Ты мог бы не дразнить меня? (Новелла) - 6 Глава
«Что? А менеджер нашей команды сказал, что я, наоборот, недостаточно напряжён!» — Хантер пожал плечами.
«Знаешь, что такое рогатка? Неважно, насколько сильно ты её натянешь, ничего не получится, если не отпустить её».
Уинстон открыл дверцу машины и подошёл к Хантеру.
«Подожди меня здесь, я пойду включу свет на трассе».
«Эй, ты не боишься, что я угоню твой Ferrari?»
«Ты можешь взять его», — Уинстон небрежно пожал плечами и пошёл к диспетчерской.
Ах… Как я мог забыть… Для этого парня купить новый спорткар Ferrari, наверное, то же самое, что и купить себе игрушечную машинку на дистанционном управлении.
Секундочку, Уинстон же из команды Ferrari, возможно, ему даже не пришлось платить за эту машину.
От этой мысли сердце Хантера снова заболело.
Ох, сближаться с таким человеком вредно для моего тела, это определённо повлияет на баланс PH. (* повлияет, потому что зависть «кислая»)
Издалека раздался громкий щелчок и изначально тёмный тренировочный трек ожил под ярким светом.
Хантер инстинктивно прикрыл глаза тыльной стороной ладони и отвернулся. Высокая фигура подошла к нему, заслоняя слепящий свет.
«Уинстон…»
«Садись за руль».
«Что?»
«Ни о чём не беспокойся, просто гони, пока она не взорвётся».
«Пока не взорвётся? Это же твоя машина!» — Хантер уставился на него широко распахнутыми глазами.
«Да, это моя машина. Так что можешь не сдерживаться».
Юноша пристально посмотрел на Уинстона, ища в его холодных словах хоть нотку юмора.
Но тот был абсолютно серьёзен.
В этот момент Хантер боролся сам с собой.
“Ни о чём не беспокойся” — ты сам это сказал, не пожалей о своих словах позже!
Хантер сел на место водителя, а Уинстон переместился на сторону пассажира, и, как только он пристегнул ремень безопасности, Ferrari рванул вперёд.
Хотя спортивным автомобилем управлять не так сложно, как гоночным болидом, контроль впрыска топлива и передачи с целью преодоления предела скорости наполнил сердце Хантера удовольствием.
Продолжая набирать скорость, Ferrari проходил поворот за поворотом. На каждом из них встречный ветер образовывал воздушную стену, и, врезаясь в неё, автомобиль оставлял препятствие позади.
Сила трения между покрытием трека и колёсами почти воспламенила покрышки Ferrari, и Хантер обнаружил, что он с нетерпением ждёт момента, когда прорвётся за предел.
С громким звуком «БАМ» взорвалась шина, и одновременно словно что-то взорвалось в душе молодого гонщика. Спорткар дёрнулся в сторону и, резко сбросив скорость, остановился.
Руки Хантера продолжали сжимать руль, как будто он до сих пор не очнулся от экстремальной скорости.
Рядом молча сидел Уинстон, не говоря ни слова.
«…Кажется, дым пошел?» — Хантер посмотрел на него.
«Да», — в ярком свете профиль Уинстона казался холодной скалой, и Хантер не мог догадаться, о чём тот думал.
«Цилиндры действительно взорвались…»
«Я видел».
«Я могу заплатить…» — хотя моя годовая зарплата не может сравниться с доходом Уинстона, я должен… компенсировать повреждения этого Ferrari.
«Не нужно. Я думаю, нам стоит позвонить кому-нибудь, чтобы нас отвезли обратно в город».
«О, а что насчёт этого Ferrari?»
«Просто оставим его здесь, кто-нибудь позаботиться о нём».
«Разве тебе не нужна будет машина?»
«У меня ещё есть три», — спокойно ответил гонщик и достал мобильный, чтобы набрать номер.
Хантер моргнул и выпалил: «Насколько же велик твой гараж?!»
Уинстон уже связался со своей помощницей, и та сразу же поспешила.
Повесив трубку, он потёр подбородок и повернулся, чтобы посмотреть на Хантера.
«Ты хочешь увидеть?»
«Конечно!»
Целый ряд Ferrari! Это же круто!
«Как только ты войдёшь, я тебя уже не выпущу».
«Что?»
«Ты понял, что с тобой не так во время гонки?»
Хантер посмотрел в глаза Уинстона. Они были очень спокойными, но такими далёкими, как если бы они смотрели сквозь Хантера, и его взгляд охватывал какое-то иное, более широкое пространство.
«Я должен отпустить тугую пружину…»
«Да. Запомни, что ты чувствовал сегодня на трассе. Дальше всё зависит от тебя».
Хантер озадаченно посмотрел на него и прищурился, внимательно осматривая мужчину со всех сторон.
Спустя почти минуту он, наконец, не выдержал и спросил: «Почему?»
«Хм?»
«Ты назвал меня по имени в туалете во время Гран-при Испании. Если бы ты не сделал этого… Макгрэйди избил бы меня до такой степени, что даже мои родители не смогли бы меня узнать».
«Я слышал, что в конце концов тебя всё же избили, но ты заслужил это».
«Заслужил? Разве я сделал что-то непростительное?!»
«Это не так?»
Этот холодный вопрос заставил Хантера вспомнить причину того избиения. Кажется… я… действительно сделал что-то непростительное.
«Ну, давай опустим этот вопрос. Ты также купил мою бейсболку на благотворительном аукционе».
«Её оставил тебе твой отец. Даже если она тебе не слишком дорога, ты бы не хотел, чтобы другие относились к этой вещи, как к мусору».
Хантер шокированно замер: «Откуда… ты узнал, что мой отец подарил мне эту бейсболку?»
«Я догадался».
«Догадался?» — выражение Хантера, казалось, говорило: «Ты думаешь, я дурак?»
«Ага», — ответил Уинстон с выражением: «Так оно и есть».
«Хорошо… Ну а сейчас? Никого не волнуют мои результаты и то, сколько очков я получу во время F1. Я прекрасно знаю, что большинство людей в этом мире любят смотреть на других свысока. Так что почти все гонщики будут счастливы видеть меня в самом низу турнирной таблицы. Но что насчёт тебя? Ты понял мою проблему и не колеблясь позволил мне взорвать твой Ferrari, чтобы научить меня. Почему?» — Хантер смотрел на Уинстона сложным взглядом.
Пожалуйста, скажи мне правду.
Иначе я потеряю сон.
«Первое, ты единственный человек, способный в будущем превзойти меня на трассе».
Хантер недоверчиво посмотрел на него. Как такое вообще возможно! Тебе суждено быть заклятым врагом Чарльза из Mercedes! Не втягивай постороннего в это соперничество!
«Второе, я хочу трахнуть тебя».
Эта шутка была чертовски несмешной… Если это правда, я уйду из F1.
«Третье, я хочу быть твоим другом. Как ты думаешь, что из этого правда?»
Напряжённые нервы Хантера медленно расслабились. Когда в нём откликнулась одна из сказанных Уинстоном фраз, в его сердце неожиданно расцвела маленькая вспышка удовлетворения.
В конце концов он купил мою бейсболку и привёз погонять на трек Ferrari, правда по дороге запугал меня до заикания… И это всё, чтобы привлечь моё внимание? Это просто невероятно!
«Правда — это номер три, ты хочешь быть моим другом!»
На лице Хантера появилась широкая ухмылка.
«Неправильно. За исключением третьего пункта, всё остальное правда».
«Пожалуйста, прекрати нести чушь с таким серьёзным видом!» — Хантер наклонил голову на бок и посмотрел на Уинстона, думая, что этот парень, который приложил такие усилия, чтобы сблизиться с ним, был довольно милым. Он добавил: «Так ты действительно хочешь дружить со мной! Я всё понимаю, даже таким выдающимся людям, как ты, бывает трудно! Но почему бы тебе не дружить с «Большой белой акулой»? Вы же с ним одного уровня! Ах, я понимаю, такому гениальному и прославленному гонщику, как ты, приходится дружить с таким мусором, как я, чтобы спуститься с пьедестала в реальный мир!»
У Хантера было очень богатое воображение.
Уинстон отвернулся, и его глаза наполнились льдом.
«Я хочу быть тебе не просто другом».
«……»
Нахмурившись, Хантер посмотрел на него и с сомнением в голосе спросил: «Ты хочешь быть мне не просто другом… Хочешь быть моим лучшим другом?»
В самом деле… Мышление гения слишком отличается от хода мыслей нормального человека. Чтобы углубить создаваемое им впечатление, перепрыгнуть стадию «просто друга» и подняться сразу до уровня «лучшего друга», Ванн Уинстон действительно очень много работал.
«Ну, если я скажу, что моя настоящая цель — это переспать с тобой, ты, вероятно, испугаешься до усрачки, убежишь и будешь избегать меня до самой смерти».
«Ха?» — парнишка нахмурился.
Что за хрень? Почему он говорит о смерти?
Пожалуйста, перестань говорить нечто подобное даже в шутку!
«Так что для начала ты можешь относиться ко мне как к своему другу».
Выражение лица Уинстона было очень холодным, и для Хантера было очевидно, что тот не был счастлив.
После двух секунд молчания Хантер внезапно схватился за живот и громко рассмеялся: «Ну, ладно! Это я — тот, кто хочет подружиться с тобой, а вовсе не ты. Я понимаю, ты не хочешь, чтобы я был таким неудачником на трассе Формулы-1, поэтому так стараешься помочь мне».
Раз ты — Ванн Уинстон, я могу пойти тебе навстречу и быть тем, кто просил тебя стать моим другом!
«Ты никогда не будешь неудачником. В ближайшем будущем ты станешь выдающимся гонщиком», — сказал Уинстон.
Хотя такие слова утешения звучали как коробка, полная конфет, и вдобавок все эти конфеты принадлежали кому-то другому, но в тот момент Хантер почувствовал себя безмерно благодарным.
«Жаль, что я не буду участвовать в следующей гонке в Канаде. Я занимал 15-е место три гонки подряд, и теперь Маркус думает о том, чтобы Люк заменил меня».
Изначально Хантер не очень огорчался из-за этой упущенной возможности, потому что он действительно не набрал очки.
Но теперь ему внезапно стало жаль. Наверное, потому, что эта спортивная машина погибла напрасно.
«Будь готов выйти на трассу в любой момент. Во время следующей гонки ты получишь свои первые очки».
Хантер со смехом опустил голову: «Ты совсем не похож на человека, который будет утешать кого-то подобным образом, но всё равно спасибо».
«Если ты думаешь, что я тебя утешил, то могу ли я замочить тебя?» (* идиома, которая означает «давай переспим», на этом построена дальнейшая игра слов, поэтому я оставила формулировку как она была на китайском)
Выражение лица Уинстона было серьёзным.
Его глаза и самые глубокие оттенки взгляда убеждали Хантера в том, что он не шутил.
Но Хантер не мог не засмеяться: «Замочи свою голову! Тебе стоит вернуться домой и замочить печенье Oreo в молоке! Ты действительно пытаешься подружиться с такими дерьмовыми навыками? Тебе повезло, что ты встретил Эвана Хантера, иначе твое красивое лицо уже было бы избито до состояния свиного рыла!»
Сделать что-то подобное, чтобы переспать со мной? Это была самая абсурдная вещь, которую Хантер когда-либо слышал.
Тем более, что мы с ним виделись всего лишь несколько раз!
Хорошо, хорошо. Раз он действительно хочет со мной подружиться, значит что-то действительно заставило этого холодного мужского Бога меня признать.
Хантер решил забыть все их разговоры до этого, которые больше выглядели как соблазнение, и дать «нормальное» начало их дружбе с Ванном Уинстоном.
«Привет, меня зовут Эван Хантер, спасибо, что согласился стать моим другом. В будущем давай кататься вместе и курить сигареты. Когда мне исполнится 21 год, мы также сможем пить вместе, но мы не будем спать с одной и той же женщиной».
Хантер протянул руку Уинстону.
В любом случае, будь то тачки, сигареты или алкоголь, у Уинстона всё это, вероятно, будет намного лучше, чем у меня. Я ничего не потеряю, разделив это с ним.
Может, и с цыпочками будет то же самое?
Хантер уже немного пожалел о словах, сказанных в конце. Если вокруг тебя много красоток, пожалуйста, поделись со мной.
Уинстон не ответил, но пожал Хантеру руку.
Это действительно невероятно! Этот парень столько всего сделал, просто чтобы подружиться со мной!
«Неважно, насколько сильна твоя гоночная команда или как много усердно работающих людей стоит за тобой. Когда ты выходишь на трассу, каждое решение, каждый поворот и момент ускорения принадлежат только тебе одному. Я знаю, что на самом деле ты одинок», — Хантер с улыбкой глядел на мужчину.
Уинстон никак не отреагировал и просто смотрел ему в глаза.
Тем не менее этот взгляд сделал Хантера удовлетворённым, потому что он знал, что этот человек внимательно его слушал.
«Потому что я такой же».
Даже если я не такой выдающийся, как ты.
В это время издалека раздался беспомощный голос.
«Ах… Боже мой, Уинстон! Что ты наделал! Ты пришёл сюда только для того, чтобы уничтожить свою машину посреди ночи?»
Голос принадлежал полноватой женщине лет сорока с беспорядочно взлохмаченными волосами. Она явно торопилась, выходя из дома так поздно.
«Это…» — женщина подошла к Хантеру и прищурилась.
«Я — Эван Хантер… пилот команды Маркуса», — Хантер бросил неуверенный взгляд на Уинстона.
«Что ты здесь делаешь?»
Хантер на мгновение задумался и не знал, что ответить на этот вопрос.
«Я привёл его сюда», — ответил за него Уинстон.
«Ты… Почему?»
Уинстон проигнорировал взгляд своей помощницы, полный сомнения, и повернулся к Хантеру: «Пойдём, мы отвезём тебя домой».
«А? Хорошо».
[Время солёного яйца]
Ошеломлённая помощница: Боже мой!! Ты действительно привёл его на гоночную трассу Ferrari!
Уинстон: Просто я хочу его трахнуть.
Беспомощная помощница: Но ты не должен был позволять ему взорвать твой Ferrari!
Уинстон: Просто я хочу его трахнуть.
Смущённая помощница: Тогда не звони мне посреди ночи. Здесь такой большой трек, очень тихий и ярко освещённый, просто сделай уже это!
Уинстон: Просто я хочу трахнуть его не один раз.
Просвещённая помощница: О! Значит, ты сказал, что хочешь быть его другом, чтобы дразнить его в любое время и в любом месте? Бедный Хантер должен терпеть всё это по несуществующей причине! А после того, как он привыкнет к тебе, ты сможешь делать всё, что хочешь!
Несколько дней спустя Хантер схватился за сердце с недоверчивым видом: Мой лучший друг дразнит меня каждый день. Сперва я думал, что это его извращенское хобби, а ведь я никогда не осуждаю маленькие хобби своих друзей… Но я не ожидал, что он действительно хотел меня трахнуть!
Пухлая Дыня: Хотя маленький Уинстон изо всех сил сдерживается, он хочет наброситься и сожрать маленького Хантера. Но маленький Хантер также хороший гонщик в отличной физической форме и с невероятной реакцией. Трудно сказать, насколько ужасно мог бы закончиться их принудительный секс, полный ран. Кроме того, цель маленького Уинстона намного больше, чем одноразовый секс! Поэтому ему приходится играть в дружбу, чтобы дразнить маленького Хантера каждый день. Ведь иначе тот бы определённо убежал от него в страхе, и маленький Уинстон больше не смог бы его соблазнять.