Злодейка - хорошая жена для тирана (Новелла) - 2 Глава

Когда-то давно Сесиль разговаривала с дворцовыми служанками.

— В этом году я хотела бы увидеть что-то, что заставило бы других сказать: «Разве это не безумие?». Как вы думаете, что-нибудь произойдет?- сказала она.

По мере того, как Сесиль говорила об этом, она представляла такое, как: переставить местами все дворцовые вывески; заказать с десяток различных блюд, а затем выбросить их, едва надкусив; или надеть летом зимнюю одежду.

В то время она и помыслить не могла, что будет вытворять что-то, что подвергнет ее жизнь опасности.

Например, как сейчас, в день ее свадьбы. Она только что выдала нечто возмутительное в адрес императора, и уверена, что ее жизнь скоро подойдет к концу.

После того, как она услышала собственные слова, ее сердце начало бешено колотиться.

Сердце Сесиль: «Ты с ума сошла?! Что ты натворила?!»

«Прости, мое сердечко. Мои разум и уста обезумели, и мне довольно сложно держать себя в руках».

Сесиль, первый человек, заговоривший со своим сердцем, начала оглядываться по сторонам.

Рыцари и слуги, с некоторых пор стоявшие вокруг нее, начали смотреть на нее с жалостью и сочувствием.

Они смотрели на Сесиль такими же взглядами, что и граждане Навидана.

И именно эти взгляды дали Сесиль понять, какая жизнь ждет ее, если она просто мирно пойдет на свою свадебную церемонию.

Она выйдет замуж за человека, которого не любит, проведет с ним ночь, не сомкнет глаз, боясь своей смерти, и когда она, наконец, встретит свою кончину, ее должным образом похоронят, и никто не будет оплакивать ее смерть.

Сесиль была единственной, кто навещал могилу матери с тех пор, как она умерла.

‘Я не хочу так жить.’

Учителя, обучавшие Сесиль в течение месяца, подробно рассказали ей, скольких людей император уже убил.

Слушая их, Сесиль понимала, что ее жизнь оборвется, подобно мухе от рук императора.

Нет, я – не муха. Мухи могут летать, а я нет!

Я все равно не знаю, когда умру, поэтому я просто сойду с ума, а потом умру.

Сесиль размышляла о том, что скажут люди во время похорон после ее смерти. По крайней мере, разговоров о ее смерти будет больше упонинаний матери в записях.

***

— Что? Что ты имеешь в виду?

Голос премьер-министра разнесся по всему собору, в котором собрались император и все остальные.

Они смотрели друг на друга так, будто не могли в это поверить. Точнее, они не могли поверить в то, что он сказал.

— О, именно так она и сказала. Принцесса Сесиль из  королевства Навидан сама … сказала, что не ступит и шагу, пока Его Величество, ее жених, лично не придет за ней. И это еще не все…

— Есть что-то еще..?

Что еще нужно королевской принцессе, когда только этих ее требований достаточно, чтобы потерять голову?

Шум в зале нарастал. Позади них стоял викарий, который уже осенил себя крестным знамением, глядя вверх.

Он пробормотал молитву, очевидно, за Сесиль: «О Боже, пожалуйста, направь и позаботься о бедной душе, которая скоро увидит тебя».

— Эм, это…

— Ну же, чего молчишь?!

Несмотря на требовательные голоса многих, слуга зажмурил глаза, словно решившись, и сказал:

— Потом она потреболала, чтобы Его Величество нес ее на руках, согласно обычаям Навидана, когда они будут входить в собор.

— Что? Принцесса потеряла рассудок? У кого и что она требует сделать?

В конечном итоге дворяне озвучили свои мысли. Они наконец поверили в то, что сказал слуга, и побледнели еще сильне.

Для принцессы из маленького, непонятно откуда появившегося королевства, выйти замуж за императора – великая честь.

Она хочет, чтобы император пришел за ней? И понес на руках?

Они почувствовали, как их головы заболели от напряжения.

Они были рады, что в день свадьбы не прольется кровь. Они и представить себе не могли, что будут лицезреть истекающую кровью невесту еще до начала церемонии. Что ж, невеста сама навлекла это на себя.

— И…

— Ты еще не закончил?!

— Это только начало…

— …Что?

Он сказал, что это только начало. Двух предыдущих требований было достаточно, чтобы от нее избавились.

Перед подавленными дворянами слуга был готов умереть. Он закрыл глаза и сказал:

— Она потребовала, чтобы белые цветы немедленно заменили на красные в соответствии с обычаями Навидана, и чтобы слуги-мужчины носили красные шляпы, а женщины — короны из цветов.

Под грузом ее, казалось бы, бесконечных требований, дворяне не выдержали.

— Довольно! Навидан, Навидан! Разве принцесса не в курсе, что это – Империя? Раз она находится в Империи, то должна следовать правилам Империи. Она поднимает такой шум, следуя обычаям Навидана!

— Ох, насчет этого…

— Что насчет этого?

— Она сказала: «Я проделала долгий путь, и не думаю, что Его Величество будет настолько недальновидным, чтобы не принять это во внимание».

Теперь дворяне не издали ни звука удивления. Они попросили невесту для императора, а вместо нее послали невменяемую женщину.

Это был первый случай подобного объявления войны.

В мыслях они причислили Королевство Навидан к списку королевств, которые должны быть уничтожены в следующий раз. Их враждебность и кипящая ярость были направлены на королевство, на территорию которого они ни разу не ступали.

— Неужели в Навидане действительно существуют такие обычаи?

Раздавшийся низкий голос тут же заставил других замолчать.

Дворяне устремили свои взгляды на обладателя голоса. Перед алтарем стоял молодой человек с безучастным выражением лица.

Это Эстиан, император этой Империи.

Император, в элегантном свадебном одеянии цвета слоновой кости, был спокоен, в отличие от взволнованных дворян. Наконец рыцари воззвали к императору:

— Ваше Величество! Почему это так важно?! Стоит вам отдать приказ, и я отрублю голову этой сумасшедшей женщины и уничтожу королевство Навидан прямо сейчас.

— Ваше Величество, не думайте об этом! Когда это королевство исчезнет с лица земли, исчезнет и этот обычай!

Сжав свои холодные мечи, рыцари встали на колени. Сколько королевств уже пало под властью императора? Сегодня к ним прибавится еще одно.

Эстиан посмотрел на вставших на колени рыцарей и щелкнул языком.

— У нас всего три войны в год?

— Думаю, четырех раз будет вполне достаточно.

— Неужели? В таком случае я завоюю Этию. Давайте отложим этот вопрос на потом.

Император, говоривший таким тоном, словно уже определился с меню для обеда, двинулся дальше.

— Ваше Величество! Куда вы направляетесь?

— Куда же еще?

Уголки губ императора слегка поднялись.

— Разве непредубежденный жених не исполнил бы просьбу невесты, проделавшую сюда долгий путь?

Взглянув на выражение лица императора, рыцари замолчали. Император рассмеялся.

Это было тем, чего они никогда не видели с тех пор, как он был коронован.

***

Влево или вправо?

Сесиль пребывала в агонии, слушая, как сыплются цветы и гремит музыка.

Она гадала, в какую сторону отлетит ее голова, когда разьяренный император отдаст свой приказ: влево или вправо?

Сесиль, под холодными взглядами всех присутствующих, слегка прикрыла рот ладонью и зевнула, словно испытывала скуку.

Ей нравилось, как на нее смотрят, и взгляды окружающих становились все острее.

Ее сердце хотело кричать: «Пожалуйста, ненавидьте меня еще больше! Это принцесса из Навидана!»

Хоть она и не выкрикнула это, похоже, все уже решили, что Навидан будет следующим королевством, которое уничтожат.

‘Эти взгляды ужасно пугают.’

Она не думала, что всем понравится, если она поднимет такой шум.

Но, видя такие лица, ей совсем не было жаль. Сесиль поразила собственная совесть.

Она пытается быстро уничтожить страну, но не испытывает никаких угрызений совести.

‘Думаю, у меня врожденный талант творить зло.’

Сесиль хотелось хлопнуться на землю от ее запоздало обретенного таланта. Она не могла поверить, что открыла в себе такой талант в день своей смерти. Слишком поздно. У нее осталось не так много времени, чтобы похвастаться этим.

Она все равно скоро умрет.

Сесиль была погружена в свои мысли, срывая лепестки своего букета один за другим.

‘Этот обычай я придумала на ходу.’

Обычай Навидана, о котором она рассказала слуге, является ложью. Слова плавно потекли наружу без малейшего намека на заикание.

Каждый раз, говоря слуге какую-нибудь ерунду, она упоминала Навидан.

Что будет думать император о Навидане, когда слуга передаст ему ее слова?

Наверное, каждый раз, слыша это, его лицо будет искажаться.

Сесиль размялась всем телом, глядя на наподвижные двери собора. Затем оперлась головой на правую руку. Служанки закашляли, будто были в плохом физическом состоянии, кажется, они что-то знали.

‘Мне нечего делать, так что дай-ка напишу сейчас завещание.’

Подумав так, Сесиль покачала головой. У этой предсмертной записки нет получателя, так как у нее все равно нет родственников. Ей нечего оставить. У нее даже денег нет.

‘Если я выйду замуж и умру, получит ли ее император?’

Так или иначе, когда она выйдет замуж, император станет ее законной семьей.

Эта простая мысль немного опечалила Сесиль. Если бы она знала, что такое произойдет, то предпочла бы после свадьбы впасть в ярость. Она всегда сможет написать письмо, которое сведет людей с ума.

Вскоре дверь собора со скрипом отворилась, и оттуда вышел человек в сверкающем белом одеянии.

Нет нужды спрашивать, кем является этот человек. Люди, осыпающие лепестками, тут же пали ниц и прижались лбом к земле, в то время как рыцари преклонили одно колено, выражая свое глубочайшее почтение.

‘Это император.’

Сесиль взглянула на приближающегося императора и судорожно сглотнула.

Она внимательно посмотрела на него. А когда поняла, что он без меча, невольно вздохнула с облегчением.

Какая улыбка. Она подумала, что хочет жить даже в таком шуме.

‘А если он попытаться выхватить меч другого рыцаря и перерезать мне шею?’

Эта мысль потрясла ее.

Нет. Согласно услышанным рассказам, император может убить ее и кулаком.

Когда его меч сломался на поле боя, он забил своего противника насмерть голыми руками.

‘У него такая ужасающая сила.’

Люди боялись императора отчасти потому, что он был чудовищем, не человеком. Конечно, это всего лишь преувеличение. Как может человек проткнуть тело другого человека всего одним кулаком?

По мере того, как расстояние между ними сокращалось, Сесиль смогла приглядеться к нему.

— …А?

Глаза Сесиль широко раскрылись.

Его черные глаза были того же цвета, что и мягкие черные волосы. Приподнятые уголки глаз на безэмоциональном лице производили слегка резковатое впечатление, но сейчас проблема была не в этом.

Сесиль зачарованно уставилась на императора. А когда он встал перед ней, невольно пробормотала:

— Вы такой красивый?

Почему она ничего об этом не слышала?