Тайные ночи во Внутреннем дворце ~Верховный император и его возлюбленная двухцветковая принцесса~ (Новелла) - 2.1 Глава

— …сама, Секка-сама.

Услышав голос Байгеку, Секка внезапно пришел в себя, до этого погрузившись в собственные мысли.

Оказалось, она вместе с Шохен уже много раз звали его по имени. Когда Секка поднял голову, он увидел облегчение на лицах двух служанок.

— Похоже, мы прибыли.

— Но я не имею ни малейшего представления, где мы находимся.

Выглянув в окно, он увидел только внешнюю стену. Вероятно, они находились в каком-то замковом пригороде.

Уже сгустились сумерки. Вдалеке виднелась расширяющаяся горная гряда и небо, окрашенное вечерней зарей.

Наконец-то они перестали трястись в запряженном лошадьми экипаже. Интересно, сколько дней прошло с тех пор, как они покинули страну Ка? Хотя считать дни было все равно бесполезно.

Когда наступало утро или ночь, его чувство времени оставалось неясным. Дни продолжались, а он ехал в карете, чувствуя себя пустой оболочкой.

Секка и его сопровождающие были доставлены в столицу Йо по приказу Кишо.

Это был не тот приказ, которому можно воспротивиться. Сопротивляться этому было просто бесполезно. Члены королевской семьи страны Ка, которая проиграла в войне, не имели теперь даже ценности равной собаке.

Они были готовы к такому же обращению, как и к заключенным, но в первый же день на них надели только оковы, при этом их сняли, когда они ехали в экипаже.

Экипаж был обставлен скромно, но сиденья в нем были обтянуты тканью, и можно было любоваться окрестностями из окна, прикрытого бамбуковой ширмой.  Их не запихнули в вагон без окон, используемый для перевозки преступников.

Но для Секки, комфорт во время езды в экипаже, был совсем не существенен.

С тех пор как Кишо привел его во дворец, и он снова ступил на родную землю, время остановилось. То, что он видел в тот день, запечатлелось в его памяти и не отпускало его.

Некогда прекрасный Королевский дворец сгорел дотла, и здесь и там накапливались груды трупов. Запах который витал в воздухе… Запах горелой плоти и крови, а также гнилостный запах трупов смешались, это был ужасно неприятно.

Среди гор трупов лежали останки знакомых лиц. Императорской гвардии и служанок, а Шохен и Байгеку, сопровождавшие Секку, опустились на колени, увидев совершенно неузнаваемые фигуры своих коллег.

По словам вражеских солдат, многие служанки проглотили яд из-за страха быть опозоренными. Все они умерли с бледными, страдальческими лицами.

Лунный дворец был в таком же состоянии. Нет, здесь ситуация была гораздо трагичнее. Дело было в том, что не только священники, но и простолюдины, пришедшие искать убежища, кололи друг друга ножами, боясь попасть в плен. Среди тел, лежавших в море крови, были молодые женщины, похожие на его тетю и очень маленькие дети.

Наиболее сильно пострадал Мавзолей, где покоились предки семьи Ли. Его мать, тетя и вся семья собрались там, они думали провести там свои последние минуты. Скорее всего, с ними был и Шохун.

Перед воротами Мавзолея лежали павшие солдаты, которые служили царской семье до самого последнего момента. Там были люди, все еще крепко сжимавшие мечи, и те, чьи глаза были широко открыты от сожаления. Все тела имели многочисленные повреждения. Они отражали яростную атаку врагов, дав Юугецу и остальным достаточно времени, чтобы покончить с собой.

Мавзолей был впечатляющим сооружением сделанный из камня, в котором, как говорили, обитал дух культуры Ка, но он сгорел до основания. Он не мог найти ничего целого или ценного, чтобы взять это хотя бы как воспоминание.

Это было выражением сильной воли Юугецу, поскольку она не собиралась позволить их останкам быть выставленными напоказ, как только они бы естественным образом попали в руки врага. Она до последнего момента защищала свою гордость Императрицы.

Огонь был почти потушен, но там все еще тлели остатки огня, Секка не мог приблизиться, он мог только обойти опустошенную огнем область.

Он не мог своими глазами увидеть останки Юугецу и всех остальных, но он должен был думать, что если таково было намерение матери, то все было хорошо. Он пытался убедить себя в этом, но не мог отойти от входа в Мавзолей.

Трагическая сцена, разыгравшаяся перед его глазами, заставила Секку соскользнуть на обожженную землю. Ему показалось, что он схватил стоявшего рядом Кишо за руку, но он не помнил этого отчетливо.

Он был в состоянии полного оцепенения. Когда он пришел в себя, то находился в своей палатке в военном лагере Йо.

Несмотря на живость воспоминаний об увиденном пейзаже, каким таинственным образом он вернулся в палатку, он не мог вспомнить. Он испытал облегчение, что не устроил такой позорной сцены, как обморок перед Кишо. Он был обязан запечатлеть в своей памяти последние минуты жизни своей семьи, но он едва держался на ногах.

С тех пор чувство отрешенности от тела и сердца продолжалось. В настоящее время он не имел ни малейшего представления ни о реальности, ни о своем местонахождении.

Тряска в экипаже казалась ему дурным сном, как будто если он откроет глаза, то снова окажется в Королевском Дворце Ка. Его сестра будет рядом с ним, и безоблачные дни продолжатся. Он не мог не чувствовать себя так.

Но каждое утро, когда он просыпался, его снова и снова сражала жестокая реальность.

Несмотря на то что была весна, пейзаж, отражавшийся в глазах Секки, потерял все краски. Вдоль дороги цвели сакуры, но ему они казались выкрашенными в разбавленные чернила.

Он знал, что Шохен и Байгеку обеспокоены его душевным состоянием.

Когда отдали приказ отправляться в Йо, Секка обратился к Кишо с просьбой по крайней мере освободить их обоих. Прибыв в Йо, он не знал, что с ним будет дальше. Судя по тому, что говорил Кишо он считал, что вероятность их смерти невелика, но как пленники скорее всего, будут вынуждены жить в нищете.

Однако и Шохен, и Байгеку пожелали сопровождать его.

За двух служанок, готовых сопровождать его в чужую страну не обращая внимания на опасность, Секка чувствовал ответственность как их хозяин. Он должен был держаться ради них, вместо того чтобы выставлять напоказ свое состояние пребывания телом, но не духом.

Карета миновала уже двое ворот и все дальше и продолжала движение все дальше и дальше внутрь. В этом месте возвышалось множество простых и многоэтажных зданий. Жилые помещения и правительственные учреждения Йо были довольно роскошными.