Ты мог бы не дразнить меня? (Новелла) - 8 Глава
Хантер неторопливо повернулся и увидел Уинстона, одетого в гоночный костюм.
«Твой тренировочный матч закончился?»
«Первый раунд тренировки закончился, второй начнётся с половины третьего», — Уинстон чуть приподнял подбородок и полуприкрытыми глазами посмотрел на сигарету, зажатую в пальцах Хантера.
«Ты должен был принести свои… Подожди, ты куришь?»
«Немного».
«Даже представить себе не могу, что ты куришь».
«Ну, ты можешь увидеть это прямо сейчас».
Хантер сидел на корточках у обочины дороги, и Уинстон сел рядом с ним.
Хулиган и благородный аристократ.
«У меня только одна сигарета», — Хантер искоса посмотрел на мужчину.Гипотетически, раз Уинстон был готов подружиться с ним, Хантер должен был почувствовать себя настолько польщённым, чтобы захотеть отдать ему всё что угодно.
Однако в представлении Хантера «друзья» не имели статуса, независимо от того, был ли его друг гением или бесполезным неудачником. Так что теперь они с Уинстоном были на равных, и Хантер не собирался ни унижаться, ни с готовностью предлагать ему всё, что у него было.
«Ты уже выкурил половину, так что я просто затянусь один раз».
Голос Уинстона был по-прежнему холодным, и на его лице не было никаких изменений выражения. Как будто он говорил: «Я оказываю тебе высочайшую милость тем, что не собираюсь забирать всю твою сигарету».
Так бесит!
Однако хорошими вещами можно делиться с друзьями. Ну, кроме женщин. Хотя и сигареты, однозначно, нельзя назвать хорошими вещами.
«Хорошо, я дам тебе затянуться».
Хантер повернулся и протянул сигарету мужчине, зажав её указательным и большим пальцами.
Сначала он думал, что тот снимет свои гоночные перчатки, чтобы взять сигарету, но неожиданно руки Уинстона остались лежать на своём прежнем месте, а он сам просто наклонился в сторону Хантера и чуть склонил голову набок.
В этот момент у Хантера возникла иллюзия, что этот мужчина собирался поцеловать его.
Губы Уинстона приоткрылись и обхватили сигарету, затягиваясь. При этом подушечки пальцев Хантера, казалось, были захвачены этими губами.
Кончик языка Уинстона слегка прижал сигарету, и это тонкое ощущение также передавалось подушечкам пальцев Хантера.
В это мгновение Хантер чуть не уронил сигарету.
На самом деле, мужчина просто затянулся и каким-то очень нежным движением выпустил мягкое колечко дыма.
Даже с точки зрения мужчины… Хантеру пришлось признать, что Уинстон был очень сексуален.
«Ты знаком с трассой Жиля Вильнева?» — спросил Уинстон. (* трасса в Монреале, где будет проходить их следующая гонка)
«Я представлял её в своей голове бесчисленное количество раз и моделировал её прохождение в симуляторе. Ты ведь участвовал в Гран-при три года подряд, а значит, уже трижды проходил эту трассу? Я не настолько опытный гонщик, как ты», — засмеялся Хантер, прищурившись.
«А теперь закрой глаза и представь, что ты стоишь на стартовой точке трассы Жиля Вильнева».
«А?» — прежде чем Хантер успел выразить свои сомнения, ледяной взгляд Уинстона скользнул по нему.
Ощущение, что этот человек может управлять другими без слов, вызывало дискомфорт.
И всё же Хантер не задумываясь закрыл глаза.
Ничего не поделаешь, у этого парня будет ещё один тренировочный раунд впереди. Если я сейчас не подыграю ему и, таким образом, повлияю на его настроение на треке, станет ли он позже винить меня в этом?
«Длина одного круга этой трассы составляет примерно 4,4 км, в общей сложности 70 кругов. Если ты хочешь попасть в восьмёрку лучших и заработать очки, то я предлагаю тебе использовать стратегию двух остановок (*имеется в виду пит-стоп). Третья остановка будет для тебя пустой тратой времени. Если на первых 15-ти кругах ты сможешь удержаться на 12-м месте, то сделай остановку на 20-м круге. После 40-го круга ты сможешь перейти в топ-10, а затем ты должен сделать вторую остановку до начала 50-го круга. Твоя цель — место в рейтинге с 8-го по 6-е место», — последовательно объяснил ему Уинстон.
Хантер собирался открыть глаза и что-то сказать, но Уинстон протянул руку и положил свою ладонь поверх его глаз.
«Я не сказал тебе открывать глаза».
«Хорошо, хорошо!» — Хантер поднял обе руки в знак капитуляции.
«На первом повороте гоночной трассы переключись на вторую передачу, после чего замедлись на прохождении шпильки*. Этот участок трассы — твой момент для прорыва. Если ты сможешь вырваться вперёд, то всё дальнейшее станет возможным. Разгонись перед тем, как войти в третий поворот, а затем немного замедлись. Это место — идеальная позиция для обгона, но только если у тебя есть уверенность, что ты сможешь конкурировать и идти колесо к колесу с болидом, который идёт перед тобой. Будь осторожен, не дай сбить себя с трассы».
(*Шпилька — тип поворота в автоспорте, когда после длинной прямой на коротком участке трассы спортивные автомобили резко поворачивают на 180 или чуть менее градусов, после чего следует прямая часть трассы.)
В ушах Хантера, казалось, раздался оглушительный рёв двигателя и свист ветра, и его мысли устремились вперёд.
«Теперь, когда ты с ускорением прошёл четвёртый и пятый повороты, будет ещё одна шпилька. Это очень крутой поворот налево, и тебе нужно сбросить свою скорость до 85 км/ч».
Видение Хантера становилось всё более ясным и отчётливым. Чистый голос Уинстона поддерживал его разум трезвым, стимулируя бесконечную работу его воображения.
«После выхода из шпильки на прямую твоя скорость может превысить 310 км/ч. Это ключевой участок для обгона. Независимо от того, кем будет противник перед тобой, ты займёшь его место».
«Уинстон! Боже! Ты здесь! — раздался голос его помощницы Энни. — Второй тренировочный раунд вот-вот начнётся!»
«Хорошо», — гонщик встал.
Хантер тоже поднялся.
«Я хочу сделать ещё одну затяжку», — Уинстон снова наклонился к Хантеру.
Глаза мужчины были очень близко и вроде бы казались тихими и собранными, но в то же время в его взгляде тихо надвигалась огромная приливная волна.
Хантер снова поднёс сигарету к губам Уинстона. Он чётко увидел кончик его языка и почувствовал его прикосновение к своим пальцам во время затяжки.
«Спасибо», — сказал Хантер в спину уходящему Уинстону.
Спасибо за то, что позволил мне впервые испытать чувство прохождения трассы Жиля Вильнева.
Когда третий раунд тренировки закончился, Хантер последовал за командой в гостиницу.
Команда начала техническое совещание, сосредоточившись на обсуждении конкурентной стратегии Макгрэйди и Люка.
Слушая всё это, Хантер только лишь без конца зевал. В какой-то момент он закрыл глаза и снова начал прокручивать этапы анализа трассы, который Уинстон сделал для него.
Я действительно хочу попробовать…
Когда эта мысль пришла в голову Хантера, он почувствовал себя слегка ошеломлённым.
Раньше ему просто нравилось водить. Чувство каждой гонки в соревнованиях по картингу было очень освежающим… Всегда было много гонщиков из Формулы-Renault и картинга, которые жаждали участвовать в соревнованиях Формулы-1, включая его самого.
Однако, когда я наконец-то попал сюда, почему у меня не было желания побеждать?
«Хантер! Хантер, о чём ты думаешь?» — главный технический директор посмотрел на парня с явным недовольством в глазах.
Я, наверное, всем в этой команде кажусь проблемным ребёнком. За три гонки я не смог идеально исполнить командную стратегию на трассе, из-за этого Макгрэйди был заблокирован Духовны и не попал в первую восьмёрку.
«Ему интересно, сможет ли вернуться на картинг, как только его выгонят из команды!» — Макгрэйди смотрел на него с нескрываемым презрением.
«Скажи, Макгрэйди, ты влюблён в меня?» — спросил Хантер, широко распахнув глаза.
«Я в тебя влюблён? Да ты с ума сошёл!»
«Тогда как ты можешь так хорошо понимать мои мысли?»
Макгрэйди закатил глаза. Он уже понял, что было бесполезно унижать этого парня, потому что кожа на его лице была очень толстой. (* это значит, что Хантер бесстыдный человек)
Покачав головой, Маркус только вздохнул.
Ещё один товарищ по команде, Люк, похлопал Хантера по плечу и успокоил: «Не будь таким, ведь, может быть, ты будешь участвовать в следующей гонке».
«Спасибо, но не стоит проклинать себя».
Если Люк не займёт место ниже 15-го в следующей гонке, команда не вернёт меня в игру.
Квалификационный матч вот-вот должен был начаться, все члены команды нервничали и были очень заняты, и только Хантер расхаживал повсюду с телефоном в руках, играя в Anipop.
Может быть, мне действительно стоит подумать, какой путь выбрать, когда я покину F1. Так как я не набрал ни одного очка, даже самая маленькая команда не подпишет со мной контракт. Даже если я вернусь в картинг, думаю, что слова, которые я там услышу, будут даже хуже, чем говорит мне Макгрэйди.
Просто… Всё это… Разве я действительно этого хотел?
Но не имеет значения, чего я хотел. Всё равно никто от меня ничего не ждал.
Внезапно он налетел на кого-то. Хантер отступил немного, но другой человек, напротив, был устойчив, как гора Тай, и даже не дрогнул. Когда телефон Хантера упал, этот человек быстро среагировал, чтобы поднять его первым.
«Ты все ещё играешь в эту игру?»
«А?» — Хантер поднял голову и встретился взглядом с парой спокойных глаз.
Это был Уинстон.
«Да, это весело», — Хантер улыбнулся и забрал свой телефон.
«Ты можешь быть долго увлечён разными вещами».
«Что?»
«Вот уже 5 лет ты играешь в эту игру».
«А? Откуда ты знаешь?»
Хантер же, напротив, всегда думал, что он является человеком с трёхминутной страстью ко всему.
Однако Уинстон не собирался продолжать обсуждение мобильной игры.
«Что касается квалификационного заезда, не слишком заботься об оставшихся шинах, постарайся вырваться вперёд в рейтинге».
«Ты… ты ведь уже знаешь? Я не участвовал в тренировке, в этот раз команда отправляет Макгрэйди и Люка…»
«Хантер, ты думаешь уйти из Формулы-1?» — спросил Уинстон.
Сделав паузу, парень пожал плечами и равнодушно сказал: «Ну а что ещё мне остаётся? Я не вошёл в дюжину лучших в последних 3 гонках, теперь команда должна переключиться на Люка, а у меня больше не будет шанса. По истечению этого года команда Маркуса не станет продлевать свой контракт со мной, и ни одна другая команда не будет заинтересована во мне. Можешь ли ты убедить Ferrari подписать со мной контракт?»
«Команда Ferrari недостаточно хороша для тебя», — ответил Уинстон.
Хантер посмотрел гонщику в глаза: хотя внешне они казались спокойными, но в их глубине бурлило множество эмоций, а сама эта глубина была неизмеримой.
Ничего не понимаю. В этом мире так много значимых вещей, так почему же Уинстон смотрит на меня такими глазами, словно видит что-то драгоценное перед собой?
«Тогда… что может быть достойным меня? — Хантер с улыбкой ударил Уинстона кулаком по плечу. — Хорошо, хорошо, я знаю, что мы стали друзьями всего несколько дней назад, а теперь ты чувствуешь, что… теряешь меня, но будь уверен, пока ты будешь на трассе, я буду болеть за тебя всем сердцем».
«У тебя будет самая лучшая команда, в которую будут входить выдающиеся проектировщики силовых агрегатов и инженеры системы подвески, а также стратегический аналитик, который знает и понимает тебя. Это будет команда, которая достойна тебя».
Это были явно просто слова утешения, но Хантер на мгновение почувствовал, что такая невероятная команда уже стоит перед ним.
«Спасибо».
В этот момент позади раздался крик Маркуса: «Хантер… Хантер! Куда ты опять делся?»
«А?» — Хантер обернулся.
На лице Маркуса было тревожное выражение, а когда он увидел Уинстона, стоящего позади Хантера, мужчина был слегка ошеломлён.
Уинстон лишь слегка кивнул головой, что можно было расценить как приветствие.
«Иди скорей готовься! Ты немедленно присоединяешься к квалификационной гонке!»
{Время соленого яйца}
Хантер: Я люблю покурить перед гонкой, чтобы освежиться! Что насчёт тебя?
Уинстон: Мне бы хотелось обнять тебя после «этого» и выкурить вместе с тобой сигарету.
Хантер: А?
Уинстон: Но я думаю, что ты даже не проснёшься.