Ты мог бы не дразнить меня? (Новелла) - 1 Глава
«Хантер! Придурок, как же ты меня достал! Какого чёрта ты вытворял сегодня на трассе?! Почему не заблокировал Духовны для меня?! Это же командная стратегия! Разве ты этого не понимаешь?»
Оглушительный рёв вибрировал в его барабанных перепонках.
Юноша, сидевший на сиденье унитаза, закатил глаза, достал телефон и включил мобильную игру, даже не приглушая звук.
«Я трахну всю твою семью! Убирайся прямо сейчас!»
«Мои родители уже отправились на Небеса, и, если ты хочешь трахнуть всю мою семью, тебе придётся сдохнуть, чтобы сделать это!» — небрежно ответил Хантер.
«Ах ты, маленький ублюдок, да твоя птичка ещё даже волос не отрастила, открой дверь!» (* птичка = член)
Опустив взгляд на ширинку, Хантер вспомнил, что волос у него там действительно всё ещё было немного, и беспомощно ответил: «Волосы на моей птичке растут довольно хорошо. Как насчёт того, чтобы я сделал фото и отправил тебе?»
После секунды молчания Макгрэйди так яростно пнул дверь, что Хантер чуть не уронил телефон в унитаз.
«Хантер! Ты — маленький заи́ка! Что, боишься, что даже не сможешь ничего сказать мне в лицо, поэтому отказываешься выходить?!»
Молодой человек поджал губы. Обычно он заикался, только когда был очень взволнован, но сейчас это было не так, и с его речью всё должно было быть в порядке.
«Эй, Макгрэйди… Ну серьёзно, если бы у меня была возможность остановить Духовны на трассе, я бы точно не был новичком, который даже не может набрать очки».
Духовны занял четвёртое место в личном зачёте Гран-при Формулы-1 в прошлом году, а Хантер всё ещё был новичком, который до этого участвовал всего в трёх гонках, — ему было не так-то легко справиться с поставленной перед ним задачей.
Из-за двери послышался ленивый голос Хантера: «Какое это имеет отношение ко мне, если ты сам по себе бесполезен?»
Огонь вырвался из ноздрей Макгрэйди, и он взревел: «Почему бы тебе просто честно не признаться, что ты не смог получить проходной балл за три гонки! Выметайся к чёртовой матери!»
Ладно, это слегка задело мою почти несуществующую гордость.
Тогда… Может быть, мы причиним друг другу взаимную боль?
Позволь и мне сделать тебе небольшой подарок.
В противном случае, я никогда не смогу выбраться из этого туалета. Мой телефон уже почти разрядился, и я больше не могу играть в Anipop.
Хантер поднял с пола бутылку с напитком, тихонько открывая её, медленно расстегнул ширинку, чтобы человек за дверью отчётливо расслышал звук молнии, и начал имитировать звук мочеиспускания.
«Макгрэйди, ты всё ещё здесь?» — послышался робкий голос Хантера.
В ответ раздался яростный пинок в дверь.
«Да, мелкий ублюдок, я всё ещё здесь!»
Лицо юноши расплылось в злобной ухмылке. Он встал на крышку унитаза и выплеснул сладкий напиток через верхнюю щель двери.
Макгрэйди орал так, как будто он хотел перевернуть весь туалет вверх дном.
«Эван Хантер, я убью тебя!»
На этот раз дверь была действительно выбита с пинка.
Хантер даже не удивился. На самом деле, уже было чудом, что эта дверь так долго смогла противостоять его атакам.
Плечи взбесившегося Макгрэйди были мокрыми, и его налитые кровью глаза блуждали по телу Хантера. Как только он вытащил парнишку из туалетной кабинки и уже собирался врезать ему кулаком по лицу, у входа внезапно раздался ледяной голос.
«Если вы не пользуетесь туалетом, пожалуйста, выйдите».
Температура вокруг быстро падала, замораживая сердце.
Этот голос был явно негромким, но в нём чувствовался импульс, способный подавить разум.
Первоначальная ярость Макгрэйди сменилась удивлением, и в тот момент, когда его руки разжались, Хантер вырвался и отступил за пределы зоны его атаки.
«Уинстон…» — Макгрэйди никак не ожидал появления этого человека.
Уинстон ничего не сказал, и его взгляд мимоходом скользнул по луже на полу, когда он спокойно подошёл к раковине.
Это был первый раз, когда Хантер видел Уинстона так близко.
Этот человек, как и он сам, получил лицензию F1 в возрасте 18 лет. Ferrari очень предусмотрительно подписали контракт с этим многообещающим юношей из Англии. В прошлом году Ванн Уинстон занял второе место в личном зачёте.
Его красивые черты лица вкупе с аристократическими манерами английского лорда привлекали внимание бесчисленных поклонниц. Некоторые СМИ даже писали, что Уинстон обладал парадоксальной аскетичной сексуальностью.
Его слова всегда были сдержанными, и репортёры, казалось, никогда не видели его улыбку на своих снимках.
Навыки и внешность Уинстона были выдающимися, и это заставило тёмное сердце Хантера, стоящего в сторонке, молча завидовать.
Юноша внезапно почувствовал, что такого рода встреча уже повредила его самоуважение…
Хотя у меня, в принципе, и так не много достоинства.
Погоди-ка, сейчас не время для душевных терзаний. Если я не воспользуюсь этим шансом и не сбегу, Макгрэйди, несомненно, утопит меня в грязном унитазе!
Хантер тихонько двинулся к выходу, но злой мужчина уже шёл к нему быстрыми шагами.
Я обречён! Я всё равно буду избит, едва выйду отсюда!
Слава Богу, запал Макгрэйди уже поостыл, так что оно того стоило!
В этот момент раздался голос Уинстона: «Хантер».
Слова упали, словно кубик льда в горячую воду, и плечи Хантера задрожали. Даже во сне он не мог себе представить, что Ванн Уинстон знал его имя.
Он подумал, что ослышался, и сделал ещё один шаг впёред, но его имя снова прозвучало в том же уникальном ледяном тоне.
«Хантер».
«Ты… обращаешься ко мне?»
Глаза Хантера были изумлённо распахнуты, когда он указал на себя пальцем.
Спина Уинстона была перед его глазами, пока тот неторопливо вытирал свои руки бумажным полотенцем.
В кругу гонщиков фигура Уинстона определённо была редкостью. Он был высоким и стройным. Даже со спины Хантер мог оценить его широкие плечи и узкие бёдра, а пара длинных ног была настолько красива, что могла заставить людей захотеть их сломать.
Хантер был раздражён. Он уставился на лужу, внезапно надеясь, что Уинстон не заметит и наступит прямо в неё.
Возможно, в этот момент его вечно холодное лицо изменится?
Уинстон бросил салфетку в мусорное ведро и повернулся. Это движение казалось идеально рассчитанным, и кончик его ботинка прошёл менее чем в одном сантиметре от жидкости.
Хантер разочарованно вздохнул в своём сердце.
Он не наступил, какая жалость…
Однако он не забыл, что кое-кто только что назвал его по имени. Дважды.
«Тебе что-то нужно?»
Честно говоря, Хантеру показалось удивительным, что Уинстон окликнул его по имени.
Да и Макгрэйди, который тем временем всё ещё собирался ударить его, был шокирован не меньше него.
Уинстон обернулся и уставился на Хантера своими ледяными голубыми глазами.
Линии его глаз были прекрасны: они обладали какой-то невыразимой глубиной. Неудивительно, что недавно известная женщина-репортёр разместила в своей колонке шутливое сообщение: «Не встречайтесь глазами с Ванном Уинстоном больше, чем на три секунды, иначе вы потеряете себя».
Он направился к Хантеру, приближаясь с каждым шагом.
«Твоя ширинка расстёгнута».
«А? Что?» — Хантер до сих пор был в прострации.
Тот не стал повторяться и просто поднял руку. В тот самый момент, когда пальцы Уинстона коснулись молнии джинсов Хантера, молодой человек почувствовал, как чужая рука мягко прижимается к его самому чувствительному месту.
Звук застёгиваемой молнии щекотал сердце Хантера.
Уинстон слегка отвернул голову, пряча глаза. Время, казалось, замедлилось, и голова Хантера полностью опустела.
После этого Уинстон ушёл без единого звука, как будто этого разговора и прикосновения никогда и не было.
Через несколько секунд Макгрэйди спросил: «С каких это пор ты дружишь с Ванном Уинстоном?»
Хантер растерянно покачал головой: «Сегодня… Это впервые, когда мы вообще разговаривали!»
«Неужели?» — Макгрэйди вспомнил всё произошедшее сегодня, и выражение его лица снова стало зловещим.
Хантер, наконец, повернулся и убежал.
«Эван Хантер, я сверну тебе шею!»
В итоге на обратном пути в Нью-Йорк Хантер всю дорогу носил солнцезащитные очки, потому что его лицо было избито до такой степени, что он выглядел, словно панда.
Менеджер команды Маркус сидел рядом с ним.
«Хантер… Я знаю, что ты только что присоединился к Формуле-1 и ещё не до конца адаптировался. До сих пор ты провёл всего три гонки, и тебе предстоит пройти ещё долгий путь. Так что взбодрись, ладно?» — давал ему наставления Маркус.
Взбодриться?
Ну и как мне взбодриться?
Или он сам взбодрит меня своим взглядом?
«Я знаю, что Макгрэйди поставил тебе условие: либо я, либо он, а всё потому, что я не помог ему заблокировать Духовны на трассе».
«Послушай, Хантер… Ты только задумайся — каждый год есть так много гонщиков, которые стремятся попасть в Формулу-1, но почему мы выбрали именно тебя? Конечно, потому что вся наша команда увидела в тебе потенциал! Это правда, что Духовны действительно серьёзный противник, но и у тебя есть свои сильные стороны. Когда ты сосредоточен и бросаешь вызов…»
«Не потому ли, что я дешёвка?» — Хантер склонил голову набок, не снимая солнцезащитных очков.
«Что?» — Маркус не понял смысла резких и внезапных слов Хантера.
«Вы выбрали меня, потому что моя годовая зарплата была меньше 250 000 евро».
Маркус открыл рот, но внезапно обнаружил, что ему нечего сказать.
Хантер отвернулся и попытался уснуть.
Получается, что со следующей гонки мне придётся переключиться с позиции официального пилота команды Маркуса на тест-драйв.
Эта ситуация не была так уж плоха. Когда другие будут соревноваться на трассе, он сможет сидеть в углу на корточках, курить и играть в игры на мобильном.
А затем… настанет время выйти из игры.
Маркус вздохнул и после долгого молчания заговорил снова: «В эту субботу Ferrari организует благотворительный ужин. Ты тоже в списке приглашённых».
«Думаю, будет лучше, если я не появлюсь. Боюсь, что Макгрэйди не сможет сдержаться перед журналистами».
Маркус знал, что Хантер не любил иметь дело с прессой, и поэтому попытался переубедить его: «Просто воспринимай это мероприятие, как вечеринку, где можно вкусно поесть и выпить немного шампанского».
«Я все ещё не могу пить».
«Ах… Я и забыл, что тебе ещё нет 21, — Маркус намеренно сказал с сожалением, — но ты всё ещё можешь перекусить и поглазеть на красавиц».
«Хорошо… я пойду», — Хантер вздохнул про себя. Он знал, что если не согласится, то Маркус обязательно продолжит убеждать его, используя триста шестьдесят всевозможных причин. И всё это будет продолжаться так долго, что за весь полёт он ни на минуту не сомкнёт глаз.
Когда самолёт приземлился, Хантер забрал дорожную сумку и вернулся в свою маленькую квартирку в Нью-Йорке. Отбросив сумку в угол, юноша упал на кровать.
Я совсем один… как же скучно…
Включив компьютер, он начал небрежно просматривать новости о прошедшей гонке.
Первая же ссылка, которая ему попалась, была пресс-конференцией команды Ferrari, что проводилась сразу после гонки.
Уинстон сидел рядом с менеджером их команды. Хотя большинство вопросов репортёра были адресованы лично ему, на все вопросы в итоге отвечал менеджер.
«Уинстон, в этой гонке вы отстали от «Большой белой акулы» Чарльза всего на 0,5 секунды. Считаете ли вы, что станете его самым большим препятствием в следующей гонке?»
Этот вопрос был задан известным репортёром Формулы-1 Одри Уилсон.