Золушкой была не я (Новелла) - 1 Глава

Люди всегда называли меня Золушкой.

Мой возлюбленный – Джэмон Дэйбрик, второй сын Маркиза Дэйбрик.

Его мягкие светлые волосы и светло-голубые глаза великолепны. Он похож на принца из сказки. Хотя его предки и правда сделали его Принцем. С другой стороны, я, простая дворянка без имени, у которой нет ничего.

Единственной женщиной в той сказке, которая оказалась с принцем, была Золушка. Когда сказка о Золушке закончилась, я задумалась, будет ли и у меня такой эпилог.

– Мне очень жаль, Тэрил, – едва Джэмон сказал это, его лицо потемнело, однако в глазах, ясных, словно осеннее небо, не было ни сожаления, ни вины.

Это позор.

– Что это? – я просто указала на то, что было перед ним.

Это была первая страница газеты «Глэнс», и я знала, что там было написано.

[«Второй сын Маркиза Дэйбрик и принцесса Лобтина Гретель помолвлены. Где же Золушка?»]

Ты ведь не можешь сказать это сам, не так ли?

Я была возмущена из-за этого грубого заголовка, но, стараясь держать себя в руках, пригладила свои волосы:

– Так ты собираешься жениться на этой женщине?

– Сейчас это помолвка, но через несколько лет всё так и будет.

– Тогда я…

– Ты всё понимаешь.

– Говори! Почему я должна узнавать эту новость из газет?

Во мне вспыхнула невыносимая ярость.

Я ничего не знала до сегодняшнего утра, до того, пока не увидела эту газету.

В данный момент у меня был разговор с Джэмоном о его новой помолвке, из-за которой он решил порвать со мной.

Насколько это грубо?

Иногда, когда я представляла себе свой брак с Джэмоном, я понимала, что это практически невозможно. По сравнению с ним, моё положение было слишком невыгодным.

В семье барона это не так уж и важно. Как и быть дочерью матери-одиночки, которая даже не знает, кто твой отец.

Я также несколько раз провалилась на Имперских экзаменах. У меня нет ни денег, ни власти, ни чести, ни даже хорошей родословной. Таково было моё честное положение – Тэрил Уинтергласс.

Моя самооценка давно утонула в болоте, но я верю, что смогу принять её, если мне скажут об этом.

Если бы только Джэмон уважал меня…

– Прости, я не мог сказать тебе раньше. Я не мог, потому что эта возможность появилась незаметно.

– Возможность?

– Да, возможность обеспечить наследование титула Маркиза, – Джэмон глубоко вздохнул. Его речь отдавала гневом на кого-то. Он всегда говорил со мной, пытаясь отвлечься от жалости к самому себе. – Ты же знаешь, Тэрил. Нам с матерью пришлось нелегко. Из-за того ребёнка, с моей матерью обращались как с сумасшедшей, и мне всегда приходилось волноваться о том, когда именно меня выгонят.

– С меня хватит, я больше не могу этого выносить. Так какая теперь разница?

– Мне просто нужна власть, чтобы сохранить свой титул. Герцог Гретель же сделает меня Маркизом.

Хватка на моей руке была напряжённой. Именно эти слова я и ожидала, прежде чем услышать из его уст. Потому что он всегда говорил мне об одном и том же.

У него есть брат.

Он был сыном Маркиза, Цезий Дэйбрик, который, как говорят, появился в семье ещё до рождения Джэмона. Все знали, что он не может стать преемником, потому что не может нормально ходить и говорить.

Впрочем, как и Джэмон, Маркиз относился к нему с подозрением. Несмотря на то, что характер Цезия был тихим и мягким, Джэмон часто кричал, что он украдёт всё у него. Наученный с детства матерью, он всегда внимательно следил за братом.

Так сосуществовали эти двое.

Мне было непонятно это чувство настороженности, но я любила Джэмона, поэтому мирилась с этим. Но, в конце концов, это оказалось источником неприятностей.

Хотя я знала, что это будет неприятно, я всё равно спросила:

– Ты врал, что любишь меня?

– Нет, это не так, Тэрил. Ты всё ещё красива, но… – похоже, у него осталась хоть капля совести, поэтому Джэмон избегал моих глаз, а его взгляд затуманился. – Ты не так дорога мне, как моя мать. Я должен стать Маркизом и защитить её.

Эти слова жестоко поразили меня в самое сердце.

Почему я стою здесь и слушаю всё это?

Я увидела все факты ещё когда они были опубликованы в газете, но только сейчас у меня возникло чувство, что пути назад нет. Я была застигнута врасплох, потому что продолжала чувствовать надежду и сожаление. Я ненавидела это, и сейчас больше всего я ненавидела Джэмона.

Из-за суматохи в мыслях, у меня не нашлось достойного, рационального ответа.

Я взяла чашку с чаем, стоявшую перед Джэмоном, и вылила содержимое ему на голову:

– Будь ты проклят, Джэмон!

Возмущённый, он звал меня, однако я, не оглядываясь, покинула комнату.

Бум! – Раздался громкий звук захлопывающейся двери.

В холле было тихо, однако взгляды, падающие на меня, раздражали.

Слуги Маркиза не показывали своих чувств, но было ясно, что они думают обо мне.

Я уверена, что они будут очень рады узнать, чем их молодой хозяин будет занят, не зная, откуда взялся источник информации.

Моё сердце бешено колотилось.

Я изо всех сил постаралась придать своему лицу суровое выражение и пошла прямо. Это было ужасно и неловко. Я чувствовала тяжесть в груди, и от этого мне было ещё хуже.

Наконец я ушла, но меня переполняла ненависть к рабству, которое привело меня сюда. Вот только боль и печаль подавили все эти эмоции.

В итоге мы всё-таки расстались. Для Джэмона я была той, кого он мог выбросить в любой момент…

Мои глаза горели. Я знала, что стану посмешищем, но не могла сдержать слёз.

Вопреки моему настроению, небо за пределами особняка было ясным. Оно было похоже на глаза Джэмона Дэйбрик — цвет холодной синевы.

Нахмурившись от яркого солнечного света, я поздно осознала, что передо мной кто-то стоит.

– Ах.

– Вы гуляли в саду?

Мои глаза встретились с глазами мужчины, сидящего в специально сделанном кресле.

Платиновые светлые волосы, которые отражали солнечный свет, и золотые глаза, что ярко подчёркивали его светлый образ.

Его образ был достаточно ярким, чтобы на мгновение заставить меня забыть о своих страданиях.

Это Цезий Дэйбрик.

После секундного оцепенения я поняла, что выражение его лица было странным.

Любопытный взгляд прилип к моим щекам и никуда не сдвигался.

Лишь тогда я поняла, что моё лицо было залито слезами. Чем больше я вытирала лицо руками, тем больше капало слёз. Когда я растерялась, не зная, что делать, он вытащил носовой платок.

Но я не приняла его.

Унылая улыбка растянулась на моих губах:

– Я выгляжу несчастной, не так ли? Я прочитала газетную статью, он бросил меня, и я чуть не заплакала перед ним. Я знала… Знала, что всё будет именно так, но по глупости…

Противоречивая жалоба могла показаться смешной, но Цезий лишь покачал головой. Что-то вдруг вспыхнуло во мне в порыве эмоций:

– Вы жалеете меня?

В этот раз Цезий не кивнул, а посмотрел на меня мягким взглядом. Он всё ещё протягивал носовой платок.

Он не произнёс ни одного слова. Естественно, ведь сейчас не о чём говорить. Но, посмотрев ему в глаза, я смогла немного успокоиться. Ты просто дура, Тэрил Уинтергласс.

Я, судорожно вздохнув, взяла платок и вытерла им лицо.

– Простите, что я вымещаю свой гнев на вас, и извините за использованный носовой платок, – я быстро подняла ткань.

Она была мокрой от слез, поэтому было бы невежливо возвращать её сейчас.

Пока я колебалась, Цезий поклонился мне и развернулся, словно сказав: «Ничего страшного, если вы не отдадите его обратно».

Смотря вдаль, я пошевелила губами и отвернулась.

Это лето особенно жаркое. И раньше было очень жарко, но в этом сезоне хуже, чем когда-либо.

У меня закружилась голова.

Может быть, это из-за того, что мне стыдно, что Джэмон бросил меня?

Вот так я и добралась до дома.

В маленьком домике, который и домом нельзя было назвать, мы с матерью жили вдвоём.

Слуг не было, а сам дом принадлежал моему дяде, однако в нём был кое-кто, кто ценил меня больше всего на свете.

Мне хотелось поскорее увидеть маму, но я понимала, что моё лицо все ещё в беспорядке.

Слезы уже высохли, однако глаза всё ещё были красными и опухшими, и если присмотреться, то это было заметно.

Я уверена, что вы бы волновались, если бы увидели, что ваша дочь, которая не так легко может заплакать, плакала.

Разумеется, я подготовила хорошее оправдание.

Я не думала, что мама мне поверит. И в тот момент, когда я подошла к своему дому, оправдания, которые я подготовила, поблекли.

Атмосфера была странной.

Здесь всё ещё стояла плохая изгородь и двор, заросший сорняками, однако перед домом стояла большая карета.

Она была больше и прекраснее той, что я видела в особняке Дэйбрик, а сбоку на ней был выгравирован герб семьи, который, кажется, я где-то уже видела.

Несколько чёрных лошадей были вдвое крупнее тех, которых я знала, а джентльмены, стоящие рядом с ними, носили новые мундиры.

Кто они, черт возьми? Моя мама, должно быть, все ещё внутри. Что случилось?

Волосы на всём моем теле встали дыбом от беспокойства.

Я думала, что, оттолкнув их, увижу, что с ней случилось, но пока я должна была лишь додумывать это. Я внимательно огляделась и закричала, и в этот момент взгляды всех, кто стоял перед особняком, обратились на меня.

У меня перехватило дыхание от взглядов десяти человек.

Что-то не так?

В тот момент, когда они посмотрели на меня, их глаза расширились, как и мои.

Напряжение немного спало.

– Кто вы такие? – голос, сорвавшийся с моих губ, дрожал, словно это был не мой собственный голос, но он не выходил за пределы моего понимания.

Потом кто-то вышел ко мне из-за джентльменов.

Мужчина лет тридцати, с седыми волосами, носил монокль и был похож на аристократа.

– Я так удивлён, увидев вас настолько близко… О, прости. Меня зовут Даниил Ронтар. Вы ведь Мисс Тэрил Уинтергласс, верно?

– Откуда вы знаете моё имя? Кто вы такой? Что вы здесь делаете?

– Не слишком удивляйтесь. Мы…

Звук чего-то разрываемого на части заставил джентльмена замолчать.

Когда я в изумлении повернула голову, то увидела двух мужчин и женщину, выходящих из разбитой двери.

Один из них был крупным мужчиной, а женщина, державшая его под руку…

– Мама! – громко вскрикнув, я подбежала к ней. Лицо моей матери посинело, и это было первое, что я увидела.

Моё сердце бешено колотилось, но я смотрела на мужчину, который держал её.

Его волосы были темными, а выражение лица – холодным и жёстким.

Было очевидным, что я вижу его впервые, однако, как ни странно, у меня возникло ощущение дежавю. Но в тот момент, когда он посмотрел на меня, я больше не могла думать.

Мои губы дрожали от напряжения, и мне пришлось набраться храбрости, чтобы заговорить:

– Отпустите её руку прямо сейчас. Что вы делаете с моей матерью?

– Матерью? – глаза мужчины сощурились.

На моей спине выступил холодный пот, и я огляделась по сторонам. Это было похоже на то, словно я беззащитно стояла перед зверем. Я была не в силах сдержать дрожь.

– Ты действительно не знаешь. Я…

– Это не та маленькая девочка!