Тупик (Новелла) - 2.2 Глава
«Бей его!» — крикнул чёрный парень, скрутив его руки за спиной. Трое других мужчин бросились вперёд: один нанёс ему сильный удар в живот, другой — в затылок. Когда Юто рухнул на пол от боли и шока, на него обрушились удары.
Юто знал, что при других условиях он мог бы дать достойный отпор, но в ситуации четверо против одного силы были слишком неравны. Вместо этого он прижал ноги к груди и закрыл голову руками, ожидая, пока всё закончится.
«Если будешь и дальше дерзить Би-би, в следующий раз мы не станем с тобой церемониться. Ладно, парни, пошли».
Избив Юто, чернокожие быстро рванули прочь из уборной. Сразу же после этого туда вбежали Натан и Микки и, увидев лежащего на полу Юто, поспешили к нему.
«Юто, держись. Ты как там?»
«Чёрт побери, это же те ублюдки из чёрных солдат!» — с ненавистью в голосе процедил Микки.
Натан попросил его привести сюда Дика. Мужчина ворвался в помещение как раз в тот момент, когда Натан поддерживал Юто, помогая ему подняться.
Дик пристально посмотрел Юто в глаза: «Ты видишь моё лицо?»
«…Да. Два глаза, один нос, один рот. Привет, красавчик».
«Раз ты ещё способен шутить, то нам не о чем беспокоиться. Давайте отведём его в нашу камеру».
Ленниксу удалось встать, опираясь на Натана и Микки. Его грудь при каждом вдохе разрывалась от дикой боли. Без сомнения, те парни его хорошо отделали.
«Иди ровно, тебя отправят в карцер, если узнают, что ты ввязался в потасовку. А я пока буду благодарить свою счастливую звезду за то, что у меня под боком появился нарушитель спокойствия», — ехидный тон Дика задел Юто за живое.
«Я ничего не сделал», — поморщился парень.
«Микки любезно предупредил тебя об опасности, а ты воспринял это как шутку. Ты сам во всём виноват», — ледяным тоном произнёс Дик.
«Просвещу тебя в последний раз: не думай, что сможешь избежать наказания только потому, что ты жертва. Охране наплевать, прав ты или виноват, важно лишь то, что ты участвовал в беспорядках».
Лицо Юто ожесточилось.
«То есть ты хочешь сказать, что если кого-то линчуют, то он тоже будет наказан? Да здесь всё прогнило», — раздражённо отозвался Юто, когда Дик выглянул из туалета, проверяя, нет ли поблизости охраны или парней Би-би.
Дик даже не обернулся: «Всем плевать, что ты там думаешь. Теперь ты здесь — живёшь здесь и подчиняешься местным правилам. Ладно, уходим отсюда».
По сигналу Дика Натан и Микки двинулись вперёд, почти неся Юто на руках. Ленникс чувствовал, как его тело буквально кричит от боли при каждом движении. Но ни за что на свете он не признался бы, что едва ли может самостоятельно идти, — его мужская гордость и без того была изрядно уязвлена тем, что он был избит, не имея и шанса дать сдачи.
«А где Мэттью?» — спросил Юто у Микки, заметив, что мальчишки нигде нет.
«Мы с Натаном гадали, куда ты исчез, когда увидели парней из чёрных солдат, выбегающих из туалета, — ответил Микки. — Мы сообразили, что случилось, поэтому сказали ему вернуться в камеру. Мы же не хотим впутывать в это дело маленького мальчика с коротким сроком, не так ли?»
«Ты прав», — Юто улыбнулся сквозь боль. От заботливых слов Микки у него немного отлегло от сердца.
«Натан, что случилось с новичком?» — с подозрением спросил тюремный надзиратель, стоявший у входа в блок А. Это был Гатри, охранник, который привёл сюда Юто и Мэттью.
«Его сбили с ног, и он упал. Там было полно народу, поэтому по нему довольно сильно потоптались», — спокойно сказал Натан. Гатри, казалось, поверил его словам и дёрнул подбородком в направлении камер, как бы говоря им поторапливаться. Микки облегчённо выдохнул.
Ленникс отчаянно пытался заставить своё измученное тело подняться по лестнице на третий этаж. Натан и Микки усадили парня на кровать Дика и поспешили в свою камеру. Через несколько минут в блоке А раздался оглушительный звон.
«Всем отойти от дверей!» — рёв охранника эхом разнёсся по всему зданию.
«После этого сигнала двери автоматически закрываются», — сказал Дик. Будто подтверждая его слова, двери быстро заскользили по направляющим, закрывая камеру. В этот момент Юто окончательно осознал, что стал настоящим пленником в этой тесной клетке.
Как только охранник закончил перекличку, двери снова открылись. Дик приказал Юто лечь на кровать. Когда тот с опаской опустился на матрац, мужчина снова внимательно посмотрел ему в глаза, затем провёл прохладными руками по телу Юто, проверяя, насколько серьёзны его раны, и спросил, не болит ли у него голова и не тошнит ли.
«Дик, как там Юто?» — Натан и Микки вернулись с визитом.
«Я прямо сейчас его осматриваю. Ты говорил, что у при вдохе тебя болит грудь?»
Когда Юто кивнул, мужчина повернулся к Натану и Микки: «Он мог сломать ребро».
«Что же нам делать?» — спросил Натан.
Дик пожал плечами, словно говоря, что это не его дело, и поднялся с кровати: «Мы можем только ждать, пока он сам поправится. Мне пора в лазарет, у меня еще много работы. У Чокера дела идут не очень хорошо».
Как только Дик вышел из камеры, Юто задал Натану вопрос: «Дик врач?»
Натан покачал головой, прикладывая мокрое полотенце к распухшему лицу Юто: «Нет, но он довольно неплохо в этом разбирается. Он ассистент врача в лазарете и привык заботиться о раненых… Юто, если станет совсем плохо, ты должен сказать охраннику. Но подать официальное прошение можно будет только завтра, так что сегодня придётся обойтись без лазарета».
Юто поблагодарил Натана за помощь, но сказал, что не будет никому ничего говорить. Даже если он обратится к врачу, лечение сломанного ребра, скорее всего, будет заключаться лишь в выдаче ему медицинского корсета.
«Юто, что случилось?» — воскликнул Мэттью, врываясь в камеру. Он широко раскрытыми глазами смотрел на изуродованное опухшее лицо Юто.
«Это ужасно… — сказал он, нахмурив брови. — Это те чёрные парни, которые приставали к тебе в кафетерии?»
«Да, — ответил Микки. — Но ему повезло, что это случилось до блокировки камер и переклички, он легко отделался».
Мэттью выслушал объяснения Микки, потом посмотрел на Юто, в гневе стиснув зубы: «Они зашли так далеко из-за его слов? Они сумасшедшие!»
Юто попросил парней оставить его одного, чтобы он смог отдохнуть. Как только троица покинула камеру, он остался один на один с бесконечной нестерпимой болью, что терзала всё его тело. Каждая его часть, казалось, пульсировала, отдаваясь мучительным жгучим ощущением в покалеченном теле. Жалобный стон угрожал сорваться с его губ, даже когда он был полностью неподвижен. Юто терпел, стиснув зубы.
Разумеется, это было не впервые, когда он попадал с подобные переделки: он сцепился с вооружённым человеком, который раскрыл его маскировку во время спецоперации, получил ножевое ранение от дилера, когда работал под прикрытием… Его работа в УБН всегда была сопряжена с какой-то опасностью.
Но это был первый раз, когда он подвергся избиению, не сумев дать отпор и даже не имея возможности излечиться от полученных травм. Это был удар по его достоинству — лежать одному в постели в тёмной и тесной камере и в безысходности молча терпеть боль. Но он не собирался позволить случившемуся пошатнуть его волю.
Юто мысленно подбадривал себя: «Не позволяй этому сломить тебя. Ты — бывший следователь наркоконтроля. Ты всегда брался за любую опасную миссию без тени страха и сомнения. Ты преодолел бесчисленные трудности».
Сейчас его гордость была единственной силой, оставшейся у Юто. Он потерял всё, но никто не мог лишить его достоинства и веры в себя. И Юто Ленникс не собирался позволить неуверенности в себе овладеть им сейчас.
Он больше всего боялся, что, начав сомневаться в себе, окончательно потеряет веру в собственные силы. Он не хотел стать трусом, который только и думает о том, как выйти сухим из воды.
Юто мысленно выругался, метко пнув своё уязвлённое «Я». Он предвидел всё это, когда впервые пришёл сюда. Никто не заставлял его быть здесь, он сам принял это решение.
Юто решил отправиться в Государственную тюрьму Шелгер по собственному желанию. Это правда, что у него была семья в Лос-Анджелесе, но была и другая причина, по которой он пролетел через всю страну от восточного побережья до этой отдалённой тюрьмы на западном побережье. Тяжесть этого решения могла перевесить чашу весов неустойчивой жизни Ленникса.
А быть может, жизнь Юто уже давно улетела под откос. Из-за ложного обвинения в убийстве он потерял всё: работу, социальный статус, доверие друзей. Как бы он ни старался, он никогда не сможет вернуть их.
Но в самый тёмный и беспросветный час своей жизни Юто обрел крохотный огонёк надежды. Эта надежда жила здесь, в шелгерской тюрьме.
Когда его приговорили к пятнадцати годам тюрьмы за убийство Пола Маклина, он был разбит так сильно, что, казалось, уже никогда не смог бы оправиться. Именно тогда некая организация тайком установила контакт с Юто. Этой организацией было ФБР.
«Привет, Ленникс. Как дела?» — Хайден показал Юто своё удостоверение личности в переговорной следственного изолятора и представился следователем Отдела по борьбе с внутренним терроризмом ФБР. Он был одет в дорогой костюм и хорош собой. Но Юто было трудно относиться с симпатией к этому человеку, с его элитарным, высокомерным и снисходительным отношением, столь типичным для ФБР.
Поначалу молодой человек был сбит с толку, недоумевая, зачем он понадобился ФБР. Но, когда он услышал слова, слетевшие с губ Хайдена, его замешательство сменилось изумлением.
«Мы хотим, чтобы ты нашёл в тюрьме одного человека. Если ты сделаешь это, мы гарантируем тебе немедленное освобождение», — эта внезапная новость была уж слишком подозрительной. Поначалу Юто не хотел верить заявлениям ФБР. Хайден же, в ответ на его недоверчивый взгляд, сверкнул дерзкой ухмылкой и пустился в объяснения.
«Тебе известно, что за последний год в различных частях страны произошла серия мелких террористических актов, предположительно совершённых одной группой?»
«Я слышал об этом в новостях», — ответил Юто. Эти случаи, прозванные «молчаливым террором», вызвали в обществе бурю негодования. До сих пор от преступников не поступало никаких заявлений, и в местах, где были заложены взрывчатые вещества, не было обнаружено ничего, что могло бы опознать их причастность к какой-либо известной группе террористов. Даже среди экспертов было много разногласий о том, являются ли злоумышленники радикальной террористической организацией, экстремистской ультраправой силой или просто преступниками, совершающими террористические акты потехи ради.
«ФБР в настоящее время расследует эту серию инцидентов, и два месяца назад мы арестовали в супермаркете в Коннектикуте белого мужчину, у которого была найдена взрывчатка. Считается, что он причастен к этим инцидентам, и из его показаний мы узнали, что он принадлежал к радикально настроенной секте. Но он отказался от сделки со следствием, а обо всём остальном умолчал. Структура и цели организации нам до сих пор неизвестны».
Как только Хайден понял, что тот человек боялся негативной реакции со стороны своей организации, он настойчиво заверил мужчину, что тот будет включён в программу защиты свидетелей и что его безопасность будет гарантирована. Человек, убеждённый серьёзностью Хайдена, наконец, согласился нарушить молчание.
«Короче говоря, вот что он нам рассказал: во-первых, организация обладает огромной властью, во-вторых, тех, кто предаёт организацию, убивают, в-третьих, все террористические акты планируются одним человеком, лидером, и, наконец, в-четвёртых, прошлые террористические акты были всего лишь разминкой, а в будущем произойдёт что-то очень крупное. В общем, никакой конкретики. Мы также не смогли получить от него исчерпывающей информации об их лидере. ФБР решило перевести этого человека в нашу штаб-квартиру в Вашингтоне, где его должны были допросить более тщательно. Но этого не случилось».
«Почему нет?» — спросил Юто.
Хайден пожал плечами, изобразив сожаление: «Он умер. Мужчину застрелили, как только он вышел из следственного изолятора, он скончался на месте. На крыше соседнего здания была найдена винтовка, предположительно орудие убийства. Но, пока полиция в экстренном порядке оцепляла район, снайпер ускользнул, и его так и не нашли».
Юто почувствовал что-то очень неприятное в способности этой секты действовать так смело и безжалостно. Таинственная организация, что совершала повторяющиеся акты террора – без сомнения, они были невероятно опасны, но это было ненормально убивать своего собственного приспешника, чтобы помешать тому говорить.
«Неужели это просто безумные сектанты? А как насчёт вероятности того, что за ними стоит более крупная преступная организация?»
«Мы это учли, но информации о самой организации недостаточно. На данном этапе мы ничего не можем сказать. Но тот парень, когда его отвезли в больницу, некоторое время оставался в сознании и рассказал нам кое-что очень интересное. Главаря зовут Корвус. Очевидно, прозвище. Этот человек сказал нам, что Корвус тайно руководит действиями террористов из одной тюрьмы. Корвус, вероятно, белый мужчина, около тридцати лет, убийца. В прошлом он прошёл серьёзную военную подготовку. Также известно, что у него на спине большой шрам от ожога».
Хайден забарабанил пальцами по столу.
«Понятно, — пробормотал Ленникс, рассеянно глядя на аккуратно подстриженные ногти мужчины. — И вы хотите, чтобы я нашёл его».
«Именно. Корвус, по-видимому, отбывает наказание в Государственной тюрьме Шелгер в Калифорнии».
Юто окончательно убедился, что ФБР всерьёз намерено заключить с ним сделку. Целью был крайне опасный человек, который, как утверждалось, руководил по меньшей мере несколькими террористическими актами. Если существует большая вероятность, что в будущем он устроит ещё более крупный теракт, вполне понятно, что ФБР готово прибегнуть к незаконным методам, чтобы задержать его.
«Осенью в Нью-Йорке должен состояться международный саммит. В нём примут участие несколько важных персон из ряда стран. Если они планируют теракт во время этого события, можешь себе представить, насколько это будет дерьмовый праздник. ФБР относится к этому очень серьёзно. Мы послали следователей в шелгерскую тюрьму и попросили их проверить личные дела всех заключённых».
«И вы всё равно не смогли его найти».
«Нет. Там было несколько десятков белых мужчин тридцати лет, но либо у них был военный опыт, но не было ожога, либо у них был ожог, но не было военного опыта. Мы не смогли найти никого, кто бы полностью соответствовал описанию».
Хайден с энтузиазмом продолжал свои объяснения: «Это привело к тому, что мнения в ФБР разделились. Кто-то предположил, что убитый дал нам ложную наводку. Другие говорят, что мы должны частично признать его слова правдой и расширить критерии. Чёрт возьми, мы могли бы под лупой рассмотреть каждого заключённого, подходящего под описание. Но едва ли мы можем рассчитывать на чистосердечное признание, сколько бы мы его ни допрашивали. Именно тогда кто-то предложил нам найти Корвуса, действуя изнутри».
Юто решил, что для ФБР это всё равно, что убить двух зайцев одним выстрелом. Было слишком рискованно посылать одного из своих в самую опасную тюрьму на поиски человека, в существовании которого они даже не были уверены. Но Ленникс уже был заключённым, и, если он потерпит неудачу или подвергнет свою жизнь опасности, ФБР не будет нести за это ответственность. Что касается самого Юто, то от этого зависела его жизнь. Таким образом, ФБР, вероятно, предполагало, что он будет разыскивать Корвуса с пеной у рта, не нуждаясь в каком-либо дополнительном стимуле.
Хотя Юто понимал, что он всего лишь удобная расходная пешка в руках ФБР, для него это была сделка, о которой он в своей нынешней ситуации мог только мечтать. Ему нечего было терять — неудача в поисках Корвуса не продлит его срок. Но ведь сыра в мышеловке даже могло и не быть… Нет, он должен твёрдо верить в эту возможность, иначе его последний огонёк надежды, скорее всего, превратится в ужасное отчаяние.
Ленникс принял решение и сообщил Хайдену о своей готовности согласиться на сделку. У него не было ни малейшей причины думать иначе. Так Юто был отправлен в тюрьму Шелгер. Он был точно таким же заключённым, как и любой другой, потому что его отправляли туда именно на таких условиях: он не получал никакой поддержки от ФБР и ему разрешалось звонить им только тогда, когда у него будет конкретная информация. Особых привилегий ему не давали.
Прежде чем его отправили в тюрьму, агент ФБР показал ему список заключённых, которые соответствовали некоторым признакам. Их было двенадцать человек, и все они находились в западном крыле. Юто запечатлел их имена и лица в своей памяти.
Когда они расставались, Хайден сказал ему, что Корвус по-латыни означает «ворон». Верный своему имени, этот человек скрывался в толпе заключённых, подобно ворону растворившись в ночной тьме. Юто не сможет обрести свободу, пока не найдёт его.
В каком-то смысле это была ирония судьбы: Юто годами расправлялся с преступниками и теперь его единственной надеждой был один-единственный чёртов террорист.
***
Сам того не заметив, Юто Ленникс провалился в сон. Его разбудил знакомый и неприятный звук. Молодой человек открыл глаза и увидел Дика, сидящего на краю кровати и читающего книгу. Теперь он вспомнил, в чью постель забрался, но, прежде чем успел извиниться, мужчина заговорил.
«Это последняя перекличка. После неё двери будут заперты до утра. Свет гаснет в одиннадцать часов».
Юто кивнул и приподнялся. Низкий стон сорвался с его губ от резкой боли, но, когда подошёл охранник, он всё же сумел встать и подойти в двери, чтобы назвать своё имя и номер заключённого.
Теперь Ленникс мог спокойно спать до утра. Он облегчённо вздохнул и взялся за лестницу, чтобы взобраться на верхнюю койку, но Дик остановил его.
«Плохая идея, — сказал он. — Спи на нижней койке. В твоём состоянии ты ещё какое-то время не сможешь ни подняться, ни спуститься с неё».
Дик поменял одеяла и подушки, прежде чем уступить свою кровать Юто. Это было очень любезно с его стороны, и Юто с благодарностью принял его предложение. Когда он снова опустился на кровать, Дик принёс пластиковый стаканчик с водой и какую-то таблетку.
«Болеутоляющее. Я захватил немного из лазарета».
Юто вновь удивился неожиданному жесту доброты. Хотя Бернфорд был холоден и резок, у него, по-видимому, была и хорошая сторона. Юто поблагодарил его, прежде чем проглотить таблетку. Дик наблюдал за ним, скрестив руки на груди.
«Если ты собираешься сказать охране, что на тебя напали ребята Би-би, — не делай этого», — коротко бросил он.
«Потому что они вернутся, чтобы отомстить?»
«Это лишь одна из причин. Тюремный надзиратель — враг любого заключённого. Не думай доносить, даже если тебя пырнут ножом. Помни, у нас, заключённых, свои правила. В нашем блоке А живёт китаец по имени Фэй. Он здесь лидер азиатов. Нанеси ему завтра визит вежливости и попроси принять тебя в его группу».
«Зачем?»
«Зачем? — эхом отозвался Дик, затем насмешливо приподнял бровь. — Ты всерьёз спрашиваешь «зачем» после того, что тебе пришлось пережить в первый же твой день в тюрьме? В твоей голове вообще есть хоть что-нибудь?»
Его красивые черты вкупе с ироничным выражением придавали ему леденяще бессердечный вид.
«Хочешь знать, почему Би-би вёл себя так по отношению к тебе на глазах у всех? Он хотел сказать им, что ты — его добыча. Возможно, он всерьёз решил сделать тебя своим. Хочешь быть его тёлкой?»
Лицо Юто напряглось, скорее, от презрительного тона Дика, чем от того, что он сказал.
«Конечно, нет. Я скорее умру, чем лягу под него».
«…Угх!»
Дик вдруг схватил Юто за плечи и повалил на кровать. Удар вызвал острую боль в рёбрах, отчего у парня перехватило дыхание.
«Ты много болтаешь, Ленникс, но как ты собираешься защитить себя в таком состоянии? Я могу изнасиловать тебя прямо сейчас и заставить понять, что в одиночку ты бессилен. Неужели тебе действительно обязательно учиться на своих ошибках?»
Одной рукой Дик внезапно стиснул промежность Юто. Молодой человек был так ошеломлён, что даже на мгновение позабыл о своей боли.
«Дик, какого чёрта…»
«Ты можешь быть со мной, раз не хочешь быть с Би-би. Если ты согласишься быть моим и только моим, все остальные оставят тебя в покое. Отдай мне своё тело, и взамен я буду защищать его. Думай об этом как о сделке. Ну так что?»
Юто задыхался под тяжестью навалившегося на него мужского тела, и тиски, сжимавшие его пах, причиняли боль. Его прошиб холодный пот, когда он в бешенстве упёрся рукой в твёрдую грудь Дика.
«Отвали от меня к чёртовой матери! – прошипел он со злостью. — Ты можешь попытаться изнасиловать меня, но я никогда не буду твоей тёлкой! И к чёрту защиту! Ты думаешь, что можешь так оскорблять меня? Засунь свою защиту себе в задницу!»
Он был в отчаянии. Если бы не его раны, он бы уже отбросил парня к противоположной стене. Юто уставился на Дика, даже не пытаясь скрыть свою ярость. Бернфорд твёрдо встретил его взгляд, затем слабо улыбнулся и без борьбы отпустил его.
«Ты слишком несговорчив, учитывая, что тебе пришлось пережить в первый день. Посмотрим, как долго ты выдержишь».
Когда Юто понял, что его просто дразнят, он рассвирепел ещё больше, но в то же время почувствовал облегчение. Он был не в восторге от того, что ему пришлось бы опасаться за своё целомудрие в присутствии своего сокамерника-мужчины.
«Послушай, — произнёс Дик. — ты можешь сопротивляться сколько угодно, но ты ничего не сможешь сделать против группы, которая выбрала тебя своей добычей. В этом месте ты явно принадлежишь к той стороне, за которой охотятся».
«Но, думаю, ты уже это знаешь, ведь именно поэтому ты пытаешься одурачить людей своей жалкой бородкой, не так ли?» — холодно добавил он.
Юто в гневе стиснул зубы. Хотя Дик просто указывал на то, что Юто и так уже знал, ехидный тон мужчины вновь заставил его ощетиниться.
«Но ты всё ещё не знаешь, что это за место, — продолжал Дик. – Будешь его недооценивать — оно повернётся и схватит тебя за задницу. Возможно, с Натаном и Микки приятно находиться рядом, но они не будут подвергать себя опасности, чтобы оберегать тебя. Пока ты, как они, не сможешь защищать свою собственную шкуру, присоединяйся к группировке. В следующий раз, когда на тебя нападут, ты будешь сам по себе. У меня нет такого терпения и терпимости, как у Натана и Микки, и я не собираюсь подтирать тебе задницу».
Как только мужчина закончил свою тираду, он забрался на верхнюю койку, положив конец их разговору.
Юто с трудом подавил желание возразить в ответ. Да и кто смог бы промолчать, когда Дик так быстро всё подмечал, обо всём догадывался и так неохотно слушал? Хотя Бернфорд не сказал ничего плохого, он определённо мог бы подобрать слова и получше. И вообще, кем он себя возомнил?!
Юто решительно перечеркнул своё первоначальное впечатление о Дике как о хорошем парне. Да, Дик Бернфорд был чрезвычайно красивым мужчиной, но его ужасного отношения было достаточно, чтобы свести на нет любые очки в пользу его привлекательной внешности.