Жертва принцессы - 3 Глава

Рудис удивлённо взглянула на поникшую виконтессу Бэйл, что схватила её за руку. Не имея нормальной возможности питаться, гулять – Рудис имела очень тонкие руки, что сейчас дрожали.

— Угх…

Внезапно виконтесса Бэйл отпустила руку принцессы, но Рудис не сдвинулась с места.

— Не прикасайся ко мне. Убирайся.

— ..?

— Если Ваше Высочество выйдет, нам сделают выговор…

Виконтесса Бейл, сказав это, мертвенно побледнела и закрыла рот, заметив устрашающий взгляд леди Иваны.

Рудис нахмурилась. Что виконтесса Бейл имела в виду, когда сказала это? Им всем сделают выговор, если Рудис выйдет отсюда? Но кто? Только император может сделать выговор фрейлинам из высокопоставленного дворянского рода.

‘Отец?…’

Что происходит? Чёрт возьми, что случилось с её холодным отцом, пока она была без сознания? Неужели отношение её отца изменилось? Рудис поплохело, но в то же время ей стало любопытно, а что же произойдёт, если она выйдет? Однако, что бы ни случилось, Рудис не хотела привлекать внимание других людей.

— Виконтесса Бейл, что вы…

Рудис просто хотела задать вопрос виконтессе, когда внезапно за дверью началась суматоха.

— Вы не можете этого сделать!

— Это приказ императора – никого не впускать в эту комнату!

Было слышно, как горничные и слуги отчаянно пытались остановить кого-то, а потом вдруг раздался смех. Глаза Рудис и всех фрейлин обратились в сторону источника звука. Дверь резко распахнулась, и в помещение вошёл довольно знакомый всем в этой комнате человек. Принцесса Селена. Однако то, как она выглядела и как себя вела – было весьма необычно. Её великолепные светлые волосы, символ королевской семьи Амарилис, были растрёпаны, а глаза, что всегда вызывали у всех восхищение из-за их прекрасного зелёного цвета, выглядели мутно.

Селена всегда выглядела как прекрасная белая фарфоровая кукла, однако сейчас её очарование было разрушено её же усилиями – она оттолкнула слугу, что пытался её остановить.

— Что здесь происходит?! – раздался нервный вскрик Селены.  – Почему ты в моей комнате?! – В этот раз Селена обратилась к Рудис. Глаза прекрасной принцессы были наполнены тревогой.

— Почему я не могу попасть в мою собственную комнату?! Уведите её отсюда! – отдала приказ горничным Селена, при этом фыркнув.  Однако ни одна фрейлина не сдвинулась с места, стоя так, словно они стали каменными изваяниями. Не выдержав этого, Селена двинулась прямо к кровати Селены, схватила её за плечо и грубо потянула.

— Выходи.

Рудис, что лишь недавно очнулась, не удержалась и споткнулась.

— Не знаю, о чём думал отец, но это всё тебе не принадлежит. Это не твоя комната, — злобно произнесла Селена, стиснув зубы. Её глаза пылали гневом, когда она смотрела на Рудис. Однако, как ни странно, Рудис совершенно не боялась Селены. Она была так же спокойна, как когда услышала угрозу леди Иваны.

‘Я просто сдалась, пытаясь заполучить хоть крупицу вашей любви, а мне стало так легко…’

Абсолютно спокойные мысли медленно плыли в голове Рудис, ей было плевать на любые слова сестры.

Так и не услышав ответа от Рудис, Селена вспыхнула от гнева с новой силой.

— Ты… Ты что, смеешь игнорировать меня?!

Рудис промолчала. Она больше не чувствовала потребности отвечать на слова Селены. Однако принцесса, что не ожидала этого, растерялась и занервничала.

— Нет, так не должно быть…

Это было первое, что смогла выдохнуть Селену, поняв, как сильно изменилась Рудис.

Рудис всегда слушалась и дрожала, лишь услышав хотя бы одно слово Селены. И сейчас Селена не могла поверить, что эта грязнокровка так изменилась…

Если подумать, то сегодня всё было странно.

Несмотря на то, что ритуал, проведённый три дня назад, прошёл успешно, её отец не перестал нервничать, да и в посольстве всё было как-то… нервно.

Селена, что не понимала происходящего вокруг, решила встретиться с отцом на чаепитии и попросила его об аудиенции. Однако, в отличие от обычного его поведения, император проигнорировал все просьбы принцессы купить ей новые украшения и платья,  а вместо этого погрузился в свои мысли на протяжение всего чаепития.

В отчаянии она посетила принца Арктуса, но он даже не вышел встретить Селену.

А затем Селена услышала, что Рудис, потерявшая сознание в той пещере, была доставлена во дворец в торжественной обстановке. Говорили, что «Ювелирная комната» была выбрана местом, где Рудис остановится на некоторое время. И, конечно же, Селена была шокирована этим заявлением. Ей показалось, что произошла какая-то ошибка. Селена тут же бросилась в кабинет отца, но тот лишь отвёл взгляд и отвернулся. В конце концов, Селена, расталкивая всех слуг, что пытались остановить её, проделала весь путь до своей собственной комнаты, где сейчас находилась Рудис.

— Ты ответишь мне или нет?! – крикнула Селена, но Рудис по-прежнему молчала.  — … Ты!

В конце концов, Селена, разозлившись окончательно, подняла руку. Она хотела привести Рудис в чувство, залепив ей пощёчину. В этот момент Рудис рефлекторно закрыла глаза и опустила плечи.

— Госпожа Селена!

Леди Ивана поспешно схватила Селену за руку.

— Остановитесь.

Голос фрейлины внезапно стал твёрдым, таким, словно бы она даже не собиралась слушать никаких пререканий.

— Эстер?..

Селена назвала имя леди Иваны невероятно дрожащим голосом.

— Чт-что ты делаешь?..

— То самое, о чём вы думаете.

Тон леди Иваны был непоколебимым.

— Она также является наследницей крови императорской семьи Амарилис, как вы, госпожа Селена. Пожалуйста, воздержитесь от легкомысленного поведения..

— Что? Легкомысленное поведение?

— Я говорю это ради всех нас.

Леди Ивана заговорила таким печальным голосом, словно произошла какая-то всемирная трагедия.

— И даже ты, Эстер… Как ты могла так поступить со мной?

Глаза Селены наполнились гневом и разочарованием. Она была отвергнута и предана теми, кому доверяла и верила всю свою жизнь. Впервые Селена ощутила что-то подобное.

Подобное поведение, отказы были куда более знакомы для Рудис, чем еда или сон. Но для Селены, похоже, это стало ударом. И как бы Рудис ни желала, ей нельзя было сейчас смеяться над этой иронией судьбы.

— Я… Я расскажу всё отцу!

Селена внезапно осела наземь и разрыдалась.

— Я пойду к отцу и скажу, чтобы он всем вам дал выговор!

На лицах леди Иваны и остальных фрейлин отобразилось смущение. Селена часто вела себя по-детски, но не настолько. Женщины недоуменно переглянулись. Никто добровольно не решился выступить вперёд, чтобы поговорить и успокоить принцессу.

— Что нам теперь делать?

— Приказ императора на первом месте. Кроме того, министр…

— Тише, принцесса Рудис всё ещё не знает об этом…

Фрейлины стали тихо между собой перешёптываться, пока вой и плач Селены лишь усиливался. Внезапно открылись двери и раздался крик:

— Постойте, Ваше Величество!

Как только прозвучало упоминание императора, Селена внезапно перестала плакать, словно ничего и не происходило. Все фрейлины внезапно напряглись, взволнованно переглядываясь между собой, но всё же поклонились. В комнату зашёл император. Рудис даже не удостоила его взгляда, разглядывая смятые простыни на кровати. Она не знала, сколько дней прошло с момента проведения церемонии призыва, но император выглядел ужасно. Он выглядел даже хуже Селены: под глазами были тёмные круги, а лицо было истощённым.

— Селена, — голос, которым позвал принцессу император, звучал тяжело и холодно.

— Отец! – лицо Селены посветлело. – Почему леди Ивана говорит какие-то глупости? Она сказала, что мой папочка отдаёт мою комнату Рудис!

Селена всё ещё думала, что император просто ошибся, отдав комнату её сестре.

— Это же неправда, да? Выгони отсюда Рудис! Это моя комната! – Селена смотрела на императора таким жалобным взглядом, что казалось, будто бы она умоляет императора исполнить её желание.

— Что, чёрт возьми, ты сейчас делаешь? – это было то, что Селена совершенно не ожидала услышать, но император всё же это произнёс.

В комнате воцарилась гробовая тишина. Никто не смел прервать её.

Лишь спустя долгие мгновения Селена подала голос:

— Отец?..

Принцесса смотрела на императора непонимающим взглядом, стоя неподвижно, словно боялась сделать хотя бы одно движение.

— Что ты сейчас…

Она недоговорила. Император жестом руки остановил речь Селены. Он выглядел раздражённым.

— У меня нет времени сейчас тебя утешать.

— Что значит «утешать»? Это не…

— Успокойся!

Император внезапно повысил голос. Селена побледнела. Отец раньше никогда не говорил с ней таким тоном.

Император глубоко вздохнул, увидев исказившееся лицо Селены, которая, казалось, была готова прямо сейчас разрыдаться.

— Поговорим в другой раз, дорогая. Сейчас не время.

Стиснув зубы, Селена вдруг спокойно произнесла:

— Ладно. Хорошо, отец. Это первый и последний раз, когда я не буду обижена на тебя.

Кивнув принцессе, император повернулся к Рудис.

— Ты очнулась.

Выражение, которым он одарил Рудис, было сложно описать. Одновременно в его глазах читалась агония, неуверенность и намёк на презрение. Не было ни заботы, ни привязанности, ни раскаяния перед его собственной дочерью, которую принесли в жертву, а она очнулась спустя три дня.

Рудис всё ещё оставалась одинокой звездой в этом огромном императорском замке.

Она почти не помнила свою мать. С тех пор, как она стала различать вещи и людей, понимать происходящее, она не получала от отца ничего кроме презрения. И никто в этом замке не относился к ней иначе, ведь все, кто испытывал хоть какую-то симпатию к этой девочке, были безжалостно изгнаны из замка императором.

Всегда, когда император видел Рудис, он говорил одно: «Позорище».

Отец, который всегда лишь презирал, стыдил и ненавидел свою дочь.

Это был мир Рудис.

— А теперь…

Рудис спокойно смотрела в лицо своего отца. Отец, от которого она больше не ждала ничего, выглядел совершенно не так, как она привыкла видеть.

— Вставай и следуй за мной, — император подошёл к кровати и схватил Рудис за плечо. Девушка слабо застонала, но сопротивляться не стала. Было больно, но боль была частью всей её жизни, так что Рудис не особо переживала на этот счёт.

— Ты слышала меня? Вставай.

Император был свято уверен в том, что Рудис будет беспрекословно выполнять его приказы. Однако Рудис подняла дрожащую руку и убрала от себя руку императора. Он нахмурился, увидев взгляд Рудис при этом.

Голубые глаза императора, символ Амарилиса, и пурпурные глаза Рудис – свидетельство нечистой крови.

— Что?  — император, не сводя взгляда с Рудис, на мгновение остановился. Глаза девушки были иными, не такими, как обычно. Она всегда была послушной, запуганной девочкой. Но сейчас императору показалось, словно в этих пурпурных глазах был один лишь холод. Холод такой же, что исходил от каменных стен того древнего храма…

‘Какой же бред… Глупые мысли в мою голову приходят…’

Император покачал головой и постарался не думать об этом холодном взгляде.

‘Это всего лишь Рудис, внебрачный грешный ребёнок.’

Из-за своего предубеждения император всё же не смог заметить того, как изменилась Рудис.

— Рудис, поднимайся! – в третий раз приказал своей дочери император. Девушка моргнула, глядя на отца.

— …Почему я? – задала лишь один вопрос Рудис.

Она не пыталась протестовать, не пыталась быть бунтаркой перед своим отцом. Она не проявляла ни гнева, ни любых других сильных эмоций.

Однако всё же это было яркое выражение неприязни.