает через стену, чтобы тайно встретиться со своей возлюбленной, а ее слуга вот так ворчит.
— Император только что отошел к отдыху, — евнух Сыси продолжал. — Этот старый слуга … эй, эй, князь Синаня?
Непозволительно так врываться. Неужели нельзя дождаться, пока Сыси объявит о его прибытии, и лишь потом забегать?
Что же ему делать, если князя Синаня выгонят из комнаты?
_______________________________
От переводчика.
1. Время и даты в китайской традиции считают как бы вертикально: вверху — прошлое, ниже — будущее, подобно чтению свитка сверху вниз. Поэтому получается противопоставление вертикаль-горизонталь и время-место (под горизонталью имеется в виду земная поверхность).
2. Дьявол 魔头 — также «злодей», «демон», «тиран», «деспот» — про злых и жестоких людей.
3. Для тех кто забыл: речь о княжне Гаоли, Цзинь Шу, портрет которой Чу Юань отправил князю (глава 3), помогая Лю Дацзюну со сватовством.
4. Традиционная китайская медицина говорит, что работоспособность и энергия человека в период с 11.00 до 13.00 снижается до минимума. Именно поэтому традиция послеобеденного сна в Китае существует издревле и по сей день. Заявиться с визитом в такое время, и, не дай бог, разбудить человека, считается дурным тоном.