«Иногда эмоции побеждают».

— Память Древних.

*** Каринтия ***

*** Сэли ***

Оилелл проводит нас обратно в прихожую, где нас ждут четверо животных. Черная кошка, белый ворон, серая змея и бурый медведь. Беря на себя главенствующую позицию, она знакомит нас. «Это четыре духовных стража дома Батомеусов. Они являются магическими конструктами и созданы для защиты особняка и высокопоставленных членов клана. Думайте о них как о личных телохранителях».

Я проверяю каждого из них по очереди. Они выглядят как обычные животные. До мельчайших деталей. Ну, ворон, очевидно, получил цвет неправильно. Так как же они должны быть телохранителями? Медведь, по крайней мере, может действовать как гора мяса, но как насчет кота и ворона? Мои глаза блуждают по змее.

«Не смотри на меня так. Я ядовииттый, «Змея гремит. «И, используя магию, я могу быть как большим так и маллленньким, как я хочу».

Хорошо. Умные, интеллектуальные конструкты. «Хм … приятно встретить всех вас?»

Анния машет рукой. «Привет».

Медведь ворчит, а кошка кивает. Ворон ничего не говорит. Я полагаю, что змея — единственная, кто любит говорить?

Оилелл хлопает в ладоши и обращается к нам: «Поскольку вы знаете друг друга сейчас, я была бы счастлива, если бы вы всегда брали с собой одного из охранников, когда вы выходите. Было бы обидно, если бы с вами что-нибудь случилось».

Анния поднимает руку. «Ах, я обещала встретиться с Анжеликой сегодня».

В самом деле? Ей, должно быть действительно понравилась друг-вампир, если она хочет видеть девушку каждый день.

Реакция на предложение Аннии не восторженная. Кошка смотрит в сторону, а медведь изучает землю. Ворон решает ухаживать за перьями. Я не могу с этим ничего поделать. Эти существа не похожи на полезных стражей.

Через несколько мгновений змея шипит и скользит к Аннии. «Поххожже, другие, очевидно, не хотят выходить из сферы реальности, поэтому я буду сопровождать тебя».

Моя сестра не колеблется и наклоняется, чтобы схватить змею. «Как я должна называть тебя?»

«Сама придумай имя. Меня это не касается». Змея скользнула вокруг ее шеи и превратилась в синий шарф, который соответствует ее джинсам и куртке.

Я не менее удивлена, чем моя сестра, которая визжит в восторге. «Вау! Ты можешь превратиться во что-нибудь?»

«Разве ты не слышаллла? Я волшебный. Я выбираю, как я выгляжу».

Прищурившись на змею, я вникаю в дискуссию. «Тогда, я полагаю, тебе не нужно говорить, как змея?»

«Это правда, но мой акцент — это часть того, как я определяю себя как независимое существо», — говорит Шарф и умудряется немного рассмешить.

Хотя Анния обсуждает возможные имена с новым шарфом, я возвращаю свое внимание Оилелл. «Есть ли больше жителей, с которыми нужно встретиться в этом месте? Если нет, я бы хотела изучить сферу реальности ».

Это возвращает внимание Аннии ко мне. «Да. Теперь я вспомнила! В саду была красивая женщина. Я видела ее прошлым вечером через окно. Кто она?»

Оилелл улыбается. «Это Фиакра. Она тетя мастера».

«Я думала, что все, кроме него, мертвы?» Я жую нижнюю губу, удивленная новостями. Учитывая историю, которую он рассказал нам, я не понимаю, почему он оставил ее в живых.

Оилелл делает беспомощный жест. «Что я могу сказать? Точно так же, как Мастер избегает меня, он не хочет видеть Фиакру. С тех пор она живет в старых помещениях для слуг. Это позволяет ей избегать Мастера, когда он здесь. Если ты помнишь его историю, она была тем, кто освободил его. И когда она проснулась, все, кроме него, были мертвы. Она винит себя во всем, что произошло».

Я медленно киваю и задаю единственный вопрос, который действительно имеет значение. «Она действительно предала его?»

Оилелл вздыхает и пожимает плечами. «Я боюсь, что это вопрос, на который мы никогда не узнаем ответ. Вот почему Медведь был назначен ее постоянным сторожевым псом. Он только сделал короткий перерыв, чтобы встретить вас двоих».

Медведь ворчит что-то вроде «Пока!» и идет к входной двери. Я следую за ним, намереваясь встретиться с Фиакрой. Между тем я спрашиваю домового: «Любые другие живые жители?»

Она бросается к двери и открывает ее для нас. «Просто довольно большое домашнее животное, которое принадлежит Мастеру. Но он никогда не проникает в сферу реальности и защищает дно озера снаружи. Там, безусловно, будет возможность встретиться с ним в какой-то момент».

Так что «это»? Мое внимание распыляется, когда я выхожу из особняка и вижу интерьер сферы реальности в целом. «Алиса в стране чудес» является слабым выражением того, с чем я столкнулась. Небо окрашено в легкий оттенок красного. Затем я понимаю, насколько велика область. Как бы то ни было, Батомеус, должно быть, переместил все дно озера в сферу. Огромный главный особняк стоит на холме, с видом на удлиненную овальную область.

Река разбивает небольшой лес надвое, потом переходит в водопад, и в несколько небольших прудов. Каждый из прудов такой же ясный и синий, как летнее небо. Существует огромное поле и сад у подножия холма, где кто-то выращивает съедобные растения. Дом с нормальным размером расположен на возделываемой площади.

На дальнем расстоянии я едва могу заметить остатки второго особняка. Похоже, что он частично был поглощен огнем, а большая секция обрушилась. Я могу распознать остатки битвы, и похоже, что там кто-то сошел с ума. «Наверное, это был особняк побочной ветви?»

«Верно». Оилелл идет по узкой дорожке. На полпути к холму мы проходим ряд аккуратных могил, начиная с двух больших для главы клана Батомеусов и его жены. Тропа ведет дальше по холму, пока мы не достигаем небольшой рощи мертвых деревьев. Сцены, которую я могу увидеть сквозь мертвые ветви, достаточно, чтобы волосы встали дыбом.

Кто-то сидит на троне в середине рощи. На троне — высушенная шелуха, не более мумии. Сломанное копье, сияющее зеленым светом, прибивает труп к трону. Пустые глазные впадины мумии сияют подобным зеленым светом, наблюдая за сценой перед троном. Стоя на коленях, сидя или лежа, есть десятки скелетов, выставленных перед приколотым королем. Все они выглядят так, как будто они поклоняются фигуре на троне.

Когда я приближаюсь, чтобы увидеть больше, ветка дерева движется сама по себе, чтобы заблокировать путь к святыне.

«Я признаю, что Мастер перегнул палку с наказанием. Он хотел дать Келвину возможность задуматься о своих действиях». Оилелл идет дальше.

Я почти задыхаюсь и указываю на сцену дрожащим пальцем. «Он все еще жив! Он превратил его в лича!»

Домовой поворачивается и смотрит на сцену с наклоненной головой. «Не совсем. Этот артефакт — копье Лонгинуса. Истинное копье, которое убило Иисуса из Иерусалима, Древнего, который пытался захватить мир, порабощая людей религией. Оно держит Келвина в живых, пока остается в груди. Он действительно жив, но не может испустить последний вздох, если кто-то не вытащит копье».

Я слышала эту историю, но я думала, что копье было потеряно.

Анния вздрагивает. «Это почти как произведение искусства».

«Мастер назвал это работой боли и страданий». Оилелл идет дальше по тропинке, и я спешу покинуть ужасную сцену позади меня. Сколько ненависти должен кто-то чувствовать, чтобы осквернить труп своего врага? Я пытаюсь понять это с точки зрения Магнуса, но не могу себе представить, какую связь он должен был иметь со своей семьей.

Каково было бы не только иметь Аннию, но и целый клан людей, которых ты любишь? Я всегда оставалась одна, пока не взяла Аннию под свое крыло. В каком-то смысле я взяла на себя роль матери. Наша настоящая мать никогда не потрудилась быть таковой, поэтому я попыталась дать Аннии то, чего у меня никогда не было. И когда глава клана попытался обменять ее, как он пытался сделать со мной, я решилась. Я взяла Аннию и сбежала. Что случилось бы, если бы я осталась и сражалась?

Мои мысли прерываются, когда путь заканчивается в маленьком огороженном саду с множеством цветов. Женщина стоит у большого куста роз, поливая их из лейки. Увидев нас, она оборачивается и улыбается. «Вы, должно быть, Сэли и Анния. Я много слышала о вас двоих».

Я суживаю глаза, мне не нравится, что она, кажется, нас так хорошо знает. «А ты — Фиакра?»

«В самом деле. Прости мою навязчивость, но Оилелл посетила меня вчера вечером, и все, что она делала, так это говорила о вас двоих. Кроме того, сеть полна новостей о вашем исчезновении на территории Батомеусов». Фиакра жестикулирует рукой и вызывает стол и четыре стула из земли. «Садитесь, пожалуйста».

Я осторожно приближаюсь и восхищаюсь ее мастерством. Мебель — совершенно гладкий камень. Чтобы сделать что-то подобное с такой легкостью … она либо очень талантливая, либо очень старая. Если она близка к возрасту брата, то, учитывая историю Магнуса, ей более двух тысяч лет. «Кажется, у тебя все хорошо. Просто живешь здесь и ухаживаешь за садами?»

Оилелл садится за стол. «Мастер рассказал им, что случилось с кланом».

Фиакра поднимает бровь. «Правда? Как неожиданно». Заметив мой любопытный взгляд, Фиакра жестом призывает Аннию и меня сесть. После этого мы продолжаем. «В отличие от Магнуса, я видела много плохого в свое время». Она делает паузу. «Конечно, у него также была возможность собрать свою долю неудачных воспоминаний. Но к моменту кончины нашего клана он был еще молод и неопытен в путях мира. Ребенок, столкнувшийся с жестоким миром, полагая, что у сказки всегда есть счастливый конец».

Она вздыхает. «Ну, это не так. И у меня было более шестидесяти лет, чтобы обдумать события того дня. Я много думала о том, что я могла бы сделать иначе, вместо того, чтобы позволить собой манипулировать и использоваться Келвином».

Поджав губы, она продолжает. «Я влюбилась в человека, который не мог смириться с тем, что он не был главой клана. Он разработал план, чтобы отнять позицию у моего брата, и я согласилась с этим, не желая видеть истинной степени того, как далеко Келвин намеревался зайти. Когда я проснулась, я уже потеряла половину своей семьи. И когда я попыталась спасти хотя бы одного из них, я также потеряла вторую половину».

«Простой факт заключается в том, что я была так слепо влюблена в Келвина, что не хотела видеть всю полноту его махинаций, пока он не убил моего брата. Затем он запер меня, поняв, что я не тот ключ, которого он хотел. Оглядываясь назад, я должна признать, что повторю все идиотские шаги, которые привели к восстанию. У меня не было сомнений, пока не стало слишком поздно».

Я прерываю ее. «Но Магнус все еще пытается разобраться с его гневом».

Она качает головой. «Магнуса не интересуют события. Я не знаю, из-за потери или пытки, но он решительно подавляет все, что связано с этим днем. Тот факт, что он рассказал тебе его историю, делает меня счастливой. Это может быть признаком того, что он начинает исцеляться».

Безжалостный смешок ускользает от меня, прежде чем я смогла остановить себя.

Фиакра интерпретирует это по-своему и делает всеобъемлющий жест. «Это мое искупление, в некотором роде. Присматривая за сферой реальности и давая Магнусу время, чтобы пережить эти события. Это мой способ извиниться за мои неудачи. Можно сказать, что именно мои решения и мое невежество уничтожили клан».

Анния откидывается назад. «Это суровый способ наказать себя».

Ответ Фиакры — простая, искренняя улыбка.

«Боги! Я такой плохой дворецкий! Ты сидишь здесь в своей зимней одежде, когда сейчас середина лета!»Оилелл вскакивает, уходит и возвращается к нам, еще раз демонстрируя свою бесчеловечную скорость. Я пытаюсь объяснить, что нет никакой проблемы, поскольку мы обе знаем магию окружающей среды. Моя попытка не оправдалась, когда Оилелл приносит короткую юбку с блузкой для Аннии и белое, плотное, шелковое, обтягивающее платье с чрезвычайно высокими разрезами по бокам, чтобы показывать ногу. На самом деле он слишком высок, он доходит до талии!

Я вкратце представляю себе, что я показываю свою фигуру в этой штуке, что, несомненно, приведет к тому, что я покажу свои трусики. У меня даже есть бюстгальтер, который может скрыть мои соски такой тонкой тканью? «Нет. Никогда. Ты собираешься одеть меня, как какую-нибудь порнозвезду, и заставить меня сделать рывок, чтобы спровоцировать Магнуса?»

Фиакра усмехается, осматривая мое тело. «Полагаю, тебе не понадобится танцевать, чтобы он съел тебя целиком».

Я сжимаю зубы, мысль вызывает странное, приятное чувство в моем животе. Я не могу отрицать физического влечения. О, как я ненавижу то, что мое тело меня так предает. Просто потому, что он дал мне один оргазм. Хорошо, может, семь, но это все. Я до сих пор не уверена, что было бы хорошей идеей поддаться таким желаниям. Это было бы похоже на подчинение насильнику. Несмотря на все, что я узнала сегодня, мы все еще не знаем друг друга.

Но, может быть, это хороший способ выудить его из раковины, чтобы узнать его истинные намерения. Он всегда закрывается, когда начинает курить. Хммм.

*** Каринтия ***

***Магнус***

Что со мной не так? Я поворачиваюсь и возвращаюсь назад, туда, откуда я пришел. Вчера и сегодня утром я действовал как человек с раздвоением личности. Мой разум подсказывает мне взять их вещи и выбросить их. Пусть за ними охотятся Хаммоны. Может быть, они даже проигнорируют меня. Есть небольшой шанс, что я смогу выйти из этого без кровавой вражды. Возможно, семь убитых были не так важны для семьи Хаммон.

Да, как будто они не отправили бы своих самых доверенных, чтобы вернуть сестер с артефактами. Возможно, они были не самыми лучшими, но они, безусловно, имели значение.

С другой стороны, Сэли только одни раз на меня посмотрела, и мои глаза остаются прикованными к этим сочным губам, ее мягкой попке и к тем невозможным, словно надувным грудям! Теперь я даже думаю о всякой ахинее! Предки — свидетели, я пытался отпугнуть ее. Я даже подумал, что ей будет слишком противно оставаться рядом со мной, когда она узнает больше о моей жизни. И я все равно привел ее к себе домой. Я также позволил ей войти в особняк, и, конце концов, я рассказал ей эту историю.

Предполагалось, что она должна была остаться на диване на одну ночь, но я позволил ей так глубоко погрузиться в свою жизнь, что я едва могу ее выбросить. Оилелл была бы болью в заднице.

И о чем я думаю? Ей сто восемьдесят, и мне сто пятьдесят четыре. Она старше меня. Не то, что разница в двадцать или тридцать лет будет считаться, когда живешь вечно. Она меня даже интересовала? И что случилось с моей решимостью сделать ее моей?

Я должен просто наклонить ее и оттрахать, как суку, какой она была в часовне. Тогда мои инстинкты отлично справились. Не было проблем в том, чтобы трахаться до потери пульса. Так почему мне становится неудобно, когда я рядом с ней?

Еще раз меняя направление, я направляюсь на очередной круг вокруг особняка. Я делаю это с утра. Просто гуляю, гуляю, а потом еще немного гуляю, чтобы очистить голову.

Это не сработало.

Запуская руку в карман, я вытаскиваю сигареты и засовываю одну между губами. Затем я щелкнул пальцами, в попытке испустить небольшую искру. Я просто хочу зажечь сигарету, а не сжечь сад. Сосредоточившись на моих пальцах, я не обращаю внимания ни на что, поворачивая за угол.

И врезаюсь прямо в Сэли. Пачка с сигаретами отлетает от меня, и содержимое рассыпается по земле. Ворчание исходит от меня. Это не столько направлено на Сэли, сколько на то, что я снова потерял пачку с марихуаной. Что-то, что похоже на тенденцию вокруг нее.

К моему удивлению, она рычит прямо на меня, ее глаза сверкают красным. Она берет сигарету между моих губ и бросает ее на землю, наступая на нее. «Этот материал затуманивает разум. Ты, возможно, не будешь постоянно одурманен, как люди, но тыне сможешь работать правильно, когда это необходимо».

«Как ты думаешь, что ты делаешь, женщина!? Этот материал — единственное, что мешает мне приходить в ярость!» Мои глаза прилипли к ее одежде. Это плотное платье! По крайней мере, она носит брюки, но я вижу ее нижнее белье через платье! Каждый часть и изгиб ее тела. Я понимаю, что я разглядываю ее, но мне просто все равно.

«Я предпочла бы думать, что травка не дает тебе быть собой. Достаточно видно? Не похоже, что ты их еще не видел», — ворчит она.

Я улыбаюсь. «Вообще-то я помню только то, какая ты сзади. Могу я увидеть больше?»

«Я здесь, чтобы обсудить важные вещи, касающиеся Хаммонов. Если тебе нужен шанс на переговоры с ними, то некоторые инсайдерские знания наверняка помогут». Она двигается, пытаясь воспрепятствовать моему взгляду, раскрывая другие части ее тела. Ах, черт! Иногда мужчина просто должен попытаться прессинговать, чтобы получить цену.

«Хммм.»

«Включи свой мозг и обрати внимание на меня!»

О, я обращаю внимание. Большое внимание на то, что сейчас мне интересно. «Могу я тебя пригласить?» Я ловлю ее за руку. «Я обещаю не курить. Подумай об этом как об извинениях за эти сны». Затем я веду ее в вестибюль. Если мы хотим поесть в хорошем ресторане, мы должны выйти на улицу.

«Один момент! Что происходит? Просто потому, что я нахожусь на твоей территории, это не значит, что я здесь для твоего удобства». Она останавливается, но я тяну ее вперед, заставляя ее обувь скользить по гладкой земле.

Поскольку я сильнее, у меня есть преимущество в этой игре. Я устал бороться с собой. «Я полностью потерял свой разум! Ты в моей голове, и я не могу вытащить тебя, несмотря на все мои усилия. Я решил сделать серьезный шаг к тебе. Ты — одинокая женщина на моей территории, так что это честная игра на сегодняшний день. И когда Хаммон попытается вернуть тебя, я уничтожу их отряды».

«Я по-прежнему юридически жената! И ты знаешь, что я сделала с последним парнем, который пытался изнасиловать меня!» — вскрикнула она.

Это немного задевает мое сердце, но ее так называемый муж никогда не связывался с ней. На самом деле он убежал, когда она оторвала ему яйца. «Это немного тревожно, но ничего, что не может быть решено с помощью нескольких хорошо сделанных ремней из кожи!»

«Кожа!?»

«У меня также есть хорошие цепи, если так ты будешь чувствовать себя безопаснее. И в отношении этого так называемого мужа … считай себя вдовой, если он появится». Мы достигаем прихожей, и она почти спотыкается на лестнице, но я не отпускаю ее.

Затем она понимает. «Цепи!? Подожди. Ты говоришь о том, что я буду прикована, или прикован будешь ты?»

Я пытаюсь вспомнить список хороших ресторанов, поэтому не обращаю внимания на свой ответ. «Все что угодно, чтобы ты чувствовала себя хорошо в постели».