Возрожденный в Ином Мире (Новелла) - 1 Глава
Том 1. Глава 1. Я клянусь вам, я не виновен.
Если судьба выбрала вас однажды, то вы станете ее навсегда. С момента нашего рождения все происходит по порядку, одно за другим. Если вы родились в бедной семье, то скорее всего, вы будете жить в бедности и умрете бедным, а если вы родились в богатой семье, то скорее всего, вы будете жить богатстве и умрете богатым. Если вы однажды уже попали в сети судьбы, то вы будете в них до самого конца.
Конечно, есть исключения, но я, к сожалению, не из их числа. Потому что я убийца, росший сиротой, не имея ничего за спиной кроме своего имени.
«Я не убивал ее», — бормочу я.
Это те слова, которые я по привычке повторяю себе в течение двадцати лет.
Хо-Ун перестает есть и посмотрел на меня. Он спросил: «Почему он выглядит таким печальным, хотя его вот-вот выпустят?».
«А ты был бы рад этому? Он просидел все двадцать лет прежде чем смог выйти», — ответил другой заключенный.
«Но он хотя бы выходит».
«Это так. Я рад только тому, что это не пожизненное заключение.»
Я положил свою ложку.
Члены моей тюремной семьи, которые сидели со мной за столом, то же отложили свои ложки.
«Не обращай на меня внимания. Просто ешьте», — сказал я им.
В последние несколько дней у меня совсем не было аппетита. Думаю, это потому, что меня не выпустили досрочно, а освободили лишь тогда, когда я отсидел полный срок.
Я всегда мечтал о том, что настоящий преступник будет пойман, и ложное обвинение будет с меня снято. Но теперь, когда я уже почти бывший заключенный, заплативший за свое преступление, для меня уже нет никакого смысла покидать это адское место.
***
Двадцать лет назад.
Я до сих пор помню каждую деталь. Особенно запах пиццы, который заполнил весь лифт.
Тогда я был на мели и не ел уже несколько дней. Я был в отчаянии из-за мыслей о том, что в мире есть другие люди, которые, в отличие от меня, могут легко потратить десятки тысяч вон на еду.
« Может, мне притвориться, что я сошел с ума, и просто съесть эту пиццу?»
Эта единственная мысль полностью захватила мой мозг, пока лифт поднимался на 17 этаж. Это была главная причина того, почему я так резко схватился за ручку входной двери и открыл ее.
«Почему вы открыли ее? Разве для курьера нормально открывать дверь, когда внутри никого нет?», — спросил меня детектив. «Разве вы обычно не звоните в дверь или на телефон клиенту?».
Именно здесь начался допрос.
Что ж, полагаю, он был в чем-то прав. Все зависит от того, как вы на это посмотреть, думаю, что вы бы тоже сочли эту историю весьма подозрительной. В конце концов, даже я не совсем понимаю, зачем я сделал это. Теперь, оглядываясь назад, я понимаю, что самым разумным объяснением является то, что я вообще не думал. Я был слишком голоден для этого.
Какова бы ни была причина, мой взгляд скользнул по следу осколков разбитой цветочной вазы. Он продвигался между грязью на полу и разбросанной на нем же одеждой, пробежал мимо опрокинутого мусорного ведра и остановился на черных волосах, свисающих с края дивана.
«Я окликнул ее, но она не ответила», — сказал я детективу.
Я подошел к женщине, которая лежала так, словно спала.
Лучи теплого полуденного солнца заливали ее кожу. Внешность ее можно было назвать только красивой, тогда я еще заметил, что ее конечности длинные и стройные. Это все выглядело так, как будто я смотрел на картину из книги.
Клянусь Богом, я не знал, что она мертва. Я думал, что она просто спит.
Я потряс ее за плечо.
«Вы не знали, что она мертва?- переспросил детектив, продолжая допрос. «Ее голова была расколота почти на две части. Что за чушь ты несешь?»
Как же, во имя всего святого, я мог не заметить, что она мертва, ведь все ее волосы были в крови? Кто знает. В тот момент я этого не замечал. Я был очарован ее абсолютной красотой, и, если бы мне позволили объясниться я бы сказал именно это.
«Она была знаменитостью?» ,- спросил я.
Я впервые узнал кем она являлась во время дачи показаний. Она была самой известной актрисой в Корее, ее звали Хе-Су.
«Ты живешь в Корее и никогда не слышали о Хе-Су? Ты что, иностранный шпион или еще какое-то дерьмо?»- недоверчиво переспросил детектив.
Я понимал, что это звучит очень странно. Но задумайтесь сами, как я мог найти время для таких вещей, как просмотр телевизора, если я постоянно работал чтобы наскрести денег на еду?
Лучи света в комнате для допросов падали так, что я увидел, как его лицо искривилось в гримасе недоверия.
Это был первый раз, когда я действительно забеспокоился. Именно в этот момент я инстинктивно почувствовал, насколько хреново пройдут мои следующие двадцать лет.
Все что произошло дальше, произошло очень быстро. Улики начали появляться из ниоткуда, репортеры ослепляли меня бесконечными вспышками своих камер, а на мои руки надели наручники.
И вот, вся моя жизнь изменилась за секунды.
***
Я просмотрел бесконечное количество вырезок из газет.
Я просматриваю бесчисленное количество вырезок из газет, которые я собрал за последние двадцать лет. Вся информация и статьи касающееся моего дела — это мои сокровища. Там находятся улики, которые я изучаю снова и снова, чтобы самостоятельно поймать настоящего преступника, если его не поймают до моего выхода из тюрьмы.
Благодаря этим сокровищам я был хорошо осведомлен о всем, что происходит во внешнего мире, несмотря на то, что я находился в тюрьме.
«Хен-ним[1]. Тебе надо что-нибудь поесть», — сказал Сон-Бом, ложа мне в руку ложку.
Сон-Бом самый младший, он попал сюда всего несколько месяцев назад. Можно сказать, что он довольно-таки дружелюбный парень и при этом с хорошей внешностью… хотя он использовал эту внешность на свободе для того, чтобы мошенничеством выманивать деньги у людей.
«Говорят, что чем сложнее была твоя жизнь в прошлом, тем сильнее тебе повезет в будущем», — сказал Хо-Ун.
Он был известным хакером. На пике своей карьеры он был арестован за утечку секс-видео с участием одного из членов Национальной ассамблеи. Считается, что он был нанят одним из членов оппозиционной партии, но когда кто-то однажды спросил его об этом, он только улыбнулся и ничего не ответил. Похоже, что его клиент заплатил ему небольшие состояния за его работу; Можно сказать, что он самый богатый из нас всех.
«Ну конечно же! Только хорошее ждет нашего Хена, как только он выйдет отсюда!», — сказал Дал-Гон, бывший гангстер оставивший прежнюю жизнь позади.
«Корейцам нужно есть, чтобы оставаться сильными. В независимости от того, что ты делаешь, тебе все равно нужно есть», — сказал Ха-Сон, парниша с довольно мягким сердцем, который при этом может украсть все что угодно.
«Тут еда конечно хорошая, но ты не можешь вернуться сюда только ради этого, понял?», — сказал Джексон – держатель района Каннам.
Один за другим члены моей тюремной семьи добавляли понемногу разной еды поверх моей рисовой каши.
Я начал немного задыхаться. Выросшие без кого-либо кого мог бы называть своей плотью и кровью, я понимал, что эти ребята стали моей первой семьей.
Я торопливо запихал рис в рот.
«А что ты будешь делать, когда выйдешь отсюда? Есть ли что-нибудь, что ты хочешь сделать?», — спросил самый молодой парень, при этом невинно улыбаясь и абсолютно не понимая, о чем спрашивает.
Есть кое-что, что я хочу сделать. Та вещь, которую я всегда хотел сделать. Та вещь, о которой я, сирота, всегда мечтал: стать полицейским.
Носить униформу и отстаивать справедливость — это действительно круто, так я всегда считал.
Мечта, которую я лелеял с самого детства, все еще жива. Но для преступника это несбыточная мечта, которая навсегда останется только мечтой.
«Хен-ним, ты в хорошей форме, так что тебе следует открыть спортзал», -предложил один из моих братьев меняя тему разговора. Он знал о сложившейся у меня ситуации.
«Да-да. Ты самый сильный из нас всех», — сказал другой заключенный.
Горько усмехнувшись им, я зачерпнул остатки риса с тарелки.
«Заключенный 2110. Вы закончили есть?», — спросил меня надзиратель Ким, появившийся у окна.
Разве время ужина уже закончилось?
Удивленный, я покачал головой.
«Не торопись», — сказал надзиратель, протягивая мне белый конверт. «Мне сказали передать это тебе».
Странно. Сегодня воскресенье, поэтому почта даже теоретически не должна доставляться.
Недоверчиво посмотрев на надзирателя, я протянул руку чтобы взять конверт.
«Просто возьми его», — сказал он, пожимая плечами. «Мне только сказали передать это тебе».
Персональная доставка означает, что тот, кто отправил конверт, заплатил приличную сумму за это. Но у меня нет ни семьи, ни друзей на воле. Кто бы мог это сделать?
Моя тюремная семья с любопытством собиралась вокруг меня; это первый раз, когда произошло что-то подобное.
Я внимательно осмотрел конверт. Имя отправителя на нем не было написано; только мое.
«Давай быстрее открывай. Хен-ним, у тебя есть девушка», — спросил самый младший.
«Как, черт возьми, я могу завести себе здесь девушку?», — спросил я.
«Тогда кто это? За двадцать лет я ни разу не видел, чтобы тебе присылали письма».
«Не-а. Он получал много писем, полных проклятий, от поклонников Хе-Су, помнишь?»
«Заткнись!», — сказал я.
Со слезами на глазах я открыл конверт.
Несмотря на все усилия, приложенные для того, чтобы доставить его мне, в нем было не так уж много. Просто клочок бумаги с двумя короткими предложениями: «Я хочу рассказать вам кое-что о деле Хе-Су. Буду ждать вас у входа в день вашего освобождения».
«Что мне следует ожидать в день освобождения?», — подумал я вслух .
«Это прекрасно, Хен-ним. Ты будешь есть тофу!»
«Кто, черт возьми, хоть слова сказал про тофу[2] идиот! Тут говориться, что им есть что сказать ему по делу Хе-Су!»
Голоса галдящих членов моей тюремной семьи стали становится все тише. Я начал дрожать.
Кто это? Кто во всем чертовом мире послал мне это письмо?
«Может быть, они знают, кто на самом деле это сделал», -сказал Хо-Ун.
Его брови слегка изогнулись. Он всегда так делает, когда о чем-то серьезно размышляет.
Да, он прав. Я не могу представить себе никакой другой причины.
Тот, кто послал это письмо, знает либо кто настоящий преступник, либо причину, по которой расследование было таким абсурдным.
«Я же тебе говорил, что у твоей жизни будет счастливый конец, не так ли Хен-ним?», — сказал Хо-Ун.
Я немного успокоил свое бешено бьющееся сердце и ответил: «Спасибо вам за все».
«За что ты нас благодаришь?», — спросил другой мой брат.
«Я должен поблагодарить вас, по крайней мере за то, что вы позволили мне заполнить нашу тесную комнату всеми этими книгами».
«Будет здорово не смотреть больше на эти клочки бумаги».
Я обнял свою семью и весело засмеялся.
За два дня до освобождения я собрал свои вещи и спрятал письмо в безопасное место.
Поскольку я сгорал от желания задать вопросы, волнующие меня вот на протяжении уже 20 лет, следующие два дня казались мне длиннее чем весь отсиженный срок.
***
Пять часов утра.
Небо до сих пор темное.
Сегодня день, когда я выхожу из тюрьмы в большой мир.
После того, как охранник сверился со списком выданных мне вещей, он отвел меня в комнату, где заключенные ждали освобождения. Там я снял тюремную одежду, аккуратно сложил ее и положил в кладовку.
Мои руки дрожали.
Я не мог поверить, что собираюсь надеть обычную одежду, одежду не являющейся тюремной униформой. Более того, передо мной лежала куртка с логотипом пиццерии в которой я работал. Так было потому, что я был заключен в тюрьму сразу с места преступления. Я помню, как однажды был в этой куртке в новостях, там говорилось что-то о резком падении акций этой компании. Репортеры сильно постарались, чтобы на мне отчетливо был виден логотип пиццерии.
Я переоделся и стал перед зеркалом. За эти годы из молодого парня я превратился в мужчину средних лет, но тем не менее, мне показалось что я вернулся в дни своей молодости.
«Ты уже закончил переодеваться?», — спросил охранник. «Дальше по протоколу ты должен пройти ID проверку».
«Да. Буду через минуту», — ответил я.
Я взял свою сумку и закинул ее на плечо. Удивительно. Все, что я нажил за последние двадцати лет жизни, упаковано в эту крошечную сумочку.
«Вы заключенный под номером 2110. Все верно?»
«Да».
«Пожалуйста, подтвердите, что дата вашего рождения и ваше имя, записаны вот здесь правильно».
«Да. Они верны».
«Благодарю вас за то, что вы отбыли свой срок. Господин Бэ Мин Су, с сегодняшнего дня, 1 апреля 20ХХ, вы официально являетесь свободным человеком».
Другие заключенные, освобожденные вместе со мной, пошли к главным воротам.
Возможно, это из-за раннего утреннего воздуха сейчас я был так странно спокоен… даже несмотря на то, что я не мог уснуть целую ночь.
После того как ID проверку прошел последний заключенный ворота открылись.
«Давайте больше никогда не увидим друг друга», — улыбаясь сказал охранник.
Улыбнувшись в ответ, я огляделся. Вокруг толпились семьи других освобожденных заключенных. В воздухе витал приятный запах тофу.
«Где тот человек, который прислал мне письмо?», — подумал я.
Наверное, это вон тот человек, который внимательно наблюдает за мной. Тот о ком я подумал стоял в темноте, в шляпе, скрывающей лицо.
Я подошел прямо к нему.
Он держал в руках черную коробку. Может быть, там внутри тофу?
Неожиданно этот человек начал бежать ко мне и закричал: «Берегись!!!»
Я услышал громкий гудок.
«О чем он говорит? Чего я должен остерегаться?»
В тот момент, когда я обернулся, я увидел мчащийся на меня огромный мусоровоз.
А потом раздался хруст.
Я завопил от боли.
Мое подброшенное в воздух тело, упало на землю и покатилось вниз по какой-то тропинке. У меня было такое ощущение, как будто мой позвоночник взорвался.
Машина не останавливается; Она продолжила свой путь, направляясь прямо к таинственному человеку. Через секунду, своим затуманенным зрением, я смог разобрать его тело, лежащее лицом вниз на дороге.
Как такое могло случиться? Я думал, что моя дерьмовая жизнь хуже быть уже не может. Я не понимаю, Хо-Ун сказал же мне, что дальше моя жизнь должна наладиться. Так почему это не произошло?
Газетные вырезки, которые я собирал годами, взлетели в небо. Красный солнечный диск выглянул из-за горизонта.
Кто-то закричал: «Скорую! Вызовите скорую!»
Кто-то подошел ко мне и похлопал по щеке. «Ты живой?», — спросил он. Я увидел татуировку дракона на его руке.
Но что-то было не так. Этот челок…смеялся?
Это все он. Этот ублюдок убил меня.
Мое сознание померкло.
Что я сделал не так? За что мне так много дерьма в жизни?
У меня нет возможности узнать все, что сейчас случилось, но я уверен в одном. Если я буду следовать за этой татуировкой, то обязательно доберусь до истины.
«Господин Го Чжи-Хун… Чжи-Хен…»
Кто-то зовет меня, но называет не тем именем. Я не Чжи-Хун, я Бе-Мин-Су.
Аааа, как у меня кружится голова. Я думал, что смерть на этот раз точно пришла за мной.
Сукин сын. Я не знаю, кто ты, но узнаю, даже если как умру. Я выясню кто ты и буду преследовать тебя всю оставшуюся жизнь.
Бог, ели ты есть … пожалуйста, позволь мне нормально прожить следующую жизни. Не позволяй судьбе снова поиметь меня.
«Пожалуйста, откройте глаза, господин Го Чжи-Хун», — снова повторил кто-то.
«…Ко мне? Вы обращаетесь ко мне?»
Ссылки
[1] — Хен означает «старший брат». Используется для почтительного обращения молодых мужчин к старшим мужчинам (чтобы показать свое уважительное отношение к ним). Это слово добавляется в конце имени человека и часто сопровождается частицей -ним (Хен-ним) (она так же используемым для выражения уважения, когда используется само по себе без имени).
[2] — В Корее поедание тофу после освобождения из тюрьмы символизирует начало новой жизни.